Солнце мира богов. Том первый (СИ)

Глава 17 Со светским раутом и с конкретным таким психом, сидящим за одним столиком со мной

— Милорд ожидает вас в гостиной, леди Элла, — прозвенела своим голоском служанка у двери туалета.

В миллионный раз за день я зашла сюда и осознала, что разлуки с керамическим другом мне не видать.

— Ага, — выдохнула, — мне нужна секунда.

Так. Блокировка на всё, что можно заблокировать при токсикозе, и я направилась в ванную.

Пуговочке сегодня было семь недель развития. Почти сантиметр роста. Я была счастлива.

— Закутанная, там жарко, — расценил мой наряд, стоило мне протянуть ему руку, Виктор, — я предполагал, что ты пожелаешь даже более щадящие температурные условия.

Я мотнула головой, окутала плечи вторым слоем шали и крепко опёрлась на мужчину.

— Знаешь, — решила сменить тему я, — я вообще-то висталка, если ты не знал, — поймала его насмешливый взгляд и сделала ещё более горделивый вид, — так вот. А что это значит? — его ответа никто не ждал, — правильно! Я подготовлена своим организмом рожать девочек сильнее себя. И всё казалось бы логично, да? Ой, а Бурбоню сегодня кто-нибудь кормил⁈ — очнулась, — да? Ну тогда всё прекрасно. Знаешь, твоя ответственность — самая замечательная черта характера. Я бы взяла и сбросила на тебя всё, что должна делать сама, если бы ты… почему ты не висталка и не Хакгард? Всё так бы здорово сложилось! Мм-м. Просто восторг. Поменять бы вас местами с Владыкой, и у меня была бы такая жизнь! Ты даже не представляешь. О, Цикл! За что ты так промахнулся, когда впихивал души этих двоих мимо их идеальных мест⁈

Витюсик вежливо кивнул проходящим мимо нас гостям, отвечая при этом на мои вопли, на которые все оборачивались:

— Потому что в таком случае идеальный жизненный расклад был бы таковым только для тебя, божественная, — заставил меня хмыкнуть он.

— Мне иногда кажется, что Цикл — ужасный садист, — о! Куколка, здравствуй! — к очередной встреченной нами, — как твоя… оу, ты всё же вышла замуж за этого идиота. Мм-м… счастья и любви вам. Терпения там, конкретно тебе — ума бы, но Цикл, как говорится, уже распорядился, так что… захочешь поболтать о том, какой он страшный, подходи к главному столику, — я мило улыбнулась голубым глазкам девушки, — только без него — он уже начинает шипеть, а если мы будем болтать дольше… ой, господин Фланвиль, мы не про вас, вам показалось! — уходя за поворот под несгибаемой походкой Витюсика, — соболезную, в общем! — ей, а после мужу, — нет, ты скажи, что он такой себе по сравнению с ней! Ладно — вижу тебе не нравится, потому… про что я там говорила? М! Я висталка. И я говорю это гордо, если ты не заметил. Так вот — я предназначена для родов сильных малышей, так? — мы вышли на крыльцо, и я завопила, — тогда какого Цикла я ссусь уже целую неделю, и, к слову, буду продолжать делать это всю беременность⁈ И это я не говорю про тошноту. Я категорически отказываюсь блевать! Всё! С меня хватит! Тебе не интересно?

Последняя фраза вышла жалобно и обиженно. Он направил снисходительный взгляд в мою сторону.

— Элли, нескромная, сбавь тон, — странно, но совсем не осуждающе помог сойти со ступеней мне он.

Однако моё нервно-обеременённое состояние не вредным быть не могло:

— Так говоришь, будто никто из них никогда не писает! Это рядовое явление, уверяю тебя! Спроси у любого: леди Сангвинэя, вы писа… лорд Аезелвалф Варг! — почти вопль, — вот вы точно писаете… сь. Как здоровье вашего батюшки? Что-то его сегодня нет с нами, как это он вас отпустил… эм, вернее, выпусти… что-то слова сегодня плохо подбираются. Какая жалость.

— Они у тебя так всегда, Ариэлла, — смотрел на то, как я сажусь за его столик, Айз, — думаю, это из-за нехватки разума.

