Второй шанс для мажора или Фей-крестный поневоле

Глава 21

Никита

Выжимаю газ на предела, едва не вылетая на обочину на очередном повороте, но только крепче сжимаю руль, игнорируя идущие рядом байки. Сегодня я как никогда настроен на победу, но изо всех сил стараюсь очистить разум от лишних эмоций, сосредоточившись на дороге. И только металлический привкус крови на языке от прикушенной губы выдавал истинные чувства.

После Лиходеево нас осталось четверо – я, Дьякон, Темный и Арес. Остальные ребята потерялись далеко позади по разным причинам – кому-то банально не хватило мощности движков, остальным – мастерства. Поэтому сейчас мы шли нос к носу, не желая уступать друг другу ни сантиметра.

Обманное движение от Ареса, попытавшегося «боднуть» меня в бок, не возымело должного эффекта. Я лишь прибавил газу, вырываясь немного вперед. Отшатнись я от него хоть на полметра – тут же протаранил бы Дьякона, улетев вместе с ним в снег. Но убить двух зайцев сразу другу не удалось.

Обратная дорога сильнейшего тоже не определила – мы все так же шли бок о бок. И лишь на подъезде к финишу ситуация изменилась. Дьякон решил форсировать крутой пригорок, обильно присыпанный свежим снегом и опередить нас, ехавших чуть в стороне. Но немного не рассчитал, излишне сильно пришпорив своего железного коня. Рыхлый снег предательски «поплыл» под колесами, и Дьякон опрокинулся на спину. Беспокойство, кольнувшее грудь, заставило меня чуть обернуться, чтобы тут же вернуть внимание на дорогу. Друг поднимался, не демонстрируя сколько-нибудь серьезных повреждений. Обошлось.

Финиш полетели втроем на максимальной скорости. Понять, кто же оказался первым, не удалось. Так что не оставалось ничего другого, кроме как дождаться Вовки Чукреева, который организовывал фотофиниш. Шлем снимать не торопился, давая себе время придти в себя. Практически каждой клеточкой в отдельности ощущал, как отпускает напряжение, а мышцы медленно и с трудом расслабляются. Мелкая дрожь сотрясала конечности, ярко демонстрируя начало «отката».

Оглядывая многочисленную толпу собравшихся, я то и дело натыкался на знакомые лица. Большинство из них я пригласил лично и искренне был рад видеть здесь. Свой день рождения я всегда отмечал с размахом, не скупясь на выпивку и зрелища. И сегодняшний день не был исключением.

Девушку около ограждения, стоящую метрах в пятидесяти от меня в полном одиночестве, заметил сразу. Приметная… Стройная, ладненькая фигура в облегающих светло-голубых джинсах, черных полуботинках на высоком каблуке и укороченной дубленке с пушистым воротником, привлекала внимание. Скользнув по незнакомке взглядом снизу вверх, тут же наткнулся на удивительного цвета длинные рыжеватые волосы, выбивающиеся из-под белого снуда. Такого знакомого цвета пряди…

Лазутина! Я мгновенно отвлекся от созерцания незнакомки, снова «прочесав» глазами людей вокруг. Чтобы с непонятным разочарованием убедиться в том, что девушки среди них нет. Может, не заметил?

Возмущения Темнова, слова Чукреева, выкрики из толпы… все слилось в один неоднородный гул, фоном заполняя пространство. А я раз за разом вглядывался в лица…

– … Баринов Никита!

Ликующий вопль вырывает меня из собственных мыслей, а хлынувшие ко мне люди, выкрикивающие поздравления, оглушили. Только через несколько секунд до меня дошло, что к финишу я пришел первым. Что ж, приятно…

Пожимаю руки, улыбаюсь в ответ, стараясь никого не обидеть, но внутри царит разочарованное недоумение. Какого черта она не пришла? Ведь обещала…

Девушки бросают недвусмысленные взгляды, стараясь привлечь к себе мое внимание, пробегаясь шаловливыми пальцами по моему телу. Вот только они не знают того, что знаю я. А именно – их старания оставляют меня абсолютно равнодушным. Дыхание сохраняется размеренным и ровным, а внутри не отзывается ровным счетом ничего, кроме легкого самодовольного удовлетворения. Все, как всегда…

Шлем я давно снял, и теперь легкий ветер приятно холодил разгоряченное лицо. Еще раз оглядевшись по сторонам, внезапно разозлился. Ну, не пришла и не пришла! Ее проблемы! В конце концов, сегодня мой праздник, и я могу провести его так, как мне хочется! Не вспоминая о своенравных, упрямых, невыносимых девицах!

