Сердце без любви

= 7 =

Александра

Сказать, что я разочарована — не сказать ничего. Я раздавлена, убита, уничтожена. Не трагедия, конечно, была в моей жизни и по-настоящему страшная потеря, но как же обидно! Он меня отверг, не дав ни единого шанса. Оттолкнул, как ненужную игрушку. Развел, как дурочку!

Выскочив из номера, несусь по коридору, мимо лифта, и толкаю дверь на лестничную площадку. Там обычно никого нет, а мне стыдно плакать на людях. Слезы текут сами, мне не удалось их сдержать.

Сжимаю переносицу и глубоко дышу. Мне еще домой ехать… в метро… в таком виде. Отчасти Джеймс прав, у нас ничья. Наверное, и он чувствовал нечто подобное, когда узнал, что я его обманула. Может, зря я отказалась от его предложения? Хотя, нет, подачки мне не нужны. Сама справлюсь! Я сильная, я все могу. Подумаешь, помечтала немного о принце… Разбитые надежды — это больно, но впредь буду умнее.

Медленно спускаюсь вниз, ищу выход — и наталкиваюсь на Луизу.

— У-у-у… — тянет она. — Я догадывалась.

— Ты знала, — фыркаю я. — Ведь не просто так ждешь? Джеймс тебе сказал?

— Ничего он не говорил, — возражает Луиза. — Но я очень удивилась бы, поступи он иначе.

— Я настолько не в его вкусе?

— Дура, — припечатывает она. — Адекватный садист никогда не играет на публику. Твоя безопасность для него важнее всего остального.

— У меня нет опыта, — жалуюсь я. Кому еще, как ни ей? Юлька не поймет моих страданий. — А где его взять, если маза без опыта никому не нужна?

— Пойдем, выпьем? — предлагает Луиза. — По коктейлю. Я угощаю.

Так я снова оказываюсь в зале, но до барной стойки мы дойти не успеваем. Дорогу нам перегораживает бритый мужчина в джинсах и черной футболке. У него «рукава» из тату на обеих руках, и еще рисунок на шее.

— Твоя новая девочка? — подмигивает он Луизе. — Не первый раз вижу ее с тобой. Хорошенькая.

— Если бы! — смеется она. — Увы, она по мальчикам.

Смущенно хмурюсь, мне казалось, что Лу тоже «по мальчикам». Впрочем, ничего не имею против ее предпочтений.

— Саба? — интересуется мужчина. — Познакомь нас.

— Александра, — представляет меня Луиза и называет имя мужчины: — Константин. Костя, она начинающая, но успела схлестнуться с Джеем.

— О, так ты та девочка, которую он грозился выпороть на сцене? — приподнимает бровь Константин.

— Грозился… — Отвожу взгляд, чтобы не расплакаться. — У меня нет опыта, поэтому он мне не доверяет.

— Хочешь сессию, Александра? — неожиданно предлагает он. — Конечно, если договоримся.

Я смотрю на Луизу, и она уверенно кивает.

— Вы тут договаривайтесь, — говорит она, — а я пойду. Костя, ты только помни, что за эту девочку я тебе яйца оторву.

— Обижаешь, — притворно вздыхает Константин. — Знаешь же, я сама нежность.

— Угу… — Луиза грозит ему пальцем и уходит.

— Пойдем? Александра…

Он показывает в угол зала, где стоят диваны и пуфы. Своеобразный чилаут, условно огороженный стойкой с искусственными цветами.

— Можно просто Алеся. — Я иду за ним, потому что интересно, что он предложит. — Как мне к вам обращаться?

— Костя, — смеется он. — И на «ты». Мы же еще не начали сессию.

В чилауте музыка кажется не такой громкой, как в зале. Наверное, далеко от динамиков.

— Присаживайся, — указывает он на свободный диван. — Расскажи, чего ты хочешь.

Он садится рядом и разворачивается ко мне, поджав одну ногу. Чего я хочу? Джеймса. Я хочу только его, но он так же недоступен, как миллион в швейцарском банке. Надо пользоваться случаем, тем более, Луиза одобрила Костю.

— Меня интересует подчинение, — признаюсь я. — Хочется попробовать, каково это, принадлежать кому-то.

— Рабство? — он слегка хмурится. — Алесь, с этим, увы, не ко мне. Я беру контроль только на время сессии, ненадолго.

— И еще мне кажется, что я — маза…

— Кажется?

