Злой рыцарь

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ Стелла

«О,кей, твой дом сумасшедший», — объявляю я, следуя за Калли через вестибюль после того, как мы сделали пит-стоп у моего дома, чтобы собрать сумку.

«Это просто немного перебор».

«Кто твой отец, долбаный Билл Гейтс?» Я шучу.

Длинная подъездная дорога была за пределами всего, что я когда-либо думала, что найду в Лондоне. Я думала, что это должно быть тесно, когда люди буквально живут друг на друге. Но это место выглядит так, как будто оно находится прямо в центре страны.

«Это наше семейное поместье. У нас это было на протяжении поколений. Это … много.»

«И не говори. Я думала, что жила в больших домах, но это, — говорю я, оглядывая современную кухню, — это что-то другое».

«В конце концов, к этому привыкаешь».

Она открывает огромный холодильник и берет пару газированных напитков.

«Я подумала, что мы могли бы заказать пиццу, пока все не пришли».

«Звучит неплохо для меня. Где твой брат?»

«Вероятно, создает проблемы».

Я оглядываюсь в поисках подсказок. «Ты собираешься сказать мне, кто он?»

«Пошли», — говорит она со смехом.

С сумками, перекинутыми через плечо, я следую за ней вверх по лестнице, но резко останавливаюсь, когда мой взгляд падает на их первую семейную фотографию.

«Твой брат — Нико?»

«К сожалению».

Я киваю, глядя на семью из четырех человек, улыбающихся в камеру. Это старая фотография. Калли, вероятно, восемь, если это так. Она похожа на такую милую маленькую девочку с золотистыми волосами, падающими на плечи локонами.

Нико выглядит… менее милым. Даже тогда, кажется, в его глазах есть блеск. Что-то, что кричит о неприятностях. Их мама выглядит милой, доброй, как мама из телевизора, а их папа выглядит сильным, действительно сильным в своем строгом костюме и с решительным выражением лица, даже когда ему удается улыбаться. В некотором смысле он напоминает мне моего отца. Что бы мы ни делали, в нем всегда есть что-то серьезное.

«Подожди … это Тео?» — Спрашиваю я, мои глаза перескакивают на другое изображение и находят знакомые зеленые глаза, которые смотрят на меня.

«Да, мы все кузены. Они его младшие братья и сестры», — говорит она, указывая на детей, которые всего лишь младенцы и малыши.

Я продолжаю работать над коллажем семейных фотографий, которые украшают огромную стену.

«Черт», — выдыхаю я, глядя на изображение с шестью мальчиками, одетыми с ног до головы в черное.

Они выглядят … вау.

Тео в середине, стоит немного впереди остальных, но не он привлекает мое внимание. Это мальчик с темными, грозными глазами, который смотрит на меня так, будто ненавидит меня даже на фотографии.

«Они действительно нечто, да?» — Калли бормочет, подходя и становясь рядом со мной. «Это был день, когда они все …» Она обрывает себя.

«День, когда они все что?»

Калли колеблется несколько секунд. «Давай, пойдем в мою комнату. Мы можем поговорить там».

Она оглядывается вокруг, как будто беспокоится, что кто-то может подслушивать.

«Где они?» Я спрашиваю. Если вечеринка состоится здесь через несколько часов, я не могу представить, что они далеко.

«Вероятно, в подвале. Это их логово», — Горечь наполняет ее голос, когда она поднимается по лестнице.

«Их логово?» Я бормочу. «Только не говори мне, что девушкам нельзя?»

«Что-то вроде этого. Они идиоты. Только потому, что у них есть немного власти, они думают, что они долбаный Божий дар ма…» — она снова захлопывает рот.

Что, черт возьми, здесь происходит?

Не говоря больше ни слова, она подходит к закрытой двери и распахивает ее.

Заходя вслед за ней, я бросаю свои сумки у двери и смотрю, как она стоит у французских дверей, которые ведут на то, что выглядит как массивный балкон.

«Калли, что происходит?» — Спрашиваю я, закрывая за собой дверь и заходя дальше в комнату.

«Как много ты знаешь об этой части Лондона?» — спрашивает она, не оглядываясь на меня.

