Ведьма. Право на любовь

Глава 12. Отец

Бран

Мегги выбрала столик на первом этаже «Каракатицы», а идти наверх в отдельный кабинет категорически отказалась. Сказала, что хочет пообедать среди людей, и пообещала, в случае чего, сразу позвать меня. В зале было мало посетителей, играла приятная ненавязчивая музыка, и в целом это место казалось вполне безопасным. Но я всё равно опасался оставлять Магнолию здесь одну, но и взять её с собой я не мог.

– Иди, Бран, – сказала она, коснувшись моей руки. – Ты должен поговорить с отцом. Это важно. А я никуда не денусь. И даже если на меня здесь вдруг нападут, сумею дать отпор.

Уходить не хотелось. Я стоял рядом с ней, смотрел в ярко-зелёные глаза ведьмочки и чувствовал, что должен остаться с ней.

– Иди, – повторила она и ободряюще мне улыбнулась. Потом перевела взгляд за моё плечо и добавила: – А вон, кстати, и Тайрис. Ждёт тебя у лестницы.

Я обернулся и увидел брата. Он выглядел взволнованным, да и на уровне эмоций чувствовалось, что он нервничает.

– Ладно, – я вздохнул. – Скоро вернусь.

Когда подошёл к Таю, он ободряюще хлопнул меня по плечу и первым направился вверх по ступенькам.

Для сегодняшней беседы герцог выбрал тот же кабинет, что и вчера, но в этот раз пришёл один. На столе уже стояли три чашки, чайник и вазочка с печеньем. Честно говоря, я бы предпочёл вести этот сложный разговор под вино, но спорить с выбором напитка не стал.

– Вы вовремя, – проговорил лорд Дартский и жестом предложил нам присаживаться.

Мы заняли кресла за круглым столиком, и только теперь герцог пристально посмотрел мне в глаза.

– Итак, Бран… или мне лучше звать тебя Ониксом? – начал он.

– Бран, – ответил я, не зная, куда девать руки. Положить на стол? Опереться на подлокотники?

– Хорошо, – кивнул лорд Дартский. – Вчера ты сбежал, и разговора не получилось.

– Вчера я сказал и услышал всё, что хотел, – ответил я ему, а в душе волнение снова начало превращаться в агрессию. – И сегодня пришёл только потому, что меня очень попросил Тайрис.

Герцог недовольно поджал губы и откинулся на спинку кресла. Говорить он не спешил, и за столом повисло напряжённое молчание. Я же поймал себя на мысли, что снова хочу встать и уйти, и только слова «сбежал» и «трус», сказанные вчера и сегодня в мой адрес, удерживали меня на месте.

Трусом я никогда не был, да и вытаскивать информацию из несговорчивых людей умел прекрасно, но сейчас чувствовал себя неуверенно, и это бесило.

– Тайрис сказал, что вам известно о причинах наших с ним проблем с памятью, – проговорил я, расправив плечи. Так сам начал чувствовать себя уверенней.

– На самом деле, – ответил герцог, взяв в руки маленькую металлическую ложечку, – это было единственным выходом. Вынужденной мерой.

– Хотелось бы услышать подробности, – бросил я, стараясь, чтобы голос звучал безразлично.

– Что ж, – кивнул лорд Дартский, – за этим мы тут и собрались.

И снова замолчал. Когда я уже собрался его поторопить, он всё-таки заговорил сам:

– В семьях магов редко рождаются близнецы. А если уж такое происходит, то дар получает только один из них, это правило, – герцог говорил, глядя теперь только на ложку в своих пальцах. – И когда у Тайриса вдруг начала появляться магия, а у моего второго сына никаких признаков этого не обнаружилось, мы поняли, что из них двоих магом будет именно Тай. Брандис смотрел на брата с завистью и тоской, замкнулся в себе, перестал читать, хотя до того момента обожал книги о приключениях и магии. Он начал болеть, и мы не знали, что делать. И тогда мой отец, герцог Элистер Дартский, решил на некоторое время забрать Брандиса в Дарту, и мы не стали спорить. Мальчику всегда там нравилось, его увлекали новые изобретения, а в герцогстве постоянно внедрялись интересные механизмы. Тогда наши сыновья впервые расстались на долгий срок.

С одной стороны, мне было интересно его слушать, но с другой – очень коробило то, что он подчёркнуто говорит о втором сыне так, будто уверен, что это не я.

– Отец вместе с Браном уехали, Тай скучал по брату, но при этом усердно занимался. Его магия быстро набирала силу, ему приходилось учиться её контролировать. Мы с Лисалией постоянно были рядом с ним, направляли, помогали. А потом… грянула революция. Короля Адамиса подло убили, его сподвижников объявили вне закона, а всех, кто поддерживал свергнутого короля, заочно приговорили к казни. Столица утонула в беспорядках, я не мог отсиживаться дома. Адамис был моим другом, и я…

Тут он осёкся, видимо, решив, что сказал лишнее, и развивать тему не стал.

