Телохранитель для принца

24. Истина

Огонь, много огня в ночи… Отец и сам был способен призывать такое пламя, обращая его на врагов. Сыну оно так и не далось. В языках огня Террон иногда видел лица мертвых людей, погибших, когда ему было шесть. Лицо матери. Однажды отец сказал ему: если он не отпустит это, не перестанет сожалеть, сила Орионов никогда не придет к нему, даже если он получит перстень. Сила пришла, несмотря на то, что Террон помнил. Просто он перестал рассказывать отцу о своих воспоминаниях.

Луна… Луна говорила ему, что он особенный, он — мессия, он спасёт их Элорию и Эпос от Синьдзе. И Террон старался для неё. Перестал бояться и отступать перед чужими смертями, перестал их замечать.

Отец и Луна погибли, чтобы Террон смог сбежать от империи. И круг замкнулся. Он снова ненавидел себя и свою королевскую силу. Зачем она ему, если он не может защитить никого из близких?

Рейлин тоже презирает эту силу в нем, будто понимает суть больше других, будто Лин его часть.

Террон стоял в середине гнезда огненных волков. Он по следам сбежавшего нашёл их убежище и спалил дотла, чтобы те не вставали больше на его пути и не смели нападать на его женщину.

Орион перенесся в пещеру и увидел Рей, сидящую на каменном полу у стальной двери. Она оделась, но всё равно накинула на плечи одно из шерстяных одеял. В пещеру редко проникал солнечный свет, так что та оставалась холодной и влажной.

— Я надеялся, ты проспишь дольше, — сказал Террон немного устало.

Ей пришлось прищуриться, подняв взгляд от пола. Рей видела лишь темный силуэт на фоне неба с проблесками зари.

— Давно проснулась? — спросил принц.

— Час назад, — пожала она плечами, назвав время наугад.

«Шесть часов сна», — подвёл итог про себя Орион. Ему обычно после регенерации нужно было часов десять. Нова хоть в чем-то обставила его. Если бы он знал, не стал бы оставлять её одну… Или… Он пошёл на ночную охоту из-за того, что не мог находиться с ней на базе. Выжег гнездо огненных волков, обосновавшихся рядом с ними, и остаток ночи искал что-то пригодное к пропитанию. Хотелось сбросить всю накопившуюся злость и нерастраченное желание. Выплеснутся в какой-нибудь драке. Террон вернулся настолько утомленным, что сил на злость и споры уже не осталось.

— Есть хочешь? — спросил он, зная ответ Рей.

Нова вначале молчала, будто безуспешно пыталась рассмотреть Террона. Есть ей хотелось, но обессиленная она так и не открыла ни одного сухого пайка в столовой.

— Есть и пить, — призналась она, разомкнув пересохшие губы.

Террон вдруг увидел её полную беспомощность. Рей не завершила процесс восстановления после регенерации, просто не смогла проспать положенное время. Он наклонился и легко подхватил её, неся внутрь базы. Нова, прижавшись к его шее, отстраненно подумала, что Террон слишком часто поднимает её на руки.

Орион усадил Нову на скамейку в столовой, налил воды и, сняв свой рюкзак, начал расправляться с добытым.

Самым сложным в охоте в одиночку оказалось найти хоть что-то в ночных джунглях. Сигурд справлялся с этим на раз, он был хорошим следопытом. Он таскал Ориона в походы и на сафари с детства, только, к сожалению, сейчас Террону это не помогло.

Гурд был лучше него в охоте, Ларс — в приготовлении еды… Террону не хватало их. Или он хотел быть лучше, чем есть на самом деле, для девушки, которая молчала за его спиной.

Орион, не долго мучаясь, сунул пару кусков мяса в местный кухонный аппарат, который уже сам подобрал и температуру, и время приготовления. Закончив, Террон развернулся к Нове. Девушка как будто спала с открытыми глазами. Голубые, словно стекло, они смотрели в одну точку, мимо Террона.

— Отнести тебя в кровать? — спросил он спокойно.

Рей дернулась и посмотрела на него внезапно острым взглядом.

«Все ещё злится на меня. Интересно, за что в этот раз?» — отстранённо подумал он, будто уже привыкнув к такому раскладу.

— Так будет ещё несколько часов, тебе лучше поспать, — спокойно посоветовал Террон.

