Содержанка герцога

Глава 20. Классика жанра

Капец.

Это ж надо быть такой везучей? Быть похищенной во второй раз двумя отморозками, которые, как показало время, вовсе не приснились.

Да…

Шишак на голове знатный вышел. Спасибо тяжёлому тупому предмету, которым меня и огрели, когда я корпела над чертежами поместья мэра, а именно проводила маленькое расследование по поиску интересных тайников. Долго, наверное. Время не считала. Да настолько увлеклась, что не услышала ничего и никого, шуршащего у меня за спиной.

Нет, не так. Я настолько привыкла к шуму меня окружающему в офисе, что научилась мысленно абстрагироваться и работать дальше.

Мир будет рушиться, а я и не замечу, пока сама не отвлекусь от проекта, настолько приучилась концентрировать внимание. Чем, кстати, сильно гордилась в своей прежней жизни, там, на Земле. Но только не здесь и сейчас.

Сейчас я сожалела, что не подняла вой на весь лагерь.

Потому что вонь в помещении, в котором я очнулась, стояла знатная. Плесень, гниющие доски, запах мокрых тряпок и всё в таком роде. Солнышко, кстати, светило ярко сквозь мутноватые стёкла квадратного окна. Частицы пыли искрились в воздухе и летали туда‑сюда под действием слабого сквозняка. Время от времени оконные ставни в соседнем помещении постукивали о стену или карниз, чем изрядно раздражали. Но я старалась держаться молодцом.

Потому что это явно какая‑то ошибка. Точно и абсолютно ошибка.

Не знаю, с какой стати, но уверенность в подобной точке зрения была почти стопроцентная, если, конечно, Сюзанна не успела подложить мне очередную свинью перед тем, как свалить.

То есть подложила‑то она сама себе, но расхлёбывать придётся уже другой владелице этого тела!

Разочарованно вздохнула.

И, к сожалению, меня услышали. В соседнем помещении тотчас послышались характерные скрипы. Кто‑то встал с кровати или поднялся со стула и начал расхаживать туда‑сюда.

А я в который раз обследовала зрением комнату, где была заперта вот уже час по внутренним ощущениям. Да не просто заперта. Руки связаны, ноги – тоже. Во рту кляп. Хорошо хоть сохранялась некоторая свобода действий – могла ворочаться с боку на бок.

Только это и спасало от некоторого уныния.

Но вот случилось знаковое событие. Явился тот, кто должен был пролить свет на моё такое не особо приятное времяпрепровождение.

– Зачем вы меня сюда позвали!

В соседней комнате послышался недовольный возглас знакомой ушлой дамочки. В первый‑то раз, где‑то час назад, я едва приоткрыла глаза и снова их закрыла, искренне убеждённая в том, что по‑прежнему сплю. Однако ноющая боль в затылке и характерная шишка быстро привели меня в чувство и прояснили ситуацию. Поэтому сейчас я с замиранием сердца пялилась на дверь моей камеры и дожидалась явления её.

Вабу Кованни.

Прям какое‑то дежавю. Не хватает только браслета на запястье, подчиняющего перстня и иного платья, более вульгарного. Красного. По‑моему, бархатного. Или нет?

Додумать мне не довелось. Дверь быстро распахнулась, и в комнату ворвался настоящий ураган.

Не понимаю, что конкретно Вабу приняла с утра пораньше. Но глаза её безумно блестели, а сама она кинулась ко мне и первым делом… вытащила кляп изо рта.

– И‑и‑извини нас, – зачастила она. – Эти олухи не так меня поняли. Я… это всё они! Я хотела, чтобы ты подписала кое‑какие бумаги, сказала им доставить тебя ко мне.

Она была сильно смущена, если не сказать напугана. Голос её срывался и дрожал, пальцы тоже.

Вот так фортель.

– Э, не, – вякнул за её спиной один из олухов, – вы нам чётко дали понять, привезти её к вам живой или мёртвой.

– Идиоты! – процедила сквозь зубы владелица увеселительных заведений. – Я вам приказала несколько дней назад! Но не сегодня!

– А разница? – Первый бугай, который самый взрослый из них, сморщился и недовольно цыкнул. – Велено – сделано. Подумаешь, пришлось сбежать из лагеря?

– Кошмар! – рявкнула Вабу, подскакивая на ноги. – Что вы тут бормочете? Я в этом не участвую! Сюзанна, ты же видишь, они сами всё провернули, а я тебя, наоборот, отпускаю.

– Не поняла?

Я скорчила озадаченную гримасу.

