Возвращение к истокам (СИ)

Глава 2. Революция

Утром события прошлых двух дней казались нереальными. Словно мне приснился страшный сон, который с рассветом рассеялся дымкой, и лишь отголоски остались лежать серой пылью на полу.

Из кухни доносился аромат кофе. Эрик готовит по особому рецепту, и напиток получается крепким, сладким, с едва уловимым запахом карамели.

Я потянулась на кровати и не смогла сдержать улыбки. Все закончилось. И снова только я и Эрик, уединившиеся в нашей квартире. Разве можно еще чего-то желать?

Я встала, нашла халат в гардеробной и, накинув, отправилась на кухню.

Эрик говорил по телефону. Велев мне знаком присесть, поставил передо мной чашку с дымящимся, густым кофе, и я с наслаждением отпила.

— Не думаю, что стоит, Антон, — строго произнес Эрик в трубку и задумчиво на меня посмотрел. — Собираемся в двенадцать. Хочу обсудить с вождями кое-что. А пока не ослабляйте защиту и смотрите в оба.

Он отключился и кивнул мне.

— Отдохнула?

Эрик был хмур и беспокоен, поэтому я насторожилась.

— Выспалась. Что-то случилось?

Воображение сразу подкинуло несколько страшных картинок. Вот Крег воскресает и приходит в дом скади убивать моих родных. Или, того хуже — сам Хаук заявляется. Древний воин в меховой повязке на бедрах. Его грудь непременно загорелая, волосатая и исписанная вязью шрамов. А руке почему-то трезубец.

— Охотники, — развеял мои страхи Эрик. — Чего и следовало ожидать теперь, когда Альрик мертв.

— Охотники напали на скади? — ужаснулась я. Поставила чашку на блюдце, и она жалобно звякнула.

— Пока нет, но город заполнен анархистами. Маршал выяснил, что они до сих пор приезжают — те, кто хочет поживиться халявным кеном, и те, кому всегда претила система.

— Но законы…

— Им плевать на законы. Да и некому теперь судить за их нарушение. Хищным, как никогда, нужно держаться вместе.

— Мы и так вместе, разве нет?

— Альва съехали утром. — Эрик убрал свою чашку в мойку. — Но если Теплов захочет вернуться, я не буду препятствовать. Хотя моя пророчица этого и не ценит, большинство людей из его племени хотели сохранить ей жизнь.

Он сердился. И тень раздражения мелькнула на лице. А спина — прямая, напряженная — никак не откликнулась на прикосновение.

— Все еще злишься?

Эрик пожал плечами.

— Не знаю. Тебя не изменишь, так что придется смириться.

— Наверное, это потому что я — сольвейг. Барт говорил, мое место среди вас, но иногда я просто чужая. И всем нужен мой кен.

Я вздохнула. Воспоминания о Барте не были радужными. И взгляд его — теплый и мудрый — всплыл перед глазами. Как теперь они без него? Как все мы? И Дэн? Справится ли?

— Это потому что ты — это ты, — возразил Эрик. — Не стоит оправдываться тем, что у тебя кен иначе пахнет. Наступает нелегкое время, и силы сольвейга понадобятся скади.

— Думаешь, будет тяжело? Новая война?

В прошлой войне погибло много людей, которых я знала. И нам пришлось скрываться от армии разъяренных охотников. Повторения не хотелось, особенно учитывая, что где-то по земле ходили легендарные Первые, которые пришли в наш мир, чтобы очистить его от таких, как мы.

— Будет горячо, — уверил Эрик. — И я смогу наверстать упущенное. Прошлую войну я пропустил.

В его голосе послышалось сожаление. И досада оттого, что драться не пришлось.

— Ты говоришь так, будто в войне есть что-то романтичное. Война — это смерти и боль. А ты рассуждаешь о ней как о новом уровне в компьютерной игры.

— Для меня это лишь кучка никчемных охотников, — зло сказал Эрик, отступил к окну и отодвинул занавеску. Небо хмурилось и цеплялось серыми боками за голые верхушки деревьев. — Ни один из них не достоин называться высшим существом, но они буквально молятся на свою благодать. Каждый из них.

