Запретная для огненного дракона

39. Я должна!

Усилием воли стряхиваю с себя оцепенение. Плавным движением опускаю руки вниз и бью ногами. Стремлюсь туда, где солнце и воздух.

Я должна знать, что там происходит.

Я должна!

Меня словно тянет что-то вниз. Ужасно хочется посмотреть туда, но не отрываю взгляда от поверхности воды. Еще движение руками, ещё… Заставляю себя это делать, будто мне нужно избавиться от сетей, обвивших ступни.

Платье обвивает колени, мешает двигаться. Но я упорно стремлюсь всё выше. Как же далеко я ушла? Сколько времени миновало?

Чем ближе к поверхности, тем сильнее горит в груди от недостатка кислорода. Сердце бьется в бешеном ритме, в висках стучит от шума крови. У меня нет времени и сил думать о том, почему исчез мой дар, позволяющий находиться под водой сколь угодно долго. Как пришёл, так и ушёл — легко…

Собрав последние силы рвусь вперед, к поверхности. И, наконец, воздух с шумом врывается в лёгкие. С облегчением дышу. Никогда в жизни воздух не казался мне таким вкусным.

Небо надо мной разрывается от рёва и оглушительного грохота. По морю бегут вихри, в воздухе — мелкая водяная пыль.

Перед глазами мутная пелена, стряхиваю ладонью воду с лица и моргаю. Тёмно-серое крыло разрезает воду в десятке метров от меня, прочиркнув длинную пенистую линию, дракон тяжело поднимается в воздух. Сеймур!

После моего видения разум будто очищен. Мне теперь ясны мотивы Сеймура.

Не гиблые земли Огненного дракона ему нужны, он замахнулся на императорский трон. Годами он вынашивал свои планы, уговаривал племянницу, втирался в доверие к стареющему Императору. После смерти Эдгара, через родство с его женой, он заполучил бы его королевство. А заодно, и его должность, как самый крупный землевладелец.

Один из советников Императора — это уже немало, оттуда один шаг до Верховного Советника. Практически правителя. Учитывая бездетность Императора, перспективы открывались самые радужные.

И тут судьба подбросила ему джек-пот — истинную Огненного дракона, как он считал. С моей помощью он хотел скомпрометировать Эдгара, чтобы должность Советника перешла к нему как можно раньше. Эдгар бросился бы мне на помощь, нарушив правила. Вот и повод для его отстранения. А учитывая подробности проклятия, то даже смерти.

Эдгар должен погибнуть, спасая меня — от рук правосудия, или самого Сеймура. Судьба сама двигала Сеймура по карьерной лестнице, и глупо было упускать такой шанс.

Но теперь я смотрю, как будущий Император нелепо взмахивает крыльями, отражая атаки Огненного дракона, и у меня закрадывается сомнения в истинности моих видений и самого проклятья.

Был же третий? Где третий дракон? Неужели померещилось?

Пока я осматриваю небо, Огненный дракон, расправив крылья, выпускает поток ослепительно-яркого огня. Слышен оглушающий рёв Сеймура, вокруг него бегут огненные всполохи.

На драконов набегает тень. Из белых клубов облака, сложив крылья, кометой несётся ещё один. Прикрываю глаза козырьком из ладоней, чтобы рассмотреть ближе. И вздрагиваю! Не смотря на то, что я в холодной воде, на лбу выступает испарина.

Этот дракон сиреневого цвета, и её не перепутать ни с кем! На чьей стороне будет Санта — станет спасать дядю или жениха?

Санторина сама даёт ответ на этот вопрос. Оглушающий хлопок крыльев, и она, зависнув над сцепившимися драконами, вонзает зубы и когти в холку Эдгара.

— Дрянь! — непроизвольно вырывается у меня. — Не смей трогать его!

Зловещий рокот разносится до самого горизонта. Задрав голову вверх, Эдгар вдруг клонится в сторону.

Какое-то время, он ещё держится, подгребая раненым крылом. Но осмелевший Сеймур тоже наносит удары.

— Нет! — кричу, захлёбываясь от ужаса.

Но огненный дракон, поломанный и истощенный, падает. Его тело с оглушительным грохотом врезается в волны, оставляя за собой дымящийся след.

