Заклятие – (не)покорная для бывшего (СИ)

Сопротивляться не получится

Девушка почувствовала запах кожи. Уколом ревности закралась мысль, только ли ее тела касалась эта вещь? Кто еще кричал от боли и удовольствия под ней? Но угроза была недвусмысленной. Беатрис избавилась от белья, чувствуя неожиданный стыд. Раньше она такого не испытывала, а сейчас вдруг подумала, что все по-настоящему. Они не были равны. Она действительно рабыня у ног своего хозяина. Она обнажена, а он одет и это подчеркивает пропасть между ними, утверждает его власть, до этого не такую очевидную.

— Надевай, — он бросил ей комочек нежной ткани.

— Обещанное? — хмыкнула она, напоминая ему, что кроме покорности в ней остается кое-что еще.

— Да, не терпится узнать, оправдаются мои ожидания, или нет.

Беатрис разобралась в сложном переплетении мягких кружев и лент. Она оказалась в изумрудного цвета боди, подчеркивающем грудь, мягко обнимающем талию и ягодицы. Между ног обнаружился разрез, не оставляющий сомнений, что эту красоту надо надевать не под одежду, а вместо. Не хватало возможности осмотреть себя в зеркале. Оно было в этой комнате, но пока его скрывала тяжелая ткань портьеры. От ее желания здесь ничего не зависело. Эритар действовал, разворачивая сюжет, возникший у него в голове.

— Встань, — велел он.

Девушка поднялась, чуть разминая ноги.

— Я хочу тебя как следует рассмотреть. Каждую деталь, каждое движение. Поэтому будешь танцевать для меня.

Беатрис молчала, позволяя ему высказать мысль.

— Ты будешь танцевать, а я буду иногда проходить по твоей нежной коже этим хлыстом. И если поддашься боли и не сможешь перевести ее в движение, то я тебя накажу.

Беатрис отрицательно покачала головой.

— Нет.

Ей нужно было, чтобы он ее заставил. Именно так она себе это представляла. Хотелось страха, хотелось нервов, хотелось ярости в его глазах.

— Нет? — рассмеялся Эритар, приподнимаясь с места. — Ты сейчас сказала мне «нет»?

Девушка отступила на шаг, а затем почти в панике отбежала к стене. Боль пугала ее. Нравилось то, что приходило после — осознание принадлежности, бессилия, унижения, признание власти Эритара — вот это ей было нужно.

— Ты хочешь сразу начать с наказания? — спросил он.

— Нет.

— И снова это слово, — Эритар покачал головой. — Да что будешь делать…

Она почти не видела, как он замахнулся, почти не поняла, когда хлыст коснулся кожи бедра оставляя мгновенно вздувшуюся белую отметину, неумолимо становящуюся красной. Девушка зашипела, выдыхая воздух сквозь зубы, напряглась от боли, а затем быстро и тяжело задышала. Только она успела слегка компенсировать впечатления, как последовал новый хлесткий удар, а затем еще один, пока она не пришла в себя.

— Этого слова я слышать больше не желаю. Танцуй, или я продолжу, — приказал Эритар.

Беатрис прижалась спиной к стене и кивнула. Ох как же ее отрезвляла боль. На несколько минут девушка отбросила всю свою гадкую натуру, стала покорной и мягкой. Наслаждение вызывала мысль, что при такой силе удара на коже точно останется след. Ей было хорошо, но достаточно для начала. Она не хотела, чтобы он заподозрил ее в неподчинении. Дыхание не желало восстанавливаться. Рука зажала место самого сильного удара.

— Больно? — будто бы с сочувствием спросил он.

Ответом стал кивок и взгляд, полный страха, что пытка продолжится. Девушка покосилась на его руку, удерживающую предмет, пытаясь понять, что последует за его вопросом. Эритар сделал слабое движение, она прижалась к стене. Удара не было.

Он подошел к ней вплотную, надавил своим телом. Рука легла на талию, нащупывая тонкое кружево, ладонь горела от прикосновения к ней. Воздух электризовался от желания. Хрупкая, беззащитная, испуганная и полностью принадлежащая. Последний факт дурманил голову как вино. Эритар взял ее лицо в ладони и раздвинул губы поцелуем. Беатрис со стоном ответила. Ее тело будто бы вспыхнуло, охваченное диким желанием. Руки обвились вокруг шеи, зарываясь в волосы и удерживая его.

