Твоя случайная измена (СИ)

Глава 22

Виктор сам позвонил мне ещё до обеда, и сообщил, что сегодня к вечеру я стану счастливой обладательницей четырёхколёсного друга.

На мой вопрос: «А нельзя ли ускорить?», он сказал, что нельзя. Ибо нужно ещё заменить некий фильтр, проверить уровень масла, тормозные колодки. Помыть, наконец! Так как после всех процедур моя ласточки сильно запачкалась…

Боже! Теперь еду и думаю, во сколько же мне обойдётся этот чудный ремонт? Разноцветный фасад выплывает из зарослей. Здесь, на отшибе, среди гаражей и складов, это здание выглядит как яркий цветок на не стриженной клумбе.

И кто же додумался придать такой вид автосервису? Ждёшь увидеть девицу, подобную той, что изображена на стене. А встречают тебя мужики, с грязными пальцами и прокуренными голосами. Как-то нечестно! Хотя…

Виктор, если отмыть его, причесать и одеть по-нормальному, будет неплох. Я ж его видела только в такой… спецодежде. Водителя грузовика, а теперь вот, и слесаря. А кто он вообще? Я не знаю! Да и какая мне разница, кто…

Выхожу. На часах уже пять. Ворота приподняты, снизу видна кутерьма. Оставляю таксисту на чай за молчание. Люблю молчаливых людей! Болтовни мне и дома хватает.

Правда, сегодня Самойлов молчал. Вышел утром в своём потрясающем гриме, сделал кофе. Сказал:

— С добрым утром, — и уставился в свой телефон.

Я ответила тем же. Так и сидели — каждый в своей переписке. Он — со Снежинкой, а я… Записалась к врачу на приём. После рассказа Эльдара решила провериться. Грудь — это слабое место у женщины! А я не была у маммолога тысячу лет…

Выхожу и иду прямиком в «главный офис». Стучусь. Изнутри отвечают:

— Да, да.

Виктор сидит за столом, перед ним ноутбук и какие-то чеки. Выглядит он совершенно не так, как в тот раз. Футболка простая, но стильная. На груди чуть теснит, и в плечах маловата. Хотя… Может, в этом и смысл?

Причёсан иначе. Как будто постригся. Хотя… Скорее всего, просто голову вымыл!

— Настя! — восклицает он радостно, и встаёт во весь рост.

— Здравствуйте! — говорю, продолжая топтаться у двери.

Он приглашает:

— Входите, садитесь.

Я пожимаю плечами:

— Я думала, сразу забрать?

Виктор чуть медлит. И я опасаюсь услышать ещё что-нибудь, вроде: «Поломка оказалась намного серьёзнее, чем мы ожидали».

Но он говорит:

— Сейчас, парни причешут её, и будет как новая.

Он улыбается, отчего на лице проступают забавные ямочки. На контрасте с его внешним видом, довольно внушительным, стоит сказать, эти ямочки смотрятся мило, по-детски.

— Это излишне, — смущаюсь, сажусь, чтобы он наконец перестал изучать меня взглядом.

Сегодня я вышла из дома в «свободном полёте». На мне расклешенные брюки, с разрезами по бокам, и пиджак с рукавами три четверти. Диета приносит плоды! Я ощущаю себя невесомой и стройной. Хотя… Может быть, то не диета, а стресс?

— Хотите кофе? — предлагает, а сам уже нажимает на кнопки.

Киваю:

— Спасибо.

Автомат барахлит, плюётся банкнотой. И Виктор снова и снова суёт её внутрь.

Я стесняюсь смотреть на него. Изучаю свои ногти. В следующий раз выберу «нюдовый» цвет. Устала «блистать»! Во всех смыслах этого слова. Хочется стать невидимкой, исчезнуть. Как представлю себе, что ещё предстоит…

Судебный процесс и делёжка имущества, разговоры с детьми, объяснения с мамой. И тут не прокатит сказать, что «так вышло». Придётся выдумывать что-то. Ведь дети узнают о той… о Снежане! Уже представляю себе эту сцену знакомства.

— Сынок, это — твоя мачеха, ей двадцать лет. Она сама только школу окончила.

Выдыхаю, когда на столик становится чашка с густым капучино. Пенка чуть-чуть «перелезла» за бортик и Виктор бросает:

— Простите.

Он садится за стол. У него тоже кофе. Только чёрный и, видимо, крепкий. С чего он решил, что я буду такой…

— Так вы водитель, или всё-таки слесарь? — решаюсь я уточнить.

Он усмехается, снова явив свои ямочки миру.

— И то, и другое! Это дядин гараж. Я, можно сказать, вырос здесь. С детства общаюсь с машинами.