– Так меня освободят?

– Конечно‑конечно! – звонко ответила Вабу и виновато скосила глазки.

– В чём прикол? – я не спешила верить своему счастью. – А зачем было похищать, если так вдруг отпускать?

– Твой супружник на уши весь город поставил, улицы прочёсывают, людей допрашивают, посты выставили на каждом углу, – услужливо подсказал невезучий похититель.

А невезучий он потому, что зря выдал мне козырь в руки.

Быстро смекнув, что к чему, я довольно усмехнулась.

– Вабу, ты не отвлекайся, – протянула связанные руки, – продолжай.

А немного помолчав, добавила по слогам:

– Ак‑ку‑рат‑но. И, быть может, я не стану жаловаться Праудмору на неподобающие условия пленения.

– Да‑да, конечно. – Вабу скривилась, как от кислоты во рту. – Сейчас развяжу…

– Но ещё мне бы хотелось сразу уяснить, – я прощупывала почву.

Боялась перегнуть палку, а то вдруг дамочка психанёт и прикажет прикопать меня где‑нибудь подальше, чтобы скрыть собственное участие в похищении.

А что?

На вид она явно не в себе. На мужиков и того надежды меньше. Если бы у них имелись хоть какие‑то зачатки здравого смысла, меня бы не притащили сюда, выкрав из охраняемого лагеря.

И как им только удалось, уму непостижимо. Я‑то думала, что в безопасности. Расслабилась такая, работаю над бумагами и на тебе.

Слова Кованни вернули меня к реальности:

– Что тебе хотелось?

– Чтобы Дору тоже отпустили.

– Ха!

Бывшая владелица моих долговых обязательств брызнула слюной от негодования.

– Эта поганка сама устроила свою судьбу.

– Мм‑м?

Я заинтригованно мыкнула.

– Дора сбежала, оставив записку, что все долги за неё оплатит герцог Сирейли Праудмор.

Ого!

А вот тут мне пришлось прикусить язык, чтобы не ругнуться вслух и невольно себя не выдать.

Хитрая лиса, слов нет. Ну а кто бы на её месте поступил иначе?

На себя пальцем показывать не буду. Я вообще другой случай.

– Сбежала, да?

Сделала вид, что удивлена.

Кстати, врала почти убедительно. Потому что испытанные эмоции были немного схожи с этим чувством. Но причины другие. Я была удивлена тому, что Дора не сдержала слова. Она же предлагала сбежать вместе. А тут, получается, меня кинули? Кинули, да? А я ведь ради неё квартиру заложила (и пускай это лишь перспектива её получить за проделанную работу), но всё же обидно было. Немного, но есть.

– Бараниха, – ругнулась Вабу. – Тупорылая и в то же время очень пронырливая. Ну ничего. Далеко не уйдёт. Мои люди её достанут.

– А может, не надо? – ляпнула я.

Вабу посмотрела на меня очень внимательно. Пришлось собраться с мыслями и зайти с козырей.

– Мне кажется, я здесь пострадавшая сторона. – Демонстративно приподняла руки, показав следы от верёвки на запястьях. – Как думаете заглаживать вину?

– Э, не… – Вабу хитро ухмыльнулась. – Не восемьсот же золотых тебе подарить?

И взгляд такой, мол, ты не обнаглела ли часом?

– Я тут слышала, будто Праудмор очень жесток в гневе, – меланхолично пропела я. – Он сто‑о‑ольких мошенников вывел на чистую воду… – после недолгой паузы закончила: – В допросной камере с помощью пыток.

Не знаю, правда ли это. Но Вабу проняло. Всему виной слухи об инспекторе‑казначее. Уж наверняка.

Лицо Кованни уморительно скривилось. Она люто меня ненавидела, но прилагала титанические усилия, чтобы дружелюбно выглядеть.

– Дорогуша моя, ну зачем тебе Дора? Она и сама сможет о себе позаботиться. Оставь её нам. А ты, будь добра, спустись вниз и пройди парочку кварталов вдоль реки. Там тебя встретит патруль, которому ты доходчиво объяснишь, что тебе удалось сбежать и похитителей ты не видела.

– Но я‑то видела.

– Это легко исправить.

Бандит криво усмехнулся. Только сейчас заметила в его руке длинный нож с грязным зазубренным лезвием.

– Тьфу ты! – Вабу наигранно удивилась. – Я здесь ни при чём. Это их инициатива – поугрожать тебе. Ты же понимаешь меня?

Ага. Кажется, начинаю. Уже вот‑вот. Почти‑почти.

