Сокровище для Дракона

Глава XI

Жарко. Первая связная мысль, посетившая голову, стоило проснуться. И ещё не открыв глаз, Итари поняла, что что–то не так — тесно, жарко, неудобно от замершей позы.

А потом расслышала рядом с собой чьё–то чужое дыхание.

Наскоро прокрутив вчерашние события, особенно события второй половины ночи, от ужаса простонала в подушку. Как она могла?! Как могла ему отдаться?! Добровольно!! Чёртов Дракон! Соблазнил таки…

Однако тут же горько усмехнулась. Чего греха таить? Сама ведь пошла на поводу у своих желаний. Вернее желаний волчицы, соединится с парой. Вот и соединились.

Теперь, потеряв бесценную девственность, выполнить долг перед Родом Итари не в силах. Обесчещенная. Для неё теперь лишь два пути: первый, остаться у императора в качестве постельной игрушки (вряд ли ему нужна любовь, ему достаточно будет и одной страсти), и второй — умудриться сбежать и вернуться домой, но тогда на плечи ляжет позор.

Не долго размышляя, решила, что лучше всё–таки последнее. Так хотя бы совесть перед собой останется чиста, да и дома, на случай, если возобновится война, наследница со своими способностями окажется полезной. Хорошо. Теперь нужно придумать способ, как сбежать снова, ведь император будет на чеку, и уйти будет почти невозможно. Почти. Всегда найдётся выход.

Итари открыла глаза, уткнулась в спящее лицо владыки Чёрного Когтя, лежала в его объятиях, голова располагалась у него на груди. Наследница ухом чувствовала, как размеренно бьётся его сердце, ощущала его спокойное дыхание на своей коже. С лица императора исчезла вся суровость и надменность, черты разгладились, придав ещё больше симпатичности. И рваный шрам на правом глазу уже не пугал.

Вдруг захотелось провести по шраму кончиками пальцев. Не осознавая своих действий, Итари даже потянулась, повинуясь столь неожиданному порыву, но мигом одернула себя. А эта короткая двухдневная щетина, что вчера ночью возбуждающе покалывала кожу? Ах…

«Какое–то наваждение».

Тепло. Накатило состояние расслабленности. Вот так вот лежать несомненно было приятно и уютно. Жаль, что так не может делится вечность. Распри между их кланами сами по себе не исчезнут.

Если бы только Владыка Когтя остановился, заполучив наконец свою пару, правда, не ту, которую все эти перерождения желал. И всё равно, если бы он только остановился, не стал снова разжигать арену войны, наследница осталась бы с ним. Возможно, после у них возникли бы друг к другу настоящие чувства и они познали бы счастье. Усмехнулась повторно. Император уже обмолвился, что не остановится на полпути, а поработит всех виргинов с иными восставшими против него кланами. Или просто уничтожит, коли те не признают его власть.

Слишком большая цена счастья для Итари. Слишком.

Наследница слабо пошевелилась. Не проснулся. Обрадовавшись, что сон императора крепок, осторожно выбралась из объятий и слезла с кровати. Низ живота стягивала боль, но Итари старалась не обращать внимания, искала взглядом свою одежду, пока накинула на плечи халат мужчины. Не расхаживать же голой по апартаментам! Вдруг Владыка проснётся или заглянет кто? Штаны вместе с сапогами бесформенной кучей выглядывали из под спинки кресла, а вот тунике не повезло — та оказалась разорвана в клочья. Щёки мигом окрасились в пунцовый цвет, сразу в памяти всплыло, как Ян вчера рвал ни в чём не повинную ткань.

Помотала головой, прогоняя такие не нужные сейчас мысли, и задалась целью найти себе одежду. К счастью нижнее бельё и штаны остались целыми, теперь надо отыскать, что надеть наверх. Обведя глазами комнату, увидела две двери. Открыла первую — гардеробная. Что ж, поджав от неудовольствия губы, вытащила из шкафа самую простую, без всяких излишеств, рубашку императора, да пояс. Дальше отворила вторую дверь и попала в купальню.