Сидящие рядом с ним лорды уставились сперва на него, а после на меня.

— Следующего призыва к дуэли не последует, лорд Варг, — предупредил мужчина, — я нанесу удар без предупреждения. Потому ограничьте свои… высказывания в адрес моей жены.

Варжонка перекосило. Я решила взять ситуацию под свой контроль:

— Плохие высказывания, — кивнула с улыбкой всем, кто сидел за столиком, — Виктор такой принципиальный в плане оскорблений. Вы бы знали. М! Лорд Виватма, как продвигаются поиски достойной супруги? Ещё не нашли?

Забавно было то, что распознать кто я такая он не мог — даже если и видел знакомые черты, то сопоставить их с прошлой мной был не в состоянии. А потому моё ехидство воспринимать не стал: он скрывающийся гей, каким его сделала природа, но которого всё пытается перевоспитать отец. Ищет ему не просто жену, а возлюбленную, в то время как его реальная любовь сидит через ещё одного лорда в этой компании. Да, не одна я… то есть его возлюбленным был всеми облизанный Айз, чтоб его лахальки зацарапали до смерти.

— Б-благодарю, леди Кери, — догадался Виватма, — вы очень внимательны, однако пока мои поиски безуспешны.

Друг детства моего брата. Вернее сказать — Дакерэй его иногда доставал и высмеивал. А ещё они спали, когда повзрослели. Смешно, да. Лорды же, благородные такие.

— Ну ничего, — махнула ему рукой, — заведёте гарем, как отец, и никто не раскроет ваши увлечённости, — голова повернулась к тому, что сидел между ними, пока Виватма бледнел, краснел и ёрзал на стуле, — лорд Реджинхард. Как здоровье вашей матушки?

— М-мне пора, — поклонился лорд-ссыклюха, желая избежать неудобного разговора.

Минус один. Скоро останется только пёсик.

— Всё замечательно, — в отличие от первого парня Реджинхард имел крайне непростой характер, о чём я тоже была наслышана.

Потому ядовито кивнула и продолжила игру:

— Это хорошо, потому что по рассказам из Сахарного домика она едва ли уступает в количестве половых партнеров мне. За здоровьем нужно при этом очень хорошо следить, — я важно покивала, — может выдадите её замуж? Я вот после этого присмирела — только посмотрите. Верность и непорочность — моё второе имя. Да, щеночек? — последний вопрос был адресован к Айзу.

В чёрных глазках мелькали мысли о том, что я замыслила что-то или неприятное, или сумасшедшее — понять моего поведения он не мог.

— Не стану называть вас как-либо, — сдался, даже не начав, Реджинхард, — вы и сами их осознаёте. Айз?

Волчонок мотнул головой:

— Я останусь тут из принципа.

Я на это и рассчитывала.

— Тебя гнетёт тот факт, что я тебя отымел? — не стал дожидаться ухода друга он, — твою «репутацию» это не подпортило, не мечись, Паучиха Элли. Все и до этого знали, что ты — шлюха.

Я открыла рот, однако меня перебил вопль:

— Паучиха? Та самая⁈ Рут, ля, это была она! — Реджинхард унёсся к Виватме.

Я выругалась про себя. Сука. Этот балабол вообще когда-нибудь что-нибудь скрывал? История циклична, да. Что-то мне подсказывает, что будь я той, кем была девять лет назад, он поступать благородно не стал бы, повторив свои прошлые действия.

— Щеночек, — натянула безжалостную улыбку снисхождения на лицо, — неужели настолько обидно, что я выбрала его, а не тебя? — чуть скосила взор на Виктора, который в этот момент едва ли не кривился от нашего диалога, пусть и делал это молча, — так в этом и смысл — он лучше тебя.

Его щека дёрнулась.

— Су…

— Зачем ты пришел сюда, Айз? — не дала досказать ему я, — не попить же чай с друзьяшками?

Этот взгляд ненависти сбить меня не смог, пусть и был на достаточно высоком деструктивном уровне. В глубине души я боялась такого же, только в серых глазках.

— Ты должна подтвердить то, что это не мой ребенок, Элла, — так мерзко произнести моё имя надо постараться.