А если серьёзно, граница допустимого была найдена. Взята на заметку. Шантажировать дальше они не позволят. Но соглашаться сразу – значит, вызвать у них сомнение в собственной искренности. Тогда немного поупрямимся…

– Ну, может, всё‑таки хоть какую‑то компенсацию за пострадавшую голову? – Вновь подняла вверх развязанные руки и пощупала шишку на затылке. – Болит же.

– Например?

Бывшая хозяйка внимательно посмотрела в мою сторону.

– Информацию, – вначале сказанула, а только потом додумалась: хожу по тонкому лезвию кинжала. Поэтому пришлось осторожничать и выкручиваться.

– Я слушаю.

Кованни подгоняла.

– Почему ты не обналичила облигации, которые получила у Праудмора?

Опасную тему выбрала – да. Немного. Но если она меня заподозрит в чрезмерной осведомлённости в её финансовых делах, всегда успею прикинуться дурочкой.

– Не понимаю, о чём ты? Что такое облигации? Деньги, имеешь в виду? Почему не поменяла бумажки на монеты? А зачем? С металлом возни выше крыши.

Удивительное дело. Но Вабу, по всей видимости, действительно не видела разницы между монетами и бумажками, а значит, и к недавней краже из казны города не имела никакого отношения. Если только её не использовали втёмную. Или врёт настолько убедительно.

– Да, но бумажки рвутся, а металл нет, – ближайший бандит встрял в разговор. – И в землю его проще закопать для долгого хранения.

На том можно было бы закончить обмен любезностями, быстренько встать с кровати, пройти через две комнаты, послушно спуститься вниз, чтобы уже затем сдаться в лапы ближайшего патруля, но… гора сама пришла к Магомету.

Точнее, меня нашли раньше, чем я лично притопала обратно в лагерь, развязанная и почти не обиженная, не считая напрасной шишки на голове.

Наружная дверь пала смертью храбрых. Первая. Иными словами, она просто рухнула на пол довольно внезапно. Из‑за чего подняла в воздух целое облако пыли.

На пару секунд зажала нос пальцами, чтобы не чихнуть.

– Не двигаться! – рявкнул какой‑то офицер.

Я нехотя подняла руки вверх. Насмотрелась детективов в свою бытность Анной Петровной Логунёвой, поэтому и вела себя соответственно.

– О! – В дверном проёме, среди ещё трёх офицеров в походной форме, показался мой знакомый по имени Дастен.

Его заразительную улыбочку ни с чем не спутать. А внушительные габариты выгодно отличали его на фоне других не менее мускулистых мужчин.

– Нашли! – крикнул он кому‑то на улице, а затем обернулся снова ко мне.

Бандиты к настоящему моменту застыли и старались слиться со стенами. Вабу аккуратно прятала веревку себе в карман. Но вот незадача. Ноги‑то мне развязать не успели.

– Я‑я‑я пришла её освобождать…

Кованни посмотрела на меня с намёком, мол, подыграй.

– Она меня развязывала, – врать не стала. Но, честно говоря, желание её наказать чуть было не перевесило.

– Этих, – Дастен кивнул в сторону бандитов, – вернуть в карцер. А Вабу Кованни доставить в экипаже под конвоем в лагерь для дачи показаний.

Солдаты молча принялись исполнять приказ. А я улыбнулась моему спасителю номер два.

Вот так утро!

Доброе ли оно?

В принципе, да.

Если не считать непоняток, связанных с моим похищением, то вполне себе доброе. Но мне вот что интересно. По классике жанра принцессу должен спасать принц на белом коне, а не его преданный рыцарь в потной рубашке и грязных штанах, порванных в нескольких местах.

– А, это? – Дастен заметил мой интерес к собственному персоне. – Мы всю ночь местность прочёсывали. Так что прошу меня простить за неподобающий внешний вид. Внутри я всё тот же.

И сказал он это столь саркастически, что я невольно усмехнулась и отвечать не стала. Но колкость, конечно, рвалась с языка, еле удержала.

Что есть, то есть.

Вабу, кстати, молодец. Не дожидаясь приказа, развязала мне ноги и помогла подняться с кровати.

Зря…

Едва я почувствовала землю под ногами – действительность поплыла перед глазами. Голова вмиг закружилась, и я намылилась упасть навзничь. Кто‑то подхватил меня под руки и удержал на месте.

– Кажись, сотрясение, – послышался чей‑то голос в ухе, прежде чем меня вырубило в очередной раз за сутки.