— Вполне мужское увлечение, — одобрительно говорю и пробую свой напиток. Губы в пенке и я провожу языком, собирая.

Ловлю его взгляд.

— А в рейс на замену хожу. Когда выпадает возможность. Люблю на дальняк! Можно подумать о чём-то. В дороге душой отдыхаю.

Я негодую:

— Весьма странный способ для отдыха. Я думала, вождение утомляет?

— Есть немного, — смущается он, — Но мысли в порядок приводит зато.

Думаю, мне бы сейчас не помешало привести в порядок свои. Может быть, тоже, отправиться в «дальнее плавание» на своих «четверых»? Где они там…

— Настя, я хотел извиниться за тот инцидент, — произносит Виктор, — Мне очень неловко.

«Ещё бы», — думаю я про себя. Но вслух убеждаю его:

— Всё в порядке. Я уже и забыла.

«Забыла, конечно», — упрямится мозг. Ведь я уйму раз вспоминала об этом! Сколько лет моих губ не касался никто, кроме мужа? Я уже и забыла, как это бывает. С другим.

— Да? — добавляет он тише, — А я вот никак не могу.

Я про себя улыбаюсь. И вдруг понимаю, о чём этот тип говорит. Обо мне! Он не может забыть этот наш… этот свой… поцелуй.

— Да что вы? — бросаю с ухмылкой, — Вы уж постарайтесь.

Он вздыхает.

— Стараюсь, — взгляд снова скользит по мне, быстро но многозначительно, — Это труднее, чем кажется.

«Это флирт?», — рассерженно думаю я. Если так, то он очень уж самонадеян. Не мой уровень! Точно, не мой.

— Ничем не могу вам помочь, — сокрушённо вздыхаю и пью. Пенка уже рассосалась, исчезла. И кофе остыл. А машины всё нет…

Кто-то стучит в боковую. Ещё одна дверца. Не с улицы, а изнутри гаража.

— Босс, готово, — говорит появившийся мастер. Коренастый и лысый мужик. Он будто не видит меня, игнорирует взглядом.

Мне становится даже обидно. Я тоже игнорю его! Смотрю снизу вверх на картину. Машина на ней раритетная. А человек за рулём приветственным жестом снимает цилиндр с головы.

— Ну вот, — объявляет мне Виктор. И в его ладони я вижу ключи.

Брелок на них красного цвета. Сердечко, где написано «Love». С тех пор, как Илья подарил, я его не меняла. А в этот момент резко думаю — нужно сменить!

— Спасибо огромное! — говорю с благодарностью.

Я, и правда, ему благодарна. Как бы много ни стоил ремонт! Я скучала по ней, и чужие машины казались совсем неудобными. Как одежда с чужого плеча.

— Рад, что смог вам помочь, — отзывается Виктор.

Я спешу уточнить:

— Сколько с меня?

Он отвечает:

— Не сколько.

Поднимаю глаза. Он серьёзен и взгляд, как прицел, устремлён на меня.

— В смысле? — трясу головой.

— Я же сказал, что ремонт за мой счёт, — говорит убеждённо.

Когда он такое сказал? В тот момент, когда я пребывала «в отключке», после его нападения?

— Нет, — возражаю я, — Так не пойдёт!

Сказав это, я достаю кошелёк. Озираюсь в поисках терминала. Или в этой конторе его просто нет? Что ж! Наличка имеется. Может, её и не хватит? Ничего! Я ещё привезу…

— Если у вас нет возможности оплатить картой, я могу оставить часть денег наличными…

— Настя, пожалуйста, — он делает шаг, и я пячусь назад.

Его превосходство не только в наличии мышц и значительном росте. Он голосом давит меня! Вынуждает молчать.

— Не хочу быть вашей должницей, — прихожу я в себя.

— Это в счёт извинений, — формулирует Виктор.

Но даже в этом обличье его джентльменская щедрость избыточна и неуместна.

Я что, содержанка? Я могу заплатить за себя! Кажется, мой внешний вид вполне соответствует статусу. Это всякие там малолетки ищут спонсоров. И выбирают мужчину по толщине кошелька!

— Не стоит, — бросаю с достоинством.

— Что не стоит? Извиняться? — в этот раз его улыбка выводит меня из себя.

— Извиняться как раз-таки стоит! — киваю в ответ, — Но не стоит платить!

— Пустяки, — снисходительно фыркает он.

Как подачку бросает! За кого он меня принимает? Этот слесарь с напыщенным видом! Смотрит так свысока, будто делает мне одолжение. Экий царственный жест!

Вынимаю купюры, кладу их на стол:

— Вот, это часть. Назовите мне полную сумму, и я привезу остальное на днях.