— Это всегда проходит так паршиво? — спросила Рей, показывая ему, что сознание и голова её все-таки работают как прежде.

Террон усмехнулся:

— Откуда мне знать. Я предпочитаю спать в период восстановления… У тебя какие-то проблемы со сном, снова кошмары? — наконец спросил принц.

Рей поморщилась:

— Поем — пойду спать, — упрямо ответила девушка.

Террон сжал кулаки — даже здесь зачем-то сопротивляется своим желаниям. Орион не стал спорить и молча вышел. Он успел переодеться и смыть следы ночной охоты с себя, пришлось забинтовать предплечье, которое он, оказывается, поцарапал и не заметил. Пока его раны не срастались так быстро, чтобы игнорировать их. Когда Орион вернулся, мясо было готово.

Террон поставил перед Рей тарелку и сел на скамью, не отводя взгляда от девушки.

Рей испытала чувство благодарности. В этот раз принц не стал насильственно к ней прикасаться, держал пусть и минимальную, но дистанцию. Она под его ожидающим взглядом аккуратно ножом и вилкой отрезала кусок предложенного блюда и положила в рот.

В голове словно произошла вспышка, градации вкусовых ощущений разлились по языку переливами, острыми и пряными нотами. Незнакомой прежде сочностью и сладостью. Рейлин не помнила подобного, она даже не знала этой грани своих чувств, будто прежде не испытывала их физически или давно забыла. В смятении, отложив нож, она коснулась кончиками пальцев губ.

Террон раздраженно спросил:

— Все так ужасно?

Рей поражено признала:

— Нет, вкусно, — что-то искреннее и удивленное, раньше не встречавшееся ему, задело Террона в тоне девушки.

Рей вдруг вспомнила то странное видение — она глазами Ориона, сотни тысяч переливов цвета в её радужке и волосах, там, где она сама видела всего один оттенок. Это словно вкус… Вкус к жизни вернулся к ней. Террон её заразил этим? Или… она словно переродилась, выйдя из оков своего прежнего тела.

Тер всё равно не понимал выражения лица Рей. Словно он подсыпал ей яд. Нова же наконец посмотрела на него самого, осознанно рассматривая каждую черточку. По горлу будто скользнул кусок масла — Террон ей нравился. Не то, чтобы раньше она этого не замечала, но сейчас это не получалось игнорировать.

Нова через силу отвела взгляд от принца и продолжила молча есть.

Одна жуткая и крамольная по своей наглости мысль закралась в её голову: а каковы теперь станут их поцелуи, если даже раньше они были для неё чересчур чувственными? Она тут же запретила себе проверять. Это ведь будет ужасно: проводить свои исследования, наплевав на его чувства. Чем тогда Нова станет отличаться от самого Ориона, позволяющего себе без повода и права прикасаться к ней?

Рей глубоко вздохнула, прикрыв глаза, с усилием стараясь притушить в себе эти желания. Лучше наконец разрешить все вопросы, на которые он отказывается ей отвечать. Она съела больше половины блюда, когда решилась отложить столовые приборы и начать разговор.

— Знаешь, как все это выглядит со стороны? Отсутствие ответов на мои вопросы. То, что я не могу уйти отсюда самостоятельно. Твоё насильственное… милосердие…

Террон напрягся. Он знал ответ — плен. Но признаться в этом было сложно. Слышать же от Рей — ещё неприятней. Террон молчал, не отвечая, медленно отсчитывая такты своего сердцебиения.

— Скажи мне честно, я вернусь на Эдем?

Террон вздернул голову. Вот так она — ослабшая и сонная, с одеялом на плечах — прижала его лопатками к стенке и приставила к шее нож из тонкой правды.

— Нет, — коротко ответил он. Как долго он искал в себе силы, чтобы сделать это признание, а оно так просто соскользнуло с языка.

Рей несколько раз моргнула, будто принять смысл этого лаконичного ответа было слишком сложно для неё.

— Почему? — не понимая, спросила она.

Террон отвернулся в сторону. Он уже пытался обдумать, как объяснить всё Нове, пока она спала у озера. И теперь неожиданно для неё спросил:

— У тебя кто-то остался там?

— Друзья, — почти не задумываясь, ответила Нова.