Стоило огромных сил отпустить и отступить на шаг.

— Музыку? — спросил хозяин, давая последний шанс на спасение.

— Да, — кивнула она. — Я потанцую.

— Беатрис, — промурлыкал он, как сытый кот, поймавший мышь. — Ты — рабыня, мне бы не хотелось от тебя одолжений. Скажи так, как я желаю слышать и очень постарайся, потому что рука просто чешется проучить тебя.

— Я сделаю все, чтобы доставить тебе удовольствие, Тар.

Девушка опасалась называть его господином или хозяином. В последнее время она слишком часто добавляла в это обращение неприкрытую издевку и язвила. Здесь, в их комнате, злить Эритара не хотелось. Здесь хотелось быть слабой, признать его власть. Растечься под ударами плети исходя на стоны и крики. Пройти это испытание и ожить после него совсем другой. Воспоминания вспыхивали на глазах, даря возбуждение. Были и такие, которые не отличались сладостью, но как раз от них низ живота скручивало резкой и неумолимой силой желания.

— Хорошо, — он вернулся на диван, сдвинул столик в сторону, положил плеть рядом с собой и откинулся назад.

Зазвучала музыка. Беатрис знала эту песню, но некоторое время слушала. Эритар не торопил ее, давая сконцентрироваться. Наконец, она подошла к дивану, чтобы оставить туфли. Ей не хотелось споткнуться о них во время танца. Босые ступни прошлись по полу, изучая его, примеряясь. Девушка качнулась в такт музыке и сорвалась с места. Она не старалась делать движения сексуальными и соблазнительными. Просто танцевала так, как ей хотелось. Мужчина смотрел на нее и наслаждался. Он помнил о своем обещании, помнил, что желал сделать, но не мог наглядеться. Беатрис двигалась плавно, сильно. Ее ноги взлетали вверх, руки описывали красивые линии вокруг тела. Девушка танцевала объемно, не думая о зрителе и ракурсе, в котором ее видят, она просто отдавалась музыке.

Эритар отметил несколько движений, обычно сопровождающих магию. Намекала, что танец может стать смертельным для зрителя. Что ж, и для танцовщицы он был полон опасности. Беатрис провоцировала даже сейчас. Мужчина подождал, пока она подойдет ближе и молниеносным движением ударил. Тихое шипение вырвалось из груди девушки, боль лишь придала ей инерции и танец продолжился. Следующие касания были уже мучительны. Эритар старался бить по безопасным местам, но учитывая, что она перемещалась, выходило достаточно произвольно. Беатрис уклонилась от очередного, уходя в красивый закрученный прыжок, а затем получила сразу два подряд — по ягодице и под другой — по чувствительной коже бедра. Ритм сбился, она звонко вскрикнула и танец оборвался. Можно было не стараться дальше. Он все видел.

— К стене, — приказал Эритар, вставая с места.

Беатрис отчаянно на него взглянула, но послушалась.

— Я хочу знать, — сказал он, подходя ближе.

— Что? — спросила Беатрис.

— Он играл с тобой так? Ты подчинялась ему?

Беатрис почувствовала, как сердце ушло вниз, в живот.

— Тар, не надо. Ты заведешься.

Она непроизвольно коснулась ошейника, сдерживавшего ее магию, будто бы хотела освободиться.

— Просто скажи мне, — он подошел еще ближе. — Ты стояла перед ним такая же открытая, бессильная и испуганная, как сейчас передо мной? Отдавалась в его власть?

— Нет, — сказала Беатрис, глядя открытым взглядом. — Нет, слышишь меня?

Эритар покачал головой, ловя серо-зелеными глазами ее взгляд.

— Дай мне руки, — сказал он, высмотрев что-то.

Беатрис протянула ему свои теплые ладони, позволяя застегнуть на них кожаные браслеты.

— Он был хорош в постели, если ты собралась за него замуж? — глухо спросил мужчина, закрепляя браслет к стене.

— Тар, не надо. Ты все равно не поверишь мне, — слабо произнесла она.

Эритар посмотрел, как побледнели ее губы. Он собирался развернуть ее лицом к стене, но передумал. Что-то в ней говорило, что страх серьезный. Это могло помешать, придать игре оттенок насилия. Он отстегнул браслет, переключаясь на другую мысль.