– В общем, я был занят, дома почти не появлялся. Не мог, меня бы там сразу арестовали. Но однажды вечером получил сразу два магических послания. Первое… – он бегло глянул на меня и снова уставился на ложку, – от Марка Холлота. Он написал, что на машину герцога напали повстанцы. Они взорвали её… никто не выжил. Бран ехал вместе с дедом. Я тогда впал в ступор. Никак не мог поверить в случившееся. Надеялся, что отец и Брандис смогли спастись… каким-то чудом. Но вторым посланием в тот день стала записка от Лисалии. Она писала, что Тайрис несколько часов находится в ужасном состоянии. Его ни с того, ни с сего начало трясти, он рыдал, не переставая, и постоянно повторял имя брата. Лекарь усыпил его, но, когда сын проснулся, всё повторилось. Лѝса вызывала разных специалистов, но ничего не помогало. Одна ведьма, которая была вместе со мной в отряде сопротивления, объяснила, что происходит. Оказалось, это реакция на смерть близнеца. Связь между ними оказалась слишком сильной, и, если её не разорвать, Тай последует за Браном.

– Значит, связь вы всё же разорвали, – проговорил я севшим голосом, будто до этого молчал несколько часов.

– Да, – он всё же посмотрел мне в глаза. – Та ведьма и провела ритуал. И в него же вплела чары, закрывающие память. На следующий день Тай проснулся почти здоровым… а мы запретили всем близким и знакомым упоминать о Бране. Убрали картины, где мальчики были изображены вдвоём. Уничтожили всё, что могло напомнить Таю о брате. И постепенно он смог вернуться к нормальной жизни.

– А Брана даже не подумали искать, – сказал я, опустив взгляд на свои руки, и с досадой отметил, что мои пальцы давно сжаты в кулаки.

– Меня почти сразу после ритуала задержала тайная полиция, – безучастным голосом продолжил герцог. – Лѝса занималась Таем. В герцогстве творились беспорядки, как и по всей стране. Марка Холлота тоже убили. Мне не к кому было обратиться за помощью. А потом…

– Вы смирились, – озвучил я единственный имеющийся вывод.

Он не стал опровергать мои слова. Вместо этого спросил:

– Расскажи, что ты помнишь о том времени.

Я горько усмехнулся, но всё же ответил:

– Очнулся я в больнице на территории империи, без сил, памяти и документов, – я сказал это спокойно, даже с улыбкой. Хоть так надеялся спрятать переполняющие меня боль и обиду. – Правда, совсем недавно по чистой случайности выяснил, что меня, истекающего кровью, подобрали изерфитские наёмники, которые подрабатывали, переводя людей через тогда ещё открытую границу. Они и отвезли меня в больницу и оставили там.

– А что было после того, как ты выздоровел? – спросил герцог, и в его голосе появился настоящий интерес. Но поощрять его я не хотел.

– Ничего особенного, – я пожал плечами. – Приют, приёмная семья, снова приют, потом побег и улица. Кстати, дар у меня всё-таки открылся, причём раскрываться начал прямо в больнице. А разорванную вами связь мы с Таем восстановили случайно при первом соприкосновении. Но память не вернулась, ни к нему, ни ко мне.

Лорд Дартский молчал, а в его взгляде, наконец, появились эмоции. Думаю, он всё-таки поверил, что я – его сын. Только мне было уже всё равно, а желание стать частью этой семьи разбилось окончательно.

– Мне ничего от вас не надо, – сказал я, медленно вздохнув. – Совсем. Я узнал, что хотел, и на этом закончим. От Тая мне, правда, никуда не деться, но мы что-нибудь придумаем. В республике я на пару месяцев. Возможно, задержусь на год, но не больше, потом вернусь в Изерфит. Так что не переживайте, лезть в вашу семью я не стану. Фамилия ваша мне тоже ни к чему, хоть ректор и настаивает. Но это его проблемы, переживёт.

Герцог не спешил отвечать, но всматривался в мои глаза так пристально, будто старался запечатлеть их в памяти. А может, надеялся отыскать что-то знакомое, оставшееся от маленького мальчика Брана? Увы, ничего там от юного аристократа не осталось. Всё давно затоптала и стёрла жизнь.

– Лисалия проплакала вчера полвечера, – отстранённо проговорил лорд Дартский. – Обвиняла меня, что из-за моего упрямства и подозрительности может снова потерять сына. Называла бесчувственным негодяем, кричала, что хочет развестись. Я понимаю, что тебе, Бран, скорее всего, плевать на эти слова и на нас с ней. Мы для тебя чужие люди, которых ты вчера впервые увидел. Но я всё равно рискну попросить тебя встретиться с ней. Она очень переживает.

