Спящая красавица, или Сказка про пушистого котика

эпилог

Эпилог

Нэлле снился сон. Причем, она почему-то понимала, что это именно сон. И одновременно знала, что это уже было. Когда-то давно. А потом почему-то забылось.

Сон был яркий, как тот летний праздник, на который сбегают юные дурочки, даже не подозревающие, что им попросту позволяют сбежать. Потому что если с кем-то что-то случается на том празднике, можно сразу ставить на нем крест, слишком уж большой он неудачник. На том празднике даже карманники не работают, а разбавлять вино водой разрешено официально, все об том знают и даже не спорят.

И Нэлла в этом сне, ярком, шумном и красочном, вдруг вспомнила, что даже ее не обошло испытание юностью. И что она тоже поступила, как и положено той самой дурочке — сбежала, в одиночестве и отправилась искать дар Желтой Плетельщицы. Говорят, эти дары богиня судьбы разбрасывает на том празднике просто в неимоверных количествах. Просто находят их немногие, умудряются просмотреть и пропустить, потому что бегают за чем-то ярким и сверкающим, чего на этом празднике много. А поистине ценный дар может быть серым и невзрачным.

И Нэлла тогда это помнила. Помнила даже в тот момент, когда встретила парня. Молодого, умеющего искренне улыбаться и уговаривать делать глупости, от которых очень весело. Впрочем, во время того праздника их делать можно и нужно.

И Нэлла просто шла по дороге праздника, туда, куда эта дорога вела. И все казалось просто правильным.

А потом, уже утром, очарование праздника схлынуло, а его место заняли разумные мысли.

Дочь потомственного стража, причем, любимая и талантливая дочь, не может быть рядом с каким-то безродным типом, пускай он хоть сто раз будет очарователен, весел и диковато-красив.

Точнее, на самом деле, если опустить идеальный вариант, все еще хуже. Даже дочки глав Дома делают глупости, бегают в храмы и становятся женами разных недостойных типов. Тех, кто ничем себя не проявил, не доказал, не показал талантов и умений, ничего не способен принести в Дом и… и это позор, это может произойти только с откровенной дурой. Да и ее муж не намного умнее, если считает, что главное стать частью Дома. Дом от таких неподходящих частей очень быстро избавляется, лишая вдовушку едва ли не всех прав и быстренько выдавая замуж за более подходящего мужчину.

Те, что поумнее, максимум, заводят себе неподходящих любовников, от которых можно избавиться в любой момент. Но и тут мужчина наверняка попросит что-то в ответ. Если умен и умеет просить вежливо, правильно, взывая к памяти, а не пытаясь угрожать, то он то, что попросил, еще и получит. Ум всегда вознаграждается. Но, увы, охотники за женщинами, которые стоят выше, чем они, редко бывают достаточно умны для того, чтобы уметь просить, а потом еще и вовремя исчезнуть, не бросая тень ни на Дом, ни на женщину, которую они вроде бы как любили. И все может закончиться так же, как и в самом плохом варианте — обнаглевшего мужчину убью, а девушку выдадут замуж за того, кого сочтут способным удерживать ее от похожих глупостей.

В общем, что бы там ни было, лучше не связываться.

Даже не начинать.

Особенно если парень так легко заставляет делать глупости, да еще и радоваться этому.

И даже если случайность, которая с ним столкнула, была действительно случайна, а не тщательно спланирована, потом может все измениться. Да наверняка изменится, как только он поймет, что же дорога праздника к нему привела. У него ведь на лице написано, что пока он слишком мало понимает, слишком недолго он живет в городе, принадлежащем Дому.

И Нэлла сделала то, что и должна была сделать — просто исчезла. Вместе с волшебством праздника.

А у того парня не хватило ума не искать. Или опыта не хватило. Или случайность, на самом деле не была случайностью. Или…

Впрочем, Нэллу почему-то оно волновало, хоть и не имело особого значения, и она решила проверить. Повела себя как истинная дочь потомственного стража. И как благородная девушка, которая не может не дать шанса, просто потому, что все еще есть варианты и третий может быть неправильным. Она все объяснила. Объяснила так, чтобы он понял и запомнил. И чтобы сделал выбор, ну, тот, который ему интересен. И, возможно, даже спасла ему жизнь, ну, если правильно поняла, кто он такой. Слишком уж хороша у него была улыбка, если, конечно, она была искренняя.

И все равно Нэлла потом старалась забыть и сомневалась.

И боролась с желанием сходить и проверить, воспользовался ли он ее советом, спрятанным среди оскорблений и намеков.

И хотела его поискать на следующем празднике, не специально разыскивая, а просто гуляя, положившись на судьбу.

И понимала, что не надо. Потому что если Желтой Плетельщице хочется кого-то к кому-то привести, праздник для этого не обязателен.

Ну, и обаятельный парень по-прежнему совсем не подходил младшей, любимой и талантливой дочери потомственного стража. Настолько не подходил, что самый хороший вариант окончания тот, где вежливо намекнут на подарок и станут хранить память и чужую честь.

Все эти мысли время от времени начинали бродить в голове той юной дурочки, дергать ее в разные стороны и иногда даже мешать, хотя и заставляли видеть все ярче, чувствовать больше, крепче держать собственную силу и ощущать чужую ложь. Она даже фальшь за улыбками научилась видеть, потому, что знала, как выглядит настоящая искренняя.

И, наверное, это действительно был дар Желтой Плетельщицы, который пока следовало отпустить, зная, что дары этой богини в любом случае не потеряются. И Нэлла улыбалась этим мыслям.

А потом почему-то взяла и все их забыла. Вообще все забыла, даже то, что когда-то поступила, как и положено юным дурочкам — сбежала и отправилась на волшебный праздник.

И сейчас, в этом странном сне, она все вспомнила и увидела. И не поняла, как сумела забыть.