— Я всегда тебе верил и верю. Скажи, что хотела.

— После нашего расставания, — Беатрис вздохнула, подбирая слова, — у меня были другие мужчины. Но ни с кем не было ТАК как с тобой. И никто из них — НЕ Антари. Прости, что произношу его имя при тебе, — она покорно опустила взгляд, но не могла удержаться и не подглядеть из-под ресниц, пытаясь понять, какой эффект произвели слова.

— Хорошо. Ты же не думаешь, что я буду тебя судить? — мягко сказал он, касаясь губами ее волос, нежно и сладко. — Иди сюда, я передумал приковывать тебя к стене, есть вариант интереснее.

— Будто бы ты просто так спрашивал, — облегченно выдохнула девушка. — А сам, наверное, ни с женой не спал, ни с другими женщинами. Только печально облегчал чресла на мой портрет, а когда его под рукой не было, то по памяти.

— Все-таки ты на всю голову двинутая, Беатрис, — рассмеялся Эритар, толкая ее к изогнутому креслу. — Второй раз неуместные фантазии о том, как я самоудовлетворяюсь. И момент ты выбрала очень удачный — я как раз привязываю тебя для порки. Намертво — не сдвинешься.

Он замолчал, задумываясь.

— Есть еще одна жестокая идея, даже не знаю, воплощать ли ее…

— Тар, не надо.

— Не буду, — успокоил он ее с нотками тепла в голосе. — Мне приятно знать, что ты настолько не боишься меня, что позволяешь себе высказывать подобное. Не стану наказывать сильнее.

Ее ладонь нащупала его руку, застывая на мгновение. Это прикосновение вдруг выдернуло из него глубинные чувства.

— Точно готова? — спросил он, почти выходя из образа.

Беатрис вместо ответа легла грудью на мягкое кресло. Браслеты на руках он прикрепил карабинами к кольцам внизу, до боли втискивая ее в обивку. Талию закрепил ремень, ноги Эритар тщательно привязал по бокам — и в коленях, и в лодыжках. Голова Беатрис была ниже, чем ее округлые ягодицы. Ее дырочки были прямо перед ним и в полном его распоряжении. Через кольцо ошейника тоже прошла веревка, отнимая возможность приподняться.

— Вышло очень красиво, — сказал он за ее спиной. — Наверное, тебе тоже интересно, да, сладкая?

Беатрис покачала головой.

Портьера на зеркале медленно поехала в сторону. В этой комнате был только один человек, желания которого что-то значили. Эритар сосредоточенно посмотрел на отражение, затем наклонился к лицу Беатрис.

— Плохо видно, — произнес он, поворачивая кресло со звериной силой.

Беатрис вскрикнула, пугаясь, что упадет. Теперь можно было хорошо разглядеть себя, обнаженное тело, надежно привязанное и обездвиженное, лицо, пронизанное страхом и мужчину над собой, мрачного, красивого, возбужденного. Она не могла оторвать взгляда от того, как его рука взвивается над ней, занося для удара плеть, а затем отчаянно закричала, когда черная кожа, сплетенная так сложно и мудрено, коснулась ее ягодиц. Первый же удар был невыносимым. Эритар бил без разогрева, не давал привыкнуть к боли, не наращивал ее постепенно. Это было наказание и его полагалось принимать таким, как есть. Следы ложились ровно и точно. Скорее всего мужчина желал украсить ее ягодицы темными синяками, расходящимися как лучи, но сейчас Беатрис это волновало меньше всего. Она пыталась вырваться, освободить руки, или ноги, найти изъяны в собственной магии и сбросить ошейник. Крики вырывались хрипло, боль сжимала сознание в точку и выбивала все мысли, оставляя лишь одно желание — прекратить это. Изъянов не было, власть Эритара была непререкаема. Все, что она могла — умолять и кричать. Это длилось и длилось, заставляя проходить новые и новые черты терпения.

— Беатрис, — он вдруг остановился и опустился перед ней на одно колено, будто бы влюбленный, делающий предложение.

— Ммм, — простонала она, чувствуя, как горло саднит от крика.

— Я не спросил тебя в начале, но мне очень интересно. В твоей дырявой памяти осталось стоп-слово?