Слово «благодать» он буквально выплюнул. И лицо снова исказилось злостью. Слишком часто он злится в последнее время. Это опасно. В первую очередь, для него самого.

— Неправда, — покачала я головой. — Не все охотники одинаковы.

— Разве не охотник убил однажды всех атли? — Эрик взглянул на меня удивленно. — Разве митаки, племя твоей подруги, не погибли от их щупальцев?

— Верно, — кивнула я. — А еще охотник рисковал всем, чтобы спасти меня от таких, как он сам. Предупредил о войне, скрывал грехи Влада от Мишеля, чуть не попал под трибунал, чтобы выгородить хищного. В конце концов, совсем недавно Андрей рисковал всем, чтобы я могла войти в дом Гектора и вернуть кен ясновидице, которую ты выпил!

— Ты слишком тепло о нем отзываешься, — буркнул Эрик и снова отвернулся.

— Потому что я отношусь к нему так. Андрей — мой друг.

— Охотник не может быть другом, — он произнес это так, словно я маленькая девочка, и приходится объяснять мне нерушимые истины, аксиомы жизни хищных.

— Он мой друг. И если ты спросишь его, уверена, его ответ совпадет с моим.

— Меня удивляет, что ты до сих пор сохранила наивность обычного человека. Наши энергетики разные, Полина. Прикосновение охотника вызывает в нас отвращение или страх. Мы не симпатизируем им, не дружим с ними, не занимаемся сексом. И это не просто предрассудки — это энергетическая несовместимость.

— Пока ты сам не влезешь в эту шкуру, — пробормотала я, — не поймешь. Благодать и впрямь пахнет смертью, но только ты решаешь, использовать ее или нет.

Эрик глубоко вздохнул, шагнул ко мне и погладил по щеке. Злость его улетучилась так же быстро, как и появилась. Иногда я сама пугалась резких смен его настроения: вот он благожелателен и весел, а через секунду — зол, как черт.

— Нам этого не узнать, малыш, — ласково сказал он.

— Неправда, — покачала я головой. — Крег знал.

— Полина…

— Нет, послушай! — перебила я. — Крег был в курсе, так как прошел девять кругов ада. Пролил кровь пророчицы и произнес слова древнего заклинания. И я знаю еще двоих в нашем мире, кто понимает, что это такое.

— Один из них Влад, да? — Эрик внимательно посмотрел в глаза — похоже, эта информация действительно его заинтересовала. — А второй?

— Я…

Короткое слово сорвалось с губ и с шелестом упало на пол.

Тишина. Недоумение. Я прекрасно читаю по его лицу и знаю, о чем он думает. Это невозможно, ведь женщины не впускают нали.

— Впускают, — отметаю его сомнения. — Во всяком случае, сольвейги.

— Зачем?

Не понимает. Нахмурился и теперь похож на то небо, которое за окном. Даже глаза потускнели. Или только кажется?

Вспоминать о нали не хотелось. Не потому, что было жаль усилий, а потому что цель была ложной. Пусть эта цель и разлагается теперь на дне моря…

— Тан тогда спрятал Киру… Герду. А я не знала никого сильнее Первозданных, так что…

Опустила глаза — за совершенный поступок было стыдно. Под пристальным взглядом Эрика чувствовала себя неуютно, и разговор этот хотелось закончить скорее. Он не поймет. Охотники вызывают в Эрике лишь гнев, а благодать он считает проклятием.

— Первозданные — те же охотники, Полина.

— Мне было плевать! Они вернули колдуна.

— Взамен на что?

Набралась храбрости и подняла на него глаза. Осуждает и даже не пытается скрыть. И безрассудство мое, и сам факт, что жила моя наполнилась той самой благодатью, которую он так ненавидел.

— Взамен на кен, естественно. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. — Я вздохнула. — Не смотри на меня так. Я была в отчаянии.

— Ты впустила нали. Девятерых. Каждый из них берет столько кена, что даже чистокровный воин рискует не справиться. А потом потратила свою кровь… Свою — ведь не смогла бы рискнуть чужой жизнью. Ты понимаешь, что могла погибнуть?

— Ты никогда не терял ребенка, Эрик.

— Она не была твоим ребенком!

— Верно, не была. Но долгое время я считала Киру дочерью. И любила — так же, как люблю Алана.

