Вечная ложь

8

АЛЕССИЯ

В тот вечер Лука прислал смс, в котором сообщил, что заедет за мной в три часа дня. Он также велел мне одеться как обычно и взять с собой свитер, но отказался сказать, куда мы идем. В ту ночь я не спала целую вечность, гадая, куда мы пойдем и как будет выглядеть Лука в повседневной одежде. Я не видела, что было под костюмом, но его рельефное телосложение позволяло предположить, что он будет выглядеть аппетитно в любой одежде.

Несмотря на короткий сон, я легко проснулась, возбуждение запульсировало в моих венах, как только я открыла глаза. Желая выплеснуть накопившуюся энергию, я отправилась в тренажерный зал в своем многоквартирном доме и бегала до тех пор, пока мои мышцы не устали. Я старалась регулярно заниматься спортом, но в последнее время я была слишком занята, чтобы делать что-то большее, чем просто бегать при любой возможности.

После пробежки я шатаясь, в промокшей от пота одежде спустилась через квартал к кафе на углу и набралась кофеина. Нет, это не имело смысла — изнурять себя только для того, чтобы запастись кофеином, но мы не можем все время поступать разумно. Иногда нужно просто делать то, что кажется правильным, и первый глоток кофе с большим количеством сливок показался мне очень правильным.

Когда я возвращалась в здание, в мое сознание закралось ощущение, что за мной наблюдают, как и несколькими днями ранее. Вместо того чтобы попытаться быть незаметной, я остановилась на середине шага и повернулась, осматривая улицу позади себя. Это было раннее субботнее утро, и хотя район был далеко не пуст, он был менее людным, чем в тот день. Ни один человек не выглядел подозрительным или неуместным. Никто не удивился моей резкой перемене направления и даже не заметил меня, если на то пошло. Я решила вернуться домой и попытаться прогнать свою паранойю, приняв душ и позавтракав. Кофе, может, и не помог бы, но я ни за что от него не откажусь.

Было чуть больше десяти утра, когда я вернулась домой, до свидания оставались считанные часы, и мне ничего не оставалось делать, как привести себя в порядок. Я бросилась в душ, избавляя свое тело от всех ненужных волос и натирая себя до блеска. Когда я была полностью отшлифована, побрита, вымыта шампунем и намазана кондиционером, я приступила к решению вопроса, что надеть.

Одеться непринужденно.

Любая женщина знает, что это была шутка — в женском гардеробе существует бесконечное количество степеней непринужденности. Небольшой каблук на босоножках или толщина бретелек на блузке могли кардинально повлиять на образ. Повседневный наряд для поездки на пароме New York Circle Line будет значительно отличаться от повседневного наряда для бродвейского утренника.

Я перемерила десятки нарядов, прежде чем остановилась на мятных джинсах скинни с цветочным топом без рукавов и кардиганом цвета слоновой кости. С помощью палочки для завивки я придала своим длинным волосам мягкие волны, а затем нанесла на лицо едва заметный макияж. К моему ужасу, было только час дня, когда я нанесла последний штрих туши. Я затянула свою рутину настолько, насколько это было возможно, а до приезда Луки оставалось еще два часа.

Часы тикали мучительно медленно. К двум сорока пяти я успела посмотреть час сериала Голые и напуганные, навести порядок в ящике для кухонного хлама и вычистить ворс из сушилки. Когда пришло сообщение от Луки, что он ждет внизу, облегчение от того, что ожидание закончилось, помогло уравновесить мои нервы — пока я не вышла на улицу и не увидела Луку, прислонившегося к гладким линиям своего черного Audie R8.

Я была права. Лука в костюме — это зрелище, но Лука в джинсах разрушил электрическую цепь в моем мозгу. Мои мысли рассеялись в дымке, прежде чем нервы начали захлестывать меня. Лука, с другой стороны, был невозмутим, как всегда, в повседневной рубашке на пуговицах, закатанной до локтей, его обтянутые джинсами ноги были скрещены на лодыжках. Он был золотой жилой для каждой девушки. Образы его, стоящего там, как безжалостный бог, могли заставить меня пережить годичную засуху.