Ах, Айз-Айз, не переживай. Твой будет следующим.

— Это не ваша дочь, лорд Варг, — скрестил руки на груди постно-агрессивный Витюсик.

— Девочка? — скривился курт, — фу. Да, тогда это точно не моё, — он мерзко усмехнулся и добавил, — ты не способна даже сына родить, Паучиха. Так кто из нас никчёмный?

Я опешила, но виду не подала. Меня прямо-таки разрывало от того, что нужно вызвать его на дуэль самостоятельно, и что я его этим словом не называла! У распрекрасных принцев, что, тоже есть ментальные проблемы? Тогда нужно их докопать! Срочно. Давить на это будет даже легче.

— При любом раскладе ты — щеночек, — внимательная улыбка, — я же замужем. Меня не беспокоит чувства к тому, до кого я никогда не смогу добраться.

Ага. Если бы. Что? Кто это сказал? Уж точно не я сама!

— Ха! — рассмеялся он, — чувства? К кому? К тебе, шлю… Паучиха⁈ Ты хоть понимаешь сколько таких, как ты…

Тут была моя очередь ехидничать:

— О, это вряд ли. Они же все — не я.

Пару секунд он смотрел мне в глаза, не отрываясь. Я старалась выглядеть надменно.

— Что ты несёшь? — наконец, риторически спросил он, — ненормальная. Ты мне не интересна.

Играть на этом было не сложно. Довольный кивок от меня и слова:

— Да-да. Так и есть. Меня тоже. Можешь приходить на чай, щеночек.

— Лорд Кери! — сел со стороны Виктора мужчина, — мы так и не завершили тот разговор. Предлагаю продолжить сейчас, раз вы не заняты.

Скучающий Витюсик лишь сонно ему кивнул и решил послушать. Мне это не понравилось. Ходят тут, все планы мне сбивают!

— О-эм, леди… прошу прощения, — попытался вспомнить меня лорд.

Я хмыкнула. А после деланно взмахнула пальцами перед собой, как бы борясь с жарой, затем стянула с плеч шаль, оставляя их обнажёнными, хоть и с кокетливыми лямками, повиснувшими где-то ближе к сгибу локтя. Открытая грудь с кокеткой — я старалась придать ей больше объёма, играя на восприятии кое-кого крайне подверженного инстинктам и воспоминаниям той ночи. Мм-м… а как я пахла для Варга. Противоположные расы — он физически не мог не чувствовать сладкий запах моей кожи. Как тут не возникнуть хотя бы желанию?

— Леди Верховная, — не отводил глаз от моей груди мужчина, который никак не мог вспомнить моего имени несколько секунд назад.

Забавный факт: он видел меня несколько раз, только ещё с тем лицом и в висталочьем платье. Однако, лицо его не интересовало вовсе — он запомнил меня по другому месту. Проклятые мужчины. И я с ним даже не спала!

— Да, лорд Асгард, — поставила локоть на столик я, — не очень рада встрече с вами, да и я теперь леди Кери.

Мужчина впервые решил взглянуть на моё лицо. После его глаза мазнули по животу, успевшему подрасти ещё больше.

— К-хм, — вмиг почувствовал тщательно скрытый негатив Викторчика он, — прошу прощения, леди.

— Да ладно, — откинулась на спинку кресла, — найдите мне того несчастного мужского пола, который не сможет распознать меня по сиськам.

Хмык донесся от Айза, как и колкость:

— Оголи их ещё сильнее, и спроси ещё раз.

Я пожала плечами.

— Какая глупость, — рассмеялась, — уверяю тебя, что если ты сейчас снимешь штаны, то смотреть я буду всё ещё на твое лицо.

Асгард заржал.

— Обожаю ваши разговоры, леди Верховная! Вы настолько неординарны, что темы ваших бесед интересны каждый раз даже для слушателя!

Ага. Слушать он меня начал. Ну-ну.

— Это намёк в сторону… — прошипел щеночек, — что у тебя размер достаточный, а у меня…?

Брови поднялись вверх. Как он это вообще придумал?

— Лишь прямое доказательство того, что женщины себя контролировать способны. Контекст не подразумевает какого-либо конкретного человека, несмышленый щеночек.

