Темное наследие

14

КАЛЛИ

Мое сердце колотится, а кровь приливает к ушам, когда я смотрю на Деймона.

Мне так много нужно ему сказать. Но… как мне это сделать?

Он только что прошел через… черт возьми, я даже не знаю, через что он прошел.

— Т-тебе что-нибудь нужно? — спрашиваю я вместо того, чтобы выпалить какую-либо из своих истин.

— Э-э, да. Я бы действительно не отказался отлить.

— Хорошо, да. Конечно.

Через мгновение я откидываю одеяло и поднимаюсь с кровати.

— Я могу попросить маму помочь, если—

— Я справлюсь. Я буду лучшей медсестрой, которая у тебя когда-либо была.

Когда я обхожу кровать, его взгляд падает на мои голые ноги, которые торчат из-под его толстовки, которую я все еще ношу.

— Ты, кажется, неподходяще одета для этого.

Я закатываю глаза, глядя на него, когда стаскиваю с него одеяло. У меня перехватывает дыхание при виде его ран. Джанна обработала самые сильные порезы на его груди и животе, но синяки выглядят зловещими и болезненными.

— Ты в порядке, чтобы идти? — Спрашиваю я, когда он нерешительно опускает ноги на пол.

— Ангел, все проще, чем то, что я испытал на прошлой неделе. — Я киваю ему, наблюдая, как он опирается на прикроватный столик, чтобы помочь себе подняться. — Я обещаю, что не собираюсь ломаться.

— Я-я знаю, я просто… Я хочу все исправить.

— Я вернусь к полной работоспособности через несколько дней, как только немного отдохну и прилично поем.

— Деймон, — я вздыхаю, когда волна горя и облегчения захлестывает меня.

— Я здесь, Красавица. И я никуда не уйду, хорошо?

Он, пошатываясь, идет вперед, и я спешу схватить капельницу, чтобы в конце концов не вырвать ее у него из руки.

Его движения медленные, но упрямый засранец не принимает никакой помощи.

Я зависаю в дверном проеме, пока он пользуется туалетом, не желая вторгаться, пока он делает свое дело, но в равной степени не желая отводить от него глаз ни на секунду.

Когда в туалете наконец спускается вода, я снова заглядываю внутрь. Я нахожу его стоящим у раковины и смотрящим в зеркало, висящее перед ней.

После паузы его глаза находят мои в отражении.

— Я выгляжу немного неряшливо, да? — бормочет он.

— Для меня ты выглядишь таким же горячим, как всегда. — Я подхожу ближе, связь между нами туго натягивается.

— Как бы я это ни ценил, у меня есть глаза, Ангел.

— Как ты и сказал, через несколько дней ты будешь как новенький.

— От некоторых из них останутся шрамы, — бормочет он, изучая свое тело.

— Каждая отметина на твоем теле рассказывает историю твоей силы, Деймон. Ни одной из них не стоит стыдиться, — говорю я ему, вкладывая в свой голос столько убежденности, сколько могу.

— Я не так уверен в этом, — говорит он, глядя вниз на свое тело. — Некоторые из них я сделал сам. Я никогда не буду чувствовать за них ничего, кроме стыда.

Мой шокированный вздох прорезает воздух.

— Деймон, я—

— Все в порядке, Ангел. Я сказал тебе это не из сочувствия. Это просто правда. Я знаю, что затронул только поверхность своего прошлого, то, что произошло в сарае моего дедушки. Но мне нужно, чтобы ты знала, что это не потому, что я тебе не доверяю, или потому, что я не хочу, чтобы ты знала. Я хочу, чтобы ты знала все, понимала меня, как никто другой. Но мысль о том, чтобы запятнать тебя этим уродством— Он качает головой.

— Я справлюсь с этим, — решительно говорю я.

— Я знаю, что ты можешь. Я больше беспокоюсь за себя, — тихо признается он.

— Как только ты будешь готов, — говорю я ему, желая, чтобы он знал, что я счастлива действовать в его темпе. Ну, по крайней мере, в том, что касается его прошлого. Будущее — это совершенно другая история, потому что в ту секунду, когда мое собственное признание сорвется с моих губ, это будет похоже на перемотку вперед наших жизней.

Слова вертятся у меня на кончике языка, но я быстро проглатываю их обратно.

Сейчас не время.

Сначала ему нужно разобраться во всем этом. Исцелиться. Узнать правду о том, что произошло той ночью, и встретиться с дядей Дэмиеном, чтобы попытаться выяснить, что нам делать дальше.

Как бы я ни соглашалась с Деймоном по поводу присутствия Анта здесь после того, через что они оба, очевидно, прошли вместе, мы не можем вечно укрывать итальянца.

Внезапно он тянется к туалетному столику, и мое сердце подскакивает к горлу.

— Тебе нужно вернуться в постель.

— Д-да. Мне просто нужно почистить зубы. Это было… Ну, тебе действительно не следовало целовать меня, скажем так.

Он поворачивается обратно к раковине и тянется за зубной щеткой.

— Потребовалось бы нечто большее, чем неприятный запах изо рта, чтобы остановить меня после той недели, что у меня была, — признаюсь я.

— Мне жа—

— Не надо, Деймон. Не говори этого.

Он кивает и мудро оставляет эти извинения при себе. Ни в чем из этого нет его вины.

Он так долго чистит зубы и ополаскивает рот жидкостью для полоскания рта, что я начинаю беспокоиться, что у него подогнутся колени.

— Мне нужен душ, — говорит он, с тоской глядя на него.

— По одному делу за раз. Как только мы получим согласие от твоей мамы, я помогу тебе его принять.

Он поворачивается ко мне. — О? — Его бровь заинтересованно приподнимается.

— Прекрати это, дьявольский мальчик. Ты должен отдыхать, помнишь?

Его способность оправиться от этого, несмотря на боль, которую он, должно быть, испытывает, и истощение, из-за которого у него темные круги под глазами, поразительна. Но тогда, я думаю, он привык действовать вхолостую, учитывая, что он потерял сон много лет назад.

— Все, что связано с прикосновением твоих рук ко мне, будет исцеляющим, поверь мне.

— Конечно. А теперь давай вернемся в постель.

— С этим не поспоришь, Красавица.

Обратный путь еще медленнее, но Деймон отказывается сдаваться.

Взбив подушки, он позволяет мне помочь ему вернуться в постель.

Раздается тихий стук в дверь, прежде чем Джанна просовывает голову, за которой быстро следуют две кружки.

— Кофе? — спрашивает она с улыбкой.

— Да, — нетерпеливо говорит Деймон, заставляя нас обоих улыбнуться, когда он тянется к нему, как ребенок к шоколадке.

Я ожидаю, что Джанна останется, но в ту же секунду, как она передала наши кружки, она снова выскальзывает из комнаты.

— Боже мой, это лучшее, что я когда-либо пробовал, — выдыхает Деймон после первого глотка.

Я улыбаюсь ему, все еще пытаясь убедить себя, что он действительно здесь.

Боль от потери отца ни в малейшей степени не уменьшилась, но, глядя на Деймона, понимаешь, что я не потерял и его тоже… Черт возьми, облегчение не похоже ни на что, что я когда-либо испытывал раньше.

— Ты продолжаешь смотреть на меня так, словно я могу исчезнуть у тебя на глазах, — говорит он, когда его кружка пуста, а моя остается в моих руках нетронутой.

— Потому что я боюсь, что это может оказаться сном.

Протягивая руку, он обхватывает мое бедро, его кожа обжигает мою, посылая тепло по всему моему телу.

— Поговори со мной, Калли. Каждый раз, когда я смотрю на вас всех, я чувствую, что меня держат в неведении о чем-то. Что случилось? Что я пропустил?

Отрываю от него взгляд, я смотрю на его руку и качаю головой.

— Той ночью… черт, Деймон. Это был худший день в моей жизни.

— Я сказал им, что это плохая идея. Никто не хотел меня слушать, они все были такими—

— Упрямыми? — Спрашиваю я, снова поднимая на него взгляд.

— Да. Высокомерными. Самовлюбленными. Похоже, Дэмиен и твой отец думали, что они непобедимы. Они полностью недооценили итальянцев. С таким же успехом они могли бы просто помахать перед ними большим красным флагом и пригласить их на нашу вечеринку. Они завели нас прямо в середину кровавой бойни.

— Да.

— Сколько людей мы потеряли, ты знаешь?

— Думаю, около десяти. На самом деле у меня нет всех подробностей. Но—

— Черт. Какой гребаный беспорядок. Если бы они только—

— Николас, — шепчу я, нуждаясь хотя бы в том, чтобы высказать это, прежде чем я сломаюсь.

— Да, Ангел?

— М-мой папа. — Я судорожно сглатываю. — Он… он был одним из них.

Его брови сдвигаются. — Один из кого?

— Один из… — Я глубоко вздыхаю. — Один из десяти.

Его губы приоткрываются, чтобы снова задать мне вопрос, прежде чем реальность обрушивается на него.

— Нет.

Неверие застилает его лицо, когда его глаза призывают меня сказать ему, что я шучу.

Слезы наполняют мои глаза, когда я думаю обо всем, что произошло с тех пор, как Алекс, Тео, Себ и Тоби вернулись в дом без Нико и Деймона.

— Вчера у нас были его похороны.

— О, черт. Калли. Черт. Мне так жаль.

Несмотря на раны, покрывающие его тело, он тянется ко мне и притягивает в свои объятия, чтобы удержать меня, пока я снова рыдаю.

— Я думала, что потеряла вас обоих, — шепчу я. — Это было… это было…

— Я здесь, Красавица. Я прямо здесь, — говорит он в мои волосы и обнимает меня так крепко, как только может.

Я долго плачу у него на груди, мое облегчение и мое горе изливаются из меня, пока я снова не истощаю себя.

— Как дела у Нико? Твоя мама?

— Трахни мою маму, — ядовито выплевываю я, заставляя его глаза расшириться от шока. — Но, Нико.… Мы все действительно беспокоимся о нем. Он ни с кем не разговаривает. Вчера он появился в последнюю минуту, чтобы внести гроб, а затем сбежал при первом удобном случае.

— Дерьмо.

— Да. Это беспорядок. Все только что было—

Глубокие, раскатистые голоса доносятся с другой стороны двери.

— Похоже, кавалерия прибыла.

Не прошло и двух секунд, как дверь распахивается, и когда я поднимаю взгляд, я вижу Тео, стоящего в дверном проеме с широко раскрытыми глазами и вздымающейся грудью, как будто он только что прибежал сюда.

Если он вообще осознает, что я в комнате, то он не подает никаких признаков этого, поскольку улыбка расплывается по его лицу, и он начинает смеяться как долбаный псих.

— Э-э… братан, ты в порядке? — Спрашивает Деймон, звуча таким же ошеломленным, как и я.

— Черт возьми, я знал, что никто не сможет так легко тебя одолеть.

Покачав головой, он входит в комнату и хлопает Деймона по плечу. Что-то подсказывает мне, что он хочет сделать больше, но, в отличие от Алекса ранее, Тео способен сдерживаться.

— Черт возьми, чувак, — выдыхает он, подтаскивая стул и падая на него, недоверчиво глядя на Деймона. — И я никогда не думал, что скажу это, но она тебе идет.

— Заткнись к черту, кузен, — стону я, закатывая на него глаза.

— Значит, можно с уверенностью сказать, что все о нас знают, Ангел?

— Да. Прости, я больше не могла держать это в секрете.

— Значит, из всего этого вышло что-то хорошее. Тео явно не против. На этот раз он просто сидит там с улыбкой, вместо того чтобы пытаться убить меня по-настоящему.

Я легонько хлопаю его по плечу.

— Не слишком рано для шуток? — спрашиваю я.

— Для шуток всегда будет не слишком рано.

— Из того, что я слышал, ты не полный мудак, когда она рядом, и ты можешь даже время от времени улыбаться. Как у меня могут быть проблемы с чем-то подобным? — Говорит Тео, его глаза озорно мерцают. — К тому же, само собой разумеется, что, если ты когда-нибудь повредишь хоть один волос на ее голове, я собственноручно закопаю тебя в землю. — Улыбка Тео полна злобы, несмотря на его шутливый тон.

— Тебе не нужно беспокоиться, чувак. Если я все испорчу, я избавлю тебя от работы и сам окажусь в этой дыре.

— Можем мы, пожалуйста, перестать говорить о его смерти? — Умоляю я. Реальность всего этого слишком свежа, чтобы слушать, как они шутят по этому поводу так скоро.

— Прости, — говорит Тео, вздрагивая, прежде чем еще одна тень затемняет дверной проем.

— Папа, — холодно приветствует Деймон, как будто он не только что восстал из мертвых.

— Рад видеть тебя целым и невредимым, Сынок, — говорит Стефанос, изучая Деймона издалека.

Прежде чем Деймон успевает ответить, к нам присоединяется дядя Дэмиен.

Не в силах выносить уровень тестостерона, который внезапно наполняет комнату, я сжимаю руку Деймона и шепчу: «Я собираюсь навестить твою маму и проведать Анта». Я понятия не имею, здесь ли еще Джослин, но, черт возьми, мне бы не помешали ее объятия прямо сейчас.

Три пары глаз прожигают мою кожу, когда я наклоняюсь вперед и запечатлеваю поцелуй в уголке рта Деймона, но к черту их.

Кивнув дяде Дэмиену, я выскальзываю из комнаты и практически сталкиваюсь прямо с Алексом.

— Что, черт возьми, они сказали, что заставило тебя бежать так быстро? — спрашивает он, хватая меня за плечо.

— Н-ничего. Мне не нужно объяснять, что меня не приглашают на деловые встречи. — Я отхожу в сторону и жестом приглашаю его присоединиться к ним.

— Ты одна из нас, Калли. Если ты хочешь остаться там, тогда тебе нужно стоять на своем.

— Все в порядке. Я все равно хочу пойти и проведать Анта.

— Он все еще без сознания, — говорит Алекс, прежде чем наклонить голову и понизить голос. — Ты сказала ему?

Я качаю головой. — Нет, пока нет. Я думаю, ему нужно несколько дней, чтобы прийти в себя, прежде чем я сброшу следующую бомбу, не так ли? Я рассказала ему об отце.

— Калли, — предупреждает Алекс. — Ты должна сказать ему.

— Я знаю, — соглашаюсь я. — Я просто… — Я замолкаю, не желая озвучивать свои опасения.

— Он не собирается поворачиваться к тебе спиной. Он даже не будет сердиться. Возможно, шокирован, ошеломлен и сбит с толку. Но он будет рядом с тобой на протяжении всего этого, ты это знаешь, не так ли?

Я киваю, потому что, что еще я могу сделать?

— Хорошо.

Алекс делает шаг вперед, но прежде чем он успевает что-либо сделать, моя рука протягивается и хватает его за предплечье. Его глаза находят мои, и я вздрагиваю от тьмы в них.

— Спасибо, — говорю я честно. — Я бы не справилась с прошлой неделей, если бы не ты. Мне нужно, чтобы ты знал, как сильно я все ценю. Я—

— Всегда, — говорит он с грустной улыбкой, прежде чем высвободить руку и проскользнуть в спальню Деймона.

Из комнаты для гостей доносится шум, и с тяжелым вздохом я направляюсь в том направлении.

Последнее, что я хочу сделать, это причинить боль Алексу. Он был буквально всем для меня на прошлой неделе. Я знаю, что у меня всегда будут мои девочки, которые будут держать меня вместе. Но он был просто… он каждый раз точно знал, что мне нужно, и стоял рядом со мной как верный, невероятный друг, которым он и является. И я не сомневаюсь, что это продолжалось бы, если бы Деймон чудесным образом не появился вновь.

Я качаю головой, когда захожу в комнату для гостей, все еще не в состоянии переварить все это должным образом. Так я понимаю, что еще не время признаваться во всем Деймону.

Не может быть, чтобы у него в голове не было такого же, если не большего, беспорядка, чем у меня сейчас.

Нам просто нужно все уладить, и тогда я найду способ сказать ему. И я просто должна убедить себя, что Алекс прав. Что он будет рядом со мной, когда это признание наконец сорвется с моих губ.

— Все в порядке, дорогая? — Спрашивает Джанна, отрываясь от проверки кровяного давления Анта.

— Д-да. Я просто… — Я падаю на маленький диван под окном и смотрю на город за ним. — Все это. Это…

— Невероятно? — Джанна заканчивает за меня.

— Да. Я просто… Я надеялась, ты знаешь. Все продолжали говорить мне, что они в это не верят, что он удивит всех нас и появится, как призрак в ночи. Я отказалась соглашаться с этим. Отказалась верить, что чудо может произойти, и все же—

— Так и произошло. Ты знаешь, как он сюда вернулся?

— Кроме машины, о которой ты упоминала ранее? Нет. — Я качаю головой.

— У нас будет много времени для разговоров. Самое главное, что он вернулся туда, где ему место, и что он не слишком сильно пострадал.

Я прикусываю нижнюю губу, поскольку мое беспокойство за парня в соседней комнате растет.

— В чем дело, милая?

— Я беспокоюсь о нем. Я знаю, что ему повезло, что его раны со временем заживут. Но как насчет тех, которые мы не можем видеть? Он уже так сильно борется, что я—

— Он пройдет через это, Калли. На этот раз ты с ним. Я верю в вас обоих.

Ее слова должны успокоить меня, но с тех пор, как он признался в нанесении некоторых из этих шрамов ранее, мой желудок скрутило тугим узлом.

Что, если он не сможет с этим справиться? Что, если он сделает это снова?

— Шаг за шагом, да? Никто не собирается торопить его исцеление от этого. — Я смотрю на нее, приподнимая одну бровь. — Я им не позволю, — добавляет она, как будто может прочитать мои мысли.

— А как насчет его экзаменов? Дядя Дэмиен и Стефанос сказали ему, что—

— Он может пересдать их позже в этом году. Черт возьми, они могут даже дать ему бесплатный пропуск после этого, кто знает. Постарайся не беспокоиться о завтрашнем дне. Сосредоточьтесь на настоящем моменте и будьте рядом друг с другом.

— Почему моя мама не такая, как ты? — Я вздыхаю, отчасти сожалея, что сказала это вслух, а отчасти испытывая облегчение от того, что сказала. Поворачиваясь, я выглядываю за дверь и в сторону гостиной в надежде увидеть Джослин.

— Джослин пришлось уйти, — печально говорит Джанна. — Но она вернется. — Она делает паузу, вспоминает, что я задала ей вопрос, прежде чем вздохнуть. — У твоей матери есть свои положительные стороны.

— Если под этим ты подразумеваешь быть заносчивой сукой высшего класса, тогда да, думаю, я могла бы кое-чему научиться.

— Что ж… теперь, когда ты так выразилась, — Джанна смеется. Я рада, что она не пытается спорить со мной. — Но я больше думала о ее навыках дизайна интерьера. На ваш дом и ее спа-салоны очень приятно смотреть.

— Да, я думаю, мы можем дать ей это. Должно быть что-то большее, мой отец не— не был, — поправляю я с болью, — глупым человеком, но он влюбился в нее.

Джанна пожимает плечами, подходит и садится на подлокотник дивана. — Я думаю, любовь может быть слепой. Или она действительно хороша в постели.

— Джанна, — выдыхаю я, потрясенная тем, что она пошла туда.

— Что? Скажи мне, что ты об этом не думала.

— Я действительно пыталась этого не делать, — бормочу я.

— Тебе следует поговорить с ней, как только все это уляжется. Посмотрим, сможете ли вы найти какую-то общую почву для восстановления ваших отношений.

— Наверное, да. Хотя я не уверена, что там действительно есть что восстанавливать. Там никогда особо ничего не было. С тех пор, как я начала огрызаться и перестала делать все, что она говорит, у нас ничего нет.

Джанна грустно улыбается мне. — Что бы ни случилось, я всегда на том конце провода, милая. Даже если тебе хочется поныть о моих мальчиках.

— Я ценю это. Им повезло, что у них есть ты, понимаешь?

— Я счастливица. Они хорошие мальчики. И видеть, как лицо Деймона загорается, когда он смотрит на тебя… Это наполняет мое сердце радостью. О, — говорит она, вскакивая и вытаскивая телефон из кармана. — Похоже, наша еда здесь.

— Что ты заказала?

— Понятия не имею, это сделал Алекс.

— О Боже, это может быть что угодно.

— Или все, зная его.

Она откидывает голову назад и смеется. — Думаю, я скоро узнаю. Я ненадолго. — Она останавливается у двери. — С Антонио все будет в порядке, Калли.

— Спасибо тебе за все это. — Я не сомневаюсь, что она, вероятно, должна была выполнять свою настоящую работу прямо сейчас, но вместо этого она здесь, заботится о них двоих.

— Мои мальчики и ты, всегда на первом месте.

Она исчезает прежде, чем я успеваю ответить, и вскоре после этого звук открывающейся и закрывающейся входной двери достигает моих ушей.

Мой взгляд падает на Анта, лежащего в кровати. Как и у Деймона, у него канюля в тыльной стороне ладони. Его лицо все такое же опухшее, в синяках и совершенно ужасающее, как и прошлой ночью. Как бы мне ни хотелось, чтобы он проснулся, чтобы я могла увидеть своими собственными глазами, что с ним все в порядке, я думаю, что, вероятно, лучше, если он сейчас спит, потому что я даже представить не могу, как ему, должно быть, больно.

Поднимаясь с дивана, я подхожу и сажусь на край кровати рядом с ним, вкладывая свою руку в его в надежде, что он может чувствовать меня здесь и знать, что он не один.

— Я хочу накричать на тебя за это, за то, что ты подвергал себя такой опасности, но я не могу, потому что ты вернул его мне. Ты никогда не узнаешь, как много это значит для меня, — шепчу я.

Тихий стон вырывается из его горла, и мое сердце подпрыгивает.

— Ант, ты меня слышишь?

Еще один тихий стон.

— О Боже мой, Ант. Все кончено, хорошо? Ты в безопасности.

Его губы приоткрываются, а глаза трепещут, но как бы сильно я ни хотела, чтобы он открыл их и посмотрел на меня, он никогда этого не делает.

— Это Калли, — говорю я как идиотка на случай, если он настолько не в себе, что не знает, кто с ним разговаривает. — Ты в квартире Деймона. Его мама — медсестра. Она заботится о тебе. Мы собираемся это исправить, хорошо? Все будет хорошо.

Его рука сжимает мою, но это единственный знак, который я получаю, что он все еще со мной.

Я сижу с ним, надеясь, что моя поддержка придаст ему сил, пока не открывается и не закрывается входная дверь и Джанна не зовет: «Калли, немного помощи не помешает».

— Мы всегда рядом, если мы тебе понадобимся, хорошо? — Наклоняясь вперед, я целую Анта в лоб, осторожно, чтобы не причинить ему еще больше боли, прежде чем закрыть дверь и направиться на кухню.

— О Боже мой, — ахаю я, когда смотрю на пакеты, которыми завалены почти все прилавки кухни Деймона. — Он действительно заказал все.

— Хорошая работа, я многого добилась от нашего развода, а? — Джанна язвит, заставляя меня улыбнуться. — Хочешь помочь мне разобраться во всем этом? Надеюсь, запах еды привлечет их всех.

— Что, если они в середине—

— Тогда им придется сделать перерыв, — говорит она с мстительной, но дерзкой улыбкой.

— Ты мне нравишься, Джанна. Я думаю, мы хорошо поладим.

Она посмеивается над моей похвалой. — Что ж, это приятно слышать, учитывая, что однажды ты станешь моей невесткой.

— Э-э… ты знаешь что-то, чего не знаю я? — спрашиваю я.

— Вовсе нет, милая. Я просто знаю своего мальчика, и теперь, когда он получил то, что хотел, я не сомневаюсь, что он сделает что-нибудь безумное, например, наденет кольцо тебе на палец.

— Эмм… — Я колеблюсь, не зная, что на это сказать.

— Давай просто надеяться, что он подождет несколько лет, прежде чем зачать тебе ребенка, эй? Ты бы хотела сначала получить степень, верно?

Мой желудок переворачивается, и я застываю посреди кухни.

— Я… эм… Мама, конечно, хочет, чтобы я, — бормочу я, сосредотачиваясь на наименее вызывающей сердечный приступ части ее заявления.

— Ты не хочешь в университет, милая? — спрашивает она с искренним беспокойством на лице.

— Честно говоря, я не знаю. Я попала в сети моей матери и глупо согласилась с ее планом в отношении меня.

— Но это не твой план?

— У меня нет плана. Я заблудилась. Это, как плавать в море, в лодке без весла.

— Университет не для всех. Нет ничего плохого в том, чтобы не ходить или не планировать сделать это позже. Я думаю, что мы все многому научились за последние несколько дней, и самое важное — это то, что нам нужно максимально использовать настоящее время. Мы никогда не знаем, что ждет за углом.

— Ты права.

— Забудь о том, чего хочет для тебя твоя мать, Калли. Сосредоточься на себе. На том, чего ты хочешь, и на будущем, которое ты хочешь создать для себя и моего мальчика.

— Вау, — выдыхаю я, подходя к стойке и открывая знакомый пакет. Внутри я нахожу все мои любимые китайские блюда, которые Алекс заказал для меня. Мое сердце сжимается от его заботливости. — Значит, ты не стала бы думать обо мне хуже, если бы я не получила диплом?

— Ты умная, забавная, заботливая и красивая молодая женщина, Калли. Делай то, что радует твое сердце, и забудь о мнениях всех остальных.

С эмоциями, комом в горле, я работаю молча, выплескивая все, что думаю о своей жизни.

В любом случае, об университете, вероятно, не могло быть и речи. Я вряд ли смогу появиться в сентябре с огромным животом, а затем взять декретный отпуск.

Если с этой беременностью все пойдет хорошо, то будущее, которое, как думали мои родители, они так хорошо спланировали для меня, будет полностью сорвано. И на самом деле, меня это устраивает. Более того, я думаю, что папа был бы таким же.