Праудмор сидел во главе совещательного стола, работал над записями. Выстраивал в линию разные факты, которые скрупулёзно записывал на обратной стороне карты, ныне исчерканную наполовину.
– Вабу… – он призадумался, приподняв перо. – Замешана ли? Хоть опосредованно?
Далёкий ход мыслей был беспощадно прерван явлением подчинённого.
– Проснулась! – крикнул Лакс на полном ходу.
– Кто? – Праудмор не спешил радоваться.
Тем более о пробуждении Сюзанны он уже знал.
А подчинённый тише добавил:
– Карен проснулась и говорит без остановки, просит вас прибыть.
– Нет уж, больше лагерь я не покину ни под каким предлогом. Везите её сюда вместе с доктором.
– Но…
– Давай по существу – она говорила что‑нибудь о своём муже? – Острый взгляд герцога остановился на руках подчинённого. – Не знаю даже, могу ли тебе доверять после недавней выходки.
– Но ведь никто не пострадал в конечном итоге? – не согласился Лакс.
– Моя шея и затылок не в счёт? – негодовал Праудмор. – Неужели я был так неадекватен?
– Ты еле стоял на ногах и просил достать пистолет, грозя лично застрелить обидчика, – меланхолично напомнил тот. – Дастен поступил по совести. И я с ним солидарен.
– Урежу вам оклад и годовую премию и тоже поступлю по совести, – проворчал Сирейли. – Так что там про Тасия?
Вместо ответа Лакс придирчиво оглянулся по сторонам, приоткрыл дверь палатки и убедился, что снаружи никто не подслушивает, и только тогда, приблизившись на расстояние нескольких шагов, прошептал:
– Она слышала заговорщиков. Тасий один из них и ещё двое из числа слуг. Они его шантажировали и угрожали расправой. Говорили о пробном чемодане и игорном доме…
– Ладно, поеду к ней, – герцог поднялся и схватил Лакса за плечо, – но больше без шуток, иначе упеку вас на веки вечные за нарушение субординации.
Шурин выдержал яростный взгляд руководства и угрозе внял. Серьёзно кивнул и указал в сторону выхода.
Герцог быстро свернул карту и собрал записи со всего стола, чтобы отправить их в ближайший сундук под замок. Закрыл его мудрёным механизмом – кнопкой. Взвёл ядовитую иглу‑ловушку. И только затем ответил:
– Я возьму с собой Сюзанну. Подготовь самую удобную карету, которая имеется в моём распоряжении.
– Хорошо.
Но немного помолчав, Лакс поспешно добавил:
– А Тасий? Разве мы его не арестуем?
– Показания одного свидетеля – мало, надо найти убийцу и деньги. Тасий заперт в поместье, он под запретом выезда за его пределы. Мои люди обыскивают трюмы кораблей. Сам мэр угрожает мне судебной жалобой за превышение должностных полномочий. И всячески намекает, что это я могу быть причастен к порче имущества в библиотеке.
Герцог, говоря о пронырливом старикане, непроизвольно сжал кулаки.
– Знаешь, вы с Дастеном правы, что не допустили моего вечернего рандеву с этим подонком, иначе я бы его просто застрелил.
– Да уж, – Лакс многозначительно посмотрел на бывшего родственника, – я бы и сам не прочь поступить так, будь у меня твоя родословная.
Оба приятеля, не сговариваясь, ухмыльнулись. А герцог похлопал друга по плечу и подтолкнул в сторону выхода.
– Идём, раскроем это дело до конца и поскорее. Иначе сидеть в этой глуши ещё целую неделю – нет никакого желания.
– А что, овнежский чай у них тут неплохой, – усмехнулся Лакс, пропуская начальство вперед, – да и воздух чистый.
– На этом преимущества заканчиваются, – ворчливо ответил герцог.
Первым делом он нашёл взглядом собственную палатку и изумлённо изогнул брови, глядя на то, как беспрепятственно Сюзанна бродит туда‑сюда и непонятно что ищет. Наученные горьким опытом солдаты усиленно делали вид, будто её не замечают.
– Сюзи? – крикнул Праудмор, когда подобрался ближе. – Что ты делаешь?
Пошатываясь, она то и дело норовила подойти к кому‑то из военных, наверняка чтобы спросить.