— Кто-то, кроме тех, с кем ты училась в этой чертовой академии? — с жестокостью одернул её Орион.

Рей, изучая его эмоции, пыталась понять — это очередной приступ ревности или что-то иное. Почему он всегда с такой злостью относился к Каю?

— В твоей жизни было хоть что-то, не связанное со службой Эдему? — снова проговорил принц.

Рей стиснула зубы и, задрав подбородок, ответила:

— Мать.

Террон застыл, будто получил очередную пощечину. Этого Орион уж точно не ожидал услышать от Новы.

Рей ведь права — он ничего о ней не знает. Террон эгоистично надеялся, что между ними стоит только долг перед Эдемом и друзья со службы. Террон почувствовал себя идиотом и попытался смягчить тон.

— Она ждёт тебя? — спросил Орион.

Рей опустила глаза, пытаясь выровнять дыхание, понимая, что для обычного человека поступает неправильно, в первую очередь вспомнив о своих друзьях. Но откуда Террону знать, что Марк и Кай заменили ей семью.

— Моя мать умерла… перед академией…

Террон глубоко вздохнул, молча принимая боль Рей. Он ведь как никто другой должен был понимать Нову. Его мать умерла, защищая его. Отец погиб, но, и когда тот был жив, Тер часто не чувствовал его в своей жизни. Аргус больше был королем, чем его отцом, ставя страну на первый план.

— А твой отец? — спросил Террон.

Рей осеклась. Вопрос, который не принято задавать на Эдеме людям с явными генетическими изменениями, такими как её цвет волос.

— У меня никогда не было отца, — выдавила Рей. Её отцом был Эдем, его технологии и правила. — Мать участвовала в программе по поддержанию популяции населения, — почти огрызнулась Рей. Каждый второй на Эдеме был зачат искусственно. Из их тройки только Марк знал своего генетического отца.

Эти скупые слова, злой тон Рейлин ответили на все вопросы принца. Странная боль пронзила сердце Террона за девушку, которую он хотел считать своей. Его искусственно выведенный тепличный цветок.

Даже Рей поняла, что провалила всю свою браваду. Орион прав, у неё нет ничего, кроме службы Эдему и Марка с Каем.

— Мне жаль, но для жителей Эдема мы оба погибли в той машине, — холодно почти без эмоций сказал Орион, ей придётся смириться с этим.

Рей опустила голову, сморщив лоб и силясь хоть что-то понять, не впав в злую истерику. Погибли… Этот побег на Гранд Терру — мир, в котором так легко спрятаться. Значит, Орион скрывает факт своего спасения.

Связано ли это с тем, что он не имеет права публично признавать свои сверхспособности? Прыжки сквозь пространство, переходы сквозь Хаос, оружие, регенерация и возможность делиться своей силой с последователями… Это все ведь действительно страшно. Это превращает молодого принца в изгнании в будущего полководца, покоряющего чужие миры. Люциус не зря боялся.

Или дело ещё сложнее. Орион ведь мог не уходить на Терру, дальше скрывая свои умения, вывести Люциуса и все их Агентство на чистую воду.

— Тебе выгодно, чтобы тебя считали мертвым, — то ли спросила, то ли обвинила его в чём-то Рей.

Террон лишь кивнул в ответ, пристально глядя, как она в своей голове складывает факты в стройную линию.

— Зачем? — спросила Рей измученно и тут же ответила. — Устал от преследования Синьдзе?

Нова вспомнила мелкий факт о его скитаниях: в какой-то момент его уже считали погибшим, тогда это не помогло или сейчас очередной рецидив этих стремлений? Может быть, он просто хочет спокойной жизни. Почему-то эта мысль разлилась теплом внутри. Отказ от прошлого показался ей лучшим выходом для того, чтобы начать новую жизнь.

Террон вдруг уколол её жестким взглядом, будто она обвинила его в трусости.

— Я не могу вернуться на Эпос, пока империя считает меня живым. Все официальные порталы и точка привязки, в которой я могу выйти, охраняется. Ты видела в каком состоянии я после перехода, меня просто убьют, если будут ждать и искать.

Его способности перехода через Хаос были преувеличены. Он мог строить коридоры только между точками в мирах, в которых уже был и оставил маяки для себя. Империя это хорошо знала. Террон не возвращался назад на Эпос четыре года не просто так.

