Таблетка от реальности

Глава 32. Премия «Оскар»

Когнитивный диссонанс – столкновение конфликтующих идей состоявшегося мировоззрения, не идет ни в какое сравнение с тем, что я испытываю прямо сейчас.

Мой мозг словно дробится на мелкие кусочки конструктора «Лего», и я та, кто наступает на них голой стопой. Но я не кричу. Потому что нет сил. Нет голоса. Нет даже порыва.

Мои ноги прирастают к полу. Руки не шевелятся. На плечи сваливается груз, и я не понимаю, как вообще до сих пор стою.

Я – налитое свинцом тело. Я – статуя Вивьен. Я не умею двигаться и не ощущаю даже прикосновений Эйсто. Я не моргаю. Я застряла и тону в вязкой смоле карих глаз напротив своего лица.

На меня смотрит не Фред. Это не он.

Его двойник, галлюцинация, вышедшая из-под контроля проекция. Кто угодно, но только не Фред.

Мой «друг» криво улыбается, и меня окатывает дрожью. Его улыбка больше не кажется мне милой. Теперь она вселяет леденящий страх. Меня будто облили холодной водой и выставили на мороз. Сердце начинает качать кровь с двойной силой, но это бесполезно, меня уже не отогреть.

Кто передо мной? Маниакальный шизофреник или гений, тайно пробравшийся в проект? Что должно тревожить меня больше? Отчего я замерла и до сих пор боюсь сделать вдох?

– Всегда знал, что ты гребаный психопат! – Эйсто делает шаг вперед и заслоняет меня плечом.

Он отводит руку назад и толкает меня к себе за спину. Я невольно отшатываюсь. Кончики моих пальцев покалывают. Голова гудит. Я начинаю постепенно приходить в себя.

– Долбаный извращенец… – шипит сквозь зубы Эйсто, отгораживая меня от Фреда. Его плечи широко расправлены. Ладони сжаты в плотные кулаки. Он не позволит Фреду приблизиться ко мне даже на дюйм.

– Да брось, – усмехается Фред. – Уверен, что такого, – он обводит взглядом стены своего логова, – ты даже представить себе не мог. Нравится моя коллекция? Если хорошенько присмотришься, то сможешь кое-где отыскать себя. – Он облизывает губы и скалится. – Но это не более, чем случайность. Не обижайся, Эйс. Пойми: это все, – разводит руки в стороны, – только для Вивьен.

Я выглядываю из-за плеча Эйсто и ловлю безумный взгляд угольно-черных глаз, устремленный прямо на меня.

– Тебе нравится, Ви? Я старался ради тебя. Посмотри. – Фред шагает ближе. В эту же секунду Эйсто прижимает меня к своей спине, и мы синхронно отступаем назад. – Эйс, ну не будь ты сволочью. Дай ей взглянуть. Ей понравится. Ты для нее такого точно не делал. – Он растягивает слова сквозь улыбку и не сводит с меня глаз. – Не бойся, крошка Ви. Фотографии не кусаются, в отличие от меня.

– Стой, где стоишь! – рявкает Эйсто, загоняя меня обратными шагами к стене. Он заводит руки за спину и растопыривает локти, защищая меня, словно крыльями.

– Это угроза? – Фред делает неторопливый шаг к нам. Рука, которую он все это время держал за спиной, опускается. – Я бы не советовал. Угрожать. Мне.

Параллельно худощавому телу повисает деревянная бейсбольная бита. Я в ужасе ахаю и впиваюсь пальцами в ребра Эйсто.

Пыльный подвал. Запах сырого бетона, химикатов и моей крови.

Темный силуэт.

Удар.

Пронзительный крик.

Эйсто был прав.

Это был он.

Каждый раз в гараже это был Фред.

Он убивал меня.

Мое тело содрогается от кошмарного осознания. И чем дольше я смотрю на биту, тем сильнее меня трясет.

Так я и погибала: от удара битой в висок. Фред разбивал мне голову своим любимым трофеем с автографом Алекса Родригеса47, который занимал почетное место на стене его спальни.

Почему я раньше не додумалась? Ведь за все годы нашей «дружбы» с Фредом я видела эту биту сотни раз, но так и не распознала в ней орудие своего убийства. Как я могла быть такой слепой?

