Скандал в Дуате

Часть 22

Я пришла в себя в очень странной комнате. Почувствовала щекой гладкий, и холодный каменный пол. Перед глазами трепетали сотни маленьких искр. «Браслет!» − спохватилась я. Нет, он руке, практически у меня перед носом. Я держусь руками за голову. В голове шевелится сладкий туман, хочется плакать и спать, плакать и спать.

Искры перестали кружиться, превратившись в огоньки множества свечей, расставленных вдоль стен вперемешку с фигурками, маленькими деревянными болванами, которым кто−то начал придавать человеческие черты, да бросил на полдороге.

Рядом женщина резко и зло заговорила на арабском. Ей отвечали мужские голоса − сначала пренебрежительно, но потом, под напором ее скороговорки, растерянно. Женщина присела рядом со мной:

− Эй, русская, ты жива? − знакомый голос.

Рахема, это она! Постанывая, я повернула голову. Я не сразу узнала девушку без формы медсестры. Теперь на ней были коричневые узкие штаны, простое бежевое платье с длинным рукавом и свободно уложенный вокруг шеи голубой шарф.

− Где мы? − рот словно набили ватой. Так сложно шевелить языком, произносить слова, а выплюнуть вату нет сил.

Она не стала объяснять. Она попыталась меня поднять − не без успеха, руки у девчонки были сильные. Не иначе в своей больнице натренировалась, перетаскивая с места на место пациентов.

− Вставай! Можешь идти сама? Лучше сама, а то они тебя потащат. Они с женщинами не церемонятся. Бросили на холодный пол, звери. Чтоб их шайтан забрал.

− Зачем вставать? Я умерла?

− Не в этот раз, не спеши, − Рахема помогла подняться и крепко обхватила за талию, забросив мою руку себе на плечо. − Сейчас хлороформ отойдет, и станет легче.

− Хлороформ! Вот сволочи, − простонала я. − Что за фигурки повсюду?

− Ушепти, те самые. Так здесь пытаются запутать богов, чтобы они не нашли к нам дорогу.

Подпирая друг друга, мы стояли перед выходом на узкую лестницу, которая вела куда-то вверх. Рядом мялись два громилы в черных штанах и таких же рубашках, наглухо застегнутых. Не помогали, но вроде и мешать не собирались.

Рахема права − вроде стало легче. Гамбургер, который я слопала на ужин, перестал проситься на волю. И огоньки перед глазами больше не кружились, не дрожали, они выровнялись, лишь изредка и тепло кивая мне, как доброй знакомой.

− Разве бандиты не боятся браслета Маат? − слова давались с трудом, приходилось тщательно выговаривать каждое.

− Боятся, не волнуйся, − успокоила Рахема.

− Почему же тогда меня побили?

− Тебя не побили, ты спишь. Владельца браслета Маат нельзя убить и покалечить. А усыпить можно. Вот тебя и усыпили.

− Недоработка! − запротестовала я. − Не продумали ваши боги до конца с этим браслетом.

− Тебя не спросили! Молчи, не зли охрану. Шевели ногами, а то я сейчас упаду. Ты совсем не пушинка, − Рахема упрямо тащила меня по лестнице.

Что есть, то есть, к диетам не приучена.

− Где мы? В больнице?

− Ага. А там внизу остались санитары, все в черном. Полина, не трать силы. Они тебе еще понадобятся. Сейчас сама все узнаешь. Потерпи, − взмолилась Рахема, отчаянно пыхтя.

Если впереди не ждет ничего хорошего, я готова потерпеть хоть год.

Мы целую вечность ползли по витой лестнице, которая, в итоге, вывела к внушительной деревянной двери. Рахема толкнула ее ногой. Свет неожиданно резанул глаза. Я невольно прикрыла лицо ладонью. Рахема доволокла меня до кресла, куда и возложила мое вялое тело с явным удовольствием, что, наконец, избавилась от ноши. Она протянула мне стакан воды. Я сделала несколько глотков, и вроде как прозрела.