— И каково это — быть охотником?

Показалось, его связки скрипнули, когда он это спросил. И в глазах — штормовое море.

Я пожала плечами.

— Поначалу желание убивать настолько сильное, что с ним сложно совладать. А потом… Я не нашла себя среди охотников и не поняла их гордости быть теми, кто они есть. Слишком мы разные. К тому же, у меня была цель.

— Когда мы встретились, ты показалась мне жутко легкомысленной, — признался Эрик. — Добиться изгнания — это как же надо было постараться, думал я. Потом я узнал тебя лучше и понял, что ошибся. А теперь понятия не имею, что сказать.

— Зато я знаю. Везде есть поганцы. Среди хищных их не меньше, чем среди охотников. А равнять всех под одну гребенку глупо.

Эрик еще несколько секунд смотрел на меня, а потом кивнул, взял мою чашку и вылил остатки остывшего кофе в раковину.

— Поехали. Сегодня у нас много дел.

— Что ты задумал? — спросила я, следуя за ним в спальню. Предварительно, конечно же, вымыв чашки — Эрик вопросами порядка редко заморачивался.

— Хочу вечером наведаться в штаб охотников, — ответил он через плечо, надевая куртку. — Я не знал, что ты задира, но раз уж ты убила древнего, колдуна и пропустила нали, думаю, смогу доверить тебе важное дело. Возможно, придется драться, — добавил он, подавая мне одежду.

— Что я слышу? Предлагаешь мне драться с охотниками? Ого! — наигранно удивилась я, натягивая джинсы.

— Я понял, что когда начинается драка, тебя не остановить. Лучше я буду в курсе и смогу контролировать ситуацию.

К скади мы приехали к обеду. Нас встретила Даша — встревоженная и слегка напуганная. Мне говорили, что на прошлой войне она чуть не погибла, а такие воспоминания всегда свежи, сколько бы времени ни прошло.

— В городе неспокойно, — сказала она с порога. — Влад считает, охотники нападут сегодня. Они в курсе, что у нас альянс, но система больше не работает, и судить нас нет смысла.

— Отлично, — коротко бросил Эрик, хотя я не понимала совершенно, что в этом отличного. — Где он?

— На кухне с Глебом, — ответила Даша. — Эрик, если они придут…

— Все будет хорошо, — уверил он и, не дожидаясь меня, направился на кухню. Я погладила Дашу по плечу. Ее чувства я не то чтобы разделяла, но понимала. Память о прошлой войне была еще свежей. И бледное лицо истощенной Лары, и слезы Иры в сугробе в Ельце, и дни затворничества, когда два племени ютились в небольшом доме.

Дом скади намного больше, и все помещаются здесь без проблем. Но и защитницам работы привалит — нужно учесть каждую дверь, каждое окно.

— Мы справимся, — подбодрила я Дашу и последовала за Эриком.

На кухне было светло. Уютно. Мозаичное окно переливалось разноцветными бликами. Эля привычно хлопотала у плиты, и оттуда доносился восхитительный мясной аромат. Пустой желудок требовательно заурчал, рот наполнился слюной. Когда я ела в последний раз?

Влад и Глеб сидели за столом и о чем-то оживленно говорили, но когда мы вошли, замолчали и посмотрели в нашу сторону. Влад сегодня выглядел намного благодушнее и казался отдохнувшим. Скользнул по мне насмешливым взглядом, но я тут же демонстративно отвернулась, проходя мимо, потрепала Глеба по плечу и подошла к Эле.

В конце концов, я заслужила завтрак перед нравоучениями!

Эля улыбнулась и без лишних слов достала тарелку. Запах жаркого — а именно оно булькало в полуприкрытой кастрюле на плите — буквально сводил с ума. Я хватала его горячим, обжигая небо и язык, но все равно не в силах была остановиться. Казалось, могу съесть все, что в кастрюле. Но после второй порции желудок наполнился, тело блаженно расслабилось, и потянуло в сон. Мужчин я слушала невнимательно, под шелест льющейся из крана воды — Эльвира мыла посуду. Они говорили о готовящемся нападении. О штабе охотников, полном полезных артефактов. О вечерней вылазке. О том, что штаб легче взять именно пока охотники будут в доме скади.