Изысканная красота поразила сразу, помещение очень напоминало пещеру: ни единого окна, стены и потолок усеивали негранёные кристаллы, что своим светом разгоняли мрак по углам, нишам и щелям; практически во весь пол разлился бассейн с неровными краями, дно тоже подсвечивали кристаллы; казалось, из стен навстречу друг другу вылезали трое драконов, их головы и передние лапы будто замерли в камне, не в силах проложить путь дальше, а из раскрытых пастей маленькими водопадами стекалась вода в бассейн. Алые глаза громадин сверкали рубинами, гипнотизировали, создавалось ощущение, ещё секунда и эти хищники набросятся, поглотят…

— Нравится?

Дыхание сперло. Глупое сердце ухнуло от испуга. Свёрток с подготовленной одеждой выпал из рук Итари и покатился куда–то в угол. Чёртов император! Умеет же застать врасплох.

— Неужели собралась принимать водные процедуры одна и без меня?

Ладони Хассияна привычно опустились на плечи и плавно заскользили вниз, вдоль по рукам наследницы. Затем одна остановилась на талии, а другая нырнула в вырез халата, нашла грудь, сжала. Мужчина придвинулся ближе, шепнул:

— Так не пойдёт, принцесса.

Пояс халата, повинуясь пальцам императора, обвис по бокам, и халат съехал с одного плеча, обнажив жемчужную кожу, куда сразу же приникли губы мужчины. Обожгли, точно клеймо. Ещё вчерашние не исчезли, а сегодня уже ставил свежие.

Очнулась и вывернулась из не крепких объятий. Отошла почти к самой кромке бортика бассейна, нахмурила взор.

— Ну уж нет. Больше моего тела не получишь! — запахнула халат получше.

— Хм, уверена? Вчера тебе понравилось. Может, повторим?

Хассиян стоял нагой. Довольно улыбнулся, завидев, как расширились синие озёра наследницы, и зарозовело лицо.

— Вчера я… — начала было растерянно, но осеклась. И чего она перед ним оправдывается? Он и так прекрасно понимает, что произошло вчера. Взяла злость. — Я сказала, что больше не лягу под тебя добровольно!

Нагой вид ужасно смущал, Итари сконцентрировала взгляд на лице мужчины. А тот этим нагло пользовался, даже не собирался прикрываться. Да и зачем? Это ведь его апартаменты. Он сам себе тут хозяин.

— Какие громкие слова для невинной принцессы. Ах да, уже ведь далеко не невинной.

— Мерзавец!

— Мерзавец… вчера ночью ты так не считала, извиваясь от моих ласк, — подметил иронично.

Да он намеренно вгонял в краску!

— Вчера я допустила ошибку, о которой буду жалеть до конца дней! — гордо вскинула голову.

Улыбка мигом испарилась с лица императора. Не по вкусу пришлась ему последняя фраза. Моментом он вырос рядом и… столкнул наследницу в воду.

— Охлади пыл немного, принцесса.

Итари забарахталась в воде, плавать–то не умела. На деле бассейн оказался довольно глубоким, ноги дна не чувствовали, а промокший насквозь халат тяжёлым грузом потянул вниз. Хассиян выругался и нырнул спасать бунтарку.

— Тише. Успокойся ты! Не тонешь уже, — приговаривал, стягивая с кашлявшей девушки треклятый халат.

Теперь они были оба обнажённые. Кожа к коже. И как только до наследницы дошёл сей факт, она мигом притихла. Сжалась. Теплая вода нежила кожу, но гораздо горячее шло тепло от мужчины за спиной. И император просто не мог не испортить такой момент, похоже к нему вернулось настроение:

— А утверждала, что не коснусь тебя больше.

Да чтоб его!

— А ну пусти!

И что удивительно, отпустил. Правда, Итари вновь ушла под воду. Посмеиваясь, Хассиян рукой выловил строптивицу и подтащил к бортику. Вцепилась в него мёртвой хваткой, была бы её воля вообще слилась бы с ним воедино, чтобы не позировать перед императором нагишом. А тот напротив, не отрывал взгляда, скользил по плавным изгибам ног и выше, по крутым бедрам, талии, задержался на груди, почти скрытой распущенным шёлком черных волос, отчего только распалялось его желание. Кстати, уже прилично выпирающее под водой.