Каждый раз, запуская проект, я настолько горела идеей вернуть Эйсто, что не обращала должного внимания на поведение Фреда. Стоило мне притормозить хотя бы на мгновение… Взять паузу, чтобы оценить отдельно каждый эксперимент… Я бы разгадала загадку. Склеила бы пазл. Я бы вычислила убийцу раньше, чем он разоблачил сам себя. Но теперь он впереди. Он обвел меня вокруг пальца. Он, мать его, гений и маньяк в одном лице. И я не знаю, чего от него ожидать. Я могу лишь мяться на слабых ногах за спиной Эйсто, дрожать и сокрушаться о том, что все обернулось именно так.

Я сталкиваюсь с отрезвляющей реальностью, и она лепит мне отчаянную пощечину. Шок развеивается. Меня захлестывает боль, от которой хочется выть, но я могу лишь шептать:

– Это был ты… – Тихо прорывается сквозь мои сухие губы.

– О чем ты? – не оборачиваясь, спрашивает Эйсто. Его крепкие руки по-прежнему огибают мое тело.

– В гараже… Это всегда был Фред. Он убивал меня, потому что… – я бросаю взгляд на его ехидную ухмылку, – в реальности он бы никогда не подпустил меня к этому месту. Он подсознательно защищал свой секрет.

– Погоди-погоди… – посмеивается Фред, прокручивая между пальцев биту. – Я убивал тебя? Серьезно? – Кажется, этот факт его забавляет. Он прикрывает рот свободной ладонью и смеется громче. – Это интересно. Хотя… все может быть. – Он внезапно успокаивается. – Знаешь почему, Ви? – С его лица стираются остатки улыбки. – Может, потому что ты постоянно лезешь не в свое дело? Например, как сейчас. – Расстояние между нами сокращается еще на один неторопливый шаг Фреда. – Может, я сам хотел посвятить тебя в свою маленькую тайну. Просто ждал подходящего момента. Но ты, как всегда, нетерпеливая и прешь напролом со своим гребаным рыцарем. – Он переводи взгляд на Эйсто и вытирает влажные губы тыльной стороной ладони. – Как дела у Стеллы, Эйс? Ах да, ты же отправил ее домой, чтобы во всю поразвлекаться с моей девочкой.

– Она не твоя! – оскаливается Эйсто, вжимая меня спиной в стену подвала. – И никогда не будет.

– Думаешь, что сможешь помешать мне? – Челюсть Фреда издает мерзкий скрежет. – Думаешь, что я продолжу терпеть ваши долбаные отношения, как раньше? – выплевывает он сквозь стиснутые зубы. – Думаешь, я позволю тебе снова отобрать ее у меня? – Рука с битой сжимается в кулак. – Нет, Торнтон. Не в этой жизни. И уж точно не сегодня.

На резком взмахе бита со свистом рассекает воздух и пролетает в дюйме от моего лица.

– Эйсто, берегись! – Я толкаю его в сторону.

Все происходит за долю секунды, но лишь один момент я вижу словно в замедленной съемке: бита проходит по касательной от виска Эйсто, с треском вписывается в кирпичную стену и, выскользнув из хватки Фреда, падает на бетонный пол.

Фред промахивается.

Я мгновенно бросаюсь ему на спину, упираясь локтями в плечи. Мои ногти впиваются ему в голову и царапают лицо.

– Сука! – ревет Фред и одним рывком сбрасывает меня со спины.

Я ударяюсь животом в торец металлического стола. Мои руки разъезжаются по гладкой поверхности и сметают с нее стопки скрученных фотопленок.

Рядом со мной раздается зверский рык Эйсто. Он срывается с места и заносит кулак для прямого удара в голову, но Фред реагирует раньше и бьет Эйсто ногой в грудь.

– Эйсто!

Мое горло прорывает дикий вопль, когда Эйсто пятится от силы удара и врезается головой в жестяной угол висящей на стене полки.

– Господи, нет!!!

Мой крик перекрывает звон в ушах. Эйсто оседает. Я спотыкаюсь и падаю перед ним на колени. Подхватываю голову в тот момент, когда Эйсто теряет сознание и съезжает вдоль стены.

– Эйсто, нет! Эйсто, очнись!!! – Я склоняюсь над ним и вижу отпечатки крови на своих ладонях. – Эйсто!!!

