Злой рыцарь

ГЛАВА ПЕРВАЯ Стелла

«Мне кажется, что ты следующая», — говорит незнакомый голос чуть дальше по коридору.

Я поднимаю взгляд. Наши глаза встречаются на мгновение, и я узнаю в них страдальческий взгляд. Я уверена, что ей только что произнесли ту же речь, которую я собираюсь услышать.

Я могу только предположить, что это и ее первый день. Хотя у меня есть подозрение, что на этом наше сходство заканчивается.

Там, где я светлая, она темная. Ее почти черные волосы собраны в беспорядочную прическу, на ней густой макияж, и ей даже удалось сменить необходимые школьные туфли на пару байкерских ботинок.

Это небольшое неповиновение вызывает улыбку на моих губах. Возможно, у нас больше общего, чем я думала сначала.

Когда она идет по коридору, я оглядываюсь, когда женщина, ожидающая меня, появляется у входа в ее кабинет.

Я познакомилась с мисс Хилл, директором отдела социального обеспечения учащихся Найтс-Ридж, несколько недель назад, когда мы с папой приехали, чтобы осмотреться и завершить все для моего посещения здесь.

— Спасибо, — шепчу я, проскальзывая в ее кабинет. Бросив сумочку на пол, я опускаюсь на стул перед ее столом, ожидая, когда она присоединится ко мне.

Она сидит, убирает прядь волос с лица и выглядит не просто немного взволнованной. Насколько плохо прошла предыдущая встреча?

«Как проходит твой первый день?»

Я выдыхаю и быстро прокручиваю в голове события утра.

Ну, я появилась и наткнулась прямо на парня, которого я трахнула на кладбище несколько дней назад. Только он не был рад меня видеть, и первые слова из его уст были угрозой.

Я была вынуждена выслушать дерьмовую речь мистера Дэвенпорта, главы нашего шестого класса в колледже Найтс-Ридж.

И у меня был классный час и два урока, оба из которых, казалось, включали британские версии «веселых сучек» моего прошлого — скучных, злобных девочек, которые открыто задирали носы, как только я входила в комнату.

Наверное, меня спасло только то, что у меня не было с ним никаких занятий.

Я отбрасываю все это в сторону и заставляю себя улыбнуться.

«Это было здорово», — лгу я, накручивая подол своей сине-белой клетчатой юбки на палец.

«Ну, у тебя наверняка есть опыт первых дней в школе».

Я смеюсь, потому что, либо это, либо я выдвигаю стул позади себя и ухожу так же быстро, как и вошла.

Мне не нужно, чтобы кто-то рассказывал о моем прошлом. Я более чем осведомлена о том, сколько школ я посещала за эти годы. О том, сколько новых начинаний у меня было. О том, скольким группам стервозных девчонок в первый же день более чем ясно дали понять, что я им не принадлежу, скольких учителей я встретила, занятия, которые я начала и так и не закончила, скольких парней я обманула, зная, что уйду всего через несколько дней и никогда больше не вспомню.

«Тем не менее, для меня здесь целая куча новых новинок». Я дергаю за галстук на шее и хмурюсь.

«Я уверена, ты быстро привыкнешь к этому», — мягко говорит она.

Мне нравится мисс Хилл. Я поняла это с первого момента, когда она представилась мне. В отличие от некоторых снисходительных учителей, которых я встречал на протяжении многих лет, она кажется … нормальной. Приземленной. У меня также не складывается впечатление, что она родилась и выросла в Найтс-Ридж, как, я уверена, некоторые сотрудники. Она кажется немного больше… мирской, и я это уважаю.

«Я думаю, все зависит от того, получу ли я шанс или нет».

«Твой отец казался довольно непреклонным в том, что ты проведешь здесь два года».

«Я могу опираться только на прошлый опыт. Я думаю, что семь месяцев были самым долгим временем, которое мы когда-либо где-либо проводили».

«Это, должно быть, утомительно. Ты заслуживаешь того, чтобы иметь возможность поселиться здесь, Стелла.»

«Да. Как я уже сказала, посмотрим.»

На мгновение над нами нависает тишина, прежде чем она перекладывает через стол копию моего расписания, готовую для обсуждения.

«Как прошли твои занятия?»

«Отлично».

«Я знаю, что у тебя пока было только два, но, если ты чувствуешь, что что-то нужно изменить, если ты допустила ошибку, лучше сказать об этом скорее».

«Я уверена в своем выборе, мисс Хилл», — заверяю я ей.

