Вечная ложь

4

АЛЕССИЯ

Я старалась не думать об инциденте в лифте, смотрела телевизор и играла в игры на телефоне в тот вечер, пытаясь очистить свой разум. Но когда я легла в постель в темноте своей спальни, все, о чем я могла думать, это о мягком изгибе его губ и о том, как они будут ощущаться, прижавшись к моим. К утру я была не более чем лужицей женских гормонов.

Я не ожидала, что сразу же получу весточку от Луки, но все равно была разочарована, когда на следующее утро мой телефон не показал ни пропущенных звонков, ни сообщений. Он не показался мне человеком, который будет участвовать в глупых играх, но он также не был похож на мужчину, который отчаянно ищет женского внимания. Он сказал, что свяжется со мной, и я поверила, что так и будет, в свое время.

А пока, если я столкнусь с ним на работе, я хотела убедиться, что он знает, что поставлено на карту. В то утро я потратила целый час на прическу, чтобы каждая деталь моей внешности была идеальной. Может, эмоционально я и была не в себе, но выглядела я чертовски привлекательно.

Когда я пересекала мраморные полы вестибюля, направляясь на работу, мой взгляд сразу же обращался к Луке. Я подумала, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к его виду. Каждый раз, когда я видела его, у меня захватывало дух. Он был не просто привлекательным, он был олицетворением животного магнетизма. Он воплощал в себе все влечения и тягу, все желания и фантазии, собранные воедино. Что-то в нем взывало ко мне на подсознательном уровне, и я была бессильна это отрицать.

Он стоял с двумя другими мужчинами в центре комнаты и слушал, как один из них говорит. Еще один день и еще один дорогой костюм, на этот раз подчеркнутый простым черным галстуком. По сравнению с двумя мужчинами, с которыми он был, Лука был грозным. Там, где другие были простыми вечнозелеными деревьями, теснящимися в лесу, он был древним красным деревом, статным и внушительным. Его выделял не только рост, но и мощная аура, окружавшая его. Люди уходили с дороги, чтобы обойти его стороной, а их взгляды устремлялись в его сторону, не в силах отвести глаз от человека, источавшего силу из каждого своего шага.

Мои руки покалывало от предвкушения при виде него, но я не хотела, чтобы он знал, как он на меня влияет. Вместо того чтобы подойти поздороваться или позволить ему поймать мой взгляд, я повернула голову как раз перед тем, как он начал смотреть в мою сторону, и пошла по эскалатору без оглядки. Внутри я, возможно, была подростком, увлеченным своей знаменитостью, но снаружи я нагнетала непроницаемую атмосферу на протяжении всего пути до офиса.

Работа была гораздо приятнее без присутствия Роджера. Утром мы провели небольшое собрание сотрудников, и я смогла пообщаться с парой коллег, с которыми давно не общалась, благодаря чему утро прошло быстро, а мысли о Луке не давали мне покоя. Когда я наконец вернулась за свой стол, меня ждало сообщение.

Я видел, как ты наблюдала за мной.

Мое тело затрепетало от волнения, когда я получила его сообщение. Я подумала о том, чтобы признать правду, но решила, что он никак не мог видеть, как я смотрю на него. Я не знаю, о чем ты говоришь.

Его ответ был почти мгновенным. Не лги мне, никогда.

От этих слов у меня по позвоночнику пробежала дрожь. Неужели он действительно знал, что я наблюдала за ним? Как? И как ему удается быть властным даже в смс? Я почувствовала себя так, словно вернулась в школу, где меня отчитывает учитель, и это автоматически усилило мою защиту. Я не даю никаких обещаний.

Я не просил обещаний, только честность.

Ну, черт.

Когда он сказал это таким образом, я почувствовала себя идиоткой за то, что сопротивлялась. Просить о честности было не так уж неразумно — это было далеко от требования правды. Забавно, какую разницу могут иметь несколько слов. Хорошо, я постараюсь.

В течение нескольких минут ответа не было. Другие его ответы были мгновенными, и мне стало интересно, где он и что могло привлечь его внимание. Я подумывала о том, чтобы положить телефон и вернуться к работе, чувствуя себя глупо из-за того, что смотрела на экран в ожидании ответа, но точки разговора появились раньше, чем я успела убрать телефон из рук.

Позволь мне пригласить тебя на ужин.

Я отметила отсутствие знака вопроса — еще один приказ. Просил ли этот человек о чем-нибудь вежливо, или каждое его слово было приказом?