По щекам льются слезы. Я хочу коснуться его лица, но не успеваю. Фред хватает меня под локоть и рывком отшвыривает к противоположной стене подвала. Я стесываю голые колени о бетонный пол и взвываю от боли. Сердце кровоточит сильнее настоящих ран.

– Пусть полежит, – с ухмылкой заявляет Фред. – С ним ведь ничего серьезного здесь не случится, верно?

Он не спеша подходит ко мне, упирается руками в колени и нависает надо мной подобно хищнику. Я не поднимаю голову, поэтому Фред резко дергает меня вверх, заставляя встать на ноги. Он встряхивает меня за плечи и впечатывает спиной в стену. Я стискиваю зубы, сдерживая болезненный вопль. Второй рукой Фред ухватывается за мою челюсть, призывая взглянуть на него, но я отворачиваюсь.

– Ну же, принцесса. Мы наконец-то можем поговорить наедине.

Фред проводит большим пальцем вдоль моей скулы, и я трясу головой, сбрасывая его ладонь со своего лица.

– Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – рявкает он и до боли стискивает мои щеки, вынуждая смотреть ему прямо в глаза. – Ну вот, так-то лучше. Не заставляй меня причинять тебе боль. Я этого не хочу.

Сквозь пелену слез я вижу перед собой другого человека. Не своего друга. Не кудрявого засранца с пошлыми шутками. Не добродушного Фреда, кто терпел мой характер и слушал мое нытье. Передо мной сущее зло. Оно плещется в этих черных глазах напротив моих глаз.

Забудь, Вивьен. Того Фреда больше нет.

Того Фреда никогда и не было.

Фред выпускает мои щеки, но они по-прежнему ноют от силы, с которой он их сжимал. Выражение его лица смягчается. Тонкие губы трогает легкая улыбка. Я задерживаю дыхание. Это не сулит ничего хорошего. И я понимаю, что права, когда его пальцы с нежностью дотрагиваются до моих губ и обводят их контур. Я сильнее вжимаюсь в стену.

– Не нравятся мои прикосновения, Совенок? – Его лицо приближается. Я незаметно скольжу рукой по поверхности стола, не сводя с Фреда глаз, и нащупываю какой-то металлический предмет. – Привыкай.

– Не в этой жизни, Фредс. И уж точно не сегодня. – Я сжимаю кусок металла и изо всех сил полосую заостренным краем по лицу Фреда.

– Дрянь! – взвывает он, хватаясь обеими руками за вспоротую щеку.

Я пользуюсь секундной возможностью и проныриваю между его телом и столом прямо к вертикальной лестнице.

Выход близко. Нужно бежать. Плевать куда. Только бежать, не оглядываясь.

Босые ступни соскальзывают с тонких ступеней, но я продолжаю крепко цепляться руками за рейки и ползу выше.

– Стой, сука! Не так быстро! – под моими ногами слышатся выкрики Фреда.

Я карабкаюсь быстрее. Сердце дрожит и рвется наружу. Конечности трясутся. Я чувствую его приближение. Чувствую дыхание.

Я выберусь. Я смогу.

Тянусь рукой к последней рейке, но Фред обхватывает мою лодыжку и резко тянет вниз.

– Пошел на хрен! – Не утрачивая бдительности, я замахиваюсь свободной ногой и бью его пяткой в лоб.

Фред теряет равновесие, выпускает мою ногу, и я ударяю его еще раз. Он падает с лестницы, а у меня получается подтянуться на руках и выбраться из подвала. Я обтесываю бедра и голени. Раздираю локти в кровь. Перекатываюсь на спину и вдыхаю так сильно, будто никогда до этого не дышала.

«Это еще не конец, Вивьен», – пылает мозг.

– Я знаю, – поднимаясь на ноги, озвучиваю я.

Мои ладони по-прежнему сжаты в кулаки. Тело ноет. Боль пронизывает каждый орган. Меня лихорадит от адреналина, хлынувшего в кровь. Наверное, поэтому я все еще бегу.

Я выбираюсь из гаража и бросаюсь в ту сторону, куда меня посылает первая мысль – к «Понтиаку». Нужно успокоиться хотя бы на минуту и подумать, что делать дальше. Импульсивность только усугубит ситуацию. Мне нужен план, как завершить «Погружение». И нужен он как можно быстрее, ведь чем дольше бездыханное тело Эйсто находится здесь, тем сложнее живому Эйсто будет реабилитироваться в реальности.

