Темная луна

Глава 15

Я выглянула в окно, обнаружила, что рассвет уже занялся, и пролепетала:

— Да.

Уилл продолжал вглядываться в меня.

— Тебе надо познакомиться с одним человеком. Ее зовут Кора Копвэй. Она очень старая, очень мудрая. Состоит в Мидевивине. — Видя мое непонимание, он уточнил: — Великом шаманском обществе. В прошлом — тайном религиозном братстве, которое занималось целительством посредством познания потустороннего мира. Кора посвятила жизнь изучению древних текстов и беседам с духами, приходящими к ней в видениях.

Для большинства людей встреча с женщиной, черпающей информацию у мертвецов, могла бы показаться странной. Но, обрастая мехом каждое полнолуние, быстро переосмысливаешь понятие «странный».

— Если кто и может рассказать о тотеме, — снова заговорил Уилл, — то только Кора.

Раздался шорох шин подъезжающего автомобиля, и Уилл ринулся к двери.

— Джесси вернулась.

Нахмурившись, я взглянула на часы. Оперативно.

— Эдвард? — поинтересовалась я.

— Его нет. Ника тоже.

Даже не рассчитывая на появление Ника, я все равно ощутила разочарование.

— Давай перескажем ей твою историю, — предложил Уилл.

Я поспешила вслед за Уиллом по лестнице, а потом через дорогу. Едва мы вошли в коттедж, Джесси торжественно объявила:

— Миссия выполнена.

Я не видела Ника целых семь лет и не должна бы грустить после нескольких дней с ним. Не должна, но грустила.

— Где Манденауэр? — спросила я.

Джесси, кажется, удивилась.

— Я думала, он с вами.

— Он собирался к тебе на подмогу.

— Я его даже не видела.

Где-то в затылке возникло неприятное ощущение.

— Плохо дело.

— Это еще ни о чем не говорит. Кроме того, что я в глубоком дерьме, если не учуяла хвост.

— Куда он мог подеваться?

— Кто его знает. Он либо объявится, либо позвонит. Как обычно.

Тревога слегка улеглась, но окончательно она исчезнет лишь тогда, когда Эдвард войдет в дверь с моими разработками. Опасность всегда шла за ним по пятам. Его долгую жизнь можно назвать чудом или огромной удачей. Но рано или поздно фортуна способна от него отвернуться.

— Покажи ей тотем, — предложил Уилл.

Джесси притихла.

— Еще один?

Я вытащила фигурку из кармана и протянула Джесси. Она осторожно взяла амулет, посмотрела на него, потом на меня и снова на него.

— Твой?

— Не совсем.

Уилл рассказал Джесси всё, что мы знали, и всё, что случилось.

Она сжала пластмассового волка в руке.

— Я ничего не чувствую.

— А должна?

— Предыдущий был... жуткий. Он двигался и даже ползал.

Джесси имела в виду черный тотем, который я изучала в Монтане, и который сейчас, вероятно, обратился в пепел, а может, и нет. На той статуэтке имелись письмена маниту мачи-овишук.

Строго говоря, «маниту» означает «тайна», «подобие божье», «сущность». Легенды оджибве пестрят подобного рода созданиями. Все эти существа полезны, за исключением двух: вендиго (или великих каннибалов) и мачи-овишук, известных как злые маниту.

Одна из оборотней Менгеле воспользовалась тотемом мачи-овишук, замышляя стать волчьим богом и править миром.

Да что такое с этим мировым господством? Каждому психу его подавай.

— На мне эта штука двигалась, — пробормотала я, отбирая волка у Джесси. — А еще рычала и что-то бормотала.

— Может, мне следует подержать его у себя? — спросил Уилл.

Я сунула фигурку волка в карман.

— Тотем остается у меня.

Джесси и Уилл переглянулись.

— В чем дело? — задала я вопрос.

— Амулет увеличивает силы и способности.

— Что ж тут плохого?

— Точно не знаю, — вздохнул Уилл.

— Что плохого в том, что становишься сильнее и способнее?

— Огласить весь список? — буркнула Джесси.

— Не сумей я так быстро измениться, когда Билли напал, нас с Ником ждала бы верная смерть.