Он поджал губы, сверкнув красивыми глазками.

Викторова голова окончательно запрокинулась, выдав всем присутствующим насколько ему интересно и как он внимательно нас слушает. Спасибо, что без храпа. Вот он, конечно, дед! Вставать в самую рань, чтобы потом засыпать при любой возможности! Вот почему в его кабинет нельзя без приглашения.

— Ах, леди Кери, — всё не унимался Асгард, — как так вышло, что вас сумели отяготить браком, в то время как даже вашей благосклонности было получить невозможно?

Я не сдержала хрюка.

— Как же, — вышло совершенно ехидно, — ваша жена получала мою благосклонность. И не раз.

Откровенный диалог, неожиданные вскрывшиеся обо мне факты, мой внешний вид и банальный интерес не смогли оставить равнодушным Аезелвалфа.

— И что будет, если я приду? — выдохнул он, — на чай.

М-да. Я думала игра будет длиться дольше. А так… хотя, чем быстрее, тем лучше.

— Будет чай, лорд Варг, — максимально «понятный» тон.

И плевать, что у Асгарда случился приступ резкого кашля. Я смотрела исключительно во всё понимающие, но сомневающиеся чёрные куртьи глаза.

Ну же. Решайся, щеночек. Тебе же понравилось тогда. В этот раз будет даже лучше — я не буду пьяна.

— Л-лорд Кери! — заверещал лишний здесь мужчина, — в-вы уснули…и…

— Я не имею желания обсуждать земельные вопросы во время светского приёма, лорд Асгард, — даже не открыл глаза муж.

Я же поняла, что он не спал. Об этом говорила некоторая его напряженность, особенно заметная набухшая и пульсирующая венка на шее.

Ревность? Не зря же мужучёк сидит рядом со мной, пока я эм… пытаюсь засунуть под каблук варговское аморфное существо. Вы когда-нибудь пробовали разместить под тонкой шпилькой комок липкой грязи? Вернее, комочек. Ух! Как же я его ненавидела!

— Я… я, пожалуй, оставлю вас, лорды, — он встал и поклонился, — леди. Удачного дня.

— Сбежал, — потёрла живот я, — я в какой-то мере рада этому. Вы? — взгляд сперва на Виктора, а после на Аезелвалфа, — такие неразговорчивые. Хм. С чего бы это?

Мои слова, очевидно, были ехиднее всех сказанных до этого момента.

— Как вам повезло, что я умею заполнить собой всё накалённое пространство, — улыбка, — мне когда-нибудь принесут чай? — я гляделась по сторонам, — мы сидим здесь уже получас, и я хочу печенье! Виктор?

— Аграрх, — решил проблему за чужой счёт он.

И даже внимания мне не уделил. Варжонок в это время разглядывал меня в упор. Пытался оценить риски?

— Ириски, — буркнула, — что думаешь насчёт вероятности смерти от… ирисок? Щеночек?

Чёрные глаза пытались увидеть в моих смысл. Не нашли. Там вообще сейчас не было ничего, помимо тщательно выгравированной глупости, наивности и скудоумия. Оставалось добавить только отрепетированное обожание, но оно ни в какую не наползало на моё лицо, цепляясь всеми лапками за дверной проём и оплевываясь.

— Мне пора, — поднялся он.

На губах Викторчика очертилась довольная улыбка. Я спохватилась, решив, что сейчас самое время для провокации:

— Неужели испугался? Так легко? — сощурила глаза, — щеночек, никто не станет тебя обижать, — милая улыбка, — не переживай.

На секунду парень вспыхнул, дёрнул щекой, а после рыкнул, глядя мне в глаза:

— Какая же ты идиотка. Иди… ты.

А после, бурча что-то под свой остренький прямой носик, полетел в сторону выхода из сада.

— Мм-м. Послал меня, а пошёл сам, — наконец, расслабилась я, — есть хочу. Что за жизнь такая? Я ела час назад.

Словно в ответ передо мной была поставлена чашка с чаем и какая-то выпечка. Переливала чай в паучатовую кружечку я машинально.

— Такими действиями ты от него ничего не добьёшься, колючая, — дал «совет» по завоеванию моего, блин, будущего любовника мой муж.