Нова, спросила:

— Ты собираешься на Эпос, чтобы вернуть свой трон?

Террон, вскинув голову, ответил:

— Да, — резкий ответ, показавший его решительность.

Орион не стал объяснять, что на Эпосе его ждёт не только империя, но и остатки «Королевских клинков». Людей, готовых сражаться за принца с целью уничтожить империю. Сила Ориона вернётся к ним только тогда, когда наследник рода окажется в одном с ними мире.

Рей ещё сильнее наморщила лоб, будто уже в жалости над самой собой. Вспоминая все их разговоры с Марком и Каем, рассуждения парней и догадки о странном появлении принца в их мире.

— Ты ведь прибыл на Эдем ради этого. Чтобы умереть там… — проговорила она, имея в виду, что принц изначально планировал инсценировку своей смерти.

Террон молчал в ответ, лишь сильнее убеждая её в своей правоте. И Рей вдруг разгадала ещё одну тайну:

— То первое покушение в межмировом порту… Вы хотели сделать вид, что ты погиб уже тогда. Но ты спас меня и выдал своё отсутствие на корабле в момент взрыва…

«Вы говорите так, как будто этот теракт совершил я…» — циничный обман малознакомого, вражеского агента.

Какая-то боль сжала её грудь. Террон же молчал, но грустно улыбался как всегда, когда она выводила его на чистую воду. Как же был тогда зол Ларс: благородство принца, порыв спасти невинную жертву перечеркнули всё.

Нова вдруг почувствовала благодарность к Ориону за то, что он спас её вопреки своей цели. Тогда они не были знакомы, значит им точно не двигала какая-либо выгода, только великодушный позыв. Рей разомкнула пересохшие губы.

— Почему вы выбрали Эдем? — с горечью спросила она, будто вся фатальность их совместной судьбы началась с того момента, когда принц решил «умереть» именно в их мире.

Террон поднял руку и запустил пальцы в её волосы за ухом. Мягкое движение, почти нежное. Рей чем-то была похожа на свой искусственный мир. Люди там зарафинированы в своей псевдоморали и не стесняются высказывать протесты, даже когда они созданы извне и внушены им другими людьми.

— Эдем — очень громкий мир, несмотря на свой малый размер, — встретившись взглядом с Рей, сказал Орион. — В Межмировом совете ваш мир всегда высказывался громче прочих. И радикальней, особенно против Древних миров. Смерть в вашем мире гарантировала мне то, что этот факт не замнут, а раздуют, обвиняя во всем Синьдзе.

Рей припомнила ещё одну историю. Королевство, на территории которого принц в детстве подвергся нападению, скрыло много информации. Да, на Эдеме подобное было невозможно.

— Первый раз ты спас меня и провалил ваш план, второй… — начала она.

— Ларс предпочёл бы, чтобы я оставил тебя в той машине, но я вытащил… Повторения первой истории он не хотел, поэтому я привёл тебя сюда. Назад ты не вернёшься, — непримиримо поставил точку Террон.

Рей, как всегда готовая противостоять чужой воли, сжала губы в тонкую нить и мотнула головой, освобождаясь от его руки.

— Это плен? — вернулась она к тому, с чего начала разговор. Террона задело то, что она игнорировала альтернативу в виде своей смерти. У Ориона просто не было выбора.

Уже уставший Террон сказал правду:

— Мой советник предупредил меня, что, если ты будешь задавать слишком много вопросов, я должен от тебя избавиться. Сейчас всей информации в твоей голове может хватить уже на пару-тройку смертей.

Рей глубоко вздохнула. Террон ей угрожает? Или…

Ведь её плен из-за появления принца начался ещё на Эдеме, когда Люциус обозначил, почему она не может покинуть штаб. Сейчас Нова действительно знает куда больше и о способностях, и о планах Ориона.

— И что же тебя останавливает прервать мои мучения? — грубовато, в тон ему спросила Нова. Да, ей, как жительнице Эдема, было свойственно высказываться категорично.

Террон почувствовал вновь разгорающиеся угли злости. Снова и снова повторять ей, что он её любит? Уже унизительно. Легче опять превратить свою любовь в ненависть. Рей перехватила свои собственные слова, как перехватывала днем в руках нож задним хватом, чтобы опять больно ударить Террона:

— Хочешь со мной переспать, а потом уже избавиться от меня?