Зала с несколько хаотичной расстановкой столов, диванов и кресел подавляла размерами. Повсюду маленькие фигурки − каменные, деревянные, глиняные, гипсовые. Сотни фигурок − на столах, подоконниках, вдоль стен, словно я попала в дом к сумасшедшему коллекционеру игрушечных солдатиков. Теплый электрический свет дополняли горящие свечи, расставленные среди фигурок. Возникло неприятное чувство, что в этом зале происходит загадочный колдовской обряд, а тебя собираются принести в жертву неведомому беспощадному идолу. «Мясные жертвоприношения» вспомнились. Вдруг в этом гостеприимном месте их тоже не пропускают, как советуют принципы Маат?

В голове вибрировало, как в трансформаторной будке. Я медленно отходила от медикаментозного сна в неудобном кресле со скользкой обивкой. На мне был все тот же мятый и перемятый костюм медсестры. Я начинала ненавидеть его. Скверно вляпаться в опасную историю. Но вляпаться в нее в костюме медсестры − это уже фарс в кубе. Куда как лучше было бы грациозно возлежать в кресле в шикарном вечернем платье. По крайней мере, такая жертва выглядит стильно.

На диване напротив меня мрачно сопели Кирилл и Вазир Гаяз. Кирилл потирал шею, доктор Гаяз ногу. Судя синякам и ссадинам, им основательно досталось. Зато живы.

Над моим креслом возвышался незнакомый высокий и худощавый мужчина, лет не сказать, что глубоко преклонных, но и не мальчик. Я его не сразу заметила, только когда окончательно пришла в себя. Он рассматривал меня с ненавистью и брезгливостью, будто более презренного существа, чем я, на свет пока не рождалось.

Обнаружив, что я вполне очухалась, доктор Гаяз, все еще потирая ногу, поспешно заговорил:

− Полина, мы в гостях у господина Сефу Маарифа. У него своеобразная манера приглашать в гости, не пугайтесь.

Действительно, зачем бояться человека, который, не задумываясь, убил жену и брата? Срочно пожать ему руку, добавить в друзья.

Из рассказа Вазира Гаяза о злоключениях двух братьев я составила неверное представление о Сефу. Мне казалось, он должен быть солидным, возможно, даже тучным мужчиной с черной бородой и жгучим взором. Со жгучим взором я угадала. Взгляд Сефу пронизывал до костей презрением заядлого мизантропа. Во всем остальном господин Сефу категорически не подходил под сложившийся в моей голове образ.

Передо мной (точнее, надо мной) стоял тощий господин в синих штанах и застегнутой под горло кофте из того же материала. Из воротника торчала птичья шея с посаженной на нее, как на кол, начисто бритой головой. Я не могла избавиться от ощущения, что во множестве видела такие шеи и черепа на древнеегипетских фресках и рисунках. Не смотря на грозное высокомерие, у господина Сефу сейчас был на редкость несчастный вид. Как смертельно больной человек, даже когда улыбается, не может спрятать прощальной печали, так и Сефу не в силах был скрыть за маской жестокости глубокое внутреннее отчаянье.

Судя по всему, еще до моего пробуждения между доктором Гаязом, Кириллом и господином Сефу завязался интенсивный обмен мнениями. Это меня похитители травили сонной дурью, а моих товарищей по приключению просто поколотили и скрутили.

− Полина, − сказал Кирилл неожиданно высоким голосом. Он боится? − Этот упырь угрожает убить нас, если ты не отдашь браслет.

Очередной претендент на браслет Маат. Браслет Маат не позволял Сефу убить меня, но захватить в плен, кажется, разрешил. Где же Анубис? Почему он не появляется, чтобы вырвать у злых похитителей сердца? Или здесь он не может разгуливать так же вольно, как в Москве, потому что Египет кишит другими богами?

− Я жду. Отдавай браслет, − категорично заявил Сефу. − Я готов на все, чтобы его получить.

