Возвращение Арабеллы (СИ)

Глава 17. Свадьба в Вудстоке

По дороге, ведущей из Лондона в Оксфордшир, мерно покачиваясь и поскрипывая колёсами, катилась позолоченная карета с гербом Роберта Харли — жёлтым щитом, пересечённым косой чёрной лентой с двумя узкими полосками по бокам. Бархатные занавески скрывали высокородного путешественника от нескромных глаз случайных прохожих и зевак-простолюдинов. Экипаж сопровождал почётный эскорт из двадцати гвардейцев. Жаркое июльское солнце весело играло на ножнах длинных, бьющихся по ногам шпаг. Лорд-казначей отодвинул бархатную занавеску и выглянул в окно. Ровная дорога широкой лентой убегала вперёд. Вот уже полчаса его глаза наблюдали одну и ту же картину — бегущие за окном ели, берёзы, дубы, Изредка вдали маячили небольшие деревушки, да крестьянские подводы порой попадались на дороге. Граф Оксфордский, на мгновение вернувшийся к окружавшей его действительности, вновь погрузился в размышления. В течение нескольких лет он вместе со своим другом Сент-Джоном, ныне получившим титул виконта Болингброка, упорно боролся отстранение от власти семейства Черчиллей, узурпировавших все ключевые посты в королевстве и добившихся того, что без их протекции не принималось ни одно мало-мальски значимое решение. И вот, наконец, он может торжествовать победу — ненавистный Джон Мальборо смещён со всех постов и бежал из Англии. Его супруга, бывшая всемогущая фаворитка Сара, благодаря своей вспыльчивости угодившая в тщательно расставленную им ловушку, находится в столь глубокой опале, что ни один придворный не рискует упоминать её имя в присутствии Её Величества. Харли улыбнулся, вспомнив, как тяжело далась ему эта победа, и скольких усилий ему стоило убедить Анну приблизить к себе скромную, но глуповатую миссис Мэшем. Зато теперь они могут торжествовать победу — королева во всём прислушивается к Абигайль, а та полностью следует тем советам, которые даёт ей он, Роберт Харли. Но всего один лишь день, и блестящая победа обернулась сокрушительным поражением. Прямо на процессе по делу Мальборо объявилась не просто наследница состояния герцога, но и умная, решительная женщина, способная на равных вступить с ним в игру. Словно комета, появившаяся на звёздном небосклоне Кенсингтона, Арабелла Мальборо всего за месяц свела на нет все усилия Харли прослыть главным миротворцем Англии. Ему оставалось лишь обратиться к влиятельным друзьям в Нидерландах и Савойе. Лишь они, ссылаясь на недопустимость сепаратных соглашений между Англией и Францией, могли отсрочить заключение окончательного мирного договора. Граф Оксфордский тяжело вздохнул, и рука его невольно потянулась к стоящей в ногах бутылке с ромом, которую он всегда возил с собой. Он сделал глоток и поправил сбившийся парик. Приятное тепло разливалось по телу и будоражило ум, заставляя кровь быстрей бежать по жилам, а мозг — разрабатывать причудливые и запутанные шахматные комбинации, где роль фигур и пешек играли королевские приближённые. Значит, тот блестящий план, который они с Болингброком столь тщательно вынашивали в течение многих лет, рухнул, словно карточный домик? Разумеется, «Аналитик» изрядно потрепал герцогине нервы — вслед за неудачным дебютом Слоу последовали разгромные статьи Свифта, посвящённые борьбе с пиратством. Но этой Мальборо, казалось, и это нипочём — её остроумный ответ на «Прощание капитана Сильвера» до сих пор обсуждается в Кенсингтоне. В дворцовых коридорах и на городских улицах звучит именно её вариант баллады про пиратского капитана, неожиданно превратившегося в придворную даму. Харли откинулся на спинку обтянутого красным бархатом кресла. Как же ему устранить эту женщину, которая за какой-то месяц сумела обрести над королевой такую власть, которой раньше обладала лишь Сара Черчилль? Где же слабое место этой железной женщины? У Сары оно было — фаворитку сгубила её же собственная несдержанность. Но как найти слабости у Арабеллы Мальборо? Граф Оксфордский вновь почувствовал, что его окончательно расшатавшиеся за последний месяц нервы остро нуждаются в поддержке. Он сделал ещё один глоток рома и закрыл глаза. Возбуждённое хмельным напитком воображение со всей живостью нарисовало диспозицию сил на шахматном поле английского королевства, и он, наконец-то, понял, что не учёл ещё одно обстоятельство. В последнюю неделю, когда новая фаворитка не появлялась при дворе, Анна вновь стала легко управляемой, и Харли с лёгкостью мог добиваться желаемого. Но почему она не появлялась? Граф вдруг вспомнил о предстоящей свадьбе между наследной герцогиней и её бывшим квартирмейстером. Он ясно представил себе, чего мог бы при желании добиться Питт Уоллес, который уже успел произвести на Её Величество неизгладимое впечатление. Довольная улыбка разлилась на лице лорда-казначея. Значит, надо всего лишь внушить Анне любовь к этому мужественному юноше, который выгодно отличается от Саунтона своей храбростью и знанием жизни? Именно так ему удасться посеять искру недоверия не только между новоиспечёнными супругами, но и между королевой и её фавориткой. Они вдруг окажутся соперницами в любви! Вполне удовлетворённый новым планом действий, граф вновь отхлебнул глоток ром и выглянул в окно. Сзади доносился тревожный цокот копыт, и Харли повернул голову, Несколько всадников скакали во весь опор, приближаясь к роскошному экипажу лорда-казначея. Пятеро мужчин, одетых по последней кенсингтонской моде и вооружённых длинными шпагами, уже почти настигли карету. Харли вспомнил про недавнее происшествие в Вильдском лесу. Всё-таки хорошо, что он обзавёлся эскортом из двадцати гвардейцев, которые сопровождают его во всех переездах. Теперь ему не страшны никакие разбойники. Всадники уже почти поравнялись с каретой и, увидев высунувшегося из окошка господина в завитом напудренном парике, остановились и, не сходя с коней, почтительно поклонились.

