За тобой на край вселенной. Путешествия в другие миры

Глава 11

Неизвестная планета, две недели назад.

Айлин смахнула с пушистой щеки слезы и тяжело вздохнула, глядя на тело отца, лежащего на большом листе помирального дерева. Это растение замедляло разложение, давая время как следует подготовиться к церемонии прощания с усопшими.

— Инк Флай поплатятся за свои злодеяния, — раздался с открытой веранды голос брата.

Айлин обернулась, и её красивое личико исказила гримаса боли. Зачем он пришёл, её страдания и так невыносимы.

— Всё из за вас, мужчин, — глухо произнесла она. — У Инк Флай выкрали королевскую дочь, последнюю в их роду, теперь они обшаривают все окрестные общины. Не надо было сопротивляться. Если бы мы дали им возможность осмотреть наш город, то избежали бы многих жертв, и отец остался бы жив. Но ваша гордость всё погубила!

Айлин резко подлетела к брату и изо всех сил толкнула его в корпус.

— Уходи! — закричала она, глядя на полетевшую со сто двенадцатого этажа фигуру.

Дрозофил, кувыркаясь, пролетел несколько метров, расправил крылья и набрал высоту, держа путь к ближайшему небоскребу.

Инк Флай или чернильные мухи, напали на мегаполис под покровом ночи, они бесшумно проникали через открытые веранды и убивали всех мужчин, которых смогли найти. Они вонзали в живот жало, вводя парализующий яд, потом заплевывали лицо кислотой, которая проникая внутрь, выжигала глаза и дыхательные пути. Какое-то время бедняги всё понимали, и, не в силах пошевелиться, умирали от дикой боли и осознания собственной беспомощности.

Это была очень болезненная и унизительная смерть.

Колония дрозофил за одну ночь лишилась трети своих самых сильных воинов. Женщин и личинки чернильные мухи не тронули, они помнили пакт о соблюдении экологического баланса между расами, утвержденный богами и боялись его нарушить, страшась неминуемой кары. Боги однажды уже показали свою беспощадность к нарушителям, начисто изведя всех гигантских шершней, которые совершали набеги на колонии, исребляя всех подчистую.

Айлин присела у листа и взяла пушистую руку отца в свою, сжала его некогда сильные пальцы, слёзы закапали на черную морщинистую кожу.

Раздался резкий вибрирующий звук, это жрец, используя артефакт, оставленный богами, оповестил о начале погребения. Айлин прижалась к мохнатому корпусу отца, последний раз вдыхая его родной запах.

— Прощай, папочка, — зашептала она, потом быстро подняла голову и вонзила жвалы в антенну-усик на его голове. Тихий хруст резанул по нервам, и Айлин крепко сжала в руке талисман, который останется у неё и не даст забыть вкус родителя.

Раздались громкие голоса, и на веранду впорхнули несколько понурых воинов, они подхватили лист с телом и вынесли его наружу. Айлин шагнула следом: она смотрела, как воины спланировали вниз, присоединяясь к длинной траурной процессии, которая растянулась на всю улицу и скрывалась за поворотом.

Айлин прошла в дальнюю комнату и пристроила усик отца в висящую на стене циновку, из которой уже торчало несколько почерневших от времени сяжек. Вот мамина сяжка, Айлин осторожно тронула её пальцами, потом прикусила кончик, чувствуя во рту родной вкус. Это придало девушке сил, она вспомнила залитые солнцем луга, горы аппетитных чуть подгнивших фруктов, исходящих соком и пахнущих так умопомрачительно, что кружилась голова, ласковые руки матери, прижимающие её к теплой шерсти груди, её запах, такой родной, домашний.

Айлин почувствовала себя защищённой, она быстрыми скачками преодолела расстояние до веранды и спланировала вниз, занимая место в траурной процессии.

Элька с Малышом пробирались через катакомбы уже несколько часов. Ноги гудели, в горле пересохло, но Элька боялась пить воду, сочившуюся по стенам и стекающую непонятно куда. В самих пещерах было достаточно сухо, что не могло не радовать. Ко всему прочему ещё не хватало шлёпать по лужам и промочить ноги.

Малыш периодически уставал, он садился на камни и жалобно поскуливал, тогда Элька, тяжело вздыхая, брала его на руки и тащила из последних сил. Хотелось упасть и не двигаться, но она прекрасно понимала, что в холодной пещере нельзя долго оставаться в неподвижности, сразу замерзнешь и рискуешь заболеть, а не лекарств, ни больниц нет и не предвидится.

Батарейка телефона неумолимо садилась, хоть Элька давно выключила фонарик и теперь подсвечивала себе только экраном, лишь бы никуда не упасть и не врезаться.

В просвете между нависшими каменными стенами пещеры появилось слабое свечение.

— Мы дошли, Малыш, — Элька опустила щенка на каменный пол и кинулась вперёд, как будто в неё влили силы. Свечение становилось всё сильнее, девушка сунула телефон в карман и вскоре вышла в залитый светом грот. Она опустилась на нагретый солнцем камень, оперлась спиной о стену и подставила лицо под живительные лучи, переводя дух. Сейчас она немного отдохнет и пойдёт дальше. Прежде чем провалиться в сон, она почувствовала, как мягкое тельце Малыша уютно прижалось к её уставшим ногам.

Элька вздрогнула от странного вибрирующего звука и проснулась. Солнце уже покинуло грот, и в пещере воцарился полумрак. Малыш поднял голову и смотрел с ожиданием.

Элька попыталась сглотнуть слюну, но у неё ничего не вышло. Если она не найдёт воду, то они погибнут от жажды.

— Ты отдохнул, Малыш? — попыталась произнести она, но из горла раздался лишь сдавленный хрип.

Элька провела рукой по густой черной шерсти щенка, встала и сделай несколько неуверенных шагов. Болело всё тело.

Малыш завилял хвостом и поднялся следом, казалось, что он отдохнул и теперь прекрасно себя чувствует.

Элька махнула ему рукой и двинулась на свет.