Затишье перед ударом

ГЛАВА 25

РАЙАН

Это день плей-офф. Я пришел на поле рано, чтобы потренироваться до того, как остальные появятся. Я покинул квартиру Вайолет около часа назад, оставив футболку на ее кровати. Нет никакого способа, чтобы она надела футболку какого-то идиота, а не мою, сегодня вечером. Она моя, и пора, чтобы все на стадионе это узнали. Ее глаза засверкали, и она немного потанцевала, заметив футболку. Она помчалась в свой шкаф и надела ее. Видеть ее в этих крошечных шортах с моим именем на спине наполнило мою голову дурными мыслями.

Боже, как я ее люблю.

Я попеременно погружаюсь в мысли и снова возвращаюсь к реальности, интенсивно тренируя тело на тренажерах, чтобы не отвлекаться от момента и не думать о возможном крахе. Логан написал мне утром, чтобы подтвердить мой выбор на день, и сегодня вечером я должен получить хорошую сумму на счет, чтобы заплатить за медицинские счета мамы. До начала игры три часа, и я полон нервной энергии. Я опускаю голову и продолжаю тренироваться. Мои мышцы кричат от напряжения, а пот стекает по каждой части тела. Обычно я не тренируюсь так усердно в день игры, но сегодня мне это нужно морально. Когда заканчиваю, до игры осталось два часа, и я решаю вставить наушники и отключиться.

Некоторые мои товарищи по команде заходят в тренажерный зал и начинают готовиться к игре. Хартли заходит за минуту до отчета, садится рядом со мной на скамью перед шкафчиком.

— Ты готов, чувак? — спрашивает он, давая мне кулак. Хартли не испытывает нервозности перед игрой. Он всегда готов выйти на поле.

— Да. Мы справимся.

— Мы — это один-два удар. Если не ты, то я. Нужно найти способы оставаться открытым, — объясняет он. Хартли в день игры совершенно отличается от Хартли на выходных. Его личность становится интенсивнее, и он полностью сосредоточен на плане игры.

Тренер дает нам свою речь перед игрой, а Мейсон нас заводит.

— Это наш момент, парни. Кто мы?

— Вайперы! — кричим мы в ответ.

— Не слышу вас! Я сказал, кто мы? — Мейсон приседает в центре круга в раздевалке. Мы кладем руки в кучу и кричим: «Раз, два, три, Вайперы!»

Надев шлемы, мы выбегаем на поле для разминки под песню All We Do is Win от DJ Khaled. Толпа взрывается оглушительным криком, но единственный человек, которого я ищу глазами, — это Вайолет. Я направляю взгляд к ее привычному месту, но останавливаюсь, когда замечаю, кто сидит рядом с ней. Я оставляю команду и, не щадя сил, мчусь к перилам трибуны. Вайолет, с самой широкой улыбкой, которую я когда-либо видел, аккуратно пробирается между фанатами в своем ряду, не отрывая взгляда.

— Ты серьезно, Вайолет? Как тебе удалось это устроить? — я почти задыхаюсь от эмоций, не веря своим глазам. Моя мама сидит рядом с Вайолет на моем первом плей-оффе сезона.

— Сюрприз! — она поднимает руки и смеется, указывая на маму, которая сидит всего в трех рядах от нее. Мама выглядит потрясающе в футболке Университета Спрингс и джинсах. Видеть ее на игре возвращает меня в старые времена — когда она могла приходить на все игры.

— Мы с твоей мамой неделю переписывались, чтобы все организовать. Не переживай, у нас есть все ее экстренные лекарства, на всякий случай. Я знала, как для тебя важно, чтобы она была здесь, — она светится от волнения и гордости.

Никто никогда не приходил ко мне так, как Вайолет. Она делает меня немного менее одиноким в этом мире, и я никогда не хочу это потерять. Без слов Вайолет снова пробирается через проход, чтобы подвести маму ближе. Она кладет руку на спину мамы, аккуратно проводя ее через препятствия. Когда мама спускается с трех ступенек, она глубоко вдыхает и говорит:

— Я не могла приходить на твои игры, но эта особенная. Мы с Вайолет спланировали, как попасть сюда, и вот я здесь! — мама хватает меня за перчатку и крепко сжимает. У нее всегда было такое умение держать меня в реальности.

Вайолет привела мою маму сюда. Я играю в этой игре незаконно, и две самые важные женщины в моей жизни ничего не знают. Я заставляю себя отбросить тревожные мысли и сосредоточиться на моменте. Если это моя последняя игра в колледже, я сделаю ее лучшей из всех, в которых я когда-либо играл.