Некоторое время Уилл и Джесси рассматривали меня, затем Джесси пожала плечами:

— Пускай хранит тотем у себя. Если мне придется в кого-то стрелять, то лучше в нее, чем в тебя.

Джесси подмигнула. Понятия не имею, как это следует понимать.

Меня захлестнула усталость. Я должна была хоть немного поспать, даже если сейчас шесть утра.

— Которая из комнат моя?

Джесси моргнула.

— Ты остаешься здесь?

— Конечно, здесь. Где же еще? — Уилл похлопал меня по плечу и слегка подтолкнул вглубь дома. — Третья слева.

— Спасибо.

— Джесс, выделишь Элизе для сна что-нибудь из одежды?

Я посмотрела на Джесси как раз вовремя, чтобы заметить ее насупленный вид. Перехватив мой взгляд, она наморщила нос.

— Идем.

Мы прошли по коридору и остановились у первой двери справа. За ней стояла не застеленная двуспальная кровать, на полу лежали два открытых чемодана. Джесси принялась копаться в ворохе одежды.

— Ник...

Я оборвала себя на полуслове, огорченная тем, что едва не поинтересовалась, не говорил ли Ник обо мне. Не будь я такой осторожной, то попросила бы Джесси под партой переправить ему записку. Смех, да и только.

— Что Ник? — Она извлекла из кучи безразмерную мятую футболку и бросила мне через комнату.

— Не важно. — Я повернулась к двери.

— Он просил передать тебе, что вы скоро увидитесь.

Я резко обернулась, раздосадованная тем, как ёкнуло сердце.

— Ты собиралась мне это сообщить в текущем веке?

— Не наезжай. Не я ему лгала.

— Я не лгала.

— Ну, недоговаривала.

— По-твоему, я должна была сказать: «Да, кстати, я тут покрываюсь шерстью и вою на луну. Не знаю, излечусь ли когда-нибудь от этой болезни. Мое состояние может ухудшиться. И у нас не будет детей. Давай поженимся»?

Могла бы поклясться, в глазах Джесси мелькнул проблеск сочувствия, но видение было столь мимолетным, что я списала его на разыгравшееся воображение еще до того, как охотница огрызнулась в ответ:

— Скажи ему хоть что-нибудь, доктор. Парень тебя любит.

— Вовсе нет.

Я машинально отвергла такую возможность, даже не успев как следует осмыслить слова и поступки Ника после его возвращения в мою жизнь. Между нами, безусловно, существовало какое-то притяжение, но я сомневалась, что это любовь — по крайней мере, для Ника.

— Ты права. — Джесси обвела меня скептическим взглядом, начиная с растрепанных волос и заканчивая грязными кедами. — Тощая белокурая интеллектуалка… нет, ты явно не в его вкусе. Уверена, ему неприятен сам твой вид.

— Ник держится так, словно и впрямь неприятен.

— А потом, дай-ка угадаю, засовывает язык тебе в рот.

Я нахмурилась. Близко к истине.

— Вот что я думаю. — Джесси глубоко вдохнула. — У тебя маленький опыт общения с мужчинами.

— А ты по этой части эксперт?

— Большую часть жизни я резвилась с мальчишками.

Я вздернула брови.

— Не стоит сразу думать о плохом, доктор.

— Элиза, — поправила я. — При слове «доктор» мне так и хочется попросить тебя наклониться и покашлять.

Джесси почти улыбнулась, а я даже не пыталась шутить.

— Что такого сказал Эдвард, отчего ты попросила Ника уйти? — спросила Джесси.

«Он знает имена убитых тобой».

Я не могла открыть Джесси правду, так же как не могла открыть ее Нику.

— Он сказал, Ник что-то замышляет. Ему нельзя доверять. Иначе кто-то погибнет.

— Зная Эдварда, могу предположить, что этот «кто-то» федерал. — Она прекрасно изучила шефа. — Если бы Франклин был врагом, то убил бы тебя при первой возможности. Плохие парни, вопреки большинству популярных кинофильмов, не забалтывают противников до смерти и не подстраивают им западню, чтобы у хороших парней появилось время сбежать и в конце одержать победу. Настоящие злодеи убивают не мешкая, а затем исчезают.