Я усмехнулась и пояснила:

— Я должна поддерживать его внимание на себе. А с ним это возможно только при помощи секса и агрессии. Мне нужно, чтобы он ненавидел меня и хотел. Понимаешь? — убедительное, — я же не планирую строить с ним семью. Хороших отношений мне не нужно. Только… определённые действия сперва с его стороны, а после с моей. Дел на пятнадцать минут.

Викторчик задумчиво хмыкнул.

— Ты не стала бы планировать его убийство, решительная. Твоя обида этим обычно не заканчивается. Однако, — внимательный взгляд, — «пятнадцать минут»?

Я поджала губы.

— Откуда тебе знать, чем грешит моя обида? — ответила вопросом на вопрос, — не знаю какой цели ты придерживаешься, но мне кажется, что это блеф, — я дождалась его хмыка, — ты блефуешь, говоря мне, что знаешь или… знал меня, — внимательный взгляд, — уверяю тебя, что даже в пьяном угаре я смогла бы разглядеть, помимо того, что Высшего лорда, с которым я скажем так веду диалог, но и, мать моя, привязку! Невозможно скрывать такое долго. Она… она активируется при взгляде, а не посмотреть собеседнику в глаза для меня настолько странно, что… тебе смешно? Почему ты так улыбаешься, Виктор? Знаешь, что, — упёрла руки в бока, — давай, я рассказываю тебе всё о своих планах, а ты — о своих!

Он даже не замешкался, повернул ко мне голову вновь и согласился:

— Идёт, экспансивная.

Голубой взгляд на мне. Он был как всегда уверен в своих словах. Что не скажешь про меня в этот момент.

— Нет, — отвернулась к столу и сделала глоток чая, — мм-м. Так точно не пойдёт.

Столько эмоций внутри казались странными. И они не были плохими! Впервые за сколько лет? Я даже сосчитать не смогла бы. Я в первый раз за длительное время смогла позволить себе расслабиться настолько, чтобы произнести что-то, не подумав и… великий Цикл, я даже не жалела о сказанном, когда забирала свои слова обратно! Не боялась ни осуждения, ни ошибки, ни того, что что-то пойдёт не по плану.

Я не боялась его.

— В таком случае у меня нет резона пояснять что-то в ответ, пугливая, — мягко рассмеялся он.

На этом моменте меня осенило:

— П-постой, — шёпотом, — а откуда ты знал про мою обиду на Варга?

Мужчина хмыкнул, снисходительно меня оглядел и пояснил как для особо «умных»:

— Обида — главный мотив твоего поведения, чувствительная, — лёгкая тень усмешки.

Я сузила глаза, не снимая с губ улыбки.

— «Догадки», как ты назвал их сам, и при этом настолько… неприятная, конечно, но правдивая оценка, — я засыпала в чай три ложечки сахара и принялась тщательно размешивать, — говоришь, что знал меня? — дождалась его кивка, — чем ты так меня обидел ранее, что я решила забыть тебя от греха подальше?

Он не моргал и пронзительно буравил меня голубо-серебристыми глазами.

— Доброго послеполудня, сестричка! — упал на свободное кресло рядом со мной Докерэй, — там это… варжонок тикал со своими криворожими тунеядцами. Не от тебя ли часом? Видок у тебя грозный, как будто ты сожрать кого… о! Вы этот… как его… который Кери. Стой, сестрында, ты к кому яйца подкаты… ё! — взгляд на мою брачную метку на руке, — подкатила уже⁈ Уважаю! Ты это… отцу не говори — он тебя с Онь-янны скинет, как узнает. Ха! Или сразу из Гнезда!

Я во время его болтовни рассматривала изменения, которые произошли с ним, пока мы не виделись: форма медно-рыжих бровей сменила уголок на более острый, как было модно в столице, большие синие глаза были едва подведены карандашом — или он не стал стирать его или попросту не успел, рванув сюда, а ещё короткие завитки волос успели отрасти до середины лица, делая его ещё более женоподобным. Бьюсь об заклад, что ему последний факт был крайне приятен.