— Ты ведь не сможешь сопротивляться самой себе, — подплыв вплотную, Владыка расположил руки по бокам от девушки, — признай, тебя магнитом тянет ко мне. Ты хочешь, чтобы я взял тебя снова. Так зачем все эти излишние препирания? Мм?

— Может и тянет, — голос Итари срывался, и явно не от холода, — однако тебя выбрала моя волчица. Не я. И мне вовсе не приятны твои ласки!

— Хах, ты нагло врёшь мне.

Отцепил от бортика и развел руки наследницы в стороны, сверху положил свои, чтобы не сбежала, таким образом открыл для себя вид на все прелести женского тела. По инерции, дабы не нырнуть под воду, Итари обхватила императора ногами. Сглотнула от недвусмысленной позы.

— И обманываешь себя… знаешь же, чем всё закончится. — прикусил ухо. И повёл по изгибу шеи дорожку поцелуев к груди.

Итари запрокинула голову. Снова сдалась на милость Яна, но закусила губу, чтобы не застонать. Пол в купальне холодил затылок, а вот остальное тело горело. Император стал двигаться, имитируя половой акт. Его налившейся фаллос скользил меж ягодиц, задевая и чувствительный бугорок над лоном, откуда змеями расползались волны удовольствия по телу. Новые, острые ощущения быстро захлестнули, накрыв наследницу с головой, и она не выдержала, негромко вскрикнула.

— Хор–рош–ш–шая девочка… — довольный полу рёв вырвался из горла Владыки.

Не дав прийти в себя, Ян погрузился в Итари. Резко и на то более остро. От неожиданности она вскрикнула повторно, приготовилась в ожидании той боли, но боли так и не последовало, только заново разгоралось наслаждение, ещё более яркое, чем прежде. Хассиян яро вколачивался в Итари. Их общие стоны, крики, вздохи — всё смешалось. Они вновь стали едины.

Разрядка настигла их одновременно. Лопнули струны напряжения, разлившись удовольствием от полученной страсти. Позже, успокоив рваное дыхание, Владыка Когтя принялся мыть наследницу. Задевал чувствительные складки лона пальцами в лёгкой ласке, не обделил вниманием и горошины сосков.

— Прошу, прекрати мучить меня. Отпусти уже… — просила, задыхаясь, извиваясь в его руках.

— Разве я мучаю тебя, принцесса? Разве тебе не приятно? Скажи.

— Приятно, — не стала лгать. — Но всё равно, прошу, остановись. Отпусти.

— Тогда прикоснись ко мне. Сама. И я отпущу.

Чертов Дракон! Он издевался над ней. Знал, что ей не выносимы его притязания и одновременно она не может без них обходиться. Знал и пользовался этим.

Но желание оказаться как можно дальше от него пересилило стеснение и гордость. Наследница несмело положила ладонь на торс мужчины, провела вверх–вниз, очертила выпирающие кубики мышц.

— Опусти ниже. Коснись Его. Давай же. И я правда отпущу.

Император искушал близостью свободы. И сглотнув, Итари опустила руку ниже, обхватила навершие мужчины, даже провела по длине туда–сюда пару раз, но быстро убрала ладонь. Посмотрела на Яна горящими глазами.

— Ты обещал отпустить.

Хассиян тяжело вздохнул. Возбуждение от таких неумелых, осторожных движений напрягло чресла, и ему захотелось продолжения. Однако, время близилось к обеду, а дел скопилось невпроворот. К тому же он ведь обещал.

— Ну, раз обещал. Иди, принцесса. Позже я пришлю камеристку, она разъяснит твои возможности в моём дворце.

Повторять дважды не пришлось. Вскоре наследницы уже не было в купальне.

И потекли дни. Проносились один за другим, но каждую ночь Итари засыпала в объятиях императора. Он не выделил ей отдельные покои, как бы она не упрашивала. Мотивировал, что ему спокойнее, когда она на виду (верно опасался побега с прошлого раза). И наследнице приходилось ютиться в его личных апартаментах. Да, а ещё Хассиян, наученный опытом, забрал родовой кулон, чтобы не смогла призвать Стража Рода.