Я даже не заметила, как в кухне возникла Даша. Присела незаметной тенью по правую руку от Влада и нахмурилась.

Эльвира поставила передо мной чашку с ароматным капучино — как я люблю, с пушистой пенкой и коричневым сердечком на ней.

— Красивый план, — иронично заметил Влад, одобряя задумку Эрика. — Однако кто станет защищать дом, пока нас не будет?

— У нас много защитниц, — невозмутимо ответил Эрик. — Оставим пару-тройку воинов. К тому же, в скади есть настоящий сольвейг.

Последние два слова он сказал громко и четко — так, чтобы я точно услышала и прониклась. Я услышала. Даже капучино поперхнулась и закашлялась. Все тут же на меня посмотрели.

— Что такое? — Эрик саркастично изогнул бровь. — Мне казалось, ты достаточно воинственно настроена. Так рвалась в бой, и я готов дать тебе шанс доказать, что ты великая воительница.

— Окончательно свихнулся, — насупившись, пробормотал Влад.

— Я думала, что пойду с вами, — возразила я.

— Нет, ты останешься, — безапелляционно отрезал Эрик. — Пожалуй, подругу твою тоже оставим. Так и Владу спокойнее будет.

— Предлагаешь им вдвоем запереться в доме, на который сегодня нападут? — возмутился Влад.

— С ними будут защитницы. Пусть Макаров тоже останется со своими людьми. Должна же от него быть хоть какая-то польза. Кстати, как на счет его боевых качеств?

— Никак, — брезгливо поморщился Влад. — Полный ноль. И племя у него — скорее балласт. Это безумие, Эрик!

— Филипп отличный жрец, — вмешалась я. Поднялась и подошла к ним, сжимая в руках чашку. — А еще у нас есть Майя.

План возник как-то сам собой. Просто всплыл в сознании яркими картинками. Ладони снова зачесались в предвкушении, а жила натянулась от переполняющего ее кена.

Влад уловил мою мысль прекрасно. И оценил. На прошлой войне этот план тоже сработал бы отлично, если бы не Мишель. Сейчас Мишель мертв, а древних осталось не так много.

— Вам нужно держаться рядом, Полина. Ее жила не должна порваться.

— Не порвется, — заверила я. — У меня будет достаточно защитниц.

— У Майи особые способности? — догадался Эрик.

— Она умеет брать ауру охотников на расстоянии, — пояснил Влад.

— Ритуал кроту. Что ж, может сработать. Отлично! — Эрик поднялся. — Я полностью доверяю дом тебе. Даша, собери защитниц в кабинете. У нас не так много времени.

— Но я думала, останешься ты, — почти всхлипнула Даша, хотя и послушно поднялась. — Или хотя бы Влад…

— Полина правила скади, разве нет? Считай, ты вернулась в прошлое.

Даша не прониклась.

Защитницы, похоже, были солидарны с ней. Смотрели на меня недоверчиво, некоторые даже враждебно, и колючие взгляды царапали кожу. Да уж, предводительницей защитниц мне явно не стать. И как они будут слушать меня, если не доверяют?

Эрик слева от меня молчал. Влад усмехался, устроившись на уголке письменного стола. Лара раздраженно уставилась в окно и всячески меня игнорировала. Все еще злилась, не могла простить шантажа. Даша переводила неуверенный взгляд с меня на Эрика и обратно.

— Вопросы? — после минуты напряженного молчания спокойно осведомился мой муж.

— У нас будет какой-то план? — спросила Алиса и выступила вперед.

— О своих планах вам поведает Полина. Она тут сегодня за старшую.

Больше вопросов не нашлось. Только испуг на лицах защитниц вырос, что не прибавило мне уверенности. Когда Эрик вышел, я почувствовала себя ужасно одинокой среди этих людей — словно меня окружили диие звери, что, скалясь, подступали все ближе…

Впрочем, это все мое воображение. Зверей не было, была стайка растерянных девушек, которую сегодня предстояло направлять и вести.

Я растерянно улыбнулась, ища хоть в одной из них поддержку. Не нашла, поэтому просто выдохнула:

— Ну что, начнем?

— Отлично! — зло выдохнула Алиса. — Теперь мы должны слушать ту, которая сама никого не слушает.