«Хорошо. Ну, на нашей последней встрече ты говорила о своей любви к черлидингу и гимнастике. Как и обещала, я поговорила с мисс Питерсон о твоем вступлении в команду по гимнастике. Они тренируются по вторникам и четвергам после школы. У нее также есть это для тебя… Я знаю, что несколько ее девочек посещают занятия.»

Мисс Хилл скользит по папке с надписью UKCA спереди.

«Спасибо. Я ценю это, но я уже записался в местный клуб. Я начинаю в среду вечером».

«Это здорово. Я так рада, что ты можешь продолжать заниматься тем, что любишь».

— Да, — бормочу я, более чем готовая выбраться отсюда и разобраться в этом месте из первых рук.

К счастью, в старом здании, в котором мы сидим, раздается звонок, сигнализирующий о начале обеда.

«Думаю, я должна отпустить тебя и найти какую-нибудь еду. Наш ресторан для шестиклассников отличный, я уверена, вам понравится».

Тот факт, что она называет это рестораном, заставляет мои брови подняться. Я привыкла к старым кафетериям с такой же старой и безвкусной едой.

«Если тебе что-нибудь понадобится, моя дверь всегда открыта. Я знаю, что начинать здесь придется с некоторыми трудностями, но я уверена, что ты будешь процветать».

«Спасибо», — говорю я как можно искреннее, прежде чем схватить свою сумочку с пола и направиться к двери.

«Вам нужны указания?» она предлагает.

«Я уверена, что смогу разобраться в этом», — говорю я, убегая по коридору.

Сегодня утром мне первым делом дали сопровождающего, чтобы помочь мне сориентироваться, учитывая, что почти все остальные дети провели всю свою школьную жизнь в Найтс-Ридж, но я быстро отмахнулась от паиньки, которая выглядела готовой взорваться от волнения из-за того, что она была выбрана для этой роли. Я почти почувствовал себя плохо, когда ее нижняя губа задрожала после того, как я сказал ей, что ее услуги не понадобятся. У меня была карта, любезно предоставленная моим предыдущим визитом в офис мисс Хилл. И, в конце концов, ориентироваться в школах не так уж и сложно. На данный момент это почти мое хобби.

Аромата чеснока и сыра достаточно, чтобы привести меня в направлении ресторана. Я иду по коридорам старого каменного здания, в котором находится большая часть шестого класса, любуюсь нетронутой краской и произведениями искусства на стенах и удивляюсь, как, черт возьми, я здесь оказалась.

Где старые, поврежденные шкафчики? Граффити? Дети дерутся в темных углах, где никто не видит … или хуже.

Другие ученики проходят мимо меня, каждый одет так же, как и другой.

Девочки в своих отвратительных клетчатых юбках — длина указанной юбки говорит мне все, что мне нужно знать об их социальном положении — мальчики в плохо сидящих серых брюках, и все в одинаковых галстуках и темно-синих блейзерах.

Это странно. И я уверена, что потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть.

Однако, как только я захожу в ресторан, все начинает выглядеть немного более обычно — если не считать здание с его высокими сводчатыми потолками. Есть дети, стоящие в очереди за едой, и другие люди, сидящие вокруг огромного количества столов.

Мне требуется не более пяти секунд, чтобы разобраться со всеми.

Есть ИТ-ботаники, художники, фанаты науки, студенческий совет, девочки, которые слишком стесняются смотреть на парней, и парни, которые возбуждены, но слишком напуганы, чтобы даже рискнуть взглянуть на пару сисек, на случай, если они выстрелят в штаны. А затем, прямо в задней части огромного зала, находится королевская семья Найтс-Ридж.

В отличие от остальной части зала, эти ребята сидят на столах, а у одного из них установлена акустика, наполняющая зал отвратительным хип-хопом.

Я замечаю пару девушек из моих классов. Все они, кажется на коленях у парней, глядя на них снизу-вверх, как на что-то особенное.

В ту секунду, когда я смотрю на их лица, я понимаю, что на самом деле это не так. Они такие же тупоголовые, высокомерные придурки, которые, кажется думают, что они все контролируют.

Они горячие. Конечно. Но они все это тоже знают.

Мои зубы скрипят, а пальцы сжимаются, пока я ищу его глазами.

Придурок с кладбища, который думал, что угрожать мне этим утром-лучший способ снова представиться.

Гребаный мудак. Не может быть, чтобы он не был частью этой толпы.

Когда я, наконец, нахожу его, гнев, который шевелился у меня в животе, взрывается при виде того, как он прижимает девушку, которая, как я предполагаю, является главарем этой сучьей банды, к стене ресторана.