— Онь-янну закрыли для посещений, солнышко, — протянула ему руку для пожатия я — он дотронулся лишь до пальцев, — Виктор, дорогой, знакомься — это Докерэй Брахман. Мой любимый и единственный брат, — руки начали греть вновь волнующийся живот теплотой от чашки, — что же касается той башни, то… — повернулась к мужу, — там такая дурная слава, если ты не знал. В общем…

— Её используют в двух ситуациях, помнишь? — слегка подался вперёд Рэй.

Я кивнула.

— Она нужна самоубийцам, потому что это — самая высокая площадка среди всего комплекса дворца Брахманов — Кхам-Камам (прим. автора «Любовь солнца»), — продолжила.

— А ещё убийцам, — рассмеялся парень, — оттуда не видно, кто скидывал будущий трупец. Деревья высокие вокруг, а выживаемость — никакая. Камешки внизу.

Я покивала, чувствуя себя как-то через чур воодушевлённо. Братик же встрепенулся, протянул Витюсику руку и пожал её с непомерной долей удовлетворения.

— Он мне нравится, — подмигнул мне Рэй, — но денег вы зря папке отправили, — у меня забрали чай, печенье и продолжили с набитым ртом, — он уже просадил их в карточном доме, — наклонился к моему лицу и хмыкнул, — так много водки выжрал, что даже я бы с тобой на пару не осилил.

Викторчику же братец не особо приглянулся. Он брезгливо протёр пальцы идеальным белым платком, не имея при этом ни капли смущения. Затем произнёс безразличным ртом:

— Этот факт меня не интересует. Я выполнил свою часть церемониального соглашения о браке. Лорд Брахман — свою. Обязательства соблюдены.

Я не сдержала улыбки на совершенно ошарашенную моську брата. А у него даже уголки глаз опустились, насколько он был поражён.

— Элли… — начал он угрожающе.

— Э, нет. Всё хорошо, — опередила его, — у нас что-то вроде взаимовыгодного брака, — я хмыкнула, — он меня любит, а я этим пользуюсь.

Виктора будто кто-то камнем по темечку стукнул — он пытался понять, за что я его так тюкнула. А было за что! Как-то мне не нравился тот факт, что его злодейшество строит вокруг меня козни. Я вот только в Варга плюю, а он во все стороны разом! Так я сейчас как обращусь ветром…

— Обида как мотив, — усмехнулся лорд, — как я и указывал, — тяжёлый вздох и обращение ко мне, — чреватая, как мне заслужить твоё прощение?

И если бы он говорил это без смешка в глазах! Был бы идеальный муж, а так — только издевается легонько, чертец!

— Отпустишь меня в стаю Варг через пару недель, если этот… курт потасканный не придёт сам, и я тебя прощу, — игра же должна быть на двоих, не так ли?

Он сверкнул глазами. Ревностными, злыми и готовыми метать молнии. Но только на сотую долю секунды — после он преобразовался в пресный, как и всё его очень напряжённое тело.

— Как пожелаешь, — даже без дополнительного прилагательного-обращения.

А я решила поговорить с ним об этом приватно. Как-нибудь… потом. Когда вернусь из клана с полной жопой пиздюлей от их Альфы и буду жаловаться, что меня там по какой-то причине не любят, суки мужского пола.

— Рэй, милый, ты же не просто так прибежал? — перевела тему на более приятную, — Гримми в порядке?

Он хмыкнул и допил мой чай.

— Ах если бы! — едва не заламывая руки, а после выдерживая драматичную паузу, — она умирает!

Я закатила глаза.

— От отсутствия кучи денег ещё никто не умирал, — съехидничала, — тем более она. Пусть к отцу идет — может он ещё не всё пропил. Ха! И как вы ещё не сунули свои ручки в его бюджет?

Он закинул сразу несколько печений в рот, набив щеки, щелкнул в воздухе пальцами, призывая слугу и указывая на мою пустую чашечку, а после пробубнил:

— Мы не успели, — хмык, — он оказался проворным и по крысиному тихим, чтоб его следующая любовница оказалась страшнее поза-позапрошлой. Помнишь, да? У неё изо рта пахло ещё.

Я хрюкнула в кулак.