У меня была внутренняя реакция на его властное поведение при личной встрече, но через текст я чувствовала себя более уверенной. Нет, я тебя даже не знаю.

Получи, Капитан Нахальные Штаны. Пусть мужчина работает над получением ужина. Может, он и был выше игр, но я, очевидно, нет. К тому же, Лука явно был человеком, который потеряет интерес к женщине, упавшей к его ногам. Несомненно, в его жизни было много таких.

Разве не так мы узнаем друг друга?

И да, и нет. Обычно я встречаюсь только с теми, кого я уже знаю. Ты можешь быть убийцей с топором, я ведь не знаю.

И это работает?

Ну, блядь.

Он был прав. У меня уже несколько месяцев не было достойного свидания. Последним мужчиной, с которым я встречалась, был бухгалтер, с которым меня свела мама - сын ее подруги. Он трижды отправлял еду обратно, жалуясь на слишком много чеснока, использовал ингалятор на полпути и отказался оставить чаевые из-за воображаемого чеснока. Я не смогла уйти достаточно быстро.

Туше. Я подумаю об этом.

Не думай слишком долго.

Я хихикнула, увидев его ответ. Моей немедленной реакцией было написать ответное сообщение, но я не поддалась искушению. Такой мужчина, как Лука, привык добиваться своего, и что-то внутри меня упивалось тем, что я отказываю ему в удовлетворении от ответа. Я бросила телефон обратно в сумочку и погрузилась в работу.

Мне успешно удалось отвлечься на весь день, но двадцать четыре часа спустя Лука был единственным, о чем я могла думать. На следующее утро я не увидела его по дороге на работу, и мне стало не по себе от того, что я не согласилась на его просьбу о свидании. Может ли моя маленькая игра в недотрогу обернуться против меня? Он не стал настаивать на ответе — может, решил, что я не стою его усилий?

Мои мысли были поглощены вопросами о Луке, настолько, что я была рассеянной. Я включила древнюю промышленную кофеварку без воды, отправила электронное письмо не тому человеку и положила горсть писем в исходящую почту без всякой почты — и все это до десяти утра.

Я ругала себя, настаивая на том, что, вернувшись с обеда, я приведу себя в порядок, прежде чем совершу серьезную ошибку и навлеку на себя неприятности. Скорее всего, меня не уволят — это было одним из преимуществ того, что я дочь босса, — но объяснение промаха отцу было бы гораздо худшим наказанием. Воспоминания о прошлых выговорах, скорее всего, будут преследовать меня вечно — мне не нужно было пополнять их число.

Одно из самых ярких воспоминаний плясало в моем подсознании каждый раз, когда мой отец начинал волноваться. В семилетнем возрасте я оставила воду включенной в ванной, пока бегала за игрушками для купания. Отвлекшись на Барби, которую изуродовала моя старшая сестра, я забыла о воде. Производители делают эти маленькие сливы на внутренней стороне ванн, чтобы отводить воду, но я не знаю, зачем — они не работают. Вода залила ванную и попала в мою спальню, прежде чем я обнаружила, что произошло. Более того, моя комната находилась на втором этаже. Вода просочилась в пол и стекала в нашу гостиную.

Мама заставила меня встретиться с отцом после того, как он пришел с работы, и рассказать ему, что именно произошло. Вены на его висках пульсировали от гнева. Он ругал меня за то, что я веду себя как ребенок, и предложил мне вернуться к ношению подгузников. Он никогда не поднимал на меня руку и не наказывал меня несправедливо, но его разочарования и гнева было достаточно. Мне было всего семь лет, но я помнила тот день, как будто это было вчера. Я ненавидела видеть разочарование в глазах отца, когда я подводила его, и если я не буду внимательнее, то именно в этом направлении я и буду двигаться.

Проблема заключалась в том, что Лука был почти таким же пленительным, каким был мой отец. Все в этом человеке кричало 'держись подальше, опасность', но разве это мешало мне мечтать при любой возможности? Нет, черт возьми. Меня привлек холодный контроль, который Лука проявлял над собой и, вероятно, над всем в своей жизни. Девушек должны привлекать мужчины, которые милы и уважительны, а не контролирующие и властные. Он заставлял меня нервничать, но в хорошем смысле — как будто то, что я была в центре его внимания, могло заставить мир исчезнуть.

Ничто другое не будет иметь значения, только он.

Это была пугающая и пьянящая перспектива.