Террон вдруг за этой жестокой грубостью увидел слабость. Она просто не хотела ему доверять, впускать в тот самый ближний круг, внутри которого не боится ходить практически обнаженной и душой, и телом. Это ведь не он предал её и послал в ту машину, не он стал причиной её кошмаров.

— Ты действительно считаешь меня таким мудаком? После всего? — тихо спросил он, и Рей сдавило грудь.

Он вдруг осекся. Нова ведь и здесь нащупывает его пределы, проверяет, когда она надоест ему с этими разговорами и он оттолкнет её. Боится стать по-настоящему близкой. Террон взял её лицо двумя руками и, смотря в глаза, спросил:

— Лин, чего ещё ты боишься?

Она почувствовала мурашки между лопатками. Сержант Нова ничего не боится… Ничего, кроме нападений, пока она спит… Ничего, кроме собственной слабости… Ничего, кроме обмана тех, кому доверяет… Принц уже все это знает и из шкуры вон лезет, чтобы доказать ей свою честность. Он не отвечал на её вопросы, только потому что не хотел ей врать, а правда требовала сил и времени. Террон спас Рей — и не раз. Он не Люциус, легко разменявший её, как мелкую монету.

Что-то мерзкое шевельнулось в горле.

— Прости… — прошептала она, впервые признаваясь себе, что делает ему больно из мелочной злобы за его превосходство и силу. Из-за того, что боится — он сделает ей гораздо больнее, когда предаст или уйдет.

Рей просила у него прощения. До этого в их отношениях появилось правило не прибегать к этому, но Террон ощутил в её тоне такую слабость и беспомощность, что захотелось принять её сожаление. Это она не умеет прощать. Террон сильнее её и взрослее.

Он подался вперёд, сомкнув с ней губы. Впервые их поцелуй и дыхание слились в одном порыве. Здесь не было ведущего и ведомого, лишь быстрые и трепетные прикосновения, как крылья бабочек. Сотня тысяч «прости» эхом в друг друге. Рей сама не подозревала, что способна на подобную мягкость, близкую к нежности. Она не хотела останавливаться, принимая его чувства, словно и этот голод больше не могла сдерживать. Её тело требовало близости.

Террон первым с трудом оторвалась от девушки. Это вызвало у Рей досаду, чувствующуюся физически. Каждая клеточка тела, каждый нерв её стонали от сожаления.

Задыхаясь, Террон закрыл глаза и сказал:

— Нова, если ты сейчас снова скажешь мне какую-то грубость, я точно тебя убью…

Рей сглотнула, поражаясь, как они вообще находят общий язык, ведь им все время приходится читать друг друга между строчек. Смотря на Террона, она запустила руки в его густые темные волосы. Колючее одеяло соскользнуло с её плеч, но ощущение шелка между пальцами казалось слишком приятным. Кто бы мог подумать, что его волосы такие мягкие на ощупь.

— Что ты сделал со мной? Почему мне кажется, я сама умру, если ты остановишься сейчас, — проговорила почти шёпотом Рей, растворяясь в темнеющих глаза принца.

Террон пораженно смотрел на неё, раздувая ноздри, будто силился разом собрать весь её запах. Рей чуть судорожно сглотнула, понимая, что он тоже на грани.

— Лин, — обещания того, что он будет мягким и аккуратным, застряли в горле. Принц боялся очередной насмешки от неё, боялся снова испортить момент. Орион боялся этой девчонки и хотел. Он коснулся губами её подбородка, скулы, шеи на пробу. Нова не отстранилась, подрагивая под его прикосновениями.

Орион выдохнул, обжигая горячим воздухом её кожу, испытывая острую необходимость изучать Рей, каждый её вздох и реакцию на прикосновение и проникновение. Изучать пальцами и губами каждый сантиметр кожи, каждый укромный уголок тела и сознания.

Он сильнее впился губами в её шею и скользнул рукой по груди. Никогда ещё ткань майки не казалась ему такой грубой и ненужной, когда под ней скользил тонкий шёлк её кожи. Террон поймал между указательным и средним пальцем проступающий бугорок соска. И они с Рей в унисон вздохнули. Террон, не выдержав этого единения, оторвавшись от шеи, положил лоб на её плечо. Посмотрел вниз на то, как грудь Рей поднимается и опускается от дыхания. Как красиво и изящно его пальцы удерживают её сосок в «плену» через ткань. Террон сегодня уже видел её грудь обнаженной, но даже тогда она не выглядела так прекрасно и желанно.

