В разводе. Бывшие любимые

Глава 9

Олег дёрнулся ко мне через стол.

И верно это меня только и спасло, потому что я успела оттолкнуться и сделать шаг назад.

Бывший муж, выставив указательный палец вперёд, хрипло произнёс.

— А вот так вот не смей говорить, Вика.

Он набрал полную грудь воздуха, и я поняла, что попала куда-то в очень больное место.

— Я каждого своего ребёнка безумно хотел, я о каждом своём ребёнке заботился, так как не заботится ни один мужик, не надо мне тут высказывать, что я только поприсутствовал на зачатии, не надо Вика, и ты, и я прекрасно понимаем, что это лютая ложь.

Я вскинула подбородок.

— Ты прекрасно знала, как мы и Дениса ждали, и Веронику, и уж тем более Стешу. Ты знала, что я не тот человек, который ставит галочки напротив списка имён своих детей. Ты все это прекрасно знала. Ты либо сейчас заберёшь свои слова обратно…

— Либо что? — Спросила я дерзко и сжала губы.

Олег подавился воздухом, и в непонимании того, какую альтернативу мне дать, начал закипать. У него от шеи стала подниматься краснота. И спустя мгновение он взмахнул рукой.

— Это свинство, Вика, такими вещами в меня кидаться. Ты прекрасно знаешь, что я хороший отец.

— Я не могу это утверждать после того, что ты сегодня сделал. Так хороший отец себя не ведёт, так хороший отец не поступает. И да, то, что ты вчера говорил Веронике в спальне…

— Тебя не касается. — Обрубил Олег и на этот раз закипела я.

— Все, что происходит с моими детьми, меня касается. Не надо здесь играть в такого серого кардинала, который за моей спиной что-то там решает с ребёнком. Это не только твой ребёнок, давай мы с тобой это все-таки как-то зафиксируем. Но ни один ребёнок с тобой не остался в разводе, — заметила я больное и сделала ещё один шаг в сторону двери. В груди злость кипела. Я не понимала, как Олег, который достаточно всегда был толерантным, который через Веронику передавал, что он тогда-то заедет за Стешей, тогда-то они увидятся, сейчас просто взял, приехал, забрал ребёнка, и как бы ему было плевать на то, что у ребёнка есть няня, которая испугается.

Ладно, плевать на няню, но элементарно у ребёнка есть мать, и я понимала, что он ничего плохого Стешей не сделает. Но ему было важно показать мне, что я буду бежать за ним, как за флейтой заколдованной, лишь бы только понять, что с ребёнком.

Он просто проверял меня, и это было низко.

Это было подло.

Я не считала, что Олег сейчас выворачивал ситуацию так, будто бы он здесь любящий отец, и он полное имеет право на то, чтобы так себя вести.

Нет, он проверял меня.

И от этих мыслей становилось ещё обиднее и болезненней на сердце.

— Давай мы с тобой как-то зафиксируем, что помимо того, что это и твои дети, поступать по-свински, так не надо.

Олег сжал ладони в кулаки.

И хрипло произнёс:

— Да за что ты меня ненавидишь?

А у меня впервые не хватило слов для того, чтобы объяснить все причины, я растерянно приоткрыла рот, хлопнула глазами, подняла руку, взмахнула ей в воздухе, пытаясь намекнуть, что это уже перебор, но Олег продолжил.

— Что я тебе такого сделал, чем заслужил эту лютую ненависть, которая у тебя хлещет аж из ушей.

— Ты ошибаешься, — тихо произнесла я, — я тебя не ненавижу, я просто не понимаю, как в данной ситуации мои чувства имеют хоть какое-то значение. Потому что ты по-свински поступал не только со мной, но и с ребёнком.

— Нет, Вик, проблема именно в тебе. Именно ты ведёшь себя как загнанная волчица, хотя тебя нахрен никто не загонял. Вика, я, уходя, оставила тебе все, что ты хотела. Я не срался с тобой из-за ложечек в сервизе, я не выставлял тебе дебильные условия о том, что там будет содержание на детей, но ты мне должна за каждую копейку отчитываться. Мне абсолютно плевать. Мне плевать на это. Я не выворачивал наш развод таким образом, что все вокруг были в курсе, что мы разводимся, нет, половина наших знакомых до сих пор ни о чем не знает. Я поступал достаточно лояльно и благородно. Все, что ты хотела в этом разводе, ты получила. И вот на фоне этого у меня возникает только один вопрос: какого черта ты меня так ненавидишь?

Я опустила глаза.

И ощутила, как в груди начал тикать часовой механизм, который отсчитывал секунды до взрыва бомбы.

Да, он даже если и проверял меня, то ему было важно, чтобы я доехала. Ему было важно, чтобы я оказалась в этой точке сейчас.

Я посмотрела на сведённые пальцы, которые сжимала на лямке сумки и хрипло выдохнула:

— Да потому что лучше бы ты сдох, — произнесла я на несколько тонов ниже. И, вопреки здравому смыслу, шагнула вперёд. — Лучше б ты умер, Олег. Честное слово. Я бы лежал на твоей могиле. Хватала пальцами сырую землю. Я орала навзрыд. Грудь себе вскрыть пыталась бы. Лучше б ты реально умер. Я бы тебя отмаливала по всем церквям. Я бы за тебя плакала, оплакивала так как никто никогда не плакал. Ну, знаешь, это было бы намного понятней, честнее, чем то, что ты сделал. Если бы ты умер, у меня было бы хотя бы понимание того, что ты не ушёл, а я с тобой попрощалась навсегда, и, значит, мне не надо каждый раз вздрагивать при звуках твоего голоса из-за того, что меня накрывало лютое дежавю. В вопросе развода всегда есть вариант, что проще было бы не уйти от человека, а похоронить его.

Я говорила это медленно и, видимо, Олег не оценил. Он дёрнулся, обошёл стол, перехватил меня за локоть и потянул на себя сильно, больно.

— Ну да. — Насмешливо протянул Олег и склонил голову к плечу. — Да, лучше бы я умер, вдовой-то быть как-то покруче, нежели чем разведёнкой. Да, Викусь?

А я вдруг поняла, что он ни черта не понял.

И инстинкты сработали быстрее меня.

Я взмахнула рукой.

И ладонь обожгло.