Джесси была права. Ник ничего не замышлял, он лишь делал свою работу. Работу, которая может привести к тому, что либо я получу смертельную инъекцию, либо он — пулю в голову. Опять муки выбора.

— Манденауэр, вероятнее всего, опасается, что ты поддашься чувствам. Когда такое случается, его идеальный мир разлетается на осколки. Ты знаешь, как он относится к тому, что у подчиненных есть личная жизнь.

Тут есть загвоздка. По мнению Эдварда, я не ягер-зухер и не заслуживаю жизни — ни личной, ни какой-либо иной.

— А федерал очень даже ничего, — продолжала развивать мысль Джесси. — И как тебе удалось сохранить девственность с таким кавалером?

Обсуждение с почти незнакомым человеком моей сексуальной жизни — или ее отсутствия — не казалось мне правильной темой беседы. Однако Джесси была не из тех, кого так просто отшить.

— Давай же, колись. Все у вас было. Ты просто не хочешь, чтобы Манденауэр знал.

Я невольно потрясла головой.

Насмешливое фырканье Джесси было столь же обидным, как и ее слова:

— Ты и впрямь Снежная королева.

— Благодарю. — Я повернулась к двери. — В этих словах я и нуждалась.

— Постой, Элиза, — Джесси коротко вздохнула. — Прости. Иногда я мелю всякую чушь.

Трудно постоянно быть паинькой.

Я обернулась. Судя по виду, Джесси и впрямь сожалела.

— У меня никогда не было подруг, — пожала она плечами. — До...

— Ли?

— Зи. Но всё обернулось не очень-то хорошо.

Это еще мягко сказано. Меня удивило, что Джесси удалось сблизиться с Ли после того фиаско в Миниве. Впрочем, эта парочка друг друга стоит.

Тем не менее, меня утешал тот факт, что Джесси, как и я, испытывала трудности в общении. Я стала лучше ее понимать. Она мне даже отчасти понравилась.

— У Ли все было так же? — не удержалась я от вопроса. — Ей тоже сложно заводить друзей, как и... — Я собиралась сказать «нам», но не смогла произнести вслух, какая я неудачница.

— Ли? — Джесси рассмеялась. — Нет. Она повелительница помпонов.

— Прости?

— Королева выпускного бала, чирлидерша, подружка полузащитника. Не могу поверить, что не пристрелила ее, когда была такая возможность.

Слова Джесси заставили меня улыбнуться. От таких девушек, как Ли, у меня тоже зубы сводило... в прошлом, когда такие вещи имели значение.

Но когда узнаёшь, какими чудовищами населен этот мир, мелкие страхи юности теряют былую силу. Хоть в чем-то есть плюс.

— Если Франклин объявится снова, возьми его в оборот.

Я не совсем понимала, какой смысл Джесси вкладывала в слова «взять в оборот». В любом случае...

— То есть?

— Займись сексом, — пояснила она, закатывая глаза. — Может, это тебя хоть немного раскрепостит.

Я думала, мы заключили некое перемирие, но сейчас она явно меня задирала. Не понимаю зачем.

— Не могу, — сказала я.

— Хочешь умереть, так и не узнав, каково это — быть с тем, кого любишь?

— Кто сказал, что я люблю Ника?

— Возможно, я не самый чуткий человек на свете, но все же угадываю любовь, когда ее вижу. Стоит тебе произнести его имя, и у тебя на лице всё написано.

Я пробормотала какое-то ругательство и досадливо пнула дверь. Джесси захихикала.

— Мужчины такие тугодумы. Сомневаюсь, что он знает.

— А как насчет Уилла?

— Он догадливее остальных, но никому не скажет.

Черт, будто снова вернулись в школу. Я чувствовала себя идиоткой.

— Так что ты думаешь? — упорствовала Джесси. — Если Ник появится, мы можем отсюда убраться. Я уведу Манденауэра на охоту за диким волком.

Я покачала головой.

— Когда я влюбилась, вся моя жизнь изменилась.

— Так и происходит, когда влюбляешься.

— Со мной вышло иначе. Кто знает, кем я могу стать, переспав с Ником?

— Ты уже оборотень, Элиза! — Джесси развела руками. — Какую еще свинью может подложить мироздание?