Всё, карта Истинной сыграна. Я принесла ему смерть, как и было обещано. На это и рассчитывал Сеймур.

Ныряю и плыву под водой туда, куда упал Эдгар. Иногда выныриваю на поверхность, чтобы глотнуть воздух, и снова плыву.

Я не знаю, что буду делать, когда найду дракона, я всё равно не смогу его поднять. Но я должна… Мое движение к нему — это сейчас единственное, что поддерживает во мне жизнь. Кажется, остановлюсь — и умру тотчас же!

Ныряю как можно глубже. Пытаюсь вновь поймать то состояние, которое захватило меня недавно. Покой и расслабленность, тогда можно не дышать, слившись с водой…

— Помогите, — прошу русалок мысленно. — Всё, что хотите. Я буду с вами, останусь в море, стану китом или каракатицей. Только помогите!

Кристалл прорезает толщу воды синим светом. Драконы, оставшиеся наверху, это видят, но им явно нет дела. Истинная больше им не нужна.

— Ему не помочь, — тихий шёпот в моей голове. — Это проклятье не снять. Он должен уйти, а ты останешься с нами, Избранная.

— Нет, он не может уйти.

— Так суждено.

Из зеленоватого сумрака глубины я сначала выхватываю белое колыхающееся пятно, а потом ко мне выплывает старая жрица, у неё на руках тело Эдгара. Белые рукава полощатся, будто в них заблудился ветер. Голова запрокинута назад.

Под водой нельзя плакать. Слёз нет! Но сейчас горюет моё сердце.

— Нет!

От моего мысленного крика амулет испускает красные волны, окрашивая всё в цвета трагедии.

— Нет! — Глажу руками бледное лицо, отвожу колыхающиеся тёмные пряди. — Ты не можешь меня бросить. Пожалуйста!

Поднимаю умоляющие глаза на русалку, она, поджав губы, лишь водит головой влево и вправо.

— Я не позволю тебе умереть. Не позволю!

Жрица что-то говорила про желание. Я не знаю, как это работает.

Старая русалка смотрит так пронзительно и долго, ничего не говорит. Не помогает, но и не отговаривает.

— Не повтори ошибки Лирии, — слабым вздохом проносится в моей голове.

Чихать я хочу на древние загадки, на чужие проколы и странные намёки. Эдгар, еще недавно живой, горячий, а теперь холодный и бездыханный — вот, что волнует меня.

Срываю амулет с шеи, чуть не запутавшись волосами в цепочке. Смотрю, как он кроваво пульсирует в моей ладони. Сжимаю крепко-крепко и жмурюсь.

— Я хочу, чтобы он жил! Он должен жить! Всё остальное не важно!

Хочу добавить, что хочу, чтобы Сеймур катился в задницу к троллям, но красное сияние усиливается. Кровавая вспышка поглощает весь мир.

Я прихожу в себя на пустынном побережье, волны ласково облизывают мои обнажённые ноги.

Опираясь на локти сажусь, придерживаю голову руками. Всё плывёт перед глазами.

Надо мной вечернее небо с бледными звездами. Где я? Где Эдгар?

Привычным движением пытаюсь нащупать медальон. Его нет. Ну и чёрт с ним! Русалок теперь не позвать, обойдусь.

Медленно оборачиваюсь, вдалеке очертания замка. Присмотревшись, узнаю Башню Ангелов, высоко поднимающуюся над стеной. Замок Огненного дракона?

Я дома?

Это теперь мой дом, я отчетливо это знаю. Мне нужно туда… Провожу пальцами по метке на руке, она не исчезла. Ну что же… Как есть! Я должна знать, жив ли Эдгар. А всё остальное — не важно…

Поднимаюсь на ноги, колени дрожат. Я разбита так, будто меня пытали несколько часов. И устала. Смертельно устала.

Стоя в воде по щиколотку, делаю несколько шагов. Ноги утопают в песке, я с трудом вытаскиваю их. Но мне хочется, чтобы вода была рядом. Мне кажется, что море придаёт мне силы. Или это прохладная вода?