Я была уверена, что это не пустые слова.

− Не отдавай. Тогда он убьет всех нас, − предупредил Кирилл.

Охранник, который стоял рядом, замахнулся на него, чтобы отбить желание давать советы.

Говорят, смертельная опасность − отличная муза, призывает вдохновение с космической скоростью. Я мысленно обратилась ко всем тренингам переговоров, которые во множестве проводила для совершенно чужих людей, чтобы научить их эффективно обсуждать сделки. Кажется, от испуга из всех правил я могла вспомнить только два − сохранять спокойствие и ни на минуту не забывать о своих интересах.

− Господин Сефу, расскажите, в чем дело? − елейным голоском начала я. − Если мы обсудим ваши проблемы в позитивном ключе, возможно, вы откажетесь от этой неконструктивной модели поведения − убить нас. Зачем? Сначала спросите себя − что это мне дает? Способно ли это импульсивное решение улучшить мою жизнь? Или оно лишь усугубит мои проблемы? Откройте свой разум для новых подходов. Убийство вам ничего не даст, а сотрудничество − залог взаимовыгодной сделки. Возможно, я даже сама отдам вам браслет. Просто так содрать его с меня вы все равно не можете. Кажется, на него, извините, заклятье наложено.

− Сейчас я открою свой разум для новых подходов, − прорычал Сефу. − Если не отдашь браслет, сразу почувствуешь новый подход. Она еще надо мной издевается!

− Сефу, одумайся, не пугай девчонку, − услышала я голос Вазира Гаяза. − Если браслет забрать силой, ты умрешь. Вряд ли тебя это устраивает. Ты можешь получить этот браслет только как добровольный подарок.

Сефу все с той же презрительной миной плюхнулся в кресло, которое успели подвинуть ему слуги, те самые ужасные типы в темных одеждах. Их в зале было немало, немых свидетелей наших нелепых «переговоров». Кажется, я выбрала не самую удачную стратегию.

− Зачем ты приходила к моему сыну? − спросил Сефу с нескрываемой ненавистью.

− Я должна была это сделать, потому и приходила. Я нахожусь в Египте не для собственного развлечения. Я подчиняюсь чужой воле. Вам должно быть хорошо известно, как это − выполнять чужую волю.

На тренингах переговоров я учила слушателей, что для начала надо определить точки соприкосновения с оппонентом, то, что вас с ним объединяет, общую платформу, а уж потом прокачивать собственные эгоистические интересы.

Стрела угодила в цель. Лицо Сефу неожиданно исказилось искренним страданием. По щеке покатилась скупая, но крупная и достоверная слеза. Впрочем, она тут же высохла. Но я поняла, что сердце Сефу, слуги Сета и убийцы, дрогнуло, оно не из железа, не такое уж непробиваемое. Надо развить успех.

− Господин Сефу, мы с вами по одну сторону баррикад в борьбе со злом. Поэтому должны держаться вместе, решая эту проблему, − пафосно продолжила я. − К примеру, я могла вообще больше не появиться в Египете, и ваш сын навечно остался бы в коме. Но я здесь, и у него теперь есть шанс вернуться к жизни. Видите, как сильно я хочу помочь?

Я не была уверена, что дело обстоит именно так, как говорю. Да и Сефу на мою дипломатию не повелся.

− Спасибо, что приехала сама. Иначе бы я тебя из-под земли достал, хоть в твоей Москве, хоть в Антарктиде, а потом бросил в воды Нила. Крокодилам.

− За что?! − возмутилась я.

− За все, − отрезал Сефу. − Мой мальчик сейчас в коме из-за тебя, паршивая девка! Александр хотел защитить тебя от Анубиса, а этот шакал наказал его!

Неожиданно Сефу громко разрыдался, не стесняясь присутствия в комнате множества свидетелей. Доктор Гаяз собирался что-то сказать, но я сделала знак, чтобы не встревал. Это моя чаша. Я выждала, когда Сефу успокоится.