— Тебе необязательно меня слушать, — подавляя нарастающее раздражение, как можно спокойнее ответила я. — Но если хочешь жить, придется защищаться.

— Как именно мы станем защищаться? — спросила Лара, так и не удостоив меня взглядом.

Влад, похоже, едва сдерживал смех. Он прикрыл рот ладонью, не сводя с меня внимательного взгляда. Юморист нашелся! Сам-то сегодня в момент заварухи будет драться бок о бок с воинами, а не успокаивать насмерть напуганных девиц.

— Может, поможешь? — сквозь зубы процедила я. Признаться, командовать я умела плохо, а организаторские способности во мне умерли еще в седьмом классе, когда я проспала первый митинг против нового завуча, который сама же и собрала.

— Лучше посмотрю, как ты все разрулишь, — насмешливо ответил он.

— Тогда займись своими делами!

— До трех я абсолютно свободен, — невозмутимо парировал он.

Я послала в его сторону самый испепеляющий из всех взглядов, которые вообще умела посылать, и повернулась к девушкам. Лара, казалось, заскучала. Даша неуверенно мялась на месте, а Алиса продолжала жечь меня взглядом.

— Мы будем держать окна запечатанными, — собравшись с духом, сказала я. — Входные двери, напротив, оставим открытыми.

— Хочешь, чтобы они вошли в дом? — удивилась Даша.

— Именно. Подготовим охотникам достойный прием.

— Каким образом? — язвительно поинтересовалась Алиса. — Из наших ладоней не льется кен сольвейга. А того, что есть в моем арсенале, на армию охотников не хватит.

— Тебе не понадобится драться. Ты здесь в качестве защитницы, вот и защищай свой участок.

Наверное, я сказала это слишком резко. Дарла побледнела, Юлиана вздрогнула, а Даша вздохнула — уж не знаю, что послужило причиной этого вздоха: то ли я в качестве лидера, то ли наша с Алисой взаимная агрессия.

Только Влад хмыкнул и прищурился, будто заметил нечто новое, понятное лишь ему.

— Ближе к делу, — подытожила я. — В атли есть девочка, которая поможет нам убить охотников. Но для этого придется впустить их внутрь. Ваша задача — беречь наш тыл. Справитесь?

— В доме гораздо больше дыр, чем защитниц, — вмешался Влад, вмиг становясь серьезным и сосредоточенным. — Вам не справиться без воинов.

— Все воины уходят с вами, — буркнула я. — Мне не из чего выбирать.

— Ты могла бы попросить Эрика не рисковать вашими жизнями, чтобы тебе что-то доказать, — рассматривая ногти на правой руке, заметил Влад.

Эту реплику я проигнорировала. Мне сейчас не до подколов. Охотников, судя по всему, будет много, и определенный резон в словах Влада есть.

— Даша, сколько окон мы реально сможем покрыть защитой? — спросила я.

— Тридцать, может, сорок, — ответила она. — Все зависит от того, насколько сильные охотники будут нас штурмовать. Девочки выложились за последнюю неделю…

Я кивнула.

— Хорошо. Распределите территорию, и дай мне знать, когда закончите.

Влад прав, мне нужны воины — без них дом не удержать.

Эрик хочет проверить меня. Замечательно! Я сделаю все, чтобы пройти проверку.

Руки слегка тряслись — то ли от предвкушения, то ли от страха. Пальцы не попадали в нужные кнопки на телефоне. И в ушах шумело. Почему-то у меня всегда шумит, когда волнуюсь.

Девушки послушно вышли выполнять мои указания. Даже Лара и Алиса. Указания… Ха! Будто кто-то еще не в курсе, что правительница из меня никакая. Зато драться я умею. Хоть и не люблю.

Влад остался и наблюдал за мной исподтишка, делая вид, что увлечен разглядыванием ткани, из которой сшиты шторы.

— Рад, что ты жива, — поприветствовал меня голос из телефона. — Но я сомневался в том, что Эрик тебя не прибьет.

— Ты в курсе, что творится в городе?

Я сменила тему сразу. Во-первых, могла расклеиться от нежелательных воспоминаний, а во-вторых, у меня действительно было мало времени, чтобы все организовать.