И, словно что-то почувствовав шестым чувством, резко повернулся…

Та самая незнакомка в упор смотрела на меня. Что-то в ней было не так… Я пригляделся повнимательнее, тут же наткнувшись на испытующий взгляд знакомо прищуренных глаз. И едва сдержал возглас ошеломления, узнав…

Как подошел к ней – не заметил. Запомнил только удовольствие, с которым снял с себя руки окружавших меня девушек. Почему-то вдруг показалось это чертовски неправильным. Ноги несли меня сами, со скрипом приминая подошвами ботинок снег, а я снова и снова пытался сопоставить образ прекрасной незнакомки с той Лазутиной, которую я знал до этого. Девушка вновь сумела удивить меня до крайности.

Неужели это действительно она? Когда я намекнул Янке, что нужно перекроить имидж, то, честно говоря, ни на что особо не рассчитывал. Ну, сменит растянутую кофту на что-то поприличнее, лицо «нарисует», помада там, тушь какая-никакая… но узнать в этой изящной девочке Кобру мог лишь человек с очень извращенной фантазией. Вот я и не узнал…

Приблизившись почти вплотную, я понял, что дар речи мне капитально отказал. С чего начать? Сказать, что прекрасно выглядит? Глупо и банально. Что рад видеть? Ни за что не признаюсь. Тогда что?

Но Лазутина сама начала разговор, разрешив мои сомнения и метания. Чтобы тут же вновь огорошить внезапным откровением…

А увидев в руках стеклянную фигурку, впал в настоящий шок. Такой подарок я получал впервые, и дело было вовсе не в цене. За свою недолгую жизнь видел подарки несравненно дороже, одна только квартира чего стоит! Но настолько личную вещь, сделанную специально для меня и про меня, мне не дарил никто. И от этого на секунду сковало грудь металлическим обручем, мешая сделать вдох… А потом, когда все же смог дышать самостоятельно, не зная и не умея выразить всю благодарность, девятым валом захлестнувшую меня с головой, вдруг заключил девушку в крепкие объятия. Совершенно забыв о том, что вокруг нас люди…

До Бригантины доехали буквально за пятнадцать минут, не успев даже привычно поссориться. Странно, но если раньше наши стычки вызывали у меня злость, то теперь это превратилось почти в удовольствие. Особенно в такие моменты мне нравилось смотреть в глаза Лазутиной, которые становились ярче, буквально подсвечиваясь изнутри негодованием. И теперь, вспоминая свою прежнюю злость на девушку, я искренне недоумевал.

Мы зашли в помещение одними из первых. Я галантно помог снять Лазутиной дубленку, отдав ее в гардероб. А обернувшись, вновь подавился собственным вздохом. Оказывается, это были еще не все сюрпризы на сегодня. Лазутина стояла вполоборота ко мне, неловко обхватив себя руками за плечи, и не замечала моей реакции, рассматривая зал. А я не мог подойти, продолжая пялиться на нее, как озабоченный семиклассник…

Дубленка скрывала белую кофточку. Вполне прилично расположившуюся от ключиц до бедер, если бы не некоторые детали. Шнуровка, представленная белой атласной лентой, оставляла зазор в десяток сантиметров, открывая прекрасный вид на светлую безупречную девичью кожу от шеи до пупка, демонстрируя часть светло-голубого кружевного лифчика. Длинные рукава не помешали дизайнеру оставить оголенными плечи, а сзади такая же шнуровка продолжалась от самого верха до нежных ямочек на пояснице девушки. Удивительно скромный и сексуальный наряд одновременно, не открывающий практически ничего, но одними намеками способный довести до судорог любую мужскую фантазию…

Мое оцепенение не осталось незамеченным. Проморгав момент, когда Лазутина закончила инспектировать зал и повернулась ко мне, я чуть дернулся, услышав неожиданный вопрос:

– Ну и как?

– Что как? – облизнул я внезапно пересохшие губы.

– Как тебе мой новый имидж? Устраивает? – последнее слово откровенно отливало еле сдерживаемой агрессией, и я едва заметно нахмурился, не понимая странной реакции. Сбрасывая с себя туман какого-то наваждения и возвращаясь в реальность.

– Более чем, – сдержанно кивнул, приглашая жестом ее пройти к бару. Словно чувствовал, что если заикнусь о ее преображении, ссоры не избежать.

Ребята уже подтягивались, и стоять в проходе было крайне неудобно, поэтому Янка лишь вздохнула, принимая мое предложение.

– Что будешь пить? – я махнул рукой щуплому бармену, протирающему высокий бокал.

– Сок. Вишневый. Если есть, – тихо отозвалась девушка, присаживаясь на стул. Я не стал настаивать, попросив для себя виски с колой.

– А деньги? – удивилась Лазутина, когда бармен молча кивнул и отошел, доставая бокалы и лед.

– Не нужно, – усмехнулся, разводя руками, – зал арендован на вечер вместе с баром. Так что не стесняйся.

– Ясно.