— Привет, — задыхаясь, поприветствовала я, потрясенная его красотой.

— Привет, красавица. — Он с ухмылкой оттолкнулся от машины и нежно поцеловал меня в щеку, а затем открыл для меня пассажирскую дверь.

Я оглядела салон машины, оценивая его роскошные штрихи, пока Лука шел к водительской стороне. Он был удивительно грациозен, вписывая свою крупную фигуру в компактный спортивный автомобиль.

— Теперь ты скажешь мне, куда мы едем? — игриво спросила я, пока он заводил машину и смотрел на встречное движение.

Он усмехнулся, не отрывая взгляда от дороги. — Мы едем на пляж.

— На остров Кони? — взволнованно спросила я. — Это гораздо романтичнее, чем я думала.

— Ты хочешь сказать, что я не могу быть романтичным?

— Я не считаю тебя парнем, который любит цветы и стихи, нет.

— Хорошо, — хмыкнул он, не в силах скрыть ухмылку. — Потому что я не такой.

— Я давно не была на острове Кони, но я любила его, когда была маленькой.

— Я тоже, — размышляет он. — Ты выросла в городе?

— На острове Стейтен, так что довольно близко. А ты?

— Хобокен.

— Нью-Джерси, но все еще практически в городе, — отметила я больше для себя, чем для его пользы. — Тебе нравилось там расти?

Он огляделся, в его глазах мелькнул намек на темноту. — У меня не было такого детства, как у тебя. У нас не было ничего, когда отца не стало, поэтому я много времени проводил на улицах.

Надеясь, что он не считает меня назойливой, я продолжала задавать вопросы, пытаясь удовлетворить свое бесконечное любопытство. — Как ты оказался там, где ты сейчас? — Шансы стать успешным банкиром у парня, который начинал с улицы, были невелики.

Он остановился на светофоре и посмотрел на меня долгим, тяжелым взглядом, от которого у меня по позвоночнику пробежала дрожь. — После смерти матери я попал в новую семью. Они привили мне трудовую этику и научили выживать.

Поддавшись давлению его пронзительного взгляда, я опустила глаза туда, где его рука лежала на рычаге переключения передач. На костяшках его пальцев были заметны остатки шрамов. Как я раньше не заметила? У меня защемило в груди от мысли о том, через что пришлось пройти Луке в те годы, когда он жил на улице. Моя рука сама собой потянулась, чтобы провести кончиками пальцев по изуродованным остаткам его прошлого. Машина дернулась вперед, когда загорелся зеленый свет, выведя меня из мрачного состояния, в которое я погрузилась. Я быстро вернула руку на колени и посмотрела в окно.

— Знаешь, — сказала я задумчиво. — Сегодня утром я поняла, что даже не знаю твоей фамилии.

Линии его челюсти смягчились от смены темы. — Романо.

Лука Романо.

Это ему подходило. Имя вызывало уважение, но не было вычурным или властным.

— Разве ты не собираешься спросить мою? — подтолкнула я.

— Алессия Дженовезе — я приходил к тебе в офис, помнишь?

— Ты всегда на шаг впереди, не так ли? — Я вздохнула, откинув голову на подголовник. — Мне кажется, что ты уже все обо мне знаешь, а я тебя почти совсем не знаю.

— Я люблю быть начеку, да, но я еще многого о тебе не знаю.

— Например?

— Например, кричишь ли ты, когда кончаешь, — предложил Лука с похотливым хрипом.

Это было неожиданно. Его комментарий лишил меня дара речи, но мое тело отреагировало мгновенно — соски запульсировали, сердце заколотилось в груди.

— А если это не случится? — тихо спросила я.

— Дорогая, то, что я запланировал для тебя, не оставит тебе выбора. — Его глаза перешли на мои, а губы растянулись в лукавой ухмылке.

Оказывается, он действительно заставил меня кричать... заставив меня прокатиться на аттракционе Циклон.