Но есть проблема – Фред. Теперь он тоже управленец проекта. Без его желания я не смогу завершить эксперимент. И что-то мне подсказывает, что согласие от него я не получу, поэтому… Нужно вывести Фреда из строя раньше, чем он это проделает со мной.

Я откидываюсь к спинке водительского кресла и наконец выдыхаю. Синхронно с опавшей грудной клеткой разжимается и моя ладонь.

– Amor non est medicabilis herbis… – скольжу взглядом по серебристым сплетениям букв, огибающих стальное сердце, и замечаю капли крови на острие. – Получается, ты помог мне спастись… А я думала, что потеряла тебя на той чертовой вечеринке… – Провожу подушечкой пальца по рельефным символам своего брелока, который почти год считала пропавшим. – Оказывается, все это время ты был заперт там… Вместе с сотнями моих фотографий… – Рука снова превращается в кулак и вдавливает в кожу металлические края сердца. – Я обязательно верну тебя, как только выберусь отсюда. Пока еще не знаю как, но, обещаю, верну. Ты не останешься в плену у этого гребаного психопата.

Я на секунду прикрываю глаза. Дольше не позволяет сила, с которой меня резко вытаскивают из салона машины.

– Скучала по мне, крошка Ви? – Руки Фреда впиваются в мои плечи и толкают меня к обочине.

Я спотыкаюсь, роняю свой брелок, и он теряется во влажной траве. Я не уберегла свое единственное оружие. В этот же момент Фред подхватывает меня под локоть, не позволяя мне упасть, и рывком возвращает меня в свои объятия. Я врезаюсь в его грудь, сталкиваясь лицом к лицу.

– Знаю, что скучала. – Улыбка Фреда приобретает мерзкий оскал.

Его лицо так близко, что я могу разглядеть глубину раны, которую оставил мой брелок на его щеке. Кровь до сих пор сочится. Бледная кожа и одежда перепачканы багровыми пятнами. Я смотрю в глаза своего бывшего друга и жалею лишь о том, что этот шрам не останется на его подлой морде навечно.

– Прости, принцесса, – лукаво ухмыляется Фред, поглаживая свободной рукой мой подбородок. – Сегодня у нас не получится сходить на свидание. Мы немного не в форме, согласна? Нет, не подумай ничего плохого, ты шикарно выглядишь даже в грязном платье и с побитыми коленями, но вот мне все-таки не мешало бы подлатать лицо, – усмехается. – Ты не грусти, Ви. В следующий раз, обещаю, я приглашу тебя в самый дорогой ресторан. И даже прикуплю тебе новое платье, если будешь лапочкой и перестанешь драться. Идет?

– Идешь ты на хрен. – Я плюю ему в лицо и пытаюсь вырваться, но хватка Фреда на моем запястье лишь усиливается.

– Этим ты меня и покорила – своим строптивым нравом. – Он вытирает лицо тыльной стороной ладони, а затем заламывает мне руки за спину и толкает меня вперед. – Вместо свидания предлагаю уединиться.

– Я никуда с тобой не пойду! – сопротивляюсь я, стараясь высвободиться.

– Надеюсь, ты передумаешь. – Фред прикладывает силу и надавливает на мою кисть, выворачивая ладонь внутрь. Я взвизгиваю от боли. Мои колени подкашиваются, но Фред не позволяет мне рухнуть на землю. – Ну вот видишь, до чего ты меня довела? – Его хватка ослабевает, и я делаю шаг, поддаваясь новому толчку в спину. – Можно ведь было обойтись без боли. Ты сама виновата.

– Сволочь, – шиплю сквозь зубы.

– Я тоже тебя люблю, – шепчет он за моей спиной и направляет меня к соседскому дому. – Кстати, должен признать: я восхищен. – Его ехидный смешок раздается над моим ухом. – Ты невероятно умная. Проделала такую кропотливую работу, и все ради какого-то жалкого Эйсто. – Он ускоряет шаг, подгоняя меня. – Но все же я приклоняюсь перед твоим трудом. Гениально.

– Куда ты меня тащишь? – Я рефлекторно упираюсь, оглядываясь по сторонам.