Если не работают уловки, надо идти напролом.

− Бросить меня в Нил всегда успеете. Чем нас запугивать, лучше расскажите, где находится вход в Загробное Царство? − я пыталась выглядеть хладнокровно, хотя все поджилки тряслись.

− Зачем тебе это знать? − надменно спросил Сефу, шумно вытирая нос огромным вышитым платком.

− Так вышло, что мне надо сразиться с Апопом.

− Ты тоже хочешь сразиться с Апопом? − удивлению Сефу не было предела.

− А кто еще?

− Я, − он важно приложил ладонь к груди. − Я должен сразиться с Апопом.

− Как это? − замялась я. − А мне говорили, что вы вроде как с Апопом друзья. Вроде вы были на стороне Сета? Ходят такие слухи. Конечно, могу ошибаться, − добавила я на всякий случай. − Я вообще к слухам отношусь осторожно.

− Это я рассказал Полине о тебе и Мети, − подал голос доктор Гаяз.

В этот момент в комнату стремительно влетела Рахема − глоток свежего воздуха. В ее присутствии мне стало легче. Охранники с почтением пропустили ее ко мне. Рахема деловито бросила на ручку кресла мою одежду и сумку, которые пришлось оставить в Найл Госпитале.

Помнится, у Рахемы с господином Сефу были натянутые отношения. Видимо, я ошибалась. Либо за кадром произошли некие радикальные изменения в расстановке сил. Девушка вела себя вполне уверенно, как дома.

− Я сама обратилась к Сефу. Мы все обсудили и пришли к выводу, что надо действовать сообща, − сказала Рахема, словно прочитав мои мысли. − Ведь мы оба любим Александра. Сначала мы с господином Сефу не поняли друг друга, он хотел даже убить меня после твоего визита в Найл Госпиталь. А потом поговорили − и сразу поняли.

− Ради моего мальчика я готов на все. Даже на это, − подтвердил прямолинейный Сефу.

Надо так понимать, что в иных обстоятельствах высокомерный отец Александра и на пушечный выстрел не подпустил бы Рахему к своему единственному чаду.

− Она не отдаст браслет, − сказала Рахема, обращаясь к Сефу. − Расскажи ей все. Вдруг это поможет спасти Александра?

Сефу не сразу, изрядно поломавшись и отмахиваясь от Рахемы, наконец, поддался на уговоры.

− Вчера ко мне обратился Сет. Не удивляйся. Он подстерег меня, когда я был не защищен, вне стен этого дома, − начал Сефу. − Сет легко вломился в мою душу, играючи взял меня за горло. Если однажды становишься их ушепти, потом от этого трудно отделаться. Они − наши боги − всегда находят дорогу.

− Он сам приходил к вам? − меня заинтересовало, как выглядит общение богов с их ушепти. Я до сих пор не понимала этого.

− Я общаюсь с ним здесь, − Сефу постучал узловатым пальцем ко лбу, потом приложил ладонь к груди. − И здесь. Часть меня остается в неприкосновенности и способна протестовать. Но куда большая часть в этот момент принадлежит Покровителю. В итоге, я все равно делаю, как он хочет.

Хороший способ общения. Как эти живые ушепти в здравом уме и твердой памяти различают, где голоса богов, где их собственные, а где клиника?

Я подбодрила Сефу энергичным кивком головы − дескать, и ребенку понятно, стукни пальцем по лбу, и вот оно, слышишь голоса, подчиняешься воле Покровителя. Некоторые по несколько раз в день так делают − и ничего, санитары не приезжают.

− Сет предложил мне заключить сделку, − трагичным тоном сообщил Сефу. − Он обещал вывести Александра из небытия, если я заберу у мастера Шенти пантеру и скарабея.

− Сувениры были у Шенти! − я постучала пальцем по лбу, прямо как только что демонстрировал Сефу. − Конечно! У Шенти были те самые артефакты! Как я не догадалась?