— Вы кто? — с явным недовольством на лице спросил Харли. Лорд-казначей обладал хорошей зрительной памятью и был твёрдо уверен, что эти господа никогда не появлялись ни в Кенсингтоне, ни в Сент-Джеймсе.

— Меня зовут Уоррен Крисперс, — с поклоном произнёс высокий плечистый господин в русом завитом парике. Он был достаточно молод — лет двадцать пять- двадцать семь. Обветренное лицо его, украшенное пшеничного цвета усами, ещё хранило следы загара, свойственного лишь жителям тропических широт. Живой и умный взгляд прищуренных серых глаз, широко посаженных на округлом лице, выдавал человека, который, несмотря на молодость, уже обладал солидным жизненным опытом. Под песочного цвета камзолом, сшитом из добротного камелота и украшенного жемчугом, угадывался мускулистый и гибкий торс. Весь облик незнакомца излучал уверенность и спокойствие человека, для которого смертельный риск стал повседневной привычкой. Нисколько не смущённый внушительным видом личной гвардии лорда-казначея, он невозмутимо глядел на приготовившихся к схватке солдат. Но Харли медлил, желая вначале выяснить цель его путешествия.

— Я — Роберт Харли, граф Оксфордский, — с ноткой высокомерия в голосе ответил он, — Вы дворянин? Кто Ваши спутники? — лорд-казначей неплохо знал все дворянские семьи Англии и Шотландии, но фамилии Крисперс среди них не было.

— Нет, Ваше сиятельство, — вновь поклонился ему Уоррен Крисперс, — и я, и мои спутники — люди простые. Мы с Робертом Шейном — владельцы судоверфей в Дувре, а мои товарищи — арматоры торговых флотилий. Мы едем в Вудсток, на свадьбу герцогинь Мальборо.