– В укромное место. – Фред обгоняет меня, выводя мои руки вперед. – Разве ты не хочешь поболтать по душам с лучшим другом? – Он крепко сжимает мои запястья, грубо дергает и волочет меня за собой. – Лучший друг, – кривляется. – Ненавижу этот ярлык.

– Не переживай, теперь он с тебя точно сорван.

– Поблагодарить тебя что ли? – Фред оборачивается, и я вижу, как в его почерневших глазах мерцает безумие. Мою кожу окатывает волна ледяной дрожи.

Хочется бежать прочь, но я понимаю, что в этом нет смысла. Я должна завершить «Погружение». Сейчас это главная задача. Здоровье Эйсто – приоритет. Счет идет на минуты. Поэтому мне нужен Фред.

Он дотаскивает меня до дома своих соседей – Доусенов, и с легкостью вламывается внутрь через заднюю дверь. Мы оказываемся в темной кухне. Разумеется, когда Фред получил статус одного из управленцев проекта, границы локации расширились, детализация повысилась, но этот дом наверняка пуст, ведь я не работала над проекциями соседей. Я только обозначила в программе их абсолютную незаинтересованность в вечеринке поблизости.

– Ну что, Совенок, пришло время отвечать на вопросы.

Фред рывком усаживает меня на стул, который скрипит от силы моего приземления. Я врезаюсь спиной в деревянные прутья и прикусываю нижнюю губу, не позволяя себе взвыть.

– Не смей называть меня так, – сквозь стиснутые зубы шиплю я, превозмогая боль в мышцах. Мое ватное тело обмякает на стуле. Я чувствую, что слабну. У меня почти не осталось сил. Я не вывезу.

– Тебе же нравится это прозвище, – усмехается Фред и поступает ко мне на шаг. – Или дело во мне? – Он вытаскивает из-за спины моток веревки. – Смотри-ка, что у меня есть. Прихватил из гаража. – Он медленно оттягивает ворсистый конец и проверяет на прочность каждые полфута веревки. – Все для тебя, Совенок. Думаю, тебе даже понравится. Мы с тобой еще не обсуждали твои сексуальные предпочтения, но, судя по некоторым интимным снимкам из моей коллекции, ты любишь пожестче.

– Пошел к черту. – Я дергаюсь из последних сил и предпринимаю жалкую попытку вскочить со стула, но крепкие руки Фреда придавливают меня обратно.

– Обожаю тебя, знаешь? Ты такая пылкая. Борешься до конца. Это очаровательно.

Он сильнее вдавливает меня в спинку стула и, улыбнувшись, набрасывает на меня веревку. Резко затягивает и передавливает мне ребра и руки. Грубые волокна трут кожу. Мне больно. Я делаю вдох и кусаю свою губу, лишь бы только не издать ни звука. Благо Фред слишком увлечен процессом связывания и не замечает, насколько я ослабла. Тем лучше. Смогу поднакопить сил для последнего рывка. А пока – буду подыгрывать.

– Ну что, как тебе мое творение? – кудрявый отступает на фут и окидывает меня взглядом с головы до ног. Мой ответ ему неважен, он уже более чем доволен. – Не нравится? Не фанатка сибари48? Жаль… Что ж… В любом случае тебе придется потерпеть.

– И каков твой план, Фредди? – Уголки моих губ вздрагивают в ухмылке. – Что дальше? Эйсто лежит в подвале. Я здесь, связана по рукам и ногам. И что дальше? Чего ты добиваешься? Ждешь от меня исповеди? Так вот хрен тебе, – усмехаюсь и вздергиваю подбородок, чтобы смотреть на его искривленное злобой лицо.

– Совенок, не забывай, – его ладонь тянется к моей шее, и я задерживаю дыхание, едва он дотрагивается до вздутой от напряжения вены, – ты не в том положении, чтобы перечить мне.

Фред наматывает на палец локон моих волос и медленно укладывает прядь мне на плечо. Затем он томно вздыхает и опускается передо мной на корточки. Его пальцы не спеша обрисовывают рану на моем колене, и я непроизвольно дергаюсь, желая избавиться от его прикосновений. Кудрявого психа забавляет моя реакция, он усмехается, но опускает руку и сжимает ладонь в кулак.

– Строишь из себя недотрогу? Окей. Я подыграю тебе. Поверь, у меня огромный опыт.