Значит, Анубис передал их Шенти. Бедный старик Шенти сегодня ждал меня − и не дождался.

− Они были у Шенти. Я не знал этого раньше. Я не хотел помогать Сету. − голос Сефу наполнился яростью. − Сет отнял у меня мою любовь и мою семью! Я знаю, это Сет во всем виноват! Но Александр − мой свет, мой мальчик, мой сын не смотря ни на что. Он все, что у меня осталось в жизни. Александр думал, что он − мой позор. Нет и еще раз нет! Он − мой сын, что бы ни говорили или ни думали люди. Без сына все теряет смысл, мир − темница для меня. Я согласился забрать у Шенти пантеру и скарабея. А как вы думали? − он обвел присутствующих в комнате горящим взором и с горечью добавил. − Но Сету этого оказалось мало. Он велел мне убить тебя, Полина. Однако Сет не сказал, что на твоей руке будет браслет воина Маат. Поэтому, увидев браслет, мои люди растерялись. Без браслета ты давно была бы в аду.

Вот кто хотел расстрелять меня и Кирилла! Сефу действительно ни перед чем не остановится ради сына. А почему он так уверен, что я непременно оказалась бы в аду? Даже обидно.

Рахема подошла к Сефу и, чтобы приободрить потенциального свекра, положила руку на его плечо.

− Я отправил людей в погоню за тобой, − взволнованно продолжал Сефу. − Сам пошел к магазину моего брата, вернее на ту улицу, где магазин был когда-то. Да, я стал свидетелем последних минут Шенти. Я и пальцем его не тронул − клянусь! Только забрал у него пантеру и скарабея, когда бедняга окончательно ослаб. Фигурки сами выпали из его рук. Шенти умер своей смертью. У него оставалось не так много сил. Не знаю, как он протянул все эти годы, труп ходячий? Как и я, он проклинал тот день и час, когда согласился помогать Сету. Никому из нас это не принесло счастья. Ифе и Мети мертвы. Шенти мертв. А мне каждый день жизни доставляет безумную боль. Александр стал тем единственным, ради чего я продолжал жить. Но теперь и он между жизнью и смертью.

− Что ты сделал с фигурками пантеры и скарабея, когда забрал их у Шенти? − спросил Вазир Гаяз.

− Я отдал их Сету. Как и обещал.

− Он сам за ними пришел? − я хотела знать все подробности.

Сефу надменно двинул бровью и скривил губы, будто вопрос был верхом неприличия или говорил о моем слабоумии.

− А ты не в курсе? Сету нет необходимости самому приходить ко мне. Любое изображение бога, над которым провели магический ритуал, является окном, через которое бог может что-то передать в наш мир или получить из него. Такое изображение Сета есть в моем доме еще с тех времен, когда брат был жив, и мы с ним верили, что пользоваться покровительством Сета можно без ущерба для себя. Обычно изображение Сета закрыто огромной каменной плитой. Но ради такого случая я велел ее убрать. Я оставил фигурки перед изображением Сета. Через минуту они исчезли.

− Полина, это правда. Все так и происходит, − подтвердил доктор Гаяз. − Я вижу, вы проявляете любопытство к деталям нашего общения с богами? Если что интересует, спросите у меня позже. Я все объясню. Сейчас у нас нет времени на исследования древних ритуалов.

− Полина, перестань задавать несущественные вопросы. Не мешай господину Сефу рассказывать, − поддержал Кирилл. − Господин Сефу, мы внимательно слушаем. Продолжайте, очень интересно…

− Но Сет обманул меня! − воскликнул Сефу. − Александр не вышел из комы. Сет заявил, что я не до конца выполнил условия сделки: я не убил тебя, девчонка. Сет посмеялся надо мной. Лукавый Сет сказал, что теперь я должен принести браслет. Только тогда он вернет Александра.

− Я не отдам браслет, − сказала я. − Даже не просите.