По ее лицу так и не понял, как она отнеслась к этой информации. Еще один мой знак и из колонок раздалась знакомая попсовая песня, настраивая на веселье. Со всех сторон послышались крики одобрения. Молодежь постепенно заполняла зал, рассаживаясь за немногочисленными столиками и собираясь небольшими группками. Вдоль правой стены уже накрыли три больших стола с многочисленными закусками по типу фуршета, а посреди зала образовалось довольно широкое пространство, где можно было потанцевать. Вдоль левой стены расположилось четыре широких диванчика для отдыха, а чуть дальше – лестница на второй этаж, где желающие могли отдохнуть от шума и поиграть в бильярд.

Лично я пригласил человек сорок, как и всегда, но народу собралось намного больше – никогда не препятствовал, если кто-то хотел прийти с другом/подругой. Атмосфера от этого становилась только веселей. Но сейчас где-то под ложечкой царапало неприятное чувство. Это был первый день рождения за много лет, который я отмечал без Курта. Никогда бы не подумал, что наша дружба закончится так нелепо и пошло. Но факт был налицо – он даже не счел нужным позвонить…

Впрочем, девушка рядом, неспешно потягивающая рубиновый напиток и незаметно оглядывающая зал, прекрасно отвлекала от невеселых размышлений, хоть и сама о том не подозревала.

– Как дежурство прошло? Без приключений? – почти беззаботно поинтересовался, наблюдая миг растерянности и удивления на красивом и нежном лице.

Янка сидела вполоборота к залу, сжимая бокал в тонких пальцах, в то время как я облокотился на барную стойку спиной, держа в поле обзора все помещение. Но то и дело соскальзывал взглядом сверху вниз по напряженной фигуре собеседницы. Изящная линия шеи переходила в хрупкие плечи и ключицы, привлекая внимание. Почему я раньше этого не замечал? И никто не замечал…

– У нас не бывает без приключений, – хмыкнула она в ответ, – все как обычно, и даже смениться вовремя не получилось.

Я невольно проникся рассказом о недалекой девушке, решившей пренебречь официальной медициной и довериться «подпольному» специалисту.

– Школьница, что ли? – сочувственно спросил, допивая свой виски и делая знак бармену повторить, попутно махая рукой в приветствии только что пришедших парня с девушкой – партнера по баскетбольной команде со своей парой.

– В том то и дело, что нет, – хмуро дернула плечом Лазутина, – двадцать семь лет, работает бухгалтером в какой-то конторе.

– Тогда зачем? – вырвалось чересчур эмоционально. Я даже вперед чуть подался, не сдержавшись. В голове никак не укладывался столь глупый поступок достаточно взрослого человека.

– Вот и я спросила – зачем? – девушка отставила бокал, взглянув на меня из-под пушистых ресниц, – а она просто боялась. Ее с детства воспитывала одна мама – отец ушел, когда она только пошла в первый класс, не выдержав заскоков супруги. А мать и так всегда была авторитарной, так в последние несколько лет еще и в религию ударилась. Все рассуждала о жизни во грехе, всячески пугая всевозможными карами вконец зашуганную дочь. А та за учебниками всю жизнь провела – золотая медаль в школе, красный диплом в институте. И в восемь часов вечера строго домой, никаких друзей и развлечений, кроме театра и картинных галерей.

Мы с Янкой как-то синхронно вздохнули, представив тоскливую картину. А ведь история знает тысячи примеров того, что, чем жестче ограничения, тем сильнее и разрушительнее попытки вырваться из-под их гнета. Но чужие ошибки учат только умных людей…

– К ним семь месяцев назад устроился сисадмином один парень. Красивый, умный, воспитанный, внимательный. Короче, сплошной идеал. И обратил внимание на невзрачную девушку, став прекрасным принцем для нее.

В моей голове уже сложилась картина дальнейшего развития событий. Слишком уж редко сбывалась сказка о Золушке. Чаще всего такие «охотники» ставили своей целью очаровать и влюбить в себя очередную скромницу, получая удовольствие от самой игры. А уж говорить о миссии «первопроходца» для невинной, чаще всего, девушки, и говорить не требовалось…

– Бросил? – вопрос прозвучал глухо. А самому стало противно настолько, что я поморщился. Сам чаще всего избегал таких вот отношений, предпочитая видеть в своей постели дам опытных и раскрепощенных. Чтобы получить максимум удовольствия, не терзаясь угрызениями совести на утро.

– Само собой, – кивнула Янка, заправив волосы за ухо в одной стороны, – как только узнал о том, что секс без защиты привел к закономерным последствиям. Маме сказать было сродни самоубийству, поэтому и в поликлинику не пошла – побоялась, что родительница узнает. А добрая подружка дала контакты «потрясающей женщины», которая может решить проблему.