Как только мы добрались до набережной, мы прокатились на дюжине различных аттракционов, которые все выглядели гораздо опаснее, чем я помнила. Колесо обозрения было единственным, на которое ему не пришлось меня тащить. Возможно, оно не было безопаснее, так как выглядело намного старше остальных, но медленное вращение создавало иллюзию безопасности, а мне очень хотелось посмотреть на окрестности с высоты.

Солнце начало приближаться к горизонту, еще не совсем село, но уже достаточно низко, чтобы отбрасывать длинные тени на пейзаж. — Город прекрасен отсюда, — рассеянно отметила я, когда мы сели на колесо.

Лука обнял меня за плечи и притянул к своему твердому телу. — Я люблю этот город — не могу представить, что буду жить где-то еще.

— Я думаю, когда ты из Нью-Йорка, он становится частью тебя. Разнообразие и возможности, все, что только можно пожелать, находится здесь — зачем кому-то уезжать? — Когда я замолчала, я поняла, что чувствую тяжесть его взгляда.

Бездонный взгляд Луки изучал мое лицо в поисках чего, я не знала. Он провел рукой от моего плеча до затылка, запустил пальцы в мои волосы и притянул меня к себе для нежного, чувственного поцелуя. Пока кабина медленно раскачивалась, мы пробовали друг друга на вкус в мучительно сладком поцелуе. В глубине моего живота зашевелилась страсть, но ее удалось заглушить, когда кабина резко дернулась, заставив нас отпрянуть друг от друга, и я захихикала.

Лука игриво покачал головой. — Напоминает мне о том, как в детстве меня застали целующимся в моей спальне.

— Ты дурачился в своем доме, когда твоя мама была дома? — Я даже представить себе не могла, что такое возможно.

— Я делал гораздо больше, чем это, — сказал он с дьявольской ухмылкой. — Я был сущим адом. У моей бедной мамы не было ни единого шанса.

— Что она делала, когда поймала тебя? — Я была уверена, что мой отец запер бы меня в подвале до пятидесяти лет.

— Она прогоняла девушку, а потом била меня по голове, проклиная по-итальянски. Она плевалась огнем, когда начинала действовать; это было впечатляюще, правда.

— Ты знаешь итальянский? — удивленно спросила я.

— Нет. Мой отец не говорил на нем, поэтому мама не часто им пользовалась — она была более итальянкой, чем он. В твоей семье говорят на нем?

— Нет, мама моей мамы говорила; она жила с нами некоторое время, когда я была маленькой. Я бы хотела — это прекрасный язык. Я думала о том, чтобы купить программу или пойти на курсы, но так и не нашла времени.

— Думаю, я бы предпочел просто провести месяц или около того в Италии, — размышлял он, глядя в сторону пляжа.

— В теории это звучит замечательно, но я не могу просто уехать на месяц.

— Почему? Ты ухаживаешь за престарелым родственником, или у тебя дети в школе, или что-то еще?

— Нет.

— Жизнь коротка, Алессия. Ты должна прожить ее на полную катушку. Только ты диктуешь границы своего мира. Если ты говоришь, что не можешь что-то сделать, значит, не можешь, но если ты веришь, что можешь, ты найдешь способ. Ты хочешь поехать в Италию, провести лето, найди способ сделать это.

У меня не было ответа. Он говорил так просто, что это казалось почти возможным. Его смелый подход к жизни заставлял меня чувствовать себя живой, когда я была с ним. Я никогда не осознавала, что жила в состоянии смутного сна, пока он не ворвался в мой мир. Теперь он пробудил меня ото сна, и я увидела мир в новых смелых красках. Когда время, проведенное с ним, закончилось, я не знала, как мне выжить, если он заберет с собой эту яркую энергию.

Мы молчали несколько тактов, пока кабина приближалась к земле, оба погрузились в свои мысли. В конце концов, поездка закончилась, и Лука помог мне выйти, отведя меня подальше от толпы людей, столпившихся у входа на аттракцион.

— Что ты хочешь делать дальше? — К моему бесконечному смущению, мой желудок в этот момент заурчал, требуя пищи.

— Похоже, пора ужинать, — поддразнил Лука. — Пойдем, накормим тебя. — Он взял мою руку в свою и повел меня из парка аттракционов к набережной, где купил нам по хот-догу и пакет сладкой ваты на двоих.