Виктор вздыхает, голова опускается, он ею качает с досадой. Смеётся в кулак:

— Вы всегда такая упрямая, Настя?

«Да», — говорю я себе. Я такая! Иначе нельзя. Иначе тебя опрокинут, растопчут, сомнут…

Подхожу к нему, делаю жест, открываю ладонь. Жду ключи от машины. Виктор смеётся и крепче сжимает кулак.

— Заберите деньги, и я отдам вам ключи, — произносит упрямо.

«Ах, так?», — возмущаюсь, вдыхаю поглубже.

— А если не заберу? — говорю ему с вызовом.

Он пожимает плечами, досадливо цокает:

— Тогда мне придётся оставить Фиат у себя. Буду ездить на нём, рассекать!

Представляю его за рулём своей ласточки. Он даже не влезет в неё!

— Виктор, у меня нет желания шутить! Отдайте ключи, — говорю напряжённо.

Он улыбается:

— Что ж, — а после подходит, берёт пачку денег, что я положила на стол, считает усиленно, — Этого мало!

— Я ещё привезу, — хмыкаю, будто у меня этих денег куры не клюют. А вообще-то… Ещё адвокату платить! Ещё детей нужно в школу собрать. Если Самойлов затянет с разводом…

Он задумчиво хмурится:

— А как же вы их привезёте, если машину я вам не отдам?

— Ну, хватит! Довольно! — взрываюсь я гневом. Иду на него. Становлюсь в двух шагах. — Ключи!

Он буравит меня изучающим взглядом. Вот же хам! Если б знала, как он поведёт себя, точно б не стала ему доверять. Автосервисов в городе море! Почему же судьба мне подсунула этот сарай?

Деньги ложатся обратно на стол между нами. Он держит ключи в кулаке. Мне так хочется впиться ногтями в его загорелую руку. Отобрать!

Глаза выдают меня, сердце стучит так надрывно, что в этой избыточной близости он, несомненно, услышит его…

Кулак у меня на глазах разжимается, ключик лежит на широкой ладони пятном. Я тянусь к нему, зная, что это — ловушка. Но не в силах с собой совладать! Вот сейчас я его отниму и сбегу…

Но взамен, стоит мне прикоснуться к брелку, пальцы капканом сжимаются, тянут вперёд. И я попадаю в мужские объятия! Он выше, намного. Но клонится вниз, к моему побледневшему в страхе лицу. К протестующим алым губам. Я специально накрасилась ярко, чтобы скрыть недосып.

— Нет… Что вы… Пустите! Немедленно! Нет…, - пытаюсь отбиться, прогнать.

Но объятия крепче сжимаются, талией чувствую силу его крепких рук. Подсадив, как игрушку на стол, он сметает с него пачку денег. И те осыпаются вниз, как листва.

— Мечтал о тебе с того дня, — слышу шепот на коже. Мурашки бегут по плечам. Упираюсь ладонями в тело мужчины. Не сдвинуть! Он точно скала.

— Не трогайте меня, — заслоняюсь, верчусь на столе. Но он не даёт мне встать на ноги.

— Не могу забыть тот поцелуй, твои губы, — его тон пробирает насквозь. И мне кажется, что он намерен меня изнасиловать. Взять прямо здесь! На столе.

Стук в дверь прекращает бесстыдное действо. Он, отпрянув, бросается к двери, чтобы её не открыли, пока я сползаю на пол. К своему удивлению вижу, что дверь остаётся закрытой. А палец его — на замке. Так это значит…

Он запер нас здесь? В надежде, что я… Так вот какую оплату он хотел получить за ремонт? Сволочь! Маньяк!

Вижу свой ключ на столе. Поправляю одежду. Представить себе не могу, что бы случилось, не прозвучи этот стук!

На него не смотрю, забираю ключи. Дверь открывается. Тот самый голос… или другой… произносит:

— Колодки пришли, на Тойоту, менять?

Виктор вздыхает. А я, прежде, чем выйти, бросаю ему:

— Спасибо! Ваш сервис и вправду меня удивил.

Визитёр пропускает. Я иду напролом, к своей «пташке». Сейчас мы уедем отсюда. И я не вернусь! Он своё получил. Даже слишком!

Смотрю, как её выгоняют на улицу. И, прежде, чем сесть, бросаю короткий убийственный взгляд на окно. За которым меня только что совершенно бесстыдно облапали…

Виктор стоит неподвижно, отодвинув рукой жалюзи. Замираю. Гляжу на него. Он подносит ладонь, разжимает. И сквозь прозрачную толщу стекла я отчётливо вижу сердечко. Красный символ любви! Испугавшись, смотрю на ключи от машины. Где вместо брелка, только слабый намёк, и пару оставшихся звеньев.