Рей, сама подставлявшая секунду назад ему шею, от этого тягучего мгновения прикусила губу. Почему Террон медлит теперь? Передумал? Рей недостаточно хороша для него или Орион теперь мстит за её неприступность? Неужели она должна умолять его? В ней уже зажглось это проклятое желание, которое так сложно затушить.

— Лин, — медленно заговорил Террон, а ей захотелось его ударить. — Если ты захочешь меня остановить… — мысли путались между «Да» и «Нет». — Лучше сделай это сейчас, иначе я сойду с ума… — пальцы так и не отпустили её грудь, еле заметным движением вырывая от неё желанный выдох, близкий к стону.

Рей захотелось прошипеть, что он издевается над ней, но она лишь оторвалась от него и встала на ноги. Террону и вправду показалось — ударит, но в следующее мгновение она склонилась над ним, схватив за грудки футболки, ворот впился ему в шею, практически душа. Нова поцеловала его также, как в самый первый раз — рвано и настойчиво, будто это он был здесь тем, кого уговаривают продолжить.

Тер, глотая слишком быстрый поцелуй, ухватился за её пояс, ослабил вслепую ремень и начал вытягивать майку Рей, раздевая. Она тоже попыталась помочь ему раздеться, за её неловкими движениями Террон с улыбкой прочёл неопытность. Зато её настойчивость возвращала ему прежнюю уверенность в себе.

Террон повёл Рей дальше за собой. До своей кровати. По темным тропам её тела. Нажимая сильнее и острее, чем могла бы сама Нова, целуя и кусая нежнее, чем мог кто-либо другой. Светло-розовая полоска волос между её ног стала очередным секретом, что он открыл для себя, чём-то восхитительно возбуждающим и красивым. Террон коснулся губами её, забывая все, что было с ним до.

Рей казалось, что она летит в невесомости над жесткой кроватью. Вспышки в голове пульсировали сильнее, чем судороги в теле, не подпуская к ней больше ни одной мысли. Была лишь она и Террон — заставляющий её парить. Кажется, в какой-то момент и этого не осталось. Она изогнулась в его руках и растворилась сотней пылевых облаков.

Он вошёл в неё в момент расслабленности и неги. Нова лишь теперь посмотрела ему в глаза, будто не ожидала такого. Тер, задыхаясь, замер и испытал стыд за своё вероломство и за то, что не мог и не хотел останавливаться.

Рей, поборов и боль, и страх, смахнула с его виска капли пота. Мягко скользнула рукой по влажной шее и ухватилась пальцами за цепочку, нависшую над ней. Чертов перстень скользнул в руку…

Неожиданное воспоминание о том, что Люциус требовал от неё забрать этот артефакт, укололо. Рей назло себе и ему потянула за цепочку, властно заставляя Террона продолжить начатое движение. Невыносимо медленно и сладко. Ей не нужно кольцо. Ей остро необходим сам Орион.

Боль уходила. Рей впервые нравилось, что Террона так много. Он окружал её всю и был в ней, заполняя пространство и сознание, не позволяя упасть в бездну собственного одиночества. Он рвался вперёд и бился за неё с ней же самой.

Рей обессилила первой, даже не заметив, как реальность превратилась в сон.

Проснувшись, окружённая руками Террона, Рей испытала странное чувство спокойствия. Принц сзади вяло пошевелился, будто ещё спал, но губами он безошибочно нашёл её шею. Рей дернулась. Было жарко, особенно от нагло закинутой на неё ноги. Нова попыталась выпутаться. Тер не отпустил сразу, ворчливо прошептав:

— Что ж тебе вечно не спится…

Рей молча выскользнула из его рук и скрылась за дверью санблока. В свете ламп она рассмотрела на своём теле следы произошедшего, разводы крови на бедре. Террон ведь сделал все, чтобы после она не смогла его возненавидеть… Каждое его движение было с её требовательного согласия. Это единение — граница, перехода за которую она так боялась. А оказалось, это просто скорлупа перерождения. За ней нет боли и предательства. Есть только опыт.