— Ты о готовящемся нападении или вечерней вылазке?

— О ней. Ты участвуешь?

— Не решил пока.

— Мне нужны воины. И защитницы. Поможешь?

Секундное молчание в трубке. И дыхание прерывистое, а в ушах все так же шумит. Влад еще — смотрит, усмехается. Почему он не уходит? Побыть бы сейчас одной, подальше от всех. Подумать. Влезть, что ли на чердак? Там пыль и картины. Тумбочка с открытым ящиком, перевернутый стул. Запах покоя.

— Будут у тебя защитницы, — ответили мне из трубки.

— А воины?

Я почувствовала, что в край обнаглела, но не спросить не могла. И чтобы окончательно закрепить позиции, добавила:

— Мне нужно прикрыть Майю.

— Я приду, — согласился Мирослав. — Остальные отправятся с Владом и Эриком.

— Отлично, — деловито ответила я и добавила: — Спасибо.

— Всегда найдутся те, кто примчится тебе на помощь, — насмешливо заметил Влад, не отвлекаясь от разглядывания шторы. Штора была серая, в тон его свитера. Наверное, именно поэтому он около нее крутится — иначе что его держит в кабинете?

— Тебя коробит, что у меня есть друзья? — огрызнулась я, запихивая телефон в задний карман джинсов и вытирая вспотевшие ладони о мягкую ткань.

— Нисколько. Возможно, ты даже выживешь, — усмехнулся он и все же отлип от шторы. — Кстати, выглядишь сегодня получше.

И, наконец, вышел. Я вздохнула и присела на диван. Ну какая из меня предводительница? Против армии, одна, с кучкой запуганных защитниц? А дом такой большой и пустынный без Эрика. Опасный. Каждое окно, каждая дверь норовит опасность эту впустить.

А вдруг сегодня кто-то умрет?

Эта мысль отрезвила. Заставила сжать кулаки. Колени тоже отчего-то сжались, наверное, из солидарности. И спина выпрямилась струной.

Готова ли я? После вчерашнего-то? И есть ли у меня выбор?

В дверь осторожно заглянула Ира.

— Можно?

Я кивнула.

Ира осунулась. Тусклая кожа, желтые круги под глазами, а сами глаза — красные, опухшие — четко выделяются на фоне заострившихся черт лица. Плакала. Наверняка одна, ведь кто будет утешать подругу монстра?

— Прости, — совершенно искренне сказала я, когда она присела рядом. Хотя за что извинялась, сложно сказать. За все, наверное. И за Крега в том числе. Ведь сам он теперь извиниться не может. Захотелось ее обнять, но я сдержалась. Ира ненавидит жалость. Лучше уж так, на расстоянии вытянутой руки. Просто посидеть рядом.

— Он был чудовищем. Не стоит сожалеть.

Она тряхнула темными волосами и взгляд отвела.

— Барт погиб, знаешь…

— Ты не виновата, — твердо возразила Ира. — И ты бы не смогла сидеть, потому и пошла.

Она понимала, как всегда. Тогда почему именно в ее присутствии горечь во рту, и в груди сжимается что-то? Болит. Ноет слева. И в горле ком стоит — не продохнуть.

— Влад сказал, мы остаемся сегодня дома.

— Знаю, ты предпочла бы пойти с ними.

— Нет, — помотала она головой. — Я не готова. Лучше уж здесь, в доме, под защитой. — Ира помолчала немного, а потом подняла на меня глаза. — Ты видела их? Первых?

— Нет. Только свет от портала. А затем Барт велел убираться, ведь Хаук…

Запнулась. Сама не поверила в то, что говорю. Какие, к черту, легенды?! У нас тут реальные проблемы и опасности. Война… Война — это смерти. Всегда.

— Влад оставляет Марго, — сменила тему Ира. — С нее мало толку, но все же.

Я кивнула. Воины-балласты мне ни к чему, но всякий воин лучше, чем ничего. Авось случится чудо, и Рита сможет драться. Хотя после случая с Рихаром, она совершенно разуверилась в себе. Пряталась за спину брата и чувствовала себя там комфортно. Сдалась?

Имеем ли мы право сдаваться сейчас?