– Ищу тебя.
В тот же миг голоса в лагере стихли и только птицы, сидящие на ветвях ближайших деревьев, продолжили щебетать.
– Ты серьёзно?
– Вполне, – согласилась Сюзанна, а понизив голос до шёпота, призналась: – Я жутко голодна, да и помыться бы не мешало…
Лакс, стоящий позади, громко усмехнулся. Однако тотчас собрался и совладал с собственным лицом.
– Вот ты мне и поможешь. – С этими словами Праудмор обернулся к приятелю. – Будем играть по‑крупному. Попроси подать карету. И прихвати Дастена и дюжину солдат. Больше киснуть здесь я не намерен.
Без лишних слов приятель отправился исполнять приказанное, а Сирейли подставил локоть Сюзанне, чтобы она могла опереться.
– Идём.
– Куда? – содержанка задала закономерный вопрос.
– Будем завершать начатую работу. А заодно поужинаем.
Склонившись к уху герцога, догадливая девушка только лишь уточнила:
– В поместье мэра?
Праудмор скупо кивнул. На том разговор окончился, оба отправились вслед за Лаксом, чтобы наконец доискаться правды в столь запутанной, по их мнению, истории.
– И всё‑таки непонятно, зачем убивать Карен? Неужели он настолько жесток? – Сюзанна, узнав о недавней откровенности супруги мэра, размышляла вслух. – Это на него совсем не похоже.
– Мне кажется, Тасий не знал о планах заговорщиков, – Сирейли подал идею. – Но кто знает? Всё дело в алчности? Страхе быть раскрытым? Люди творят настоящие безумства в попытке сохранить прежнюю беззаботную жизнь, будучи на грани ареста.
– Это, конечно, бесспорно. – Сюзанна многозначительно приподняла брови. – Я тоже немало детективов прочла, чтобы знать о мотивах преступников. Но… мне сложно поверить, что она так легко его выдала, а он – сразу же попытался её убить.
– Вот прибудем к Тасию и узнаем.
К тому моменту, когда разговор подходил к логическому завершению, чёрная лакированная карета медленно поднималась на холм и выезжала к подъездной аллее центрального входа в поместье мэра.
Тотчас послышался выстрел. Один, а за ним второй.
– Тпру! – выкрикнул кучер.
Праудмор спешно приказал:
– Не останавливаться!
Раздался громкий щелчок кнута, и карета, наоборот, тронулась с места рывком.
Сюзанна скривилась и приложила ладонь ко лбу.
– Прости… – проронил герцог. – Не хочу терять тебя из виду, боюсь снова услышать о твоём похищении.
– Правильно, поэтому не доставайся же ты никому. Сам убьешь, точнее задушишь заботой, не так ли?
Девушка беззлобно усмехнулась, однако упрёк был серьёзно воспринят Праудмором.
– Думаешь, я зря взял тебя с собой?
– Нет, я и сама хочу поскорее во всём разобраться, – заверила его Сюзанна. – Просто люблю язвить.
– О, в этом мы с тобой схожи.
Сирейли заметно повеселел, но тотчас собрался и отдал приказ:
– Обыскать поместье. Преступник может быть вооружён.
Тотчас раздался неприятный свист. Конные офицеры спешились и рассредоточились по периметру вокруг здания. Трое вошли внутрь. Оставшиеся встали под окнами, украдкой заглядывая в помещения на первом этаже. У каждого из военных на шее висел металлический свисток на цепочке. А один держал его во рту.
Выждав некоторое время, Сирейли подал руку своей даме:
– Идём. Кажется, звуков борьбы не слышно.
В подтверждении герцогской догадки из здания вышел Дастен и первым делом сплюнул на землю.
– Убит, – выдохнул он. – Вышиб себе мозги, сидя в кабинете.
Услышав нелицеприятные подробности, Сюзанна склонилась к уху герцога, помогающего ей выбраться из кареты, и тихонько шепнула:
– Но выстрелов было два.
Праудмор и без того не был склонен к поспешным выводам. А сейчас и подавно. Поэтому отдал приказ:
– Прислугу задержать. Преступник может затеряться среди персонала.