– Не сомневаюсь, – отвечаю я. – Пять лет играть всепонимающего друга… В тебе явно погибает актер. Если бы ты направил свою энергию в другое русло, смотри, «Оскар» вручали бы тебе, а не Киллиану Мерфи49.

– Спасибо, Ви. Правда думаю, что ты слегка льстишь, но мне все равно приятно. – Он плавно выпрямляется на ногах и вздергивает кончик моего носа, заставляя запрокинуть голову. – Все только ради тебя, Совенок, – говорит, глядя мне прямо в глаза. – Я так сильно хотел находиться рядом с тобой, что сам не заметил, как начал превращаться в подобие жалкого Эйсто.

– Неправильно, Фредс, – прищуриваюсь я. – Ты убогое подобие мужчины, которым тебе никогда не стать. Поэтому жалок здесь только ты один.

Мне едва удается договорить: Фред хватает мое лицо под челюстью и надавливает пальцами на щеки. Он склоняется слишком близко. Впивается пальцами так сильно, чтобы оставить синяки. Мои ноздри раздуваются. От его лица разит едким гневом, засоряющим поры. Цвет его глаз – выжженые пожарами леса Южной Калифорнии. И там, в глубине, я вижу, как они все еще горят. Огонь во взгляде Эйсто всегда греет, здесь же – адское пламя, что сожрет меня, как только я позволю себе моргнуть.

Я слышу скрежет его зубов. Вижу набухшие на шее вены. Чувствую разъяренное дыхание на своем лице, но не отвожу взгляд. Я буду смотреть. Я не моргну. И не закрываю глаза, даже когда губы Фреда в порыве накрывают мой рот.

Чертов сукин сын!

Я кусаю его в ответ, как только мерзкий язык касается моих губ.

– Тварь! – вопит Фред и отскакивает от меня, хватаясь за прокушенную губу.

– А куда же подевалась Совенок? – ехидно посмеиваюсь я, обтирая влажные губы о плечо. – Только попробуй коснуться меня еще раз. Я прокушу любую твою недоразвитую конечность. Понял, Девис? Только тронь, и останешься без своих крошечных крысиных яиц.

Ярость Фреда вырывается наружу гортанным рыком. Он опрокидывает на пол стул вместе со мной. Я на секунду зажмуриваюсь, но тут же открываю глаза, чтобы видеть, как он нависает над моим лицом словно дикое животное. Фред в бешенстве. Он уже не контролирует себя. Именно этого я и добивалась. Теперь я смогу выудить из него то, что мне нужно.

– Ну давай, убей меня, – провоцирую я, отчеканивая каждое слово. – Давай. Смелее. Я уже привыкла погибать от твоей руки. Ну же! Покажи себя, Фредс! Покажи, на что ты способен!

– Ты все равно здесь не сдохнешь. – Брызги от его слюны капают мне на лицо.

– Верно. Но и ты не выберешься отсюда, потому что я не скажу как. – Я не знаю, какой информацией обладает Фред, но решаю рисковать. Мне нечего терять. – Будешь гнить здесь, пока не иссякнут силы. Или пока не прикончишь себя сам.

Губы Фреда сжимаются и дергаются всего на миг, но этого достаточно, чтобы я уловила замешательство.

Фред не знает, как отсюда выбраться.

А значит, это мой козырь. Мой единственный шанс.

– Интересно, сколько мук ты вытерпишь, прежде чем твои крысиные яйца решатся на спасение души, – улыбаюсь я как можно шире. – Ну что, Фредди, сунешь голову в петлю или бросишься под грузовик? Всякое лучше, чем подыхать здесь от истощения. Смелости-то хватит?

– Хватит. – Чувствую, что хватка на моей шее ослабевает. – Я ведь все равно очнусь в реальном мире.

– О да, конечно. Конечно, очнешься. Вопрос, в каком состоянии.

– О чем ты?

Фред хватает стул за боковые устои и резко возвращает его в вертикальное положение. Меня встряхивает от грубости его действий, но я не сдамся, пока не получу всех ответов. Поэтому я сдуваю с лица прилипшие к губам волосы и продолжаю атаковать вопросами:

– Зачем поперся сюда, если не знаешь всех нюансов? Ты даже не знаешь, на какой риск идешь. Для чего тебе все это? – тараторю я, не сбавляя напор. – Как ты вообще сюда попал? С какой целью? Что может быть важнее собственной жизни?