Солнце начало опускаться за горизонт, когда мы сидели за столиком под синим зонтиком. Нам повезло, что мы заняли столик — набережная была заполнена людьми, даже больше, чем несколько часов назад, когда мы приехали. Мы ели быстро, отбиваясь от дерзких чаек, которые ждали самого маленького шанса, чтобы прилететь и выхватить нашу еду.

— Голубая или розовая? — спросил Лука, когда мы покончили с хот-догами.

— Сахарная вата? — спросила я в замешательстве. — Нет никакой разницы.

— Не говори глупостей — голубая намного вкуснее розовой, — сказал он, отрывая кусочек и отправляя его в рот.

Я протянула руку и оторвала кусок розового. — Полагаю, если голубая — твоя любимая, мне придется мучиться, поедая розовую.

Лука подмигнул мне, отрывая еще один кусок, а затем протянул свою липкую руку к моей. — Пойдем, погуляем у воды.

Мы сняли обувь и пошли по плотному песку к берегу. Большинство отдыхающих на пляже уже собрали вещи и ушли домой, оставив пляж открытым для прогулок и экскурсий. Песок был еще теплым и приятно ощущался под ногами, пока мы шли к воде. Это было не совсем Карибское море, но это было приятное изменение обстановки, а заходящее солнце расцвечивало спокойные воды радугой.

— Какой аттракцион был твоим любимым? — спросил Лука, протягивая комок розовой сладости к моим губам.

— Бруклинский флайер, — ответила я, разминая растворяющийся сахар.

— Качели? — Он недовольно сморщил нос. — Да ладно, тебе же понравился Циклон, признайся.

— Жаль разочаровывать, но я никогда не была любительницей острых ощущений. В детстве я больше любила фортепиано и искусство, чем футбол или лакросс.

— Вообще-то я тоже не любил организованные виды спорта, но я умел играть в гандбол. Мы могли ходить в спортзал бесплатно и играть часами. Я приходил домой с травмированными пальцами и окровавленными костяшками, но мне это нравилось.

— Звучит ужасно.

Он пожал плечами. — Это уберегало нас от неприятностей и ничего не стоило - ни оборудования, ни платы, ни тренера. Всегда был и баскетбол, но мы с друзьями всегда тянулись к гандболу.

— Ты когда-нибудь играл во взрослой жизни?

— Уже много лет не играл. Большинство ребят, с которыми я играл, переехали в другие районы города. Если ты не занималась спортом, значит ли это, что ты ни во что не играла?

— Я занималась бегом по пересеченной местности и до сих пор бегаю около трех раз в неделю. Это гораздо менее рискованно, чем большинство других видов спорта.

— Ты не любишь рисковать, не так ли? — он посмотрел на меня с озорным блеском в глазах.

— Определенные виды риска — люблю, — признала я вызывающим тоном.

Лука притянул меня к себе, прижав мое тело к своему, и опустил свое лицо так, что наши носы едва соприкасались. — Мы должны посмотреть, что можно с этим сделать. Самые рискованные авантюры могут принести самые большие призы. — Его глаза опустились на мои губы, когда они разошлись в предвкушении; но вместо того, чтобы поцеловать меня, его губы растянулись в мальчишеской ухмылке. — Говоря о призах, я думаю, что нас ждет карнавал. — Он ошеломил меня, когда отстранился и потянул меня назад в направлении ярко освещенного набережной.

Ну и нахал.

Но я не могла расстроиться. Глаза Луки загорелись азартом от перспективы карнавальных игр. Энтузиазм был заразителен, и мое сердцебиение участилось от перспективы игры за приз.

Прекрасный субботний вечер привлек толпы людей, поэтому у каждого киоска с едой и игрового стенда образовалась очередь. После тщательного изучения вариантов я решила сыграть в кольцеброс и потерпела неудачу. С Лукой все было иначе. Он сразу перешел к игре в стрелялки, отлично поражая каждую мишень, как меткий стрелок, и заработал для меня большого плюшевого медведя.