Но не успела парочка расследователей пройти и несколько шагов, как вдруг послышался протяжный свист. Один, второй, третий. Звучал он издалека, будто откуда‑то позади здания. Дастен сорвался с места и устремился в сторону.
– Беглец, – не без радости в голосе пояснил герцог. – Неужели скоро всё это закончится?
Сюзанна оттряхнула платье и взяла кавалера под руку, чтобы зайти внутрь не без лёгкого отвращения. Никогда ранее она воочию не видела труп с простреленной головой. Только с экрана телевизора. Да и сейчас она не особо горела желанием быть очевидцем подобного происшествия. Однако её волновало состояние библиотеки. Азарт и любопытство проснулось с новой силой, когда они оба свернули в ту сторону угловой комнаты и первым делом в коридоре возле двери обнаружили траурный мемориал, во главе которого была приспособлена внушительных размеров картина. Величественный портрет Карен Мэнвудской в широкой гипсовой рамке, покрытой сусальным золотом, красовался на деревянной треноге. А внизу и по бокам настоящими рядами были выставлены высокие вазоны с пышными цветами, слегка завядшими.
Пожав плечами, Сюзанна заглянула в комнату, лицезрея настоящий бардак: книги разбросаны на полу, деревянные доски, сломанные пополам, раскиданы в беспорядке, но главное – большая квадратная дыра в стеллаже открывала взору высокий металлический сейф, ныне пустой и распахнутый настежь.
– Я правильно понимаю, что облигаций было много? – спросила Сюзанна, придирчиво оглядывая комнату.
– Да, – скупо ответил герцог. – Даже не знаю, стоит ли тебя просить пройти со мной в кабинет мэра.
Он стоял и будто решал, как поступить в данной ситуации.
– Идём вместе, – Анна сжалилась и предложила первая. – Я постою снаружи, заходить не буду.
Праудмор облегчённо выдохнул.
В означенной комнате нас ждал запах пороха, крови и табака. Заглядывать внутрь я так и не отважилась. Стояла в коридоре и обдумывала увиденное.
Если исходить из логики – облигаций много, то далеко перепрятать большую сумму они не могли. Скорее всего, разбили на части и припрятали по всему зданию.
– Записка, – услышала я краем уха в приоткрытую дверь.
Спасибо герцогу, запираться от меня он не стал.
– С виду предсмертная, – услышала я голос Лакса. – Но кто знает, выстрел прямо в лоб, будто его застрелили, стоя перед мэром через стол. Па‑а‑ах, вот так.
– Возможно, – произнёс Праудмор. – Опять же, два выстрела и пистолет рядом с рукой на столе?
Хруст. Шаги по комнате нескольких пар ног. И я услышала:
– О, след от пули.
– Значит, он стрелял с места? Но на полу крови нет, промазал?
– И его застрелили в лоб, – Лакс развивал собственную теорию.
– Но тогда что тут делают черепки ваз? – Праудмор не согласился. – Судя по донышкам, разбиты сразу две.
Громкий топот отвлёк меня от невольного подслушивания. В следующий миг из‑за угла коридора показался офицер. Не глянув в мою сторону, он вошёл в кабинет и отчитался.
– Мы взяли первого, второй скрылся, но он ранен.
– Кто? – уточнил Праудмор.
Тишина в ответ не порадовала.
– Кто ранил его, наши? – уточнил герцог.
– Так точно, – отчеканил военный и после недолгой паузы добавил: – Обоих подстрелили во время погони, но потом одного потеряли из виду. Оба спускались к Дикой бухте по ручью. Мы ищем следы на камнях.
– Что с деньгами?
– Два мешка. Один сбросили к середине погони.
«Два мешка, – повторила я в уме. – Два преступника… две разбитые вазы. Две вазы…»
– Точно! Вазы! – выкрикнула я догадку. – Проверьте вазы по всему поместью! Мемориал!
Заглянув внутрь, я старалась особо не глазеть, а первым делом нашла герцога и посмотрела только на него.
– Мемориал возле библиотеки. Это гениально! Они могли спрятать деньги в вазы. А вот эти две разбиты и два мешка у преступников, понимаешь, к чему я веду?
Праудмор в считаные секунды преодолел разделяющее нас расстояние, первым делом вручив маленький осколок вазы и какую‑то бумажку со словами:
– Подержи.