Возвращаясь с обеда, я вышла на пешеходный переход, погруженная в свои мысли, и вдруг меня резко отбросило назад, когда прямо на том месте, где я собиралась идти, пронесся небольшой грузовик. Адреналин забурлил в моих венах, и я обернулась, чтобы посмотреть на своего спасителя.

Лука смотрел на меня сверху вниз, глаза пылали яростью.

— Что... как? — Я была слишком дезориентирована, чтобы сформулировать ясную мысль.

— Какого черта, Алессия? Ты чуть не попала прямо под машину, — прорычал он, все еще сжимая мои руки.

— Я отвлеклась, — ответила я, все еще задыхаясь от случившегося. Я посмотрела на его руки, и они медленно отпустили меня, но мы так и не отошли друг от друга.

Он посмотрел на здания над нами, глубоко вдохнул, и напряжение немного спало с его лица. — Ты должна быть более осторожной, — укорил он, когда снова перевел взгляд на меня. — Я еще не получил свидание.

Я закашлялась от смеха и сделала небольшой шаг назад, почувствовав облегчение от того, что он разрядил обстановку. — Мне бы не хотелось разочаровать тебя своей смертью. — Я вздохнула и опустила подбородок, внезапно почувствовав себя застенчивой. — Спасибо, что спас меня.

Лука бесстрастно шагнул вперед, не позволяя мне оставить между нами пространство, и медленно опустил свой рот к моему уху. У меня перехватило дыхание, когда он приблизился, и его щека оказалась в нескольких дюймах от моей. Кто этот человек, и почему он так сильно повлиял на меня? От одного его присутствия рядом я не могла ни дышать, ни думать.

— Поблагодари меня, придя сегодня на ужин. — Низкий тембр его голоса отразился от моей чувствительной кожи и вызвал волну мурашек по рукам.

Как я могла отказать?

Этот человек спас мне жизнь, утащив меня с дороги, прежде чем меня расплющило. Я могла бы сказать себе, что единственным вежливым поступком будет принять его приглашение, но на самом деле я больше всего на свете хотела поужинать с ним, невзирая на обычные вежливости. Я хотела узнать этого мужчину, который излучал практический контроль. Я хотела знать, что заставляло его чувствовать и почему он был таким, каким был. Я хотела быть единственным адресатом его пристального внимания.

— Хорошо, — выдохнула я, когда он отстранился и встретился с моими глазами. — Но я сама буду за рулем, просто скажи мне, когда и где.

Его губы изогнулись с оттенком веселья. — Del Posto на Шестой — я закажу для нас столик на семь.

Я кивнула и посмотрела в сторону своего здания. — Ты возвращаешься?

— Просто ухожу.

— Хорошо, думаю, увидимся вечером. — Я улыбнулась, внезапно почувствовав себя неловко, и начала поворачиваться, когда он назвал мое имя.

— Постарайся быть внимательной — в следующий раз меня может не оказаться рядом, чтобы спасти тебя. — С этими словами он повернулся и исчез в потоке пешеходов, текущем по городскому тротуару.

Моя кожа покрылась мурашками от осознания того, как мне повезло. Большинство людей вокруг меня были слишком поглощены своими делами, чтобы помешать женщине попасть под машину. Не то чтобы они были плохими людьми, просто они были приучены не поднимать глаз и держать свои мысли при себе. Такова городская жизнь.

Я была в трех кварталах от здания Triton — какова была вероятность, что в тот самый момент кто-то, кого я знала, окажется поблизости, и этим кем-то окажется Лука? В многомиллионном городе шансы были астрономическими. Я не была уверена, стоит ли воспринимать это как знак судьбы или как тревожный сигнал. Неважно, результат был один - у меня было свидание с Лукой, всего через несколько часов.

Вернувшись в офис, я провела немало времени, переживая из-за приближающегося свидания. Я сделала гораздо меньше работы, чем следовало, и это не было бы проблемой, если бы я не получила письмо от своего начальника, в котором он сообщал, что вернется из поездки раньше.

Презентация прошла хорошо, и я смог успеть на более ранний рейс. Завтра утром я хочу пробежаться по проекту Gold Street, так что подготовь мне отчет о проделанной работе.

Блядь. Блядь, блядь, блядь.

Роджер завтра будет в офисе, что само по себе было плохой новостью, но еще хуже было то, что я понятия не имела, как обстоят дела с проектом на Gold Street. В четыре тридцать пополудни едва хватало времени, чтобы собрать информацию, составить отчет и еще успеть на свидание с Лукой. Я могла бы прийти пораньше, но Роджер часто приходил в офис раньше, и я ни за что не хотела рисковать остаться с ним в здании наедине.