При упоминании имени Мальборо лорд-казначей насторожился. Неужели удача вновь повернулась к нему лицом? Пристально взглянув на своих собеседников, он отметил, что ни один из них не выразил ни малейшей обеспокоенности при встрече с вооружённым отрядом приготовившихся к битве гвардейцев.

— Вы знаете одну из них? — грозно сдвинув брови, спросил Харли.

— Арабелла Мальборо была нашим адмиралом, — в голосе собеседника графу послышались нотки восхищения своим бывшим командиром, — мы с Шейном были шкиперами, а затем и капитанами, — остальные — матросами и офицерами. Теперь наследная герцогиня — наш патрон в делах.

Харли задумчиво хмыкнул. Появление пяти вооружённых до зубов мужчин, следующих в Бленхейм к герцогине Мальборо, зародило в его душе смутные сомнения. Это был луч надежды, но что дальше? Как использовать этот факт, который несомненно мог оказать ему неоценимую помощь? Харли кивнул незнакомцам:

— Что вы везёте?

— Документы для нашего патрона, — невозмутимо ответил Крисперс.

— Покажите мне бумаги, — сдвинув брови, повелительно произнёс граф, — я являюсь лордом-казначеем Её Величества и должен быть в курсе всех сделок, которые совершают её подданные.

— Только с разрешения герцогини, — почтительно, но твёрдо ответил Крисперс. Несмотря на то, что в интонации собеседника не было ни вызова, ни иронии, Харли почувствовал себя оскорблённым. Он кивнул сопровождавшему его гвардейскому капитану. Тот вполголоса отдал какие-то распоряжения своим людям, и двадцать всадников окружили маленький отряд. Однако дерзкий незнакомец лишь усмехнулся в усы:

— Не думаю, что стоит пытаться отнять у нас документы силой, — невозмутимо произёс он, вновь поклонившись графу и положив руку на эфес длинной шпаги, — согласно букве закона, Ваши действия могут быть истолкованы лишь как разбойничий налёт. В этом случае не обессудьте, что нам придётся ответить Вам тем же.

Спокойные, но, вместе с тем, уверенные манеры бывшего шкипера не оставляли никаких сомнений в том, что он преисполнен решимости выполнить свою угрозу, тем более, что его спутники, развернувшись и также образовав кольцо, последовали его примеру.

— Но у меня двадцать человек охраны? — с недоумением спросил Харли, видя, что пятеро бывших моряков готовы дать бой его личным гвардейцам.

— Насколько мне известно, двое наших людей не далее как месяц назад управились с бандой Эвери, — вновь усмехнулся Крисперс, — так что, граф, не стоит ставить под угрозу жизнь Ваших людей. Мы — верные подданные Её Величества, и почтительно относимся к Вашей особе. Кроме того, как мне кажется, наше происхождение слишком ничтожно, чтобы иметь честь лишить жизни Вас и этих благородных дворян. Поэтому я очень советую Вам, Ваша светлость, позволить нам беспрепятственно следовать до Вудстока.

Харли задумался. Эти пятеро простолюдинов только что в самых изысканных выражениях угрожали его жизни! Более того, они были абсолютно уверены в том, что легко справятся с целым отрядом гвардейцев! Оскорблённое достоинство графа требовало удовлетворения, и он с трудом сдерживал гнев, однако перспектива быть убитым также отнюдь не радовала его. Он дал знак гвардейскому капитану, и его люди тут же приняли весьма миролюбивый вид. Бросив кучеру несколько слов, Харли откинулся назад в бархатное кресло. Немного поразмыслив и успокоив мятущуюся душу ещё одним глотком спиртного, граф улыбнулся. План операции окончательно созрел в его мозгу.

Бывшие пираты, видя, что граф сменил гнев на милость, пришпорили коней и умчались вперёд по дороге, подняв вокруг себя облако пыли, окутавшее позолоченную карету графа. За время путешествия Харли ещё не раз обгоняли группы вооружённых мужчин, по-видимому, также следовавших до Вудстока, и он всё более и более убеждался в правильности посетившей его идеи. Наконец, так и не доехав до собственного имения, Харли приказал развернуть карету и направиться назад к Кенсингтону