Телефон зазвонил резко, я даже подпрыгнула. И Ира вздрогнула, хотя испуг, пусть и инстинктивный, старалась не показывать. Крепилась, как всегда. И все сама, в себе, в собственном соку. Я так не умею. Мне нужно навзрыд, чтобы мир содрогнулся.

Содрогнется скоро, если верить предсказаниям Барта.

Звонил Дэн и первым делом поинтересовался, не убили ли меня дома. Прям вопрос дня — все его задают. Не убили. Даже дело доверили важное. Или это проверка?

Об охотниках и свержении власти Дэн знал. Сольвейгов реалии внешнего мира мало касались, но Дэн привык находиться вне защитного кокона Барта. Думаю, его кочевая жизнь соплеменников тоже не прельщала, но вводить новые порядки не стоило спешить, ведь Первые… И Барта нет. Совсем. Навсегда.

— Помощь нужна?

Внезапный вопрос поставил в тупик, и я растерялась.

— Чего?

— Помощь, спрашиваю, нужна? Тебе… вам? Барт просил за тобой присматривать.

— Не помешает, — не стала спорить я. Чем больше воинов у меня будет, тем лучше. А Дэн сильный, за него можно не бояться.

— Тогда жди.

Буду ждать. Что мне остается?

Ира все так же сидела, сложив руки на коленях. Выглядела усталой, и я, не выдержав, положила руку ей на плечо. Она вздрогнула.

— Отдохни. До вечера еще есть время.

Времени нет ни у кого. Оно стремительно утекает, как песок в песочных часах. Неумолимо. Меня не покидает ощущение, что над головой занесен Дамоклов меч. И дело не в битве с охотниками, дело в ином — глубоком, древнем, необъяснимом. Предчувствие? Скорее всего. Я привыкла доверять своим.

Ира не спорит. Послушно встает, принимая совет как помощь. Или, правда, настолько устала, что нет сил перечить. Все мы устали. И сама я почти не чувствую ничего. Пустота постепенно сменяет страх. Больше ничего не тревожит, разве что… Охотники придут вечером. Власти нет, правил игры нет, и те, кто играл в нее, растерялись.

Не только хищные. Были ведь охотники, которых вполне устраивала стабильность перемирия. Был Андрей… Андрей! И что теперь с ним… с нами?

Руки сами потянулись к телефону. И номер пальцы отыскали вмиг.

Длинные гудки — словно пытка. Альрик мертв, и вряд ли охотников контролируют, как раньше, но все же не принесет ли этот звонок неприятностей Андрею? Хищный и охотник не могут быть друзьями — так даже Эрик считает. Кто я такая, чтобы идти против установленных богами правил?

— Ну вот ты и позвонила, зверушка.

Голос в трубке отрезвил. И страхом окатило, словно ведро ледяной воды на голову вылили. Пальцы даже занемели — так бывает иногда, от страха немеют пальцы.

— Где Андрей? — голос хрипит и последующий вопрос застывает воском на губах. «Жив ли?».

— Там, где ему и положено быть, — бесстрастно отвечает незнакомый человек. Человек ли? — Но ты можешь прийти и посмотреть на казнь. Завтра утром. Если выживешь.

Слово «казнь» имеет магический смысл. Память щедро делится картинками из прошлого. Величественные, в потолок окна. Трибуна. Ровные ряды кресел. Орудия пыток. Нож. Кровь.

Я судорожно вспоминаю каждого охотника, с которым доводилось общаться, но не приходит на ум, кем же может быть говорящий. Возможно, я его не знаю вовсе. Но почему тогда у меня ощущение, что он знает меня?

— Ты умрешь раньше! — почти рычу в трубку, понимая, что ничего сделать не могу. Пока я здесь, а Андрей там, у охотников. Есть лишь один способ помочь, но вряд ли сработает. Потому что Эрик ненавидит охотников.

— Предатель будет казнен, — в ответ рявкает охотник. — Каждый, кто предал нашу расу.

— Расу убийц? — Я говорю, как Эрик. Или это Эрик говорит во мне? — Приди и скажи мне это в глаза.

Приглашаю врага в дом. Впрочем, ему не нужно приглашение. И я почти уверена, что он придет, и тогда я…. Убью? Жила вспыхивает, перед глазами белая пелена ярости. Она настолько же сильна, как и тогда, у очага атли. Только врага рядом нет.