— Как ты вообще научился так хорошо стрелять? — спросила я, глядя на него поверх головы моего нового плюшевого товарища.

— Много тренировок на стрельбище, — объяснил он совершенно искренне.

— У нас в городе есть стрельбища? — Я порылась в памяти и не смогла вспомнить, чтобы когда-нибудь замечала указатели на стрельбища.

— Конечно. Большинство из них находится под землей.

Мои шаги замедлились, и женщина, идущая позади меня, чуть не столкнулась с моей спиной. — Ты ходишь на нелегальные стрельбища? — шипела я, когда он оттащил меня в сторону от потока людей.

— Когда я сказал подземные, я имел в виду это буквально, — сказал он с забавной ухмылкой. — Они не незаконные — их строят в подвалах, чтобы использовать бетонные стены.

Ох. — Незаконные звучит гораздо интереснее.

— Жаль разочаровывать, но я постараюсь быть более незаконным в своих будущих увлечениях.

Я с любопытством посмотрела на него. — Какие еще у тебя есть увлечения?

Он опустил глаза, и по его лицу расползлась ленивая улыбка. — Есть несколько вещей, в которых я преуспел — стрельба лишь одна из них. — Тепло в его глазах было настолько сильным, что я чувствовала согревающий эффект на каждом сантиметре своей кожи. Лука сократил расстояние между нами и прильнул своим ртом к моему, поглощая мой удивленный вздох голодным поцелуем.

Мы изголодались друг по другу, языки скрещивались, руки неистово ласкали друг друга. Обычно я не была ханжой — публичные проявления чувств никогда не беспокоили меня, — но у меня всегда хватало здравого смысла, чтобы не быть слишком демонстративной. В объятиях Луки, с прохладным океанским бризом, обдувающим мои волосы, не существовало никаких приличий. Были только я и Лука, и я не могла насытиться им.

Он заставлял меня чувствовать себя желанной и ценной.

Он заставлял меня чувствовать... все.

Прежде чем мы слишком увлеклись, зазвонил его телефон. Прерывание связи было, вероятно, к лучшему, но мне все равно хотелось выбросить этот проклятый телефон в океан. Лука отстранился неохотно, посасывая мою нижнюю губу, его глаза кипели жидким жаром. Он застонал, увидев определитель номера.

— В чем дело? — огрызнулся он, удивив меня своим сдержанным гневом. — Ты не можешь справиться с этим сам? — Он взволнованно шаркал ногами, пока человек на другом конце отвечал на его вопрос.

Я не могла расслышать, был ли это мужчина или женщина, не говоря уже о характере звонка, но срочный звонок в субботу вечером заставил меня полюбопытствовать.

Лука сдержанно ответил: — Буду через тридцать минут, а затем положил трубку. Его губы сжались, когда он посмотрел в сторону воды и глубоко вздохнул. — Я должен отвезти тебя домой, — сказал он холодно.

Я подошла к нему вплотную и положила руки ему на грудь. — В чем дело? — тихо спросила я, понимая, что мой вопрос, скорее всего, касается личной жизни.

Он опустил взгляд и обхватил мою челюсть обеими руками. — Просто бизнес.

— В субботу вечером?

— Некоторые из моих партнеров могут быть более требовательными, чем другие. Этот — просто заноза в моей заднице.

Я улыбнулась ему, и он нежно поцеловал меня в лоб.

— Пойдем, отвезем тебя домой. — Лука обхватил меня за плечи и повел к машине.

Пока он вел машину, я думала, зачем клиенту может понадобиться банкир в субботу вечером. Мошенничество с кредитными картами? При круглосуточных интернет-продажах банкиры могут дежурить дольше, чем я предполагала. Возможно, корпоративное кредитование отнимает больше времени, чем я предполагала. У звонка были веские причины, но я не могла избавиться от ощущения, что это странно. Тем не менее, у меня была такая удивительная ночь, что я не позволила телефонному звонку испортить вечер.

Лука был веселым, интересным и даже романтичным, несмотря на то, что он утверждал обратное. Не успела я выйти из его машины, как уже с тоской думала о том, когда увижу его в следующий раз.