— Не могу же я отхлестать саму себя, чтобы проверить!

— А вот с этим могу помочь, — прищуривается Костя. — Спрашивать, что ты предпочитаешь, полагаю, бесполезно?

— Не хотелось бы начинать с кнута.

— Дурочка, — смеется он. — Кнутом можно приласкать, а ремнем — глубоко рассечь кожу. Все зависит от умения мастера.

— Я не хочу рассечь… — пугаюсь я.

— Да это понятно, — отмахивается он. — Лайт-версия, чтобы проверить твой болевой порог. Хочешь?

— Хочу. А… где? Здесь?

— Нет, конечно. У тебя дома?

— Исключено.

— Тогда у меня. Не бойся, ничего плохого с тобой не случиться. Не хочу подвергать свои яйца опасности, — подмигивает он.

Он спрашивает о стоп-слове, о табу, обещает, что детали мы обсудим по дороге и достает из кармана ошейник.

— Готова его принять?

Готова ли я? Если бы его держал в руках Джеймс, я не раздумывала бы ни секунды. Но мне нельзя о нем мечтать, так к чему сомнения? Какая разница, кто будет моим учителем?

Я опускаюсь на колени и…

— Джей, ты охренел? — спокойно спрашивает Костя у подбежавшего к нам Джеймса. — На ней нет твоего ошейника. У вас устная договоренность? Она что-то скрыла?

— Нет… — Отрицательно мотает он головой. И тут же кивает: — Да.

С интересом смотрю на мужчин, не поднимаясь с колен. И не только я одна — вопли Джеймса привлекли внимание всех в зале.

— Нет — ты не охренел? — уточняет Костя.

— У нас нет договоренности, — рычит Джеймс.

Как сладко он умеет рычать! Я прикрываю глаза, и приятная дрожь пробегает по телу.

— Но она, наверняка, скрыла от тебя, что девственница! — выдает Джеймс.

Твою мать! Он точно охренел! Я распахиваю глаза и приоткрываю рот. Это удар ниже пояса! За что он со мной… так?

— Алесь, это правда? — обращается ко мне Костя.

Вот я взяла и сказала! Особенно теперь, когда на нас глазеют и ловят каждое слово.

Медленно встаю с колен, поправляю платье.

— Костя, я не смогу с тобой поехать, — произношу я. — Пожалуйста, прости.

Игнорирую Джеймса и ухожу из зала. Мне смотрят в спину, я слышу смешки, но иду медленно, как будто никуда не тороплюсь. «Два-один» в пользу Джеймса. Он забил гол… в незащищенные ворота. Навряд ли мне хватит смелости вернуться сюда еще раз. Ищем плюсы? Юлька будет рада.

Из здания я выскакиваю, как ошпаренная. Теперь, когда никто не видит, мне хочется убраться отсюда поскорее. Бегу к станции метро, минуя автобусную остановку. Задыхаюсь, но бегу, пугая прохожих.

— Стой! Да остановись же!

Сильная мужская рука хватает меня за талию. Пытаюсь вырваться, но тщетно.

— Алесси…

Замираю, узнав Джеймса.

— Девушка, все в порядке? — спрашивает кто-то из прохожих. — Позвать полицию?

— Все хорошо, — бормочу я. — Я его знаю. Не надо полицию. Спасибо.

— Алесси, поговорим? — предлагает Джеймс.

— Зачем?

— Как минимум, я хочу извиниться.

Смотрю на него с недоумением. Серьезно? Не поздновато ли для извинений? Но… я не могу отказать Джеймсу. Он все еще держит меня за талию, и я млею от прикосновений. Чокнутая, однозначно.

Получив мое согласие, Джеймс ловит такси.

— Куда мы едем, сэр?

— Ко мне домой, — отвечает он. — Если ты не возражаешь.

Я не возражаю. Я опять забываю, как дышать в его присутствии. Мы сидим рядом на заднем сидении, и он вдруг берет меня за руку.

— Ты замерзла, — говорит он. — Разве можно ходить раздетой? Ночи прохладные.

Вспоминаю, что оставила ветровку в гардеробе. А Джеймс снимает пиджак и набрасывает его мне на плечи. Оглушительно чихаю несколько раз подряд — совершенно случайно, без всякой задней мысли.

— Выпорю… — ворчит Джеймс чуть слышно. — Согрею и выпорю. Нельзя быть такой глупой, Алесси.

Улыбаюсь, потому что мне нравится его план.