− А я больше не верю в обещания Сета. До сих пор, что бы я ни делал, Сет всегда обманывал. Сет ненавидит Анубиса больше, чем кого бы то ни было. Он не простит Александру, что тот, даже вопреки собственной воле, стал ушепти Анубиса. − Сефу недолго помолчал, приводя в порядок мысли. Он тяжело дышал и безотчетно перебирал узловатыми пальцами края кофты. − Теперь я решил все сделать сам. Я сам хочу вернуть Перо Маат в Загробное Царство! Сам исправлю свои ошибки. Тогда все чары, связанные с этой историей, развеются, и Александр вернется ко мне. Ведь богам Дуата нужно только одно − вернуть Перо Маат. Они облагодетельствуют каждого, кто это сделает. Ты отдашь мне браслет, девчонка. Ты − лишняя в этой истории. А мне браслет нужен, чтобы сразиться с Апопом ради Александра.

История, конечно, трогательная. Но белых пятен и черных дыр в ней было не счесть.

− Как я могу отдать вам браслет? Вы − ушепи Сета! Ваша репутация подмочена, − честно призналась я. − Вдруг вашими устами именно Сет говорит сейчас со мной, хочет разжалобить, обмануть? Вы отдали ему пантеру и скарабея! Как вы могли? Я вам не верю − вот и все. Браслет останется у меня. Даже не просите!

− Девчонка! − взревел Сефу. Его легко кидало от одной эмоции к другой, типичный психопат. − Отдай браслет, или я убью твоих подельников!

Обстановка мгновенно накалилась, но тут за дело взялась умница Рахема.

− Не надо никому угрожать, − твердо заявила она Сефу. − Так ты ничего не добьешься. С Полиной нельзя говорить на таком языке. Мы должны найти другое решение.

− Но нам надо получить браслет прямо сейчас! Мы не можем ждать, − простонал Сефу, окончательно теряя самообладание. − Сет хочет сам забрать у Апопа Перо Маат. Сегодня! Все слышите? Сегодня! Однажды он уже бился с Апопом. Вдруг он сумеет отобрать у Змея Перо без всякого браслета Маат? Тогда Сет − полновластный владыка Загробного Царства и всего мира! Он убьет и Александра, и меня, и тебя, Рахема, тоже убьет! Всех убьет! Даже эту глупую чужестранку.

Что тут поднялось! Все заговорили одновременно. Каждый предлагал собственный вариант действий, но ни одного разумного среди них не оказалось.

− Тихо! Всем молчать! − топнула ногой Рахема.

Она подобрала платье и ловко влезла на журнальный столик из красного дерева, чтобы все хорошо слышали и видели ее. Она нравилась мне все больше. Девчонка − огонь.

− Тихо! Всем молчать! У каждого из нас есть своя причина сразиться с Апопом! Вот, к примеру, какая у тебя причина? − обратилась Рахема к Кириллу.

Все с интересом повернули головы в его сторону.

− Ну, это… Я хотел… А, вот! Я хочу спасти мир, да, − быстро нашелся Кирилл, покосившись на меня.

− Не хочешь говорить − не надо, − махнула рукой Рахема. − Итак, причины у всех разные, но цель одна − отобрать Перо Маат у Апопа, чтобы вернуть в хранилище в Гизе. Значит, нам следует вместе сразиться с Апопом. Что тут не ясно? Чем больше воинов − тем лучше. С нами Полина и браслет с ключом жизни! Ключ Маат должен придать нам силы. Другого выхода нет. Либо мы сегодня вместе сразимся с Апопом, либо с ним сразится Сет. А кто бы ни победил в сражении между Сетом и Апопом, плохо станет всем. Что под властью Сета, что под властью Апопа − нашему миру не поздоровится, и никто из нас не добьется своей цели.

