В плену у сказки

Глава 6

Завязка

Пока Дризелла готовилась к балу, в спешке бегала и разбрасывала бусы, я сидела у окна, пила чай и думала о своей незавидной участи. Мачеха, учуяв намерение Эллы отправиться на бал, загрузила ее с утра огромным количеством дел. Но я не вмешивалась, потому что сказка шла своим чередом.

Люцифер возлеживал на солнечном подоконнике. Когда Дризелла вышла из комнаты, избавив нас от своих неугомонных причитаний, он вдруг с любопытством спросил:

— А что, если счастливый финал Золушки возможен только при твоем несчастливом?

— Я не настолько важный персонаж, так что моя жизнь вряд ли станет помехой для Золушки. Она выйдет за принца, я покидаю рис им в спину и отправлюсь прочь из этой сказки.

Я уже мысленно рисовала, как вернусь домой, куплю сборники сказок и буду жечь их со зловещим хохотом.

— Только не рассказывай больше никому, что мы находимся в сказке, — посоветовал Люцифер.

— Почему?

— Потому что кто-то несомненно захочет, чтобы она не заканчивалась. Возможно, избавится от Золушки. Без нее же конец не наступит.

— Я не совсем понимаю.

— Ну что ты не понимаешь? — Люцифер недовольно взмахнул хвостом. — Сама ведь утверждаешь, что этот мир создан только для тебя, а что будет, когда ты уйдешь? Мы все исчезнем? Вдруг ты кому расскажешь, а этот кто-то испугается, что может… мр-р-р погибнуть?

Люцифер говорил дельные вещи, а я ведь даже не задумывалась о судьбе сказочных персонажей. Они же не были живыми — так, просто выдумки, декорации. Но на самом деле на их месте я бы сделала все возможное, чтобы помешать сказке закончиться.

— А как же ты? Ты сам не боишься исчезнуть?

— Уверен, что не исчезну, — деловито заявил кот, — слишком уж я хорош, чтобы не существовать. И давай уже собирайся, скоро приедет карета. Знаешь, теперь я убедился, что ты не Анастасия. Она бы ни за что не надела такое мр-р… одеяние. В нем ты похожа на моль. Или на мышь.

— Да что ты понимаешь в нарядах? — я отмахнулась от него. — А ну брысь отсюда.

Настроение было совсем не сказочным. Меньше всего хотелось ехать на какой-то дурацкий бал. Но оставаться дома тоже было рискованно, потому что ход сюжета в этом случае мог пошатнуться.

В оригинале Дризелла и Анастасия уехали, а Золушка осталась одна и дождалась Фею-крестную, которая исполнила ее мечты.

Пусть все так и сложится.

Роксана помогла мне одеться и причесаться. Она молчала и отчего-то казалась печальной: опять черное платье, которое блестело синевой. Я все-таки не сдержалась:

— Почему вы до сих пор носите траур?

— Когда вдовы отказываются от траура, значит, они готовы снова выйти замуж.

Я не знала, сколько лет прошло со смерти отца Эллы, но, насколько мне было известно, Золушка осталась сиротой совсем ребенком.

— Ты так сильно любила отца Золушки?

Роксана засмеялась и даже похлопала меня по плечу, довольная шуткой.

— Этого мерзавца Тремейна? Нет, конечно. Я любила только раз в жизни, и то в далеком прошлом, почти в детстве.

— И что стало с этой детской любовью? — я видела в зеркале ее лицо, которое, словно издеваясь, напоминало Женькино. Наверное, в реальном мире подруга и мама сошли с ума в поисках меня.

— Я решила повзрослеть, а мой милый Питер навсегда остался потерянным мальчишкой. Траур я ношу по ушедшей юности, Анастасия, все просто.

— Вряд ли здесь хоть что-нибудь может быть простым.

Наверное, ведьма каким-то образом наказывала и Роксану, потому что она была единственным человеком из реальности, кто попал в сказочную пытку вместе со мной. Настоящая ли она или иллюзия? И ведь не поймешь никак…

— Вот ты и готова, — она затянула корсет, и я охнула, схватившись за живот. — Моя красивая взрослая дочь. Теперь спускайся вниз, а я помогу Дризелле. И отправляемся на бал!

Она наигранно рассмеялась, скрывая надрыв в голосе, а я поспешила на улицу, убегая от чужой драмы и надеясь, что на свежем воздухе будет легче дышать.

Вечер был теплым и светлым из-за огромной луны, занявшей треть неба. У ворот уже дожидалась запряженная карета. Я глубоко вдохнула и подошла к четверке белых лошадей. Животные взглянули на меня понимающе.

— Вам еще повезло, — я похлопала крайнего коня по шее, — вы хотя бы не тыкву на колесиках возите, а настоящую карету.

Вскоре из дома вышли мачеха и Дризелла. Сестра еле шевелилась в своем платье и выглядела, как довольная жизнью гусеница. На ее фоне я ничем не отличалась от бледного призрака, но хотя бы не играла роль посмешища.

— Ну что, едем, едем! — улыбалась она. — Маменька, я так долго ждала этот бал! А ты, — она указала пальцем на меня, — никому не говори, что мы родственники.

Я закатила глаза.

— И не собиралась.

— Ну не ссорьтесь, — воскликнула Роксана, — хотя бы сегодня для разнообразия.

Но несмотря ни на что, от мачехи и сестры исходило такое приятное волнение, что и у меня появилось предвкушение праздника, правда, совсем призрачное, но… Бал, любовь и волшебство, исчезающее ровно в полночь.