Рейлин шагнула под душ, задирая голову. Она никак не могла подобрать температуру воды, та то обжигала, то заставляла её дрожать. Она нервно крутила вентиль.

Что же с ней произошло? Она стала чувствовать все вокруг так остро, казалось, ещё чуть-чуть, и Рей сойдет с ума. Неужели это все было побочным действием исцеления Ориона? Её подскочившее желание тоже? Рей мысленно дала себе звонкую пощечину, приказывая даже не сметь отрицать произошедшее. Она сама решилась на это, она сама захотела попробовать Террона на вкус, и ей это понравилось. Рей это было нужно не меньше, чем Террону, чтобы освободиться от своих страхов.

Рей почти через силу заставила себя вспомнить эту ночь. Не было ни грязи, ни мерзости, ни насилия. Наоборот, что-то тёплое разлилось в животе и на коже, несмотря на ледяную воду из душа. И Нова поняла, что одной из причин стало то, что с ней был Орион. Она хотела что бы это произошло у неё именно с Терроном. В нем было столько нежности и желания её оберегать, что больше противостоять она не могла.

Террон ведь прав. В её жизни нет ничего, кроме службы Эдему… Это чертова военная академия по капле все эти годы убивала в ней чувствительность и чувственность. Словно прижигала один нерв за другим, истребляя в ней живого человека… Террон лишь вернул ей то, что было потеряно.

Нова под тяжестью этого открытия обессилено опёрлась руками о кафель перед собой. Заглядывая в тот уголок сознания, куда давно и нарочно забыла путь… Она смутно попыталась вспомнить детали первого ночного нападения на неё. Рей прекрасно помнила все остальное. И её первый день в академии, как одно из самых страшных воспоминаний. Но не помнила той ночи. Она не видела лиц, лишь слышала голоса. Обрывки фраз. Ей всегда казалось, она сможет опознать нападавших, но сейчас, признаваясь себе, Нова поняла, что в голове остался лишь собирательный образ из тех, кто издевался над ней в академии. Чей-то грубый тычок, грязная насмешка, ненависть в глазах, улыбка девчонки с ножом, кусок лезвия в обуви. Всё это грязным комом слилось в одно. Рей списывала свою избирательную память на психологическую травму. Может быть, с ней действительно тогда сделали что-то отвратительно грязное, поэтому сознание предпочло запереть воспоминания за дверью… Или…

Впервые в её голове начался анализ рваных событий тех времён. Как только интуит умеет собирать бусины деталей в стройную нить правды. Она не помнит в лицо или по имени ни одного нападавшего, все инциденты были похожи один на другой. Как инструкторы могли допустить систематические нападения на курсантов в казармах? Как ей простили припрятанный под подушкой нож и то, что она, размахивая им, задела кого-то из обучающихся… Хотя на утро ни у кого из их курса не нашлось ни порезов, ни ран.

Марк и Кай молчали. Будто они все это пережили тоже…

Неужели это в годы обучения было запланировано руководством? Там ведь работало столько эмпатов высшего уровня…

«Так во мне пробудились сильные способности интуита», — всплыли слова, что она сказала Террону.

Очень похоже на почерк их военной академии — пока первогодки спят, устраивать им ментальную атаку и смотреть, кто из них станет после этого сильнее.

Марк и Кай… Настоящие братья, связанные с ней больше, чем кто-либо на Эдеме. Что пережили они тогда? Какое издевательство, раз молчали… Даже жизнерадостный Флейм? Или он перенес эту травму спокойно и давно забыл, как делал со всем дерьмом, что случалась с ними. Одна Рей мучилась все эти годы, ненавидела себя и не подпускала никого ближе, чем на расстоянии взмаха ножа. Горькая слеза скатилась, смываемая ледяной водой из душа. Будто здесь её предали не меньше, чем отправив в машину с Орионом.

Наверное, кто-то из них понял, что это было лишь частью обучения. Но они хранили тайну. Считая, что каждый сам должен однажды это осознать и перестать верить системе. Так начинают ненавидеть плохих родителей дети, когда вырастают и понимают, что те поступали с ними неправильно.

Эдем — отвратительный отец.

Люциус использовал её на благо их мира… Послал умирать за него. Снова боль предательства ударила её.