— А оно еще работает? — выдохнула девушка, пытаясь понять, можно ли уже расслабиться.

Каждый раз, когда боль отступала прочь, она испытывала парадоксальное чувство — ей было мало. Но стоило получить хотя бы еще одну порцию, как желала тут же прекратить. Ей нравилось то, что он сам решает, когда все кончится. И сознание, что ЕМУ достаточно, успокаивало. Но достаточно ли сейчас?

Эритар закатил глаза:

— Кошмар. Кем ты меня считаешь?

— Моим хозяином, — выдохнула Беатрис.

Мужчина вскинул на нее оскорбленный взгляд, подозревая новую издевку. Но это была не она.

Глаза покорно опущены, дыхание тяжелое, пальцы схватились за протянутую руку, а губы целуют другую, ту, которая так жестоко била.

— Наконец-то признала, — отвечает он и не пытается прятать превосходство.

— Да, — шепчет она, растворяясь в моменте.

Боль отступила и теперь тело расслаблялось, пускай и преждевременно.

Он поцеловал ее с такой нежностью и напором, что все отошло на второй план.

— Я для тебя хозяин, — прошептал он, — но ты для меня — не рабыня, Беатрис. Ты — любимая женщина в руках извращенного мужчины.

— Два сапога — пара, — фыркнула она, напоминая, что дело не только в нем.

Эритар сбросил с себя сорочку, брюки, а затем разделся полностью. Его горячая рука легла на ее спину. Беатрис посмотрела в зеркало, пытаясь понять, что может произойти дальше. Пальцы зарылись в волосы.

— Знаешь, что удобно с тобой сделать, когда ты в таком положении? — спросил он.

— Что? — Беатрис чувствовала, как он тянет ее голову, заставляя повернуться как он желает.

— Всё. Абсолютно все, что мне захочется. Смущает лишь, что тебе тоже удобно, — усмехнулся он.

— Ты сам так привязал, — возразила девушка.

— Не переживай, я это компенсирую.

Ремень освободил ее талию, позволил немного приподняться. Кожа на ягодицах была безумно чувствительной и от этого Беатрис издала тихий стон. Эритар поместил под нее какой-то предмет, а затем девушка поняла, что в нее проникает достаточно крупная игрушка.

— Нет, — прошептала она.

— Да, — он ввел предмет и оглядел свою добычу. — Понимаешь, что мне осталось не так много возможностей овладеть тобой?

— Только не так, — возразила Беатрис.

Он усмехнулся в ответ, снова опускаясь на колено у ее лица.

— Хочешь, поменяю? И позу, и намерения. Но я не стану обещать, что тебе понравится больше.

В этот момент игрушка включилась. Тело изогнулось от нового ощущения. Вибрация разгоняла по венам жгучую кровь, стон нарушил тишину. Эритар снова жестко захватил волосы девушки и повернул так, как желал.

— Открой рот, — приказал он. В голосе были нотки нетерпения и желания.

Девушка отрицательно покачала головой и получила легкую пощечину. Она закрыла глаза, желая только чувствовать, наслаждаясь прикосновением нежной плоти к губам.

— Еще одна попытка, — холодно сказал Эритар. — Открой свой рот!

Никакого подчинения, губы остались мягкими, но плотно сомкнутыми.

«Мало одной пощечины», — думала Беатрис, — «Выйди уже из себя».

Плеть обожгла спину несколькими резкими ударами. Дааа, это было именно то, что она хотела.

— Следующий будет по твоей попке, — предупредил ее мужчина. — Как думаешь, по этим набухшим и наливающимся следам, будет приятно?

— Прости меня, хозяин, — прошептала она, еле шевеля губами. — Я сделаю все, чтобы ты был доволен. Позволь подчиниться еще раз.

Он вошел мягко и осторожно, но рабыня не обольщалась — дает привыкнуть. Даже не для нее, а именно для себя, потому что если она достаточно хорошо примет его орган, то ему будет приятнее. Тугая волна скрутила низ живота в ответ на эти мысли. Беатрис иначе ощутила игрушку и подумала, что кончить придется несколько раньше, чем она рассчитывала. Ее положение, не позволяющее даже повернуть голову, руки мужчины, безжалостно удерживающие ее на месте и его жадные движения, лишающие воздуха, заставляющие пугаться, резкие, грубые, болезненные — все это смешивалось в сладкий одуряющий коктейль. Будто сквозь сон она слышала унизительные звуки, которые издавало ее горло, ощущала легкие шлепки по щекам. Глаза наполнились слезами. Предмет в ней давал настолько яркие ощущения, что стоны стали протяжными, а тело извивалось, пытаясь получить от ограниченного положения максимум.