— Откуда мне знать, — отняла у него едва принесенный чай, — это ты лез к ней целоваться, а не я.

Он пожал плечами.

— Впервые за всю историю твоей жизни, кстати, — добавил и не сдержался, — хорошо, что опять ешь. Хакгард — уебан.

Несогласных с его мнением среди нас не было.

— Гримми тоже на сносях, — не удивил меня Рэй.

— Пятый? — это я про ребенка.

Парень мотнул головой.

— Ты пропустила одного, — тоном «хорошо, что я тут не причём» сообщил он, — она уже планирует отдать его папаше, потому что наш снова выдает её замуж, — он хмыкнул, — в этот раз, кстати, даже двоих от одного родила, представляешь? И как он умудрялся ей вставлять и отбиваться от её попыток его умертвить, интересно. Вроде не архимаг, — взгляд на меня, — сжигать пришлось опять мне, — усмешка, — хорошо, что она не может заставить меня рожать за неё. М! А ей уже и дела до этого нет — она в какой… поза-позапрошлый раз хлебнула, встала и ушла в комнату. Минут десять и портал. А потом опять к нам вернулась.

Я скривилась. Ой, как я не любила такие её действия. Вот только заставить ненавидящую брак Гриммиверу оставаться в нём было невозможно. А противиться воле отца она не могла, потому избавлялась от мужей всеми возможными способами. Ни хрена не забавным фактом было то, что каждый её жених прямо-таки жаждал наследника, поэтому она рожала. А после… кирдык и всё — разводиться с ней по какой-то немыслимой причине никто не хотел. Кроме одного адекватного из этих пятерых. Воспитывает сейчас сына. Счастлив, доволен, жив.

— Почему-то я подозревал, что ты найдёшь себе кого поадекватнее, чтобы рожать, сеструшка, — Рей хлебнул чая, обжёг язык и высунул его наружу в попытке остудить, — у Хакгарда жопа не порвалась от злости, когда он провожал тебя?

Пальцы остановились где-то напротив пупка, на губах очертилась несдержанная усмешка.

— Насколько мне известно — только треснула, — я отняла чай обратно, засыпала туда уже четыре ложки сахара и наконец насладилась сладостью жизни.

— Да ладно, сестрында, — он целенаправленно не называл моего имени, пусть смысла в этом уже и не было, — я могу отследить дату зачатия по активации взрывов всех известных, но не упоминаемых задниц Танатоса. Ты в курсе, что я помогал Варгу-младшему тебя искать? — он залился смехом, — все подворотни столицы облазили! — он подмигнул, — я специально подбирал такие, в которые ты бы даже нос не сунула.

— Таких не существует, — пожала плечами, глубоко в душе ощущая яркое солнышко отмщения, — я так счастлива, что ты пришёл! — поняла, что он и дальше будет заговаривать мне зубы, чтобы раздобрить, — жаль только, что совсем без толку! — подалась ближе к его лицу, — у меня совершеннейше нет денег! Ни золотого!

Я даже похлопала себя по карманам для достоверности. Докерэй же получал очередную порцию косоглазия, когда подергивал глазами в сторону Витюсика с понятным для всех намёком, а я всё продолжала:

— Я теперь своего рода иждивенка! — важно покивала, не «видя» его поматывания головой в адрес моего опять спящего мужа, — только представь: полностью завишу… постой, а где же твоя жена? Что-то не видно ни её, ни её денег! Ты же говорил, что тоже планируешь становиться нахлебником⁈

Он закатил глаза.

— Мы развелись, — сжатые губы.

Я прыснула.

— Уже?

Он хмыкнул с кривоватой охальной улыбкой.

— Видишь ли… Элла, — вспомнил он, — она тоже думала, что будет нахлебницей, — он положил в рот ещё одно печенье, — её отец был против двух дармоедов, взамен одного. Не всем же везёт как тебе, — на этот раз он указал на Викторчика пальцем, одними губами проговорив что-то вроде: «Еб твою Эллиновую мать, скажи ему, что мне надо по-братски дать денег!», — и не у всех есть возможность жить… поедая печеньки!

Он даже поднялся, чтобы засунуть в мой хохочущий рот кусок выпечки, и плюхнулся обратно. Жевала я демонстративно долго. Мучительно долго и молчаливо.

