Возвращение Арабеллы (СИ)

Глава 23. Каждому по заслугам

Прошло почти четыре года. Здоровье Анны было хуже день ото дня, и двор жил лишь слухами об её скорой кончине. Несмотря на напряжённость отношений между великими державами и постоянно маячивший на горизонте призрак новой войны, королева почти отстранилась от государственных дел. Поручив решение судьбы Англии своим министрам — Харли и Болингброку, Анна большую часть времени проводила в постели в компании Абигайль Мэшем. Герцог Йоркский, уставший от постоянных жалоб возлюбленной, предпочитал её обществу компанию юных прелестниц. Да и королева всё реже приглашала его к себе — чувствуя близкий конец, королева всё более углублялась в молитвы и чтение Священного Писания. Не будучи пуританкой или святошей, она, тем не менее, почти не виделась с фаворитом и избегала греховных утех. Анна всё чаще вспоминала прошлое, находя в нём и добрые деяния, и грехи, и несправедливые поступки.

— Всё, что я сделала в жизни, Абигайль, — говорила она. — В Судный день будет взвешено на весах. Я грешила, но я искренне раскаиваюсь и надеюсь, что Господь простит мне.

Абигайль молча слушала свою повелительницу. Разговоры о близкой смерти навевали на неё тоску. Это было просто невыносимо — проводить долгие дни и ночи в королевской спальне, выслушивая бесконечные жалобы и рассуждения о бренности существования.

— Знаешь, Абигайль, я хочу вернуть Джона, — сказала она однажды. — Зря я послушала Харли. Это было несправедливо, и я должна исправить ошибку.

Абигайль недовольно поморщилась:

— Может быть, Вы ещё его супругу вернёте? Эту Сару, что вечно вмешивалась в Ваши разговоры, доводя всех своим громким голосом?

— Но вы же родственники? За что ты так ненавидишь её?

Абигайль молчала. В душе её зрело глухое раздражение. Против всех — постоянно ноющей Анны, против Сары, превосходящей её во всём, против дамского угодника Саунтона, и даже против Харли, всё чаще заливающего горе спиртным.

Королева вздохнула и откинулась на подушки.

— Мне очень хотелось бы вернуть Сару. Но она обижена на меня, и справедливо обижена. Я не должна была так поступать с ней.

— Но, если Вы вернёте Сару и Джона, то лишите имущества эту пиратку?

Анна задумалась. Выражение лица фаворитки явно говорило о том, что возможность насолить женщине, едва не похитившей у неё благосклонность королевы, могла примирить её даже с возвращением Джона Черчилля.

— Я не подумала об этом, — вздохнула Анна. — Но думаю, мы всё решим. Имущество, да и само герцогство, можно поделить. Да и не думаю, чтобы миссис Брэдфорд-Уоллес слишком нуждалась в деньгах.

— Я давно хотела поговорить с Вами о ней, Ваше Величество, — вкрадчивым голосом промолвила Абигайль, устремив взгляд на отёкшее, измождённое лицо королевы. — Как Вы думаете, кто правит в английском королевстве?

— Разумеется, я, Абигайль, — устало улыбнулась Анна. — Конечно, при участии правительства и парламента.

— Но кто из вас богаче — Вы или Мальборо?

Королева сделала попытку рассмеяться, но из груди её послышалось странное клокотание.

— О чём ты говоришь, дорогая? Надеюсь, ты понимаешь, в чём отличие королевы от самых богатых её подданных

— Но что за партия правит сейчас Англией?

— Ты не понимаешь, Абигайль, — возразила Анна. — Не важно, кто пользуется большим влиянием. Главное — то, что я королева и останусь ей, пока не закончится моя земная жизнь.

— А если завтра Мальборо захочет лишить Вас власти? Она сможет купить любого политика или устроить новую революцию, вытащив из грязи какого-нибудь нового Кромвеля.

Анна с недоумением глядела на фаворитку. Та, обычно тихая и незаметная, вдруг ***.

— Взгляните, Ваше Величество! Кому принадлежат почти все верфи и самые крупные судоходные компании? Она владеет тавернами, кофейнями, превратившимися в политические клубы, рыболовными промыслами, лесозаготовками, торговыми предприятиями — всем, что обеспечивает существование королевства.

— Но…, - прервала её было Анна, но Абигайль говорила с небывалым воодушевлением, и королева тотчас же умолкла.

— Если она захочет — Англия вмиг лишится всего этого. К тому же Мальборо заключила странные договоры. Её отношения с партнёрами строятся по законам «берегового братства». Говорят, подвалы её замка ломятся от несметных богатств. Помните, что было в прошлом году, во время неурожая. Люди голодали, а эта Мальборо привезла из Нового Света груз маиса и продавала его беднякам за бесценок. Сколько торговцев разорилось тогда, а она лишь нажилась, взвинтив до небес цены на ром, какао и драгоценности.

— Не преувеличивай, Абигайль, — мягко произнесла королева. — Ты просто не любишь миссис Брэдфорд-Уоллес. Вот и всё. На самом деле она добрая и отважная женщина. И она была права — Саунтон действительно оскорбил её. А маисом она спасла жизнь беднякам, и я не удивляюсь, что она подняла цены на то, что покупали в основном богачи. За всё время на её заводах не было ни одного восстания никто из её работников не бедствует.

— Вы всегда на её стороне, — недовольно буркнула Мэшэм. — А ведь этой пиратке самое место на рее. Или уж, на худой конец, в Тауэре или на виселице на городской площади. Она должна, наконец, занять то место, которого она действительно достойна.

— Ты права, Абигайль, ты во всём права, — тяжёлый вздох вырвался из груди королевы. — Арабелла действительно должна занять то место, которое она заслужила. А теперь оставь меня, пожалуйста, мне необходимо подумать.

— Что Вы хотите сказать, Ваше Величество? — тревожно взглянула фаворитка на королеву. В голосе монархини ей почудилось сомнение.

— Ничего, милая Абигайль, ничего. Я просто хотела сказать, что каждому причитается по заслугам. Так говорит Книга Книг, и я хочу воздать Мальборо так, как того требует Господь. Передай, пожалуйста, камердинеру, чтобы он пригласил ко мне министров и членов Адмиралтейского суда. Мне надо обсудить с ними один вопрос.

— Можно мне присутствовать на совещании? Ведь Сара всегда была с Вами, — раздражённо поинтересовалась Мэшэм

— Сара всегда была со мной, и в этом ты тоже права, — снова вздохнула королева. — Но на этом совещании будут только члены правительства. Тебя же я жду к вечеру. Мы с тобой ещё вернёмся к разговору о Мальборо

Закончив разговор с министрами, Её Величество пригласила к себе герцога Рейнсборо. Он обычно выполнял секретные поручения королевы. Беседа с ним затянулась, но в этот день Её Величество, казалось, почувствовала новый прилив сил, и Абигайль нервно прохаживалась перед королевской спальней, вертя в руках узорчатый веер. Наконец, герцог вышел.

— Вы поняли, герцог, — услышала Мэшэм голос своей повелительницы, раздавшийся вослед уходящему Рейнсборо, — немедленно. Я уже приняла окончательное решение.

Абигайль вошла к королеве, но та была слишком утомлена. Излишнее возбуждение пошло ей не на пользу, и королева, откинувшись на подушки, впала то ли в сон, то ли в полузабытьё.