— Не сейчас, — предупредил Эритар, понимая, к чему все идет. — Снова накажу.

От этих слов Беатрис вздрогнула, ощущая жаркий прилив желания. Она заставила себя отвлечься, но с каждой секундой ей становилось все слаще.

— Терпи, Беатрис, не кончай, — прошептал он, снова входя до предела и наслаждаясь спазмами, охватывающими ее тело от нехватки воздуха.

Надо было двигаться дальше. Он отпустил ее, позволяя лечь щекой на обивку, отвязал руки, но лишь чтобы снова зафиксировать браслеты перед ее лицом, ослабил крепление ошейника, позволяя приподнять верхнюю часть тела, опираясь на локти.

— Немножко боли? — поинтересовался он, лаская ее соски.

— Да, — прошептала она.

— Хорошо, — пальцы сжались сильнее, провоцируя новые стоны, после чего девушка почувствовала прикосновение холодного металла. Зажимы были достаточно мягкими, но она знала, что и этого хватит. Ощущение будет расти, будет меняться с приятного томления на серьезную боль.

Эритар встал позади нее. Пальцы легли на ягодицы, раздвигая ее дырочки.

— Ты понимаешь, что я сейчас сделаю? — спросил он. — Ничем не сможешь помешать мне. Даже сдвинуться в сторону.

Его голос плыл от возбуждения.

— Тогда убери игрушку, мне будет больно, — жалобно попросила Беатрис.

— В этом весь смысл, — ответил он ей, двигая ее вперед, так, чтобы было удобно войти. — Так как думаешь, стала ли ты девственницей еще и здесь?

Девушка напряглась, тщетно пытаясь поменять положение. Лязгнули кольца браслетов, тихо звякнула цепочка на зажимах.

— Очень надеюсь, что не стала. И тебе тоже стоит на это надеяться, раз стоп-слово по-прежнему работает, — нервно выдохнула она.

Эритар щедро смазал ее узкую дырочку и размял ее, проникая сразу двумя пальцами. Игрушка завибрировала сильнее, заставляя забыть о возражениях.

— Если станет больно — скажи, — прошептал Эритар, убирая пальцы и вытирая смазку о ее же бедро. — Не смей молча терпеть, — в его голосе была почти забота, но он не договорил, — потому что я обожаю, когда тебе больно и ты умоляешь меня остановиться.

— А я уж подумала, опять будут сопли, — усмехнулась Беатрис в предвкушении того, что произойдет. — «Я отпущу тебя и буду нежно целовать, пока губы не сотрут слезы», «накажу тебя оргазмами», «ты забудешь свое имя».

— Ничего себе, что я слышу, — рука мужчины схватила ее за ошейник, приподнимая. Беатрис поняла, что цепочка зажимов крепится к кольцу на этом странном кресле. Она взвизгнула от боли в натянувшихся сосках.

— Кажется, тебе не хватало жесткой руки сильнее, чем я думал.

Давление на ее маленькую дырочку усилилось, и член скользнул внутрь. Эритар не спешил, он был осторожен и почти нежен, но заполнял ее неумолимо, не собираясь останавливаться. Беатрис судорожно впилась руками в веревки, фиксирующие карабины браслетов. Она пыталась отпустить мышцы, снять напряжение в теле. Выходило сложно. Ни с кем кроме Тара она такими вещами не занималась и отвыкла. Наконец он остановился. Видимо проник достаточно глубоко. Девушка постаралась расслабиться сильнее, понимая, что он не даст ей много времени, чтобы привыкнуть. Действительно, постепенно начались ровные и небольшие движения. Затем напор усилился, Эритар крепко держал ее за талию.

— Голову вниз, — приказал он.

Беатрис выполнила приказ, снова ложась щекой на мягкую обивку. Она чувствовала себя очень растянутой, было больно, ни на что не получалось повлиять. Полностью в его руках, полностью зависит от его желаний. Стоны рвались из груди, и она сама не могла бы сказать, боль это или удовольствие. Соски болели от зажимов и очень мешали прийти к пику.