− Легче сказать, чем сделать, уважаемая Рахема, − возразил доктор Гаяз. − Вдруг на наше сражение с Апопом заявится Сет? Он не пропустит битву, от исхода которой зависит его судьба. Как себя поведет Сет − еще большой вопрос. Он может использовать кого-то из нас как ушепти. Кроме Полины, конечно. Ее защитит браслет. Но остальные… Как в таких условиях говорить об единстве? Как верить друг другу? Анубис не сможет нам помочь. Боги изгнали его из Дуата, Анубису закрыт вход в Загробное Царство без браслета и остальных атрибутов воина Маат. Так что Сет для нас − серьезная проблема. Он попытается забрать браслет, а нас уничтожить. Никому нельзя верить!

− Что Анубис, что Сет − они друг друга стоят. Лично я больше не собираюсь пускать в свое сердце ни того, ни другого, − гордо заявил Сефу.

− Они сами войдут в твое сердце, если захотят, − усмехнулся Вазир Гаяз.

Завязавшийся было спор Рахема вновь прервала зычным воплем:

− Тихо! Мы попусту тратим время. Сегодня на закате солнца нам надо войти в Дуат. Сефу и я полны решимости это сделать. Мы заберем с собой Полину, если понадобится, заберем ее силой. Остальные могут остаться здесь и продолжить спор, если им угодно. Но могут присоединиться к нам! Если они настоящие мужчины, конечно.

Остальные − доктор Гаяз и Кирилл − сразу примолкли и переглянулись.

− Сефу, где находится вход в Дуат? − спросил доктор Гаяз. − Что нас там ждет? Ведь подземная река Дуата разделена на двенадцать порогов, каждый из которых охраняют стражники и чудовища. Нам предстоит и с ними сразиться?

− Ключ жизни Маат откроет нам вход в подземную реку Дуата. Он же сделает нас невидимыми для стражников и чудовищ. Ключ избавляет нас от необходимости произносить заклинания, полные варианты которых мы все равно не знаем. Схватка Ра с Апопом обычно происходит в полночь. Зал Двух Истин, где вершат суд на душами умерших, расположен перед пятым порогом. Вот где следует ожидать встречи с Апопом. − у Сефу был наготове план военной операции, он давно все тщательно продумал. − Однако Змей сам может выбрать любой час и любое место в Дуате. Апоп коварен, ты прекрасно знаешь это, Вазир.

− Если Ра все равно дерется с Апопом каждую ночь, почему бы ему заодно не отобрать у Змея Перо Маат? − задала я наивный вопрос.

Я действительно не понимала, почему Ра уклоняется от спасения мира? Каждую ночь он спасает свет в сражении с Апопом, при этом прекрасно обходится без атрибутов воина Маат. И нормально, до сих пор не потерпел ни одного поражения. У Ра огромный опыт, наверняка ему ничего не стоит не только наподдавать змею в очередной раз, но и заставить его вернуть пресловутое Перо без нашей помощи.

− Я устал от твоих глупостей, девчонка, − брезгливо проговорил Сефу. − Почему Анубис выбрал в помощницы такую идиотку? Но раз уж браслет у тебя, готов объяснить. Во-первых, получить Перо Маат у Апопа можно только с помощью браслета-ключа. На Ра это правило тоже распространяется, кстати. Во-вторых, Апоп сейчас гуляет по Дуату, где хочет. Скорее всего, он не станет дожидаться полуночи, а нападет на нас раньше, к примеру, как только мы войдем в Дуат.

− Я читал, что Дуат напичкан змеями. Они там повсюду, − включился в беседу Кирилл. − Как мы узнаем, которая из них − Апоп? Я лично ужа от гадюки не отличу.

− Какие же болваны здесь собрались! − застонал Сефу, − Апопа трудно не узнать. При приближении врага он скручивается кольцами, образуя мели. А потом Апоп выпивает Нил. Как Нил в Подземном Царстве высохнет под вашими ногами, жди появления Апопа. Ра придет только в полночь, и ему на нас, в сущности, наплевать.