Я стиснул зубы, пытаясь найти в себе силы ответить отказом. Придумывал логичные доводы, чтобы не соглашаться на эту встречу. Но, тем не менее, понимал, что мне это нужно. Если ставить точку в вопросе с семьёй, но нужно поговорить и с матерью тоже.

– Хорошо, – выдавил я из себя. – Но не сегодня.

– Завтра в восемь вечера мы возвращаемся в столицу, – кивнул герцог. – Живём тут в гостинице «Золотой рог». Она в квартале отсюда, номер 105. Предупреждать о визите не обязательно, просто приходи, когда сможешь. Лѝса будет тебя ждать.

Он неопределённо усмехнулся и добавил, переводя взгляд с меня на молчавшего Тайриса и обратно:

– Уверен, когда я скажу ей, что ты согласился на визит, она сядет у окна и будет, не отрываясь, смотреть на дорогу. Надеюсь, хотя бы ночью смогу уговорить её отдохнуть.

Это был чёткий, прицельный и крайне болезненный удар по моей совести. А ведь я и не подозревал, что она ещё жива. От осознания, что меня буквально вынуждают отправиться к герцогине в самое ближайшее время, захотелось ударить кулаком по стене.

А тут ещё братец решил добавить от себя:

– Я могу прийти вместо Брана. Уже изучил его повадки и привычки, – предложил он отцу на полном серьёзе.

– Не получится, – герцог отрицательно покачал головой. – Она вас никогда не путала. Говорила, что вы совершенно разные. Правда, в детстве ты, Тай, был хулиганом и драчуном, а ты, Бран, любил тишину и книги.

Он посмотрел на меня, а сказанной фразой впервые за время нашего знакомства признал во мне сына. Что я почувствовал в этот момент? Горечь. Гадкую, неприятную горечь, которую кто-то невидимый впрыснул прямо мне в душу. Возможно, если бы мы спокойно поговорили вчера, при первой встрече, я был бы рад обрести семью. Но теперь – нет.

– Сейчас всё наоборот, – со смешком ответил ему Тайрис. – Ты бы знал, папа, как Бран дерётся. У него мои однокурсники с боевого факультета уроки рукопашного боя берут. А я разве что магией могу припечатать, ну, или знаниями.

Напряжение между нами чудесным образом начало ослабевать. Даже я стал понемногу успокаиваться. И тут кожу на груди обожгло как раз там, где висел парный артефакт Магнолии, а в мыслях прозвучал полный ужаса вопль: «Бран!».

– Мегги, – выдохнул я, по-настоящему испугавшись.

Тут же выскочил из кабинета и помчался вниз. Ринулся к тому столику, где оставил её, но там было пусто. Более того, официанты уже всё убрали, значит, она ушла не только что, а намного раньше.

Расстегнув несколько верхних пуговиц рубашки, я обхватил рукой подвеску-артефакт, пустил по нему импульс силы, и перед глазами тут же появилась полупрозрачная голубоватая линия.

– Бран! – донёсся до меня оклик Тая, но мне было не до него.

– Мегги в беде, – бросил я через плечо и помчался к выходу.

Я бежал со всех ног, следовал за путеводной нитью и мысленно умолял Магнолию держаться. Дважды чуть не угодил под колёса машин, кажется, сбил с ног какого-то прохожего. Но сейчас я не мог даже просто сбавить скорость. Мегги срочно нужна моя помощь, и с каждым мгновением я боялся за неё всё сильнее.

Когда же передо мной выросла громадина полуразрушенного замка на самом берегу, я сразу понял, что Магнолия где-то там. Но зачем она туда пошла? Почему нарушила данное мне слово?

– Бран, стой! – кричал за моей спиной Тайрис. – Подожди! Туда нельзя заходить! Опасно!

– Мегги там, – я всё же притормозил у ржавого сетчатого забора, в котором виднелось несколько больших дыр.

– Тогда хотя бы не спеши, – тяжело дыша, брат остановился рядом и схватил меня за руку. – Там аномальная зона. Всё пропитано тёмной магией.

– Да плевать, я вытащу Мегги, – заявил я и быстрым шагом направился к дыре в заборе.

– Ты не понимаешь… – пытался остановить меня Тай.

– Понимаю, ещё как, с тёмной магией сталкивался. Если уж она тогда меня не уничтожила, то и сейчас пощадит. А ты не ходи.

С этими словами я вырвал руку из его захвата и снова перешёл на бег.

Невидимая нить вела вниз по разбитым каменным ступенькам. Сначала они опоясывали большую круглую башню, но потом завели внутрь. Там в полумраке, далеко внизу, плескалась вода – чёрная, как сама тьма.

Не успел я осознать это, как до слуха донёсся женский голос, и принадлежал он определенно не Мегги:

– Ты опоздал, – прозвучало с холодной насмешкой.

Я тут же повернулся на звук и вдруг увидел, что в меня летит мощный сгусток магии. Увернуться я уже не успевал.