– Думаешь, самая умная, раз работаешь в Nebula? – скалится Фред, и я внутренне ликую: все идет по плану. – Думаешь, никто не знает, чем вы там занимаетесь? Ты такая наивная, Совенок, – улыбается он, не подозревая, кто здесь по-настоящему наивен. – Я не идиот, каким ты привыкла меня считать. Я уже долгое время слежу за вами. Слежу за тобой. И я знал, что однажды ты выдашь себя. Нужно было лишь создать благоприятные условия. И я создал. Я все спланировал, крошка Ви. Пока ты текла по своему плейбою, я не отвлекался и продвигал свое расследование. Я знал, что добьюсь успеха. И я стану сенсацией, Ви. Стану тем, кто сокрушит великую империю Nebula. Я разоблачу вас. И тогда ты сама прибежишь ко мне в поисках укрытия. Не к гребаному Эйсто, который на самом деле ни хрена не может. Нет. Ты придешь ко мне.

Фред высоко вздергивает подбородок, как будто ждет от меня аплодисментов, но я бы не аплодировала, даже если бы мои руки не были связаны за спиной.

– Но… как ты догадался? – хлопаю ресницами я, напуская правдоподобное удивление. – Я ведь все держала под контролем…

– Совенок… – Он тихо усмехается, расслабляя плечи, и решается подступить ко мне на пару шагов. – Мой наивный милый Совенок… – Его пальцы словно щупальца присасываются к моему лицу. Фред вглядывается в мои глаза, облизывая губы. – Ты была все время права, когда запрещала мне вытаскивать телефон. Представляешь? Еще вчера я сфотографировал нас всех, помнишь? Ах да… Ты, наверное, думала, что я не успел. – Он цокает и улыбается. – Я все успел, Ви. Напомни, как вернемся в реальность, показать тебе фотки. Ты там, как всегда, невероятно фотогенична.

Кудрявый подмигивает, а меня воротит от одного лишь воспоминания о его логове психопата-сталкера. Но я стараюсь держать лицо. Я должна играть роль пораженной дурочки и дальше. Еще посмотрим, кто из нас двоих возьмет этот гребаный «Оскар».

– Но вчера я напился. – Рука Фреда соскальзывает с моего лица к длинным прядям волос, разбросанным по моим плечам. – И начал разгребать архив с фотками только сегодня утром. И знаешь, что я там нашел? – Он вздергивает бровь. – Несколько одинаковых снимков с небольшой разбежкой во времени.

– Ну и что здесь подозрительного?

– Действительно. Ничего. Если бы не один интересный момент… – Самодовольная улыбка расползается по его циничной морде. – Прозрачный бокс с таблетками от Nebula, попавший в кадр.

– И что с ним? – Я сглатываю, напрягаясь. – Неудачно получился?

– Наоборот, – ухмыляется Фред. – Благодаря зуму отчетливо видно, как уменьшается содержимое бокса от снимка к снимку. Но вот что странно… – Он поправляет мой локон. – Никто из нас ничего не принимал до сегодняшнего дня. Во всяком случае, мы так помним, верно, Ви? И если бы я не оказался здесь, то так бы и не узнал о чудесных свойствах твоих таблеток. Я бы просто не запомнил, что принимал их. Господи, благослови камеры айфонов!

– Чушь какая-то, – дергаюсь я, чтобы Фред убрал от меня свои руки. – Не поверю, что тебе хватило пары снимков, чтобы разобраться в том, что происходит.

– Правильно, Совенок. Ты слишком хорошо меня знаешь. – Он вздергивает кончик моего носа, и я стискиваю зубы. – Конечно же, я решил подкрепить свою теорию. Поэтому, пока ты виляла задницей, поднимая член Эйсто, я позаботился о том, чтобы камера моего телефона оказалась вовремя включенной.

– О чем ты? – теперь искренне недоумеваю я.