Итари не была пленницей, нет, ей позволялось свободно передвигаться по дворцу за исключением некоторых помещений. К ней приставили личную камеристку. И хоть была предоставлена такая вот свобода действий, день за днём Итари утопала в тоске.

А дело в следующем. Утро и весь день наследница была предоставлена самой себе, ходила куда желала из позволенного, в основном чаще посещала крышу дворца. Там ветер успокаивал бушующие в душе эмоции. Почему–то нравилось просто сидеть на самом краю крыши и слушать песнь ветров, рассматривать город, да наблюдать за успехами солдат армии Владыки, тренирующихся на западном полигоне. А поздно вечером её сопровождали в покои императора, где камеристка подготавливала ко сну, вернее, к ночи с Владыкой.

Хассиян переступал порог с последним лучом солнца. Скоро ополаскивался и забирался в постель к Итари. С каждым рассветом притяжение между ними росло. Стоило ему появиться, поднять горящий желанием взгляд, и в наследнице пробуждалось ответное желание. Сопротивляться становилось труднее. Их вторые сущности стремились друг к другу, точно одно целое и неотрывное.

Итари знала, чего хотел добиться император — наследника. Он сам как–то обмолвился. Считал, родившийся наследник разрушит пророчество Древних, вот и брал её каждую ночь, иногда даже не по разу, если несильно выматывался за день. А сама Итари была против, посему благодаря своему целительскому дару, унаследованному от матери, делала всё возможное, чтобы беременность не наступила. Ребёнок навсегда привяжет к Яну, и Итари уже не сможет уйти. Не желала она жить не в любви.

Но сегодняшний случай изменил всё. Император, как только привёл во дворец наследницу двух родов, в первую очередь избавился от гарема, раздал девушек своим легионерам, генералам и другим верным воеводам. Не простили ему этого его фаворитки, до сей поры лелеющие надежды когда–нибудь стать императрицей. Наложницы сплотились, дабы отомстить виновнице, однако к новой любимице Владыки было не так просто подобраться, и они пошли на хитрость.

После обедней трапезы Итари вышла на прогулку в сад, светловолосая камеристка по имени Анита составляла ей компанию. Анита была уже в возрасте, около сорока зим, и имела двоих сыновей, те работали на конюшне. Женщина была очень любознательной. Поскольку родилась и всю свою жизнь прожила во дворце почти ничего не видя кроме, всё расспрашивала Итари, как там в мире. Но Анита старалась быть не навязчивой, интересовалась, лишь когда девушка была настроена вести беседы, тогда и слушала, спрашивала, да сама рассказывала последние новости и сплетни, витающие по коридорам дворца.

— А правда, что клан Юмей не вырезали до конца много зим назад, а он и по сей день скрывается в Безымянной долине, в которую никто кроме самих оборотней не может попасть?

— Верно, — они проходили по лабиринту, Анита отлично знала все ходы и выходы, поэтому и забрели в высокие, извилистые ряды отсиженных кустарников, чтобы никто не помешал их беседе. — Путь в долину волка ведёт само сердце. Иному никогда не отыскать её.

И подумала нахмурившись: «Разве что вашему заклятому императору. Отыскал ведь, когда охотился за моей матерью…» Однако тогда, по рассказу матушки, Хассияна тоже привело сердце. Но вело оно, оказывается не к Соринии, а к ней, когда Итари была ещё в утробе.

— Как это всё странно и необыкновенно звучит. Наверное, ваша долина прекрасное райское местечко, без всяких войн и козней. Не то, что у нас! — мечтательно размышляла Анита.

Итари усмехнулась — если бы! Даже в том тихом местечке нашлось кому строить планы по возрастанию могущества.

— Ну а вы, госпожа? Как вам удалось заинтересовать императора настолько, что он забрал вас в свой дворец? Даже наложниц своих разогнал! Некоторые дворцовые пророчат вас в императрицы. — совсем осмелела камеристка.

— Анита, — сузила глаза, голос понизился, выражая недовольство такой любопытности, — не по своей воле я здесь оказалась, причём во второй раз. И уж тем более на место императрицы не мечу!