— Ви, — я протягиваю руку через перила и страстно целую ее. Я понимаю, что нас видит весь стадион, но мне все равно. Она заслуживает, чтобы ее показывали.

— Ты не знаешь, как много это для меня значит, — шепчу я ей на ухо, заставляя по коже побежать мурашки.

— Иди, порви их, Райан Шейн, — она целует меня в лоб в последний раз.

Тренер свистит четыре раза подряд и кричит:

— Шейн, иди сюда. Не время для игры в домик с девушкой!

Я понимаю, что достаточно задержался на трибунах. За пятнадцать минут до начала игры тренер собирает нас в круг и объясняет план на первую половину. Мы разрываем круг, слушаем национальный гимн и выходим на поле. Нам предстоит игра с Bayou Woods College. Они быстрые и часто используют обманные ходы, но мы находимся выше в рейтинге и более сбалансированы. Мы должны выиграть, но в колледжском футболе никогда не знаешь.

Первая четверть проходит без особых событий. Обе команды обмениваются сериями без продвижения. Это проще, чем я думал. Мы получили мяч обратно, и Мейсон фокусируется на розыгрыше. Он делает фейк броска Хартли и передает мне мяч. Я вырываюсь из заднего двора и уклоняюсь от нескольких захватов, прежде чем меня сбивают. Когда я поднимаюсь с травы, я мельком смотрю на моих девчонок на трибуне — они обе прыгают и кричат мое имя. Лиза присоединилась к ним, и теперь она тоже подпевает. Мое сердце наполняется гордостью. Я никогда не знал, как сильно мне нужны они обе на моей стороне.

Следующий розыгрыш не приносит ярдов. Мы на двадцатой ярдовой линии. Нам нужно забить, чтобы выйти вперед. Это будет низкосчетная игра, так что каждая атака имеет значение. Мейсон отступает. Я яростно блокирую линию, чтобы дать ему время. Он отправляет длинный пас по боковой линии, который оказывается в руках Хартли. Хартли — самый быстрый ресивер в команде. Как только он получает небольшой перевес над защитником, он несется к зачетной зоне.

Наша боевая песня гремит через громкоговорители. Хартли делает сальто, чтобы отпраздновать, а я несколько раз ударяю его по шлему. После дополнительной точки счет становится 7–0 в нашу пользу. Следующие несколько розыгрышей проходят чередующимися моментами. Bayou Woods забивают глубокий пас в зону, и игра заканчивается с равным счетом 7–7 на перерыве. Мы мчимся в раздевалку, чтобы немного остыть перед речью тренера. Я проверяю телефон и замечаю одно сообщение от Логана:

Тебе стоит прибавить, если хочешь заработать эти деньги.

Я выключаю телефон, прежде чем кто-то из моих товарищей по команде успеет увидеть. Мне не нужно, чтобы он меня доставал сейчас. У меня и так в голове слишком много мыслей. Тренер даёт нам обычную речь на перерыве, критикуя пропущенные возможности на поле.

После перерыва Университета Спрингс набирает обороты. Мейсон сосредоточен и точен в своих передачах. Я нахожу дыры в защите и набираю дополнительные ярды, а Хартли находит пространство среди защитников. Мы выходим вперёд 14-7, и у нас снова мяч. Этот розыгрыш состоит в основном из беговых пасов. Мы пытаемся съесть время на часах и забить ещё раз.

Время неумолимо уходит, и я забиваю свой первый тачдаун в игре за две минуты до конца четвёртой четверти. Я поднимаю руки в сторону своих девчонок и посылаю им самый большой сердечный жест. Так здорово, что они здесь. Всё как надо.

Университет Спрингс выигрывает игру с результатом 21-7, и мы проходим в следующий раунд турнира. Толпа взрывается от восторга, и никто не двигается в сторону выхода. Я целую Вайолет и крепко обнимаю маму, прежде чем направиться в раздевалку на послематчевое собрание и душ. Теперь, когда игра окончена, мои мысли сосредоточены только на деньгах, которые вот-вот поступят на мой счёт.

Я быстро проверяю результаты ставок, которые сделал. Похоже, я выиграл все, кроме двух ставок. Это значит, что я заработаю около пяти тысяч долларов на этой неделе. Логан сказал, что деньги поступят в полночь. Первое, что я должен сделать, когда они поступят, это перевести деньги на медицинский счёт мамы. Чувство облегчения смешивается с тревогой.