– Сегодня в беседке, Ви, во время общего ужина, – смеется он. – Я положил телефон на край стола, а ты даже не заметила. – Смех перерастает в прерывистый хохот. – Ну ладно, не злись. Я все понимаю. Любовь, влажные трусики, ноющая киска. Разве можно в таком состоянии сконцентрироваться на каком-то телефоне. Мелочь. И видео, которое я записал, – тоже фигня. Там всего лишь видно, как мы принимаем таблетки: кто и в каких дозах. Прикинь, Ви? Ты была настолько невнимательной, что трясла ладонью прямо над объективом. А дальше самое интересное – мы все синхронно отключаемся. Как по щелчку пальцев. Щелк! И всех отрубило. А когда мы приходим в себя, то повторяем все наши действия до принятия таблеток. Свои же действия, Ви! Ты, блин, как зомби вернулась к дому и застряла в дверях, чтобы потом очнуться и прийти обратно в беседку! Что это, если не магия, скажи?

Видео.

Он все записал.

Весь процесс эксперимента, о котором никто не должен знать, кроме сотрудников секретного отдела Nebula.

Фред влез и сюда. Он рушит мои надежды даже здесь. В моей микровселенной. Под моим руководством. Которое я утратила из-за своей одержимости.

– Не ожидала, Совенок? – Фред хватает меня за шею и сжимает вокруг нее пальцы, требуя, чтобы я повернула к нему лицо. – Смотри на меня! Сколько можно повторять?!

Он желает видеть поражение в моих глазах. Ему это необходимо. И я повинуюсь, встречаясь со взглядом чудовища.

Оно довольно подчинением жертвы. Оно улыбается от превосходства. Оно возбуждается и ослабляет хватку, чтобы облапать мое лицо. Чудовище упивается властью и ликует:

– Даже твой гениальный хирург не сравнится со мной. Он бы никогда не додумался до того, что разгадал я. Пойми уже наконец, Вивьен, я лучше него! Почувствуй это, черт побери!

Его пальцы грубее впиваются мне в кожу и встряхивают мою голову.

Разум туманится. Мозг наливается свинцом. Голова тяжелеет. Кажется, сознание вот-вот покинет меня.

– Вивьен! – Фред насильно запрокидывает мою голову и нависает над моим лицом. – Ты все портишь! Я, мать твою, вскрыл тайну великой компании, а ты не даешь мне этим насладиться! – Его ядовитое дыхание проедает мои губы. – Ты добровольно впустила сюда Эйсто, но никогда бы не позвала меня. Почему, Вивьен? Почему мне все приходится делать самому? Ты не представляешь, насколько мне это осточертело! Я был с тобой рядом этот год. Я был тебе верным. Почему снова он, Ви? Чем он заслужил такое доверие спустя гребаный год, а?! – Очередная встряска, вызванная рывком Фреда, подталкивает к моему горлу ком, и я почти готова извергнуться ему прямо на грудь.

Все очень плохо. Мне нужно выбираться отсюда. Иначе я не вернусь живой.

– Тупая Стелла. – Фред резко выпрямляется и обходит стул, останавливаясь за моей спиной. – Если бы она была хотя бы чуточку умнее, Торнтон никогда бы не вернулся к тебе. Я ведь всему ее научил. Все разжевал и подал. Бери и глотай. Жуй блюдо из моих рук. Наслаждайся. Но Стелла вдруг решила сама воспользоваться ножом и вилкой… – Мой подбородок падает к груди, и я вижу лишь ноги Фреда, вставшие напротив меня.

– При чем тут нож и… Стелла? – бормочу я.

– Совенок, не расстраивай меня. Ты ведь достаточно сообразительная, чтобы смекнуть самостоятельно.

Он приближается ко мне снова. Его потные руки отпечатываются на моих щеках. Его нос прижимается к моему виску. Тянется ниже вдоль скулы. Рваное дыхание касается моих губ. Я крепко зажмуриваюсь. Мне противно и тошно. Из последних сил стараюсь не выпустить предательских слез, что жгут глаза.

– Ты спрашивала, что я буду делать дальше? – Его язык касается моего подбородка и оставляет влажную линию вдоль челюсти. Рвотный ком подскакивает к моему рту. – Я буду наслаждаться тобой, пока ты не издашь последний всхлип.

– Не в этой жизни, Девис. И уж точно не сегодня.

Я открываю глаза и кошусь в сторону доносящегося голоса.

Этого не может быть.

С моих губ срывается жалобный стон. Я больше не сдерживаю слез. Они катятся по щекам, размывая очертания любимого лица, и я снова хватаюсь за брошенную нить надежды.