С неба плавно опускаются сумерки. Темнота просачивается сквозь прозрачное стекло и стелется по полу.

Скоро вечер.

Вместе с темнотой пытаются пробиться первые крупные снежинки, но стекло их не пускает. Это темнота — призрак, проходящий сквозь стены, у снега нет такого дара. Зима дышит холодом на серые каменные стены, покрывает их коркой инея.

— Приду, — обещает охотник. Спокойно. И моя злость послушно ложится к ногам верным псом.

Он придет, и я его убью. Все просто.

— Хорошо, — отвечаю. — Я буду ждать.

В гостиной было многолюдно. И гомон стоял неимоверный — воины собирались на вылазку. Рита жалась к Игорю и шептала ему на ухо — яростно, резко. А он кивал и успокаивающе гладил ее по волосам. Эрик давал последние указания защитницам, Роберт улыбался Ларе. Филипп хмурился в углу и встретил меня недоверчивым взглядом.

Влад расслабленно разговаривал с Дашей в стороне. У нас сейчас не все гладко, но рисковать другом ради собственного эгоизма я не собиралась. Поэтому и подошла к ним. К Эрику бесполезно.

— Андрей у них, — сказала мрачно.

Влад тут же нахмурился и замолчал. Ему не нужно было объяснять — он понял все сам.

— Откуда знаешь? — От былой насмешки не осталось и следа.

— Я звонила ему. Трубку взял незнакомый охотник и говорил о казни предателей. Понимаешь, что это значит?!

Мой голос сорвался на визг. Я почти плакала от бессилия. Они пойдут в штаб охотников, а я останусь и никак не смогу помочь Андрею.

— Я вытащу его, — пообещал Влад, и рука его скользнула по моему плечу.

— Обещай! — потребовала я, хотя и понимала, что смысла в обещаниях нет. Они или спасут Андрея, или нет. Третьего не дано.

— Обещаю. Не смей расклеиваться, пророчица.

Я покачала головой, душа в себе желание разреветься прямо тут, посреди гостиной, в окружении людей, которые остаются на моем попечительстве.

— Если он умрет…

— Не умрет, — перебил Влад. И добавил уже мягче: — Не только ты его должница.

Я кивнула. Больше мне некого просить. Эрик не поможет — он предельно ясно выразил свое отношение к охотникам. Да и остальным будет не до того. А с Владом Андрей нашел общий язык. Общались всегда нормально, страховали друг друга. Тот случай с Мишелем опять же — Андрей мог сдать Влада, но не стал.

— Удачи, — шепнула я. Выдох обжег губы, но слезы я все же сдержала. Влад очень серьезно посмотрел на меня и ответил:

— И тебе.

Они уходили на войну, и шуткой это не выглядело. Охотников в городе много. Слишком много, а будет еще больше, и нам не победить. Но враг разделится сегодня, и у нас будет возможность добыть чудесные артефакты Альрика, которые спрятаны в штабе охотников. Только бы выстоять, продержаться.

— Идем, — велел мне Эрик. Повернулся к Владу. — Собери всех на улице. Я скоро буду.

На этот раз в кабинете было светло, и тьма, проникающая извне, пряталась под стол, заползала под диван, жалась к плинтусам. Тьма разбилась на тени, и они забрались в углы. Теплая рука Эрика скользнула у меня по животу. Мне было настолько страшно, что я дрожала.

Не хочу быть главной! Пусть кто-то вместо меня.

Эрик серьезно посмотрел в глаза.

— Печать Арендрейта. На всякий случай.

Я уткнулась лбом ему в плечо.

— Знаю, для чего ты это делаешь, — прошептала обижено. — Но я тебя не подведу.

Он отстранил меня и сказал строго:

— Я делаю это потому, что ты — сильнейшая из скади после меня. Мне абсолютно не нужно ничего тебе доказывать. Ты — мой тыл. — Он обнял меня крепко и прошептал уже в волосы: — Алла тебя прикроет.

Я облегченно выдохнула и закусила губу, чтобы не расплакаться.

Из скади у меня есть Алла. Плюс один воин всегда лучше.