Я отказалась идти на следующее утро к своему боссу и говорить ему, что ничего не знаю о проекте, который я курировала. У меня оставался только один вариант. Мне пришлось бы отменить свидание и задержаться, чтобы подготовиться к встрече.

С неохотой я достала телефон и написала Луке сообщение. Планы изменились - придется отменить сегодняшний вечер. Я напишу тебе позже.

Я знала, что он будет спорить, а у меня не было времени объяснять, поэтому я отключила телефон и погрузилась в работу. Я поговорила с несколькими коллегами о том, на каком этапе мы находимся в процессе тендера, и уже начала просматривать черновики документов с предложениями, когда почувствовала присутствие в дверях своего кабинета.

Мои глаза поднялись и увидели все шесть футов с небольшим разъяренного Луки, прислонившегося к дверной раме. Его непринужденную позу нельзя было спутать с безразличием — в его обсидиановых глазах бушевала буря. Я сидела неподвижно, глаза расширены, руки застыли над клавиатурой.

— Как ты меня нашел? — спросила я, ошеломленная.

— В лифте — ты сказала, что работаешь в Triton, помнишь?

Конечно. Как я могла забыть? Мои глаза заплясали по комнате, пока я сидела, потеряв дар речи. Он пришел из-за моего сообщения — неужели он собирался спорить со мной? В моем кабинете не было частных разговоров, и Лука не занимался тонкостями. В панике я бросилась вперед, чтобы схватить Луку за руку и повести его по коридору к одному из наших частных конференц-залов, расположенных внутри здания. Затащив его внутрь, я закрыла за нами дверь и прислонилась к ней спиной.

— Что ты здесь делаешь? — тихо шипела я.

Он подошел к тому месту, где я стояла, и мы оказались лицом к лицу, его рука потянулась, чтобы обхватить мою шею сзади. — Разве ты не знаешь, что это невежливо — отправить такое сообщение, а потом исчезать?

— Разве ты не знаешь, что невежливо появляться на чьем-то рабочем месте без приглашения? — ответила я.

— Я не позволю тебе отказаться сегодня вечером.

— Мой босс рано возвращается из командировки, и мне нужно подготовиться к встрече, которая состоится утром.

Его пылающие глаза сузились. — Приходи пораньше.

— Я... я не могу.

Он внимательно изучал меня, пытаясь понять, что я хочу сказать, но я держала свои губы плотно сжатыми.

— Мы перенесем ужин на час позже. — Он бросил на меня ожидающий взгляд, требуя, чтобы я согласилась на его условия.

Этот человек, которого я едва знала, разыскал меня в моем офисе и настаивал, чтобы я поужинала с ним — все в этой ситуации говорило о том, что я должна уйти — не просто уйти, а убежать. И все же, в моем извращенном сознании, это была самая сексуальная вещь, которую когда-либо делал мужчина. Маленькие предупреждения, звучавшие в моей голове, терялись в ураганных ветрах похоти, которые он вызывал во мне. Часть меня изголодалась по тому, что он предлагал — побег, защиту, взрывное желание. У меня уже были мужчины, но никто не был похож на него. Никто даже близко не сравнился с ним. Он был цунами, и у моего маленького острова не было надежды уцелеть под его ударами.

Держа голову в его больших руках, я кивнула в знак согласия. Его глаза сверкнули в ответ, удовольствие излучалось из темных глубин. В моей груди разлилось тепло от осознания того, что моя капитуляция принесла ему такое удовлетворение. Я всегда стремилась угодить, но эта сторона меня стала всепоглощающей, когда я была рядом с Лукой.

Его большой палец прочертил дорожку вдоль моей челюсти, подошел к подбородку, затем поднялся и нежно потянул за нижнюю губу. Мои глаза были прикованы к его лицу, а его взгляд оставался прикованным к моим приоткрытым губам. Я почти видела мысли, проносившиеся за его выразительными глазами, и гадала, что он решит — поцеловать меня или не поцеловать. Я позорно соблазнилась первым вариантом.

— Я заеду в офис и заберу тебя, — сказал он, когда его руки исчезли.

Не целовать. Очень плохо.

— Нет, я встречу тебя там. — Какая-то малая часть моих инстинктов самосохранения смогла преодолеть желание угодить.

— Упрямая, не так ли?

— Обычно нет — похоже, ты пробуждаешь во мне все самое лучшее.

Он отступил назад со злобной ухмылкой. — Ровно в восемь, будь там.