Тар дернул цепочку, вызывая сдавленное шипение и долгие умоляющие стоны.

— Еще? — спросил он, наращивая темп в ее узенькой дырочке.

— Нет, — почти проплакала она.

Он не послушал и сильнее натянул цепочку.

— Прошу тебя, пожалуйста, — Беатрис приподнялась, пытаясь обернуться на него и столкнулась глазами со своим отражением.

Эритар схватил ее за ошейник, приподнимая выше. Она прогнулась, пытаясь освободиться. На лице боль, мольба, растерянный взгляд, обнаженное тело, прикованные руки, серебро металла на груди. Мужчина, хмельной от страсти держит ее и имеет как хочет.

Он снял зажимы. Беатрис закричала от боли, почувствовала его пальцы пришедшие на смену, вздрогнула и с криком провалилась в оргазм. Ее било и несло, она не могла сдержаться, не хотела и не пыталась дышать. Только стоны. Игрушка покинула ее тело, Тар отпустил, и девушка бессильно упала на опору. Она чувствовала, что браслеты больше не привязаны.

— Шевелись, — Эритар поднял ее за талию и перетащил на широкое полотно кровати, укладывая на спину. Беатрис никак на это не реагировала. Она вздрогнула только тогда, когда он накрыл ее тело собой. На нее он не смотрел, склонился к груди, вобрал сосок в рот, даже сейчас лаская жестко, сжимая нежную горошину зубами.

Его член вошел в ее лоно, заставляя выгнуться на встречу и снова закричать. Руки Беатрис взметнулись к нему, он их перехватил, сцепил браслеты и заломил за голову, удерживая. Ноги закинул на плечи, потом передумал. Согнул одну в колене, отвел в сторону и надавил на бедро, заставляя раскрыться еще больше.

Беатрис ловила его дыхание и тихие хриплые стоны. Он заполнял ее всю, держал так, что не могла пошевелиться, хоть и была не связана. Она посмотрела на его измененное страстью лицо и тут же получила знак отвернуться. Все это было частями ее наслаждения, которые почти сложились. Тело девушки еще раз проверило границы своей свободы, еще раз получило подтверждение, что ни единого шанса изменить положение или вырваться из его рук нет. Эритар был сильнее. Она не посмела поднять на него глаза, потому что запрет еще действовал. Жаркие губы коснулись соска и удовольствие снова взяло верх.

Когда она закричала, он закрыл ей рот поцелуем, впитывая в себя ее оргазм, разделяя чувство. Беатрис полностью расслабилась и выдохнула с облегчением, но это был не конец. Его член сменил положение и вошел в более узкую дырочку снова. Было больно, сложно, возбуждение постепенно уходило, но осознавать, что он делает все, что пожелает и знает, что она при этом чувствует было сладко.

— Говоришь, что так с тобой поступаю только я? — спросил Эритар сумасшедшим голосом. — Тогда приготовься, что это навсегда. Моя. Больше ни один мужчина не коснется тебя. А я всегда буду касаться так!

Беатрис вскрикнула от боли и дернулась под ним, на что темп только усилился. Когда она почувствовала его оргазм, то лишь с облегчением закрыла глаза.

Они прижались друг к другу. Тяжелая рука легла на живот. Ногой набросил на них покрывало, кое-как прикрывая бедра.

Девушка попыталась подняться, но он не разрешил.

— Лежи, — выдохнул на ухо. — Позволь любить тебя.

Его рука нежно прошла по волосам, губы коснулись плеча. Эритар гладил ее, обнимал и успокаивал. Беатрис лежала на нем, чувствовала тепло, полную расслабленность и пустоту в мыслях. Где-то тревожным звоночком маячило его «навсегда», но сейчас она не собиралась думать о том, что происходит. Не собиралась решать, смиряться со своей участью или нет. Ее разум был там, где проходила его ладонь, где он касался ее нежно и мягко. Тар услышал, как ее дыхание стало ровным и приподнялся на плече, заглядывая в лицо.

— Спишь, Беатрис? — беззвучно произнес он, чтобы не нарушать ее покой. — Как нехорошо после секса отвернуться и заснуть.

Эритар улыбнулся, осторожно улегся обратно и тоже закрыл глаза.