Это не моя история, однако она все равно заденет дыханием, когда пройдет мимо.

— Вы обе хорошо выглядите, — добавила Роксана.

— Спасибо.

Мы уже садились в карету, когда нас догнал голос Эллы.

— Подождите меня!

Я зажмурилась, понимая, что сейчас начнется…

Завязка.

Элла сбежала со ступеней особняка в выцветшем платье поросячьего цвета. На поясе красовался уродливый бант, который подпрыгивал от каждого движения.

— Что это за ужас… — прошептала Дризелла.

Роксана неосознанно загородила нас, словно желая защитить от угрозы.

— Я выполнила все ваши поручения, — запыхавшись, сказала Элла, — теперь мне позволено поехать на бал? — она пригладила растрепавшиеся волосы.

— Нет, — ответила Роксана, — ты с нами не поедешь.

— Но у меня есть платье… — Элла сложила руки на груди, как в молитве, — прошу, пожалуйста, это моя мечта, не лишайте меня шанса увидеть дворец…

Она едва не плакала, но мачеха осталась непреклонной.

— Нет.

— Но это нечестно!

— Я сказала, нет. Уйди с глаз моих.

— Нет, пожалуйста, я прошу.

Элла унижалась, дрожала и маленькими шажками приближалась к карете. Того и гляди, проскочит внутрь, как бездомная кошка. Она вызывала жалость, но не светлую, а такую, при которой хотелось быстрее отвернуться.

Дризелла не выдержала:

— Ты собралась к принцу в этом убожестве? Не смеши меня.

Она направилась к растерянной Элле и толкнула ее в грудь, потом еще раз и еще. Та даже не сопротивлялась, принимая удары, а я оцепенела, не понимая, что делать. Это было слишком… Слишком жестоко, особенно для сказки.

— Ты жалкая уродина, которой не место на балу! — взвизгнула Дризелла и ударила Эллу по щеке. Звонко, с размахом. Та даже покачнулась и едва не упала.

Дризелла тут же с остервенением разорвала ее бусы, которые разлетелись по дороге, затем оторвала рукав платья и выдрала бант, отбросив его под копыта лошадей, которые нервно ржали и били копытами.

— Грязная замарашка!

Мачеха безмолвно наблюдала за тем, как беснуется ее дочь. На ее лице застыли омерзение и чистое удовольствие — жуткое сочетание, если смотреть со стороны.

Элла стояла, беспомощно опустив руки, и почему-то смотрела на меня. В ее глазах вместе со слезами блестела мольба, а на щеке краснел кривой след от пятерни Дризеллы. Но мне нельзя было вмешиваться, чтобы не встать поперек сюжета. Я отвернулась и поднялась на ступень кареты.

«Не смотри на нее, не смотри».

— Я умоляю, — всхлипнула Элла, — пожалуйста…

— Не позорься, — приказала Роксана, — выглядишь жалкой.

И Элла не выдержала:

— За что, за что вы так со мной⁈ За что вы так меня ненавидите⁈ Что я сделала⁈ — закричала она, села прямо на дорогу и начала бить руками по земле в настоящей истерике. — За что⁉ За что? Что я сделала⁉ Ну почему?

Дризелла брезгливо хмыкнула и вернулась к карете с видом победительницы. Меня затошнило от злости. Захотелось врезать по ее самодовольному инфантильному лицу, чтобы вправить мозги.

— Я тоже останусь дома.

— Нет, ты поедешь, — отрезала Роксана и схватила меня за руку. — Поедешь. Не смей отказываться от своего удовольствия, чтобы выслужиться перед недостойными.

— Маменька, — язвительно воскликнула я, — не надо мне приказывать. Я остаюсь.

Элла все еще продолжала плакать, жалобно выдергивая из волос украшения, но невнятно откликнулась:

— Анастасия, поезжай. Ты не обязана здесь оставаться. Я же всего лишь ваша недостойная служанка.

— Если ты не сядешь в карету, я лишу тебя наследства. — сказала Роксана, интонацией и взглядом превратившись в Женькину тетку, которую я знала в реальности. Это отрезвило.

Передо мной возникла развилка, и от моего решения зависел сюжет. Поступить правильно или поступить так, как считала правильным я — тот самый выбор, который мог повлиять на все. Если останусь с Золушкой, фея-крестная не появится, и тогда сказка не обретет свой конец.

— Поезжай, — попросила Элла.

— Хорошо.

Я быстро кивнула на прощание и села в карету, стараясь не замечать ее разочарования. Она хотела, чтобы я осталась.

Но проблема в том, что Анастасия была никчемной сводной сестрой, которая никогда бы не поддержала Золушку, и быть именно такой в эту самую минуту требовал от меня сюжет.

— Ненавижу вас, — в сердцах сказала Элла и опустила голову. Слезы, поблескивая, как звезды, упали на платье, которое теперь не надела бы даже оборванка. — Ненавижу!

И Роксана, и Дризелла молчали. Но я не могла выдерживать тишину и со злостью спросила:

— За что вы так с ней?

Они мне не ответили, только мачеха взглянула с укоризной. Наверняка эти персонажи даже не знали, что можно вести себя иначе. Они привыкли быть отрицательными героями и не помнили, с чего началась их ненависть.

Когда мы отъехали на достаточное расстояние, я развернулась и увидела, что Элла вернулась в дом, оставив бант и рассыпанные бусы валяться в пыли. Где-то далеко в лесу завыли одинокие волки.