Вайолет и моя мама встречают меня у раздевалки. Моя девушка прыгнула ко мне на руки и обвила ногами мою талию. Несколько месяцев назад ей бы не пришло в голову делать такое на публике, но похоже, я придаю ей уверенности в себе и в наших отношениях. Когда Вайолет спрыгивает, мама крепко обнимает меня. Я замечаю, как она похудела. Волосы тоже начали выпадать. Тошнота накрывает меня при виде этого.

— Это было потрясающе, сынок! Я забыла, каково это — видеть тебя на поле, но игра была электрической! Ты такой особенный! — теперь она плачет от счастья.

— Не плачь. Ты знаешь, что это меня убивает, — я прошу ее прекратить, прежде чем я не разрыдаюсь от всего этого давления, которое я чувствовал последние несколько недель.

— Это слёзы счастья. Я горжусь тобой, — говорит она, и не должна бы.

— И я тоже. Ты был потрясающий там, милый! — добавляет Вайолет.

— Ладно, вы двое, голубки. Я попрошу Вайолет отвезти меня домой. А вы можете отпраздновать эту большую победу, — говорит мама. Последнее, чего я хочу сейчас, — это сидеть в баре с людьми, которым я не интересна.

— Я думал, может, поужинаем, а не в баре? Я после игры не настроен на это, — я смотрю на Вайолет, ожидая её одобрения.

— Я бы с удовольствием! — Вайолет улыбается. Она встает на цыпочки и целует меня в щеку.

— Нет-нет-нет, вы молоды, должны гулять до рассвета. Не нужно мне сидеть с вами всю ночь, — мама продолжает бурчать.

— Мы хотим, — мы с Вайолет одновременно говорим. Это двое против одного, и мама наконец соглашается с нами.

Мы выбираем небольшой итальянский ресторан на противоположной стороне города от баров. Вайолет и мама не привередливые. Мне хочется углеводов после игры, и паста сейчас звучит божественно. Хостес проводит нас в уютную кабинку в отдаленном уголке, подальше от остальных. Этот ресторан — такой, с потертыми креслами, в которых видны дыры, и старыми лампами, свисающими низко с потолка. Он темный, а меню выцвевшие. Мне нравятся такие места. Если бы меню не было таким изношенным, это означало бы, что еда — отстой. Теперь у меня есть время спросить Вайолет, как она устроила этот сюрприз.

— Как ты это сделала, Ви? — я с любопытством смотрю то на нее, то на маму.

— Я увидела, как ты переживал из-за игры, и знала, что твоя мама давно не приходила на игры. Она дала мне свой номер еще на рождественских каникулах. Мы выработали план, что ей нужно взять, чтобы чувствовать себя уверенно на игре, и я поехала к ней сразу после того, как ты ушел сегодня утром. Мы не спешили, сделали перерыв на кофе перед тем, как отправиться на стадион! — я не заслуживаю такую девушку. Она думает обо всем, что может заставить моё сердце тронуться.

— У тебя классная девушка, Рай. Она всё спланировала. Я бы доверила свою жизнь этой девочке, — мама наклоняется через стол и берет за руки Вайолет. В её глазах видно настоящее восхищение.

— Спасибо, — говорю я обеим.

Я человек немногословный, но эти женщины прекрасно понимают, как много это для меня значит. После того как мы съели пасту, я прошу принести счет. Мой телефон несколько раз вибрирует в кармане. Должно быть, что-то важное, но я не хочу портить этот момент. Наполовину я вытаскиваю телефон из кармана и вижу имя Логана на экране. Я решаю немного подождать с неизбежным. Отклоняю его звонок и откладываю все мысли о нем до тех пор, пока не вернусь домой. Сейчас мне не нужно, чтобы эта буря в голове мешала мне наслаждаться временем с ними. Мы идем к машинам, и я настаиваю на том, чтобы отвезти маму домой сам, но Вайолет отказывается.

— У нас был классный девчачий заезд. Мне совсем не трудно. К тому же ты только что сыграл целую игру. Поезжай домой и отдохни, — искренне говорит она.

Если бы она только знала, во что я ввязался.

— Ладно. Спасибо вам обеим за всё. Я не могу объяснить, как много значит для меня, что вы обе пришли и поддержали меня, — это, наверное, всё, на что я способен в плане эмоций при других. Вайолет понимает, какой я, и ценит моменты, когда я открываюсь. Я крепко обнимаю свою хрупкую маму, а затем машу рукой на прощание, садясь в свою одинокую машину. Мне предстоит поехать в мой унылый арендованный дом, чтобы встретиться с демонами одиночества.