«Э-э … что у всех, кажется, больше денег, чем здравого смысла», — саркастически бормочу я, потому что, честно говоря, я понятия не имею.

Она смеется. «Ну, это так и есть».

«Но я предполагаю, что это не то, что ты имела в виду».

Она поворачивается ко мне, ее лицо серьезно, когда она смотрит на меня.

«Вы слышали о семье Чирилло?»

«Э-э… Семья?» — спрашиваю я, и веселье наполняет мой голос. «Как мафиозная семья? Нет, я не думаю, что видел это. Это на Netflix?» — спрашиваю я, хотя, судя по выражению ее лица, мой комментарий немного не соответствует действительности.

«Это не телевизионная программа, Стелла. Это моя жизнь».

«Т-твоя жизнь?»

Она разводит руки в стороны. «Каллиста Чирилло, многострадальная, закутанная-в-вату, защищенная-от-реальности-этой-жизни принцесса мафии, смотрит прямо на тебя».

«Отвали. Ты ведь шутишь, верно?» Но как бы невероятно все это ни было, глядя на страдание на ее лице, я знаю, что она говорит серьезно.

«Я бы хотела». Она падает на свою кровать и смотрит в потолок.

Садясь рядом с ней, я прокручиваю в голове ее слова.

Как бы безумно они ни звучали, в них есть какой-то смысл.

Через несколько секунд она поворачивается ко мне.

«Стелла?»

«Да?»

«Твоя фамилия. Это по-гречески, верно?»

Мои брови сходятся вместе, когда я вспоминаю, что Тоби спрашивал меня о том же самом ранее.

«Э-э… Я думаю, да.» Мое наследие никогда по-настоящему не волновало меня, когда я был слишком занята, пытаясь разобраться в настоящем. «Но какое это имеет отношение к чему-либо? Мафия ведь итальянская, верно?»

«Знаменитые, о которых ты читала, да. Семья Чирилло? Мы греки.»

Мой подбородок опускается, когда несколько недостающих кусочков головоломки внезапно встают на свои места.

Мои друзья в Розвуде шутили о том, что мой отец был членом мафии, но это была всего лишь шутка.

Папа работает в службе безопасности. Он управляет своей собственной компанией. И он… Блядь.

«Мне жаль», — говорит Калли, морщась.

«М-мой отец является частью…»

«Я не знаю наверняка. Тот факт, что ваше имя греческое и вы оказались в Найтс-Ридж — здесь — может быть полным совпадением.» Но даже когда она это говорит, я думаю, мы оба знаем, что это может быть слишком большим совпадением.

«Я думаю, это отвечает на многие мои вопросы. Я уже много лет пытаюсь выяснить, чем мой отец зарабатывает на жизнь.»

«Я могу ошибаться», — пытается она снова.

Она переворачивается на бок и смотрит на меня, сочувствие и сожаление написаны на ее лице.

«Все в порядке», — мягко говорю я. «Я рада, что ты мне сказала. Черт его знает, все остальные достаточно долго держали это в секрете.»

«Ты не злишься?»

«На тебя? Конечно нет. Ты единственный, у кого хватило мужества рассказать мне, как все обстоит на самом деле. Хотя, думаю, мне понадобится что-нибудь покрепче», — говорю я, кивая в сторону того места, где она оставила банки с содовой, когда мы вошли.

«Это я могу сделать».

Калли быстро делает заказ на большее количество пиццы, чем мы когда-либо сможем съесть за один вечер, прежде чем выскользнуть из комнаты с обещанием алкоголя на губах.

Достав свой мобильный из сумочки, я открываю браузер и набираю свою фамилию в Google.

Дукас: означает «герцог» или «лорд».

«Я воспользуюсь этим», — бормочу я себе под нос, прежде чем ввести «Семья Чирилло» в поиск. «Срань господня».

«Ты в порядке?» — спрашивает меня Калли несколько минут спустя, когда обнаруживает, что я пялюсь на свой сотовый с разинутым ртом.

«Ты все это читала?» — спрашиваю я, поворачивая свой сотовый, чтобы показать ей, на что я смотрю.

«Несколько лет назад. Я понятия не имею, насколько это правда, и не похоