Титаник-2

Глава 12

Таня Варламова медленно шла по палубе. Она испытывала противоречивые чувства. С одной стороны, осуществилась ее заветная мечта. Она так стремилась к этому успеху. Сколько нервов и сколько бессонных ночей стоил ей этот триумф. И вот наконец она заявила о себе. И в то же время Тане было немного грустно от мысли, что все осталось позади и все надо начинать сначала.

Изрядно утомившись от назойливого внимания зрителей и журналистов, всей этой шумихи, Варламова искала уединения. Скрыться от всех, собраться с мыслями, поразмышлять, что делать дальше. В конце концов она победила и заслужила небольшой отдых. Чтобы прийти в себя, ей нужен час, не больше, а затем она позвонит домой в Италию и поделится радостной новостью с самыми близкими для нее людьми — мужем и мамой. Они помогали ей в трудную минуту, выводили из депрессии, верили в ее успех. И все-таки любовь в жизни женщины значительно важнее, чем любой профессиональный триумф.

Татьяна шла по палубе, надеясь отыскать укромное местечко на корабле, где ее никто не потревожит.

Когда она проходила мимо высокого мужчины, тот внезапно взял ее за руку. Вздрогнув от неожиданности, Варламова подняла на него изумленный взгляд.

— Ничто не меняет людей так, как слава. Знаменитый модельер, покоривший публику, не узнает старых друзей.

Нет, конечно же, Таня сразу узнала Дениса Демешкина, но встреча с ним на «Титанике» явилась для нее полнейшей неожиданностью.

— Какими судьбами? — спросила она.

— Я не мог пропустить показ твоей коллекции. — Демешкин, как всегда, был одет по последней моде. Костюм цвета поздней ночи от Кардена, белая сорочка, галстук в тон, дорогие ботинки крокодиловой кожи. На руке блестели часы «Ролекс» последней марки.

— Извини, но у меня сегодня был трудный день. Голова раскалывается.

— Я и говорю, что закружилась, — продолжал насмешничать Денис.

— Да, закружилась. — Варламовой не понравилось, каким тоном разговаривает с ней бывший любовник. У нее было сейчас одно желание: поскорее отделаться от него. — Не каждый день удается показать свою коллекцию на «Титанике».

— Тебе не идет, когда ты злишься, — благодушным тоном заметил Денис. — Ты совсем не изменилась. Заводишься с пол-оборота. — Он помолчал. — Мне понравилась твоя коллекция. Я искренне рад за тебя и приглашаю отметить это событие в тесном кругу старых друзей.

— Не люблю воспоминаний. Знаешь, когда приходит старость? Когда начинаешь жить воспоминаниями.

— По-твоему, я глубокий старик? — усмехнулся он. — Я часто вспоминаю то время, когда мы были вместе. Мне кажется, только тогда я был по-настоящему счастлив.

— Ты сам разрушил свое счастье, Денис Демешкин.

— Это я осознал позже, много позже. Если бы повернуть все вспять…

— Ты бы снова ушел к Светлане. Или ты уже разлюбил ее?

— Таня, не будь жестокой. Иногда мы не ведаем, что творим. Кстати, Света тоже здесь и горит желанием встретиться с тобой.

— Ну и пусть горит. Сомневаюсь, что Светка изменила отношение ко мне.

— Когда человек становится знаменитым, отношение окружающих к нему резко меняется. Словно грибы после дождя, у него появляются многочисленные друзья.

— Мизина наверняка возненавидела меня после моего успеха. Помнишь старый каламбур: ничто так не огорчает, как успехи друзей.

— А я-то надеялся, что со временем вы станете терпимее относиться друг к другу.

— С чего бы это? После того, что она мне сделала?.. — Варламова задохнулась в гневе.

— Тогда давай встретимся без нее, — предложил Денис.

— Честно говоря, не хочется. Что было, то прошло.

— Мы просто поговорим о твоей коллекции. Она удалась, но кое-что можно улучшить. И не забывай, что я один из тех, кто стоял у истоков твоей карьеры.

Таня на миг задумалась.

— Ну что ж, Демешкин, ты мне однажды действительно очень помог, так что надо отдавать долги. Если бы не Светлана, то я не встретилась бы со своим мужем Игорем и не добилась бы ничего в жизни. Так что кругом я тебе благодарна. Тебе и Мизиной.

— Ну и язва же ты, — неожиданно рассмеялся Демешкин. — Да я бы тебя ни на шаг от себя не отпустил, это точно.

— Раньше ты никогда не признавал своей неправоты.

— Человеку стыдно не меняться.

— А чем ты сейчас занимаешься?

— Я по-прежнему коммерсант. И добился определенных успехов в этой области. Покупаю и продаю одежду. В основном для состоятельных господ. Не против кое-что приобрести из твоей коллекции…

— А какое платье тебе больше всего понравилось? — не удержалась от вопроса Таня. Мнение Демешкина, проработавшего в модельном бизнесе, как ей казалось, целую вечность, много значило для нее.

— Об этом, Таня, ты узнаешь вечером.

— Ну ты змей-искуситель. Умеешь играть на слабых струнах.

— Я закажу столик на восемь.

— Вижу, вижу, на кого ты западаешь. — От Маши не укрылось, каким жадным взглядом Соболев пожирает манекенщицу за соседним столиком.

— В ней определенно что-то есть, — заметил Соболев. — Это прекрасный типаж для моего нового романа.

— Что-то я не понимаю, о каком романе ты говоришь? Уж не о любовном?

— Это будет эротический триллер, — рассмеялся Дмитрий. — Ты не возражаешь, если я приглашу девушку на танец?

— Я не ревнива. К тому же у нее очень симпатичный ухажер, так что вряд ли она ответит тебе взаимностью.

— Посмотрим, посмотрим.

— А тут и смотреть нечего. Все ясно как божий день.

— Твоей наблюдательности, Мария, можно позавидовать.

— А ты думал, что только писатели проницательны? Любая женщина заткнет за пояс в этом плане любого писателя. Так ты пригласишь девушку на танец?

— Уже иду. Да, кстати, как по-английски приглашают на танец?

Внимательно выслушав Машины инструкции, он решительно направился к соседнему столику. Переводчица с любопытством следила за его действиями. Дмитрий подошел к столику и произнес только что услышанные фразы. В ответ послышался дружный смех. Маша решила, что смеются над английским Соболева. Наконец манекенщица поднялась из-за столика, и писатель повел ее на площадку для танцев. Дмитрий был немного ниже стройной высокой девушки и смотрелся рядом с ней комично.

Естественно, Маше не могло понравиться, что ее любовник приударил за другой, но она понимала, что лучше не ограничивать свободу мужчины. Парадоксально, но только так можно его удержать возле себя. Маша видела, что за манекенщицей ухаживает красавчик, похожий на актера Ди Каприо. От таких не сбегают к начинающему лысеть самодовольному писателю, пусть он и автор международного бестселлера. В этом кону Маша наберет свои висты. Надо чувствовать, когда мужчине можно дать порезвиться, а когда попридержать. Но ни в коем случае нельзя лишать его иллюзии свободы.

Размышляя, Маша наблюдала за танцующими. Неожиданно рядом прозвучало:

— Разрешите?

Маша даже вздрогнула. Она увидела перед собой спутника манекенщицы.

— Вы говорите по-русски? — удивилась она.

— Меня зовут Леонид Шавуазье. Я француз, но с русскими корнями, или наоборот. Как вам будет угодно.

— Меня интересуют больше французы. Мария Стеклова к вашим услугам.

Когда они закружились в танце, Маша не сдержала любопытства:

— А чему вы смеялись?

— Ваш кавалер пригласил даму весьма своеобразно, смешивая английские и русские слова. А ведь Катя — из России.

— Из России? — изумилась Стеклова. — И вы давно с ней знакомы?

— Мы провели вместе несколько дней, но иногда мне кажется, что мы с ней знакомы всю жизнь, — признался Шавуазье.

— Неужели еще существует любовь с первого взгляда?

— А разве я говорил, что люблю? — вскинул бровь Шавуазье.

— К чему слова, достаточно посмотреть вам в глаза. Они так и сияют от счастья.

— Правда? — рассмеялся Леонид.

— Правда. А вы знаете, кто на вас похож?

— Мне понравилось, как вы задали этот вопрос.

— Так знаете или нет?

— Догадываюсь. А вы ни на кого не похожи.

Заметив, что Соболев бросает на них ревнивые взгляды, Маша обняла француза за шею и притянула к себе:

— Вы и вправду считаете, что я единственная и неповторимая?

— Я думаю, что это можно отнести к любой женщине.

Маша разочарованно вздохнула. В этот момент музыка умолкла и танцующие прошли к своим столикам.

— Похоже, ты неплохо провела время с французом, — недовольным тоном произнес Соболев.

— Как и ты с Катей, — парировала Маша его выпад.

Соболев в ответ пробормотал что-то себе под нос.

— Ты на каком языке говоришь? — улыбнулась Маша своей самой обворожительной улыбкой.

— Как это прекрасно встретить вдали от дома своих соотечественников, — примеряюще произнес Дмитрий.

— И скупая мужская слеза скатилась по его щеке. Оказывается, вы чертовски сентиментальны, писатель Соболев.

— Я все пытаюсь понять, почему я подошел именно к ней?

— А к кому ты еще мог подойти? Увидел симпатичную мордашку — и на всех парах к ней. А самые красивые девушки — русские.

— В этом я еще раз убедился, — кивнул Дмитрий. — А тебя, судя по всему, привлекают французы.

— Меня привлекают писатели. — Маша взяла его за руку. — Или у тебя появились сомнения на сей счет?

— Человеку свойственно сомневаться.

— Обещаю сегодня ночью развеять твои сомнения. — Девушка опалила Дмитрия таким страстным взглядом, что он сразу забыл об обворожительной русской манекенщице. Он вспомнил об их первой с Машей ночи…

Демешкин без особого энтузиазма сообщил жене, что вечером они ужинают с Таней Варламовой. Светка, естественно, устроила Денису сцену:

— Да ты с ума сошел, Демешкин! Ни за что не буду сидеть за одним столиком с этой стервой.

— Ради Бога, успокойся.

— Что ты говоришь? Успокоиться? Увидел бывшую любовницу и слюни потекли. Кобель несчастный.

— Я тебе сказал, успокойся. Не забывай о нем. — Денис показал рукой на ее округлившийся живот. — Твои переживания могут на нем отразиться.

— Ну ты наглец! Сначала говоришь, что намылился на ужин со своей бывшей любовницей, а потом призываешь меня не нервничать. Заботливый папаша, нечего сказать. Одну руку протягиваешь для рукопожатия, а другой вонзаешь кинжал в спину.

— Не стоит так драматизировать. Я хочу кое-что купить из ее коллекции. Мы неплохо заработаем на этой сделке.

Светлана молчала, обиженно поджав губки. Она понимала, что упрямый Демешкин своего решения не изменит. В конце концов она немного его поучила, так что можно отступить. Лучше не переигрывать.

— Тогда ужинай с ней сам, — пробурчала она.

Именно эти слова и хотел больше всего услышать от жены Демешкин.

— А она так хотела поболтать с тобой, — сделал огорченный вид Демешкин. — Не волнуйся, это будет деловой ужин.

Успокоившись, Светлана сказала:

— Прости меня, Денис, я была не права. Я где-то читала, что, забеременев, женщины становятся раздражительными…

— Ну что ты, солнышко. — Денис подошел и поцеловал жену в ямочку на шее.

Светлана, немного отстранившись от мужа, спросила:

— Она в самом деле хотела встретиться со мной?

— Кто?

— Кто, кто — Варламова.

— Она сказала, что горит желанием увидеться с тобой.

— Тогда мы пойдем в ресторан вместе. Самая большая роскошь, которую мы можем себе позволить, — это роскошь человеческого общения. Кто это сказал?

— Не помню.

— Я тоже. Но кто-то же сказал…

— Ну что ж, прекрасно. Ты пока переоденься к ужину, а я пойду прогуляюсь.

Демешкин едва сдержался, чтобы не выплеснуть на жену свое раздражение. «Черт бы ее побрал, эту клушу», — с неприязнью подумал он о жене. Хотя чем могла завершиться его встреча с Варламовой? Она замужем, причем удачно, он — женат. Конечно, в нем жили воспоминания о тех незабываемых днях, но правильно говорят: нельзя в одну воду войти дважды.

И все же в глубине его души жила надежда, что не все еще потеряно и любовь можно вернуть. Разрыв с Таней был трагической ошибкой. Даже занимаясь любовью с женой, он, закрывая глаза, представлял Таню. Это было настоящим наваждением. Он целовал Светлану, а представлял, что целует Таню. И вот сейчас страсть разгорелась в нем с новой силой.

И зачем он женился на Мизиной? Поддавшись мимолетному настроению, он просто сглупил. Его заманили в ловушку, а он слишком поздно это понял.

Но была ли дочь Тани и его дочерью? Этот вопрос не давал ему покоя. По срокам все сходится. Только Варламова знала ответ на этот вопрос. Денис вспомнил, что, когда в конце века ученые нашли способ определять отцовство по слюне ребенка, женщины всего мира устроили самую настоящую бучу: муж любой из них теперь мог направить в конверте пробы в институт и выяснить, является ли он отцом ребенка. Демешкин почему-то был в этом споре на стороне женщин.

Светлана не знала, что на «Титанике» будет показывать свою коллекцию Варламова, иначе ни за что бы не согласилась отправиться в путешествие. Мизина считала, что Таня причинила столько страданий ее обожаемому Денису, не говоря о ней самой, что с Варламовой нельзя поддерживать отношений. Демешкин долго оправдывался, что появление Варламовой на корабле стало и для него неприятным сюрпризом. Жена ему, естественно, не поверила. Денис был педантом и всегда досконально изучал программу предстоящих развлечений. Даже меню он читал от корки до корки.

Денис надеялся встретиться с Таней наедине. Однако Светка испортила ему обедню. Теперь жди скандала!

— Можно сбить его ракетой.

— Не тебе объяснять, Ренни, что самолет-невидимку по технологии «Стеллс» обнаружить практически невозможно.

— Ирония судьбы, — усмехнулся Стикс. — Чем изощреннее мы делаем оружие, тем труднее его использовать по прямому назначению.

В кабинет вошел Джефф Куртнолл.

— Сэр, похоже, удалось обнаружить кое-что интересное, — без предисловий начал он.

— Что у тебя? — спросил Джей Си.

— Мы раскрутили бармена заведения, где любил бывать Крейг. Обычно летчик брал парочку кружек и потягивал пиво в одиночестве. Но несколько раз к нему подсаживались люди. Возможно, случайные. Так вот, бармену запомнилась одна странная фраза: «Лайнер пойдет ко дну под тяжестью кленовых листьев».

— Остановись, Джефф, — прервал его шеф. — Крейг уже в воздухе. Он занял место заболевшего летчика. Полковник Маршалл, летевший с ним в паре, не вышел на связь…

— Неужели мы опоздали? — не мог поверить Куртнолл.

Джей Си, оставив без внимания вопрос подчиненного, задумчиво произнес:

— Действительно, необычная фраза. «Лайнер пойдет ко дну под тяжестью кленовых листьев»…

— Бармену врезалась в память эта фраза, — кивнул Куртнолл. — При этом Крейг засмеялся тихим зловещим смехом.

— Бармен не запомнил, с кем сидел тогда Крейг?

— Нет. Они расположились в самом темном углу заведения. Крейг — постоянный клиент, а того парня он раньше не встречал, поэтому и не запомнил. Бармена можно понять, разве всех упомнишь…

— Кленовые листья… — повторил до этого молчавший Стикс. — Но это же… Канада.

Джей Си и Куртнолл уставились на него.

— Если бы Крейг потопил «Титаник», то нам давно бы сообщили об этом, — продолжал рассуждать Стикс.

— Верно, Ренни. Крейг исчерпал запас горючего, а это значит… — Джей Си умолк.

— Это значит, что оба самолета разбились, — закончил его мысль Стикс. — Но почему Крейг не атаковал корабль?

— Об этом я хотел узнать от вас, — заметил воспрянувший духом Джей Си. — За что вам платят деньги, черт возьми?

— Прошу прощения, сэр, но у меня есть несколько версий, — изрек Ренни. — Первая. По неизвестной причине в море упали оба самолета. Такой исход маловероятен. Версия вторая. Крейгу не хватило горючки, и он, уничтожив самолет напарника, не дотянул до лайнера. Надо будет связаться по этому поводу с руководством авиабазы. Есть еще третья версия, на мой взгляд, наиболее вероятная. Патрик Крейг не погиб, а, сбив полковника Маршалла, приземлился на одном из неизвестных аэродромов. Учитывая, что его самолет исчез с радаров, этого нельзя исключать.

— Но почему Крейг решил действовать именно сегодня? — спросил Куртнолл.

— Мне кажется, он хотел отомстить полковнику Маршаллу, — пожал плечами Ренни.

— Необходимо срочно выяснить, где приземлился самолет Крейга. Свяжитесь с ВВС, — обратился Джей Си к Куртноллу.

— Да, сэр. Судя по всему, его следует искать в Канаде.

С этим никто не стал спорить. Все выглядело логично. Именно поэтому им не удалось найти отель, где останавливался Крейг. Кому придет в голову искать отель в соседней стране?

— Итак, Куртнолл контактирует с ВВС. А ты, Ренни, первым же рейсом вылетаешь в Канаду. Я сейчас же позвоню в Вашингтон и обо всем договорюсь с руководством. Местные власти окажут тебе содействие. Скорее всего Крейг спрятался где-то на побережье.

— По-моему, сэр, будет справедливо, если со мной полетит Джейми Филлипс.

— Не думаю, что это хорошая идея…

— Благодаря Филлипс мы вышли на Крейга, — горячо возразил Стикс. — Считаю, что она может быть полезна в Канаде.

— Хорошо, пусть будет по-твоему. В конце концов именно ты отвечаешь головой за успех операции.

Джефф рассмеялся:

— Если дело и дальше так пойдет, то нас вскоре отправят на покой — агентов ФБР заменят русские писатели и пронырливые журналистки.

Ренни пропустил мимо ушей этот выпад. Он почувствовал некоторое облегчение. Если бы он не взял Джейми с собой, она в лучшем случае убила бы его.

В своем кабинете Стикс сразу сел за компьютер. Он нашел карту Канады, расписание рейсов до Оттавы. Там его должны встретить канадские коллеги. Получив от них информацию, он пересядет на самолет местной авиалинии и доберется до места. В каком из отелей спрятался Крейг? Это предстояло выяснить канадцам.

Ренни позвонил в аэропорт и зарезервировал два места на ближайший рейс в Оттаву. В его распоряжении оставалось два часа. Он набрал номер Джейми.

Филлипс с восторгом встретила идею поехать в Канаду, где развернутся решающие события в этой захватывающей дух истории. Ренни и не ожидал от нее другой реакции: если Джейми что-то взбредет в голову, остановить ее невозможно.

Только теперь, когда самое трудное осталось позади, Таня вспомнила, что плывет не на простом корабле. Она просмотрела несколько фильмов о гибели «Титаника», но большого впечатления они на нее не произвели. Даже фильм Камерона, собравший почти всех «Оскаров». Все было сделано красиво, с размахом и в то же время с точным расчетом: вот здесь зрители должны улыбнуться, здесь всплакнуть, здесь испугаться. Тане фильм показался искусственным, сработанным на непритязательный вкус. И все же с этим фильмом у нее были связаны приятные воспоминания. Она смотрела его вместе с Игорем после долгой разлуки.

Варламова вошла в зал ресторана. В таком же зале, обставленном мебелью в якобитском стиле, когда-то обедали состоятельные господа, путешествующие на борту погибшего «Титаника». Таня ощутила благоговейный трепет, точно прикоснувшись к чему-то давно забытому, таинственному и тревожному. Похожие чувства она испытывала в детстве, когда случайно обнаружила старую шкатулку прабабушки на чердаке. Таня не надеялась найти в этой шкатулке сокровище, в противном случае ее не хранили бы на чердаке. Затаив дыхание, она открыла потрескавшуюся от времени коробочку. Среди писем и каких-то бумаг в ней были скромные серьги, колечко с бирюзой и небольшой серебряный крестик.

С этим крестиком Таня никогда больше не расставалась. Она носила его в школу в портфеле, так как в то время иметь крестик считалось дурным тоном. И только поступив в институт, Таня стала носить крестик на шее.

Варламова подумала, что «Титаник» — как та старая шкатулка, открытая после долгих лет забвения. От этой мысли становилось неуютно на душе. Если бы не показ коллекции, она ни за что на свете не отправилась бы в плавание на этом корабле.

Варламова наконец заметила Демешкиных. Прекрасно зная характер Светки Мизиной, она не сомневалась, что Денис придет не один. Таня была готова к встрече с бывшей подругой. Она пришла в ресторан в шикарном декольтированном платье цвета фукси, отделанном по лифу стразами. Боковой разрез открывал волнующий изгиб изящной ножки.

Варламова подошла к столику и поздоровалась. Мизина изобразила на лице подобие улыбки. Таня улыбнулась в ответ, словно ей было ну очень приятно встретить здесь Светку. Денис встал и, подвинув стул, помог ей сесть за стол.

«Какого черта я пришла сюда?» — подумала Таня. Придется весь вечер притворяться и фальшивить, чего она не выносила.

— Давайте, красавицы, отметим встречу старых друзей, — засуетился Денис.

— Даже не верится, что мы не виделись целых два года после финала конкурса.

— Да, после твоей первой громкой победы, — заметила Мизина. — Я даже запомнила название: международный конкурс молодых дизайнеров одежды «Смирнофф фэшн авардз».

— Твой английский по-прежнему оставляет желать лучшего, — усмехнулась Варламова.

Что-то новое, незнакомое появилось в лице Мизиной. Тане стало все ясно, когда та приподнялась. Светка была беременной. Варламова подумала, что Мизина намеренно продемонстрировала ей свой округлившийся живот. Она словно хотела подчеркнуть, что не просто любовница Демешкина, а его законная жена.

— Вы ждете ребенка? — спросила Таня, лишь бы что-нибудь спросить.

— Ты заметила? — притворилась смущенной Светлана. — Да, мы ждем наследника, — с гордостью погладила она свой живот.

— Сын — это прекрасно, — безучастно кивнула Таня.

Мизина пристально посмотрела на нее и принужденно рассмеялась:

— Только поэтому мне пришлось отложить на время свои наполеоновские планы.

Тем самым Светлана давала ей понять, что, если бы не беременность, она давно бы обскакала Таню и на «Титанике» показывала бы моды не Варламова, а она, Демешкина.

Таня не стала спорить с ней. Она принялась за салат из омаров, и снова укорила себя за то, что пришла в ресторан. Внезапно Варламова поймала себя на мысли, что рассчитывала провести вечер с Денисом наедине. Когда она увидела Светку, у нее было одно желание — вызвать у бывшей подруги зависть к своему успеху.

Однако беременность госпожи Демешкиной изменила ее планы. В конце концов прошлого не вернешь, а беременной женщине лучше не нервничать. Таня неожиданно для себя даже приободрила Светлану:

— Не волнуйся, ты еще наверстаешь, у тебя все впереди. Ребенок — это главное предназначение женщины.

«Что я несу? — ужаснулась Варламова. — Осталось только сказать, что дети — наше будущее».

— Легко об этом говорить, когда работаешь в доме Армани и выставляешься на «Титанике», — выдала себя Мизина.

— Таня права, у тебя еще все впереди, — вступил в разговор Денис. — Ты же у меня умница.

Варламову передернуло от этих слов. Не хватало еще выслушивать их сюсюканье. Таню так и подмывало сказать Мизиной, что пока та строила ей козни, она ждала Катюшку. Но сдержалась. Ни к чему вспоминать о ребенке Демешкина, хотя Таня считала его своим и только своим. Глупо самой нарываться на скандал.

И Таня промолчала.

Денис взял инициативу в свои руки:

— Позвольте поднять бокал за успех русского модельера Варламовой.

Светлана тоже подняла бокал:

— За тебя, Таня.

«Молчала бы лучше», — подумала Варламова, а вслух произнесла:

— Ваша поддержка мне особенно дорога.

Денис из кожи лез, чтобы разговор не выходил за рамки приличий, проявляя чудеса дипломатического искусства.

— Как твой ребенок? — спросила из вежливости Светлана.

— У меня прекрасная дочурка, — отозвалась Варламова. — Сейчас она с Игорем и моей мамой в Италии.

Некоторое время они молчали, каждый думая о своем. И снова нарушил молчание Денис:

— Мы еще не выпили за тех, кого с нами сейчас нет, но кто нам дорог.

Мизина плеснула себе минералки. Таня выпила шампанское. Разговор явно не клеился.

Внезапно Света, поморщившись, схватилась за живот:

— Ой, что-то мне нехорошо. Здесь так душно. Мне нужно на воздух.

Варламова сразу разгадала уловку бывшей подруги и была ей даже за это благодарна.

— Да, да, конечно, — заволновался Денис Демешкин, подлетая к жене. Затем он обратился к Тане: — Ты подожди, мы сейчас вернемся. Это у нее бывает.

— Нет, лучше нас не жди, — проговорила слабым голосом Света. — Не думаю, что это быстро пройдет. Ты уж прости нас…

— Ничего страшного. Я как раз собиралась уходить. У меня назначено интервью с журналистом из «Космополитен».

Мизина на миг замерла, но затем, тихонько постанывая, побрела к выходу. Денис виновато посмотрел на Варламову.

— Все в порядке, — ободряюще улыбнулась она ему. — Главное, береги жену.

— Может, еще встретимся? — с робкой надеждой спросил он. — Мы так и не поговорили о твоей коллекции.

— Как-нибудь в другой раз. Сейчас у меня нет настроения. Извини, тебя ждет жена, а меня журналист.

— Да, да, конечно… — Он тяжело вздохнул, затем подозвал официанта и расплатился. — Таня, мы еще встретимся.

— Поживем — увидим…

Денис, не оглядываясь, бросился догонять жену. «Вот так и два года назад он ушел от меня», — с легкой грустью подумала Таня.

После танца Екатерину Шадрину было не узнать. От ее радостного и игривого настроения не осталось и следа. Она хмурилась и на вопросы Леонида отвечала односложно.

— Что случилось? — обескураженно спросил Леонид. — Господин Соболев тебя чем-то обидел?

— Нет, все нормально.

— Тогда объясни, что с тобой происходит. Только что ты была веселая и общительная, а сейчас сидишь точно бука.

— Никакая я не бука. Нельзя же все время улыбаться, точно заведенная…

— Неужели ты приревновала меня к этой девушке? — наконец догадался он.

— Ничего подобного. Мне-то какое дело до вашего тесного знакомства.

— Ну не такого уж тесного, — протянул Леонид. В его глазах прыгали веселые чертики. — А вот вы с этим писателем…

— Что мы с писателем? — встрепенулась девушка. — Ну, договаривай.

— Могли бы вести себя… э-э-э… поскромнее. Увидев тебя в объятиях этого сочинителя бульварных романов, я почувствовал, как кровь у меня закипает в жилах, еще секунду — и я устроил бы грандиозный скандал. Отелло был бы по сравнению со мной мальчишкой. Но… в этот момент музыка кончилась…

Катя заметно повеселела:

— Ты и вправду готов был броситься?

— Не то слово. Я бы разнес весь этот ресторанчик к этой, как ее…

— Чертовой матери, — подсказала Катя.

— Вот именно…

Девушка засмеялась. В этот момент зазвучал тягучий блюз и они пошли танцевать.