– И она решила? – эхом откликнулся я, кивая новым гостям. Арес настойчиво махал мне рукой, подзывая присоединиться к парням, но я упорно оставался на месте. По какой-то, неведомой самому, причине, уходить не хотелось. С Янкой рядом мне было уютно и спокойно, хотелось говорить обо всем и ни о чем. И меня впервые не волновало мнение окружающих.

– А то ж, – сок закончился, и девушка продолжала крутить в руках пустой бокал, – только что-то пошло не так и началось кровотечение. Но вместо того, чтобы вызвать скорую помощь, этот непризнанный специалист вытолкал клиентку на улицу, приказав помалкивать. Девушке повезло, что прохожие оказались внимательными и неравнодушными.

– И что теперь? – спросил больше для того, чтобы что-то спросить. Само собой, я сочувствовал незнакомой незадачливой девчонке, но куда больше сейчас мне нравилось слушать голос Лазутиной, мягко переливающийся оттенками тихой грусти. Она приняла эту ситуацию гораздо ближе к сердцу, чем хотела показать.

– Ну, цель достигнута – ребенка она потеряла, – вздох был тяжелым, почти вымученным, – но сможет ли иметь детей в будущем, большой вопрос.

Повисло молчание. Я не знал, что сказать. Выразить сожаление – неискренне, указать на глупость главной героини – слишком очевидно. Но придумывать и не пришлось…

– О, привет имениннику! – Артюшев возник из ниоткуда, как пресловутый черт из табакерки. Я даже дернулся от неожиданности, едва не расплескав алкоголь.

– Виделись, – получилось чуть недовольно, но я постарался сгладить впечатление легкой улыбкой, – привет, Ира.

– Ага, – кивнула подруга Артюшева, неожиданно обняв и поцеловав меня в щеку, – поздравляю!

– Спасибо, – на секунду растерялся. С Суколовой мы никогда близко не общались, поэтому такое проявление чувств застало врасплох. Но Женька быстро исправил ситуацию, притянув Иру к себе собственническим жестом.

– Ну, все, все, хорошего помаленьку, – с нотой ревности проворчал парень, окинув заинтересованным взглядом Лазутину, – о чем шепчетесь?

И в очередной раз ответить я не успел…

– Эй, вы чего тут зависли? – Темнов своей мощной фигурой загородил весь обзор, легко перекрывая звучным голосом музыку, – привет, Жень.

Рукопожатие, кивок девушкам, и вновь:

– Ник, Арес уже руку вывихнул тебе махать. Давай к нам, там с тобой ребята выпить хотят по поводу победы и вообще, – Илья выразительно поиграл бровями, изображая значительность момента. Ирка звонко расхохоталась, мы с Артюшевым весело хмыкнули, и даже Лазутина не смогла сдержать смешок. Пантомима всегда была сильной стороной Темнова, поэтому получилось очень комично. Но смутить парня еще никому не удавалось. Вот и сейчас он даже не повел бровью, продолжая разговор.

– В общем, мне велено тебя доставить любым способом, – мда, представляю я этот способ. Илюхе ничего не стоит меня скрутить и доставить волоком. Даже не запыхается, – я вижу, ты не один. Как зовут подругу?

– Яна, – выдавил, чувствуя, как настроение медленно катится вниз. То, что нас бесцеремонно прервали, само по себе оказалось не слишком приятным. Но внимание Темнова к Лазутиной заставило нахмуриться, с трудом сдерживая желание закрыть девушку своей спиной от его любопытных глаз. Тем более весь вид Янки демонстрировал, что ей эта ситуация тоже удовольствия не доставляет.

– Яна, – повторил Темнов, улыбаясь еще шире, – надеюсь, что очаровательная девушка Яна согласится поддержать нашу компанию.

Он шагнул в сторону Лазутиной, намереваясь прикоснуться к ее руке, но предупреждающий взгляд заставил его остановиться, а прозвучавшие слова не оставили сомнений в ее настрое.

– Не согласится, – и уже мне, чуть мягче, – иди, Баринов. Не стоит заставлять ждать друзей.

Но я не спешил. Почему-то стало не по себе.

– Не переживай, не сбегу, – по-своему поняла мое замешательство Лазутина, иронично улыбнувшись, – не надо меня караулить.

– Нет, я не это…

– Идите, мальчики, – звонкий голос Ирки прервал мое невнятное бормотание, заставив замолчать, – развлекайтесь. А нам, девочкам, есть о чем посекретничать.

И, прижавшись в легком поцелуе к Женьке, она подтолкнула меня, пододвигая барный стул ближе к Янке. Не давая возможности переиграть ситуацию, тем более, что Темнов уже вопросительно поглядывал на меня, удивленный странной задержкой. Хитрый прищур Артюшева я предпочел не заметить, направляясь туда, куда меня так долго звали. Еле сдерживаясь, чтобы не обернуться…