Ложусь прямо в прибрежные волны, ловлю лёгкое движение, сливаюсь с водой и прикрываю глаза. Вода впитывается в каждую мою клеточку, наполняет. Когда я распахиваю ресницы, небо надо мной уже чёрно-бархатное, а звезды сияют, как глаза русалок.

— Тебе лучше, я знаю.

Кто это рядом со мной? Слова звучат вслух, это не мысли, которые посылали мне русалки.

Сажусь прямо в воде, отбрасываю с лица мокрую тяжёлую прядь. Мне и правда легче. В нескольких метрах от меня светящиеся поплавки — русалочьи головки.

— Что с Эдгаром? — не узнаю свой голос. Он низкий и хриплый. Хватаюсь рукой за горло, откашливаюсь и повторяю. — Где раненый дракон?

Съеживаюсь в ожидании страшного ответа.

— Он жив…

Два слова, которые нужны мне для того, чтобы продолжить жить самой. Облокотившись на руки, опускаю плечи и свешиваю голову.

Делаю глубокий выдох. Я испытываю такое облегчение, словно кто-то кусачками перегрыз колючую проволоку, стягивавшую моё сердце.

— Слава богам! — Шепчу с тихой радостью. — Больше мне ничего и не нужно знать.

— Ты уверена?

Пошатываясь встаю. В мокром платье от ночного воздуха меня сразу бросает в дрожь. Молча поворачиваюсь и бреду в сторону Башни Ангелов. Мне, и правда, больше ничего не нужно. Только увидеть его, убедиться, что все в порядке.

— Он ранен, но жив. Мы вытащили его. И тебя… Ты больше не Избранная.

Не оборачиваясь иду дальше. Меньше всего меня волнует вопрос моей избранности. Хочу его увидеть, как можно скорее.

— Его нашли рыбаки, узнали его и отвезли в замок. — Летит мне вслед.

Ухмыляюсь. А меня, значит бросили… Мило. Но мне всё равно. Сама дойду!

— Вика… — Я всё-таки оборачиваюсь.

«Возможно, это последний раз, когда я слышу своё имя». — Почему-то приходит мне в голову.

— Ты израсходовала силу амулета на желание, Девы больше не будет. Никогда…

Пожимаю плечами. Не будет, и ладно.

— Но ты носила его слишком долго, и он помог разбудить твою силу. Она никуда не делась, водная магия — часть тебя. Но власти над морем ты лишилась.

— А почему Лирия не выбрала желание? Почему она предпочла умереть, но не спасла возлюбленного с помощью амулета? Не попросила свой талисман оградить Фирэлина от опасностей или уничтожить всю тёмную магию?

Стилавия вздыхает.

— Наверное, не ожидала, что погибнет. Расставаться с властью тяжело, но ты этого не узнаешь.

— Да, не узнаю, — эхом повторяю я. — Прощай!

Я снова иду к замку, и мне кажется до меня доносит ветром тихие слова… Или на секунду ко мне вернулась связь с русалками.

— Ты не повторила её ошибку.

— Вы свободны, — шепчу в ответ.

Я падаю на колени под стенами замка, когда светает. После долгих километров я измотана и обессилена. Удивительно, но мои босые ноги совершенно целы. Я несколько раз падала, царапала ступни острыми камнями. Но стоило подумать о том, что я не хочу этой боли, как царапины тут же исчезали.

Жаль, что мой новый навык не распространяется на усталость. Как я себя не убеждала, что могу пройти еще сутки, это не помогало. Думаю, что силы я черпаю в воде.

Слышу вопросы дозорных, пытающихся понять, кто я такая, грохот доспехов, изумленные возгласы.

— Девчонка с кухни.

— Наяну позовите!

А потом меня обвивают тёплые руки, и я утыкаюсь лицом в мягкую грудь. Чувствую, как растворяются тревоги. Я, и правда, дома!

— Милая моя, ну как же так! Я уж думала, что всё, не увижу тебя больше.

Наяна мягко покачивает меня, опустившись рядом на колени. Баюкает, как маленькую.

— У тебя осталась та дрянь с волосами единорога? — поднимаю голову и всматриваюсь в её полное добродушное лицо.

Она смеётся, но по щекам почему-то текут слёзы.