Марк и Кай были ей как братья, их она любила и могла простить, но Эдем… Одна мысль о возвращении в тот мир теперь скручивала её ненавистью.

За шумом воды Рей не услышала, как вошёл Террон. Лишь заметила его руку, скользнувшую рядом. Он выключил воду, оставляя их в тишине. Рей повернулась резче, чем хотела, ударив его каплями воды, слетевшими с волос. Террон смахнул их с лица. Губы остались неподвижны, только в глазах его скользнула тень мягкой улыбки:

— Не боишься заболеть под ледяной водой?

Рей убрала мокрые волосы с глаз. Нова задрала голову выше, чтобы выглядеть уверенно и гордо даже без одежды перед Орионом. Чтобы показать: она не стесняется того, что произошло между ними.

Она постаралась рассмотреть Террона: красота лица и яркость глаз не померкли, эта ночь не была секундным помешательством, она всё ещё испытывала яркие чувства к нему.

— Тебе плохо, что-то болит? — спросил Террон более сдержанно и осторожно.

Его забота в очередной раз ударила её поддых. Болело в груди, где зияла пустота от вырезанного мира.

— Только не нужно снова использовать свою регенерацию, — ответила она. Террон поймал её за подбородок пальцами и посмотрел в льдистые глаза — Рей опять издевается над ним? Пытается уязвить? Как же больно она защищается там, где не нужно.

— Только если тебе это нужно… — задумчиво проговорил он. Рей мотнула головой, отстраняясь от его руки и смотря куда-то в сторону.

— Что будет дальше? — спросила Нова.

Террон свёл брови, но не отвёл взгляда от молочной белизны её кожи. Он за эту ночь рассмотрел Рей уже со всех сторон. И самым страшным было то, что он испытал странное разочарование.

Он был у неё первым. Это окрыляло и возвышало его. Орион очень старался быть с ней отзывчивым и мягким, но, когда всё закончилось, и он излился на её бедро, его накрыла какая-то оглушающая волна пустоты. Это все, что он может ей дать? Неужели это все, на что он способен? Орион был разочарован собой.

Ему хотелось большего, целого мира, замкнутого на этой девушке. Быть собой, быть честнее и жёстче с ней. Хотелось ещё одну попытку, чтобы доказать ей что-то. Не одну, сотню тысяч попыток, в каждой быть другим, чтобы её голова шла кругом как в Виртбое, и она опять и опять задыхалась из-за Террона. Но он сказал другое.

— А чего хочешь ты? — спросил Орион. Даже в этом тихом тоне было твёрдое обещание, что принц с легкой руки может сделать для неё всё.

Рей посмотрела ему в лицо. Нова хотела предложить принцу то, что он точно не сможет выполнить, чтобы поставить на место: убить Люциуса, уничтожить академию, где готовят солдат А-класса, или организацию, легко пожертвовавшую ею.

Но ни одно из этих желаний не было искренним. Целый мир она не сможет уничтожить. Проще вычеркнуть его из себя, начать с чистого листа. Рей вчера уже увидела лучший путь для себя. Начать новую жизнь… Она сделала шаг, прижимаясь к его теплой груди, запуская пальцы в уже полюбившиеся ей темные волосы. Смотря в глаза.

Террон машинально опустил ладони на её талию, удивляясь, как это вышло легко и естественно, будто её изгибы были созданы для его рук. Он не смог не улыбнуться этому и порыву Рей прижаться к нему.

— Я хочу забыть Эдем, — призналась Рей Ориону.

Террон услышал в этом нечто прекрасное. То, что мог лишь представить в своих снах. Он медленно поцеловал её, оставаясь при этом сильным и уверенным в себе.

— Рядом со мной ты не будешь вспоминать эту дыру… — тихо сказал он.

Рей криво улыбнулась, подбирая в голове слова, достойные этого громкого обещания, но не успела. Террон прижал её к кафельной стенке и повернул вентиль с водой, одним движением безошибочно подбирая идеальную температуру. Между струями воды и его касаниями она услышала только сдавленное и тихое, будто бы и несуществующее в шуме воды обещание:

— Будешь думать только обо мне…

Рей прикрыла глаза, отдаваясь его прикосновениям и растворяясь в них, начиная новую жизнь здесь и сейчас.