Ее золотистые волосы собраны сзади в самый изящный хвост, который я, кажется, когда-либо видела, а ее лицо — даже с такого расстояния — безупречно. К счастью, я не могу видеть ее тело, но я знаю по предыдущему опыту, что у нее изгибы гребаной богини.

Если бы у меня была энергия, чтобы чувствовать что-то к ней, когда наши взгляды встретились, когда я ранее входила в класс английской литературы, тогда я бы ее возненавидела. Но, как и большинство жизнерадостных сучек из моего прошлого, я не обратила на нее особого внимания, прежде чем высоко поднять голову и опуститься на пустой стул, все время чувствуя, как ее лазерные лучи ненависти прожигают мне спину.

Для таких девушек, как она, любая новая женщина-это угроза.

Что ж, я попробовала на вкус, с чем она сейчас сталкивается, и, хотя это могло бы быть забавно, после не слишком дружелюбного приема, который я получила всего несколько часов назад, она более чем желанна для него.

У меня нет никакого желания вмешиваться в то, что у них происходит.

Оторвав взгляд от толпы ‘it', я нахожу короткую очередь в ожидании еды и направляюсь туда.

У меня урчит в животе, и когда я смотрю на то, что мне предлагают, я понимаю, что это не только пахнет намного лучше, чем мои предыдущие блюда, но и выглядит съедобно.

С подносом, полным еды, я иду к столам, выискивая ближайший приемлемый вариант.

Я ни за что не присоединюсь ни к одному из столов ботаников.

Что мне действительно нужно, так это пустое место. Я бы предпочла сидеть в одиночестве, чем притворяться, что меня волнует то, о чем говорят окружающие меня люди.

Наконец мой взгляд останавливается на почти пустом столе, и когда я узнаю единственного человека, сидящего за ним, я знаю, что это то место, где я должна быть.

«Эй, ты не возражаешь?» — спрашиваю я, кивая на пустую сторону скамейки.

Она поднимает взгляд, ее глаза оценивают меня на мгновение, прежде чем одно из ее плеч приподнимается, пожимает плечами, и она снова опускает взгляд, как будто я ей уже надоела.

«Конечно».

Опуская поднос, я сажусь.

«Тоже твой первый день?» — спрашиваю я, хотя не уверена, почему слова слетают с моих губ. Это не похоже на то, что она излучает флюиды типа «эй, я дружелюбна, поговори со мной».

Это занимает у нее секунду, но она, наконец, отвлекается от своего телефона и смотрит на меня.

Ее глаза сужаются, когда она оглядывает меня. Я знаю почему. Я уверена, что я совсем не похожа на тех людей, с которыми она обычно дружит.

«Д-да. Неужели это так очевидно?»

Копируя ее движение, я пожимаю плечами. — Только то, что ты выходила из кабинета мисс Хилл, а теперь сидишь здесь одна.

Бросив быстрый взгляд через плечо, она бормочет: «Не совсем мой тип людей».

«Расскажи мне об этом,» соглашаюсь я, накалывая вилкой кусочек макарон и отправляя его в рот.

О Боже, я внутренне стону, когда аромат рагу поражает меня. Это действительно не одна из школьных столовых моего прошлого.

«Ты американка?» — спрашивает она со вздохом, судя по голосу, ей ужасно надоел наш увлекательный разговор.

«Что меня выдало?» Я шучу. «Кстати, я Стелла», — добавляю я, когда она, похоже, не собирается отвечать.

«Эмми. Что у тебя сегодня после обеда?»

«Математика. А у тебя?»

«Искусство».

Я киваю, когда она снова смотрит на свой телефон и начинает просматривать.

Ладно, тогда, возможно, мое первое впечатление о том, что у нас не будет абсолютно ничего общего, было правильным.

Убедившись, что мы действительно не собираемся больше разговаривать, Эмми достает из сумки свои AirPods и засовывает их в уши.

Я понимаю это. Музыка, гремящая из задней части зала, на самом деле тоже действует на меня.

Сама того не желая, я смотрю в сторону шума.

Но я почти сразу же жалею об этом, когда натыкаюсь на пару темных, сердитых глаз.

Я резко втягиваю воздух, когда что-то потрескивает между нами, но я не отступаю.

Я Стелла, блядь, Дукас. И если я чему-то и научилась за эти годы, так это тому, что самое худшее, что можно сделать, особенно в первый день в новой школе, — это выглядеть слабым.