А сам отправился обратно в библиотеку, туда, где в коридоре мы видели картину Карен и целую батарею высоких вазонов с цветами, но на полпути обернулся и позвал:
– Не отставай, не хочу терять тебя из виду. Пока мы не знаем, все ли преступники найдены.
Молча кивнула и отправилась следом, медленно. Старалась сильно не утруждаться. Тем более долгое бесцельное стояние в коридоре под кабинетом мэра порядком вытянуло сил.
По возвращению к нужному месту Праудмор церемониться не стал. Опрокинул ближайшую вазу и облегчённо выдохнул:
– Наконец‑то.
Потому что изнутри высыпались прямоугольные чёрные бумажки с красивой фигурной рамочкой.
– Так это и есть облигации?
Я присела на корточки подняла одну из них. Хрустящая. Прямо как настоящая банкнота.
– Какого номинала?
– А ты угадай, – герцог беззлобно усмехнулся. А заодно принялся вытаскивать цветы из оставшихся ваз и бесцеремонно кидать их на пол. – И тут, тут тоже…
Я прищурилась и заметила знакомый крупный значок в уголочке. Широкая буква «Л». Невольно припомнила о пятой комнате и поэтому предположила:
– Пять тысяч?
Праудмор подозрительно на меня воззрился.
– А говоришь, читать не умеешь.
– Пятая комната, помнишь? – пояснила я. – На той комнате у Вабу была табличка с этим знаком.
Я ткнула пальцем в бумажку.
Окрылённый мыслью о нахождении ворованных денег, Сирейли шагнул ко мне и нагнулся, но только для того, чтобы поднять на ноги.
– Спасибо, – счастливо выдохнул он, – ты бесценный актив, как оказалось.
– Ах, теперь я актив?
Тихонько усмехнулась, блаженствуя от такой приятной благодарности.
– А хочешь быть невестой? – игриво спросил обнимающий нахал. – Или сразу женой?
– Для начала звание девушки – сойдёт.
– Девушки? – Праудмор явно не понял юмора.
– Ну, музы там… любимой… – перечисляла я, стараясь подобрать нужное слово.
– Содержанки? – подсказал инспектор‑казначей.
– Нет уж, лучше работницы на жаловании, – проворчала я.
Праудмор многозначительно улыбнулся, прежде чем огорошить предложением:
– Тогда предлагаю тебе с сегодняшнего дня занять новую должность. Должность жены инспектора‑казначея на жаловании.
– И много у вас инспекторов? – подыграла я. – А вдруг мне понравится кто‑то другой?
– Я такой один!
Грозный тон Прауди меня не обманул. Он шутит. Я, кстати, тоже. Но вслух сказала лишь:
– Тогда вынуждена отказать и предложить альтернативу.
– Это какую?
Герцог не сдавался. Соблазнительно поцеловал меня в висок и стиснул сильнее, словно боялся уронить.
– Помощница.
Как ни странно, предложенная идея понравилась настырному мужчине.
– Ладно, начнём с этого. Но, чур, я за тобой ухаживаю, как и полагается во время отношений между мужчиной и женщиной.
– Другой разговор!
Тепло разлилось в моей душе бескрайним океаном, стало так легко и солнечно, словно я выиграла джекпот. Но тут я невольно ойкнула, когда обнаружила капельку крови на пальце. Оказывается, я стиснула осколок вазы и немного поранилась.
– Ну во‑о‑от, – проворчала я, глядя на кровавый отпечаток на каком‑то листочке. – Бумажку испачкала.
– Это предсмертная записка Тасия.
– Ой.
Я скосила взгляд в сторону клочка бумаги, в котором заключался весь цимус произошедшего. Наверняка за тонким слоем лжи скрывалась истина. И как жаль, что я по‑прежнему не умела читать.
– Не переживай, я тебя быстро всему научу, – заверил меня кавалер, он же инспектор‑казначей, он же по‑прежнему мой шеф, который продолжал неприлично стискивать меня в коридоре рядом с целой кучкой чужих денег. – А сейчас идём, прикажу накрыть на стол и приготовить тебе ванну. Если позволишь, я хотел бы помочь тебе не утонуть невзначай…
Тихонько усмехнулась, прежде чем смущённо кивнуть.