− Дорогая Полина, Сефу прав, так и написано в древних книгах, слово в слово, − подхватил доктор Гаяз, который даже в такой неподходящей обстановке не отказался от удовольствия лишний раз увидить публику своими знаниями. − Ра не станет сражаться вместо нас. Он подождет, чем закончится дело. Я упоминал, что Ра − типичный взбалмошный босс, уставший от своей работы. Он тысячелетия катается на ладье по небу и водам подземного Нила. Он то неумеренно карает людей за их проступки, то, потрясенный масштабом их грехов, обижается и удаляется в пустыни. Вот главные его развлечения. Да он каждую ночь сражается с Апопом, только потому, что так заведено. Этот поединок давно превратился в проформу. Помахаются для виду − и разойдутся. Они скоро при встрече целоваться начнут.

− Ну, ты скажешь! − хмуро осудил не склонный шутить Сефу. − Так уж и целоваться. Не забывайся, ты говоришь о Ра.

− Они понимают, что уравновешивают этот мир, и никуда им друг от друга не деться − продолжил Вазир Гаяз. − Получив Перо Маат, Апоп уже нарушил равновесие. Теперь они смотрят друг на друга и ждут, кто сделает первый шаг. Но дело в том, что Апоп есть Апоп. Рано или поздно он воспользуется тем, что заполучил Перо Маат, то есть Истину в свое распоряжение. Апоп − сам сатана! Апоп существовал еще в начале времен. Он властвовал водами первобытного хаоса, и он хочет все сущее сбросить обратно в хаос, в свою любимую стихию. Так что нечего надеяться на Ра. Ра, конечно, балансирует этот мир в ежедневной схватке с Апопом. Большое спасибо ему за это от всех нас, египтян. Однако, если Апоп одержит верх, и наш мир исчезнет, как раз Ра уцелеет, как и остальные боги. Если захотят, они построят себе какой-нибудь новый мир, чтобы было, где властвовать. Но это будет не наш мир, без нас. Теперь ясно, Полина? А нам надо спасти именно наш мир. Это − наше дело, а не Ра. Так что сейчас нам нельзя медлить. Итак, Сефу, ближе к делу. Как и где мы войдем в Дуат?

− Парадные входы в Дуат − в Абидосе и Гизе. Но я не знаю, где именно они находятся. Зато я знаю, так сказать, служебный вход, лазейку для особо приближенных, которую использовал Сет. Это Храм Исиды на острове Филе, на Ниле. Там был похоронен Осирис. До своего воскрешения.

− Сам собой воскрес после похорон? − переспросила я.

− Обычное дело в Древнем Египте, − подтвердил Сефу.

− Начинаю понимать. Это мы и наш мир смертны, а богам Дуата за себя беспокоиться нечего. Они всегда воскресают.

− Многие считают эту историю с похоронами и воскрешением Осириса лишь легендой. Это − не легенда. Где могила Осириса, там и расположена лазейка в Дуат. Если здраво рассудить, где же еще должен находиться служебный вход в Загробное Царство?

− Подождите, − доктор Гаяз от волнения подался вперед. − Остров Филе после строительства Асуанской плотины почти затоплен. Большинство храмовых сооружений стали разрушаться, и в восьмидесятых годах их перенесли на другой остров. Так где, в итоге, вход в Дуат?

− Совершенно верно. Храмовые сооружения перенесены. Но не могила Осириса. К тому моменту она окончательно погрузилась в воды Нила, и ее не стали беспокоить. Я один из немногих, возможно, единственный человек из ныне живущих, кто знает, где искать могилу Осириса. Хотя никогда не использовал этот путь.

− Вход в Дуат под водой? Нам что − придется нырнуть? − оживился дайвер Кирилл.

− Так и есть, − без улыбки подтвердил Сефу. − В аэропорту Хургады стоит мой самолет. Через два часа вылетаем в Асуан. Из Асуана до Филе десять минут по водам Нила − и мы на месте. Если вам, молодой человек, так нравится нырять, в Дуат войдете первым.