— Я поняла. Простите, — виновато склонила голову.

— Ничего…

Они подошли к сердцевине лабиринта, намереваясь немного отдохнуть в беседке, а после вернуться во дворец. Однако беседка была уже занята.

— А эти что здесь делают?! — зашипела Анита, остановившись. — Кто им позволил сюда прийти?!

Возле фонтанов с драконами беседовали две бывшие фаворитки императора. Итари и камеристку им видно не было, так как те ещё не вышли из поворота, и зелень ряда скрывала их от них.

— Погоди, тише! — шикнула камеристке наследница, краем уха уловив разговор девиц. Острота слуха благодаря второй ипостаси дозволяла слышать на таком расстоянии. А говорили те о важном.

— … и ты представляешь, Лейла? Легионер упомянул, что в темнице императора томится важный узник!

— И кто же? Ну?! — загорелась интересом вторая.

— Вроде сам оборотень, соклановец нашей недопринцессы! И Хассиян лично выбивает из него необходимую информацию. Наверное, запытал уже бедолагу! — беззаботно засмеялась.

У Итари всё задрожало внутри. Оборвалось.

Соклановец? Кто именно?

Но наложницы уже сменили тему разговора, а у наследницы в душе поднялся ураган чувств, от радости до страха. Не терпелось узнать, кто же за пленник такой? И жив ли ещё? Ведь Ян так и не рассказал, что же случилось в том лесу после того, как Итари потеряла сознание. Что стало с оборотнями?

— Оставь их, Анита. Пойдём обратно. Я устала.

Велела нетерпеливо. В голове уже придумывала способ, как попасть в темницу. И на подготовку требовалось немало времени. Но спешить стоило, неизвестно сколько продержится ещё узник, если того пытают. Сколько не пытай Юмей, ни один клановец не придаст своих. Лучше примет смерть.

Чем ниже клонилось солнце, тем сильнее нервозность захватывала Итари. Она никак не могла решить, в какое время лучше всего спуститься в темницу? Утро или день вообще отпадают, больше вероятности быть кем–либо замеченной. Остается вечером, до прихода императора, или же поздней ночью, когда тот крепко заснет. И в первом и во втором варианте крылся огромный риск — если прознает Хассиян, то ей, возможно, ничего страшного не грозит, а вот узнику…

— Как же быть? Как быть?

Приговаривала, расхаживая по комнате. Драгоценные минуты стремительно утекали, и наследница пришла к выводу, что правильнее будет сходить вечером, потому как проснувшись среди ночи и не обнаружив рядом с собой в постели девушку император кинется на поиски. Однако, она могла наткнуться на него в той же темнице. И если Ян был бы просто обычным мужчиной, а не истиной парой, Итари смогла бы прошмыгнуть мимо незамеченной, а так дракон её непременно учует. Оставалось лишь полагаться на удачу.

Дождавшись покуда Анита принесла ужин, наскоро перекусила и стала упрашивать женщину помочь попасть в темницу, давила на жалость. Конечно шла на огромный риск, но без помощи знающего человека путь был заказан. Скрепив сердце, Анита согласилась, но взамен взяла с наследницы слово, когда понадобится похлопотать за неё перед императором.

Анита помогла Итари переодеться в неприметное платье коричневого цвета, позаимствованное у знакомой челяди, соорудила ей соответствующую причёску, и не теряя больше времени они вышли из покоев. Охрану Хассиян к наследнице по её же просьбе не приставил, видел уже, что способна за себя постоять. Такой вот единственный подарок сделал. Может и зря.

Петляя коридорами, вскоре добрались до нулевого уровня. Попадавшиеся на пути редкие люди и слуги практически не обращали внимания на пару, ведь Итари ничем не выделялась и каждый раз, завидев впереди идущего, опускала голову. И время наследница с Анитой выбрали наиболее подходящее — большинство знати сейчас собрались в столовой, кто ещё был на полигоне, впрочем, как и сам император. Пока удача сопутствовала.