— Ладно, — я прочистила горло и повернула голову к мужу, — Виктор, любимый…

— Нет.

Я взглянула на брата и пожала плечами, не переставая лыбиться. Выражение лица Рея стало обиженным:

— Почему? — по-брахмановски наглое, — хоче… те я вас буду ласково братиком называть? М? По-родственному. Ещё я умею любовные стишки писать! Хотите про вас напишу? — счастья в его глазах было даже больше, чем в викторывых — пассивной агрессии.

— Это все предложения? — безразлично спросил Витюсикчик.

— Как ты красиво обозвал свои порнографические инсинуации, — хрюкнула я, — я тоже своего рода поэт, знаешь ли! — деловито скрестила на груди руки, — огурец — в попец, отец — пиздец.

Рей возмутился:

— Там по-другому было! — всплеснул руками и бровями, — ничего ты не понимаешь в творчестве, сеструха-потас… бормотуха!

На мой заливистый смех начали оборачиваться аристократы.

— Вам пора, лорд Брахман, — не разделял моего веселья Виктор, — Мелентий, проводи… гостя за второй барьер.

Я решила быть вежливой и помахала ему пальчиками, после чего даже воздушный поцелуй послала.

— Я по нему скучала, — болтнула ногой под столом и притянула к себе чашечку, — если твоё мнение о нём возможно спасти, то сообщу, что весь род Брахман желает искренне обобрать тебя до нитки, в то время как он — только наполовину.

Уголок его губ дёрнулся в усмешке.

— Вторая половина по его проекту должна принадлежать тебе, расчётливая? — поворот головы к моему лицу, потерянному в чае.

Вот почему он такой догадливый, а?

— В моём представлении эта половина будет отдана под дикий кутёж нашей дочери через плюс-минус двадцать лет, — пожала плечами.

— Целая половина? — не скрывал удивления мужчина, — помимо нарушения порядка наследования, твои планы просто неосуществимы: слишком внушительные вложения для «кутежа».

Я пожала плечами.

— Я ещё даже не начала разъедаться! — объявила, — посмотрим, что ты скажешь через четыре месяца, когда будешь сводить концы с концами от моего потребления!

Он хмыкнул.

— Я не против, подбивающая, — отнял у меня чай он, скривился от сладости и сразу вернул, — ты же этого хотела услышать? — внимательный серебристо-голубой взгляд, — уверения в том, что меня не… ущемляет твоё потребление.

Прозорливый и прямой ты… негодяйчик. Меня нельзя смутить. Меня нельзя смутить, меня не… щёки порозёовели.

— Тебе уже доложили, что сегодня утром я со всеми вещами переехала в твою комнату? — если Элли просчиталась, то Элли будет идти тараном и дальше.

Виктор кивнул глазами.

— Я распорядился перенести твои целые после взрыва шкафы в гостиную, потеснив мои.

Больше минуты мы смотрели друг другу в глаза. Молча, но понимая, о чём думает каждый.

— Ладно! — первой сдалась я, — я забираю свою слова обратно и засовываю себе в… — эмоциональность преобразовалась в что-то эфемерно-трепетное, — те самые про использование твоей любви, — голос упал, — можешь использовать мою.

В ответ мне была подарена улыбка.

— Справляйся со своим чаем, смущённая, и отправляйся закрывать ту несносную портальную дыру в полу, которая мозолит мне глаза с самого своего появления там.

— Нет, ну это уже ни в какие ворота! — воскликнула, впилась в его губы своими, а после возмущённо добавила, — беспредел! Произвол! Моя дыра, моя комната и фактически моя женская половина, понятно⁈ Не будешь туда ходить, и мозолить никто ничего у тебя не будет!

Я вскочила на ноги, оставила на его лбу поцелуй и сбежала, планируя глобальную проверку своих вещичек, обязательное махание указательным пальцем перед чьим-нибудь носом, а ещё тихую спокойную ночь не над законченной чередой охранительных кристаллов, а с Агрархом над Рощей, развешивая эти самые защитюськи.

Не самой же мне лазить по крыше, из конца то в конец?