Однако миновав последний поворот, Анита дала заднюю. Остановившись в тени подножия лестницы, сказала:

— Пройдя вперёд, справа увидите арку — это вход. Охраны там нет, насколько мне известно, вместо неё на камерах стоят защитные барьеры. Простите, госпожа, но дальше с вами я не пойду: помочь я вам помогла сюда добраться, но более рисковать головой не намерена. Уж поймите.

— Всё в порядке. Я всё понимаю. Ты сделала достаточно. Спасибо. И если попадусь, тебя не выдам.

— Храни вас Древние! И удачи! — благодарно прошептала и поспешила по своим делам.

Шаги Аниты быстро удалялись, а Итари, как и было оговорено, прошла чуть дальше и замерла в нерешительности напротив упомянутой арки. Венчающие арку головы двух драконов с озлобленными пастями и тьма в проёме пугали, как бы предупреждали заранее, что не стоит туда соваться. Но наследнице было жизненно необходимо туда попасть, посему она всё же шагнула в черноту арки.

Тьма обволокла, словно вторая кожа, а холод темницы упал на хрупкие плечи, точно вуаль. Шаги Итари не были слышны в тишине, она ступала вперёд, припомнив охотничьи навыки. Попасться не хотелось. Когда глаза привыкли, во мраке стали различимы решётки камер, скорченные в углах фигуры заключённых, что хоть как–то пытающихся согреться. Но среди их числа оборотень никак не попадался. Только в спертом воздухе витал какой–то странный запах. Какой–то неприятный. Отталкивающий.

Где–то неподалёку вдруг запищала крыса, звякнул металлический предмет, и побежали по хладному каменному полу маленькие ножки. Итари среагировала на звук, но не закричала. Дыхание было спокойным, неслышным. Только сердце в груди забилось чуть быстрее. Интуиция стукнула — она здесь не одна. Кроме неё и заключённых в темнице был кто–то ещё. Просто так крысы вдруг не убегают.

«Неужели император?!» Но нет, это был не он. Тот бы не стал скрываться во тьме.

Угомонив пульс, соблюдая осторожность, двинулась туда, откуда донёсся звук, но зашла с противоположной стороны. Чем ближе подбиралась, тем отчётливее различалось плохо скрываемое чьё–то чужое дыхание. Тяжёлое. Явно принадлежало мужчине. А ещё в воздухе ощущалось его нетерпение и злость. Он выжидал кого–то.

Усмехнулась. А не её ли? Немало во дворце недовольных с её появлением. Прикрыла веки, а вот когда открыла, во тьме загорелись жёлтые глаза. Кашлянула, привлекая к себе внимание.

Некто вздрогнул. Не закричал от испуга, значит воин. Затем этот некто медленно обернулся, вот тут–то его выдержка и подвела. Ёкнув и помянув Великих Семь Творцов «добрым» словом, мужчина кинулся на утёк, позабыв свою первоначальную цель.

Итари скосила взор вниз, нашла на полу кинжал. Судя по запаху, отравленный. А ещё другой запах, сбивающий нюх оборотня. Отлично, всё–таки она не ошиблась — некто поджидал именно её, ведь иных сегодня нежданных гостей в темнице не предвиделось. Значит зачинщик всего либо кто–то из знати, либо наложницы фаворитки, чьё тепленькое место наследница заняла.

Усмехнулась повторно. Теперь по дворцу поползут слухи о приведенье в казематах. Зато стало ясно — больше неожиданных некто в темнице нет. И Итари спокойно побрела дальше в своих поисках.

Скоро до обострённого обоняния донёсся запах волка… запах Никора. А ещё его крови. Похоже зачинщики неудавшегося нападения всё–таки наложницы, и они не врали насчёт оборотня, заманивая в свою ловушку. Но недооценили возможности предполагаемой жертвы. Впрочем, уже не важно. Гораздо важнее сейчас было иное.

«Нашла!» — радостно, и бросилась по следу.

Тот привёл наследницу в отдаленное крыло темницы. Как только завернула за угол, звякнуло в колокольчик тревожности чувство дежавю, однако Итари не обратила должного внимания, прильнув всем телом к прутьями решётки, за которой томится близкий сердцу узник.

Ужас от содеянного над ним пережал горло. Сколько ран! Никор в безжизненной позе висел на цепях, голова свесилась на грудь, запёкшаяся, грязная кровь покрывала практически всё тело, изорванная плетьми одежда пропиталась ей, засохла и облепила кожу, причиняя ещё больше боли израненному. Казалось, Никор не дышал вовсе, но наследница слышала его слабое дыхание, хоть он и был без сознания.

Окликнуть не позволил попросту пропавший от увиденного голос. А хотелось рычать, рвать и метать! Но запоздало в разуме пронеслась мысль о наложенном на камеры защитном барьере… А Итари ведь уже коснулась прутьев. Значит ли сие, что придворные маги уже в курсе о нарушителе?

Ответом послужила тяжёлая поступь позади.

Дыхание спёрло. Нет!

Глухие шаги нарочито медленно приближались, точно запугивая. И вместе с каждым шагом замедлялся стук девичьего сердца.

Нет! Нет!! Вспомнился виденный ранее сон в замке Мирго. Она здорово оплошала — совсем позабыла о времени. Уже ведь ночь.

Шаги затихли за спиной, как и само сердце. Вот и попалась.

— Что же моя любимая игрушка забыла в подобном месте? — грубый бас. — Прихожу я в покои, а тебя там нет. Почему?

Мужская ладонь коснулась неприметной глазу заколки в волосах, вытащила, распуская по сжавшимся плечам тяжёлый чёрный шёлк. И император прижал дрожащую наследницу к прутьям, накрыл тонкие ладошки своими.

— Почему ты не в постели? — по слогам.

— Я…

Но Итари осеклась на полуслове. Никор. Если он услышат её голос, то…

— Вот как, — довольный жаркий шепот в ухо, — не хочешь быть узнанной им? Понимаю.

— Пожа..луйста… — еле различимый шепот, — пожалуйста, отпусти его. Или хотя бы позволь подлечить. Он не расскажет тебе того, что желаешь.

— После ослушания смеешь ещё просить меня? — В голосе Хассияна злости не было, наоборот, звучало безграничное довольство и победа. — А что ты мне дашь взамен?

— Что пожелаешь, — обречённо.

— Вижу, он дорог тебе?

Ответа на очевидный вопрос не последовало.

— Что ж, тогда…

Руки императора переместились на бедра Итари, стали задирать ткань парчового платья.

«О, Предки!» — воскликнула мысленно, уже догадавшись, какую именно цену безмолвно назвал Владыка Чёрного Когтя. Вздрогнула в ужасе.

— Мне остановиться? Тогда и …

— Нет. — прервала, зажмуривая глаза от пожирающего стыда.

Ян хмыкнул. Его пальцы рук быстро добрались до сокровенного местечка, и начали свою игру.

Итари сжала губы, попрекая императора на чём свет стоит. Хассиян хотел, чтобы её выдали собственные стоны! Вот же ящер чешуйчатый! Его жестокости не было границ.

Когда проворные пальцы начали заныривать в лоно, дыхание наследницы участилось, стало громче.

За решёткой раздалось копошение. А затем слабое и хриплое:

— Ч..то? Кто здесь?

Если б могла, Итари сгорела от стыда заживо. Однако сдерживать стоны уже была не в силах.

Почти на самой вершине наслаждения император убрал пальцы, но их тут же заменил каменный орган мужчины. Хассиян, помогая себе руками, кои с силой сжимали талию, насаживал на себя наследницу. Он тоже собирался получить удовольствие, и совсем скоро оно обрушилось на них обоих.

Владыка Когтя притеснил Итари к прутьям, ухватившись руками по обе стороны от головы девушки. Прохрипел:

— Хорошая девочка. Теперь можешь подойти к своему оборотню и вылечить, раз так хочется.

Вот так вот своеобразно наказав за непослушание, Ян ушёл, оставив разгоряченную, растрепанную наследницу наедине с Никором. Тот не видел её из–за густого мрака, но отчётливо слышал каждый рваный вздох и выдох. И просто молчал, прекрасно понимая, что здесь произошло минутой ранее. Узнал ли, Итари не знала.

Её терзали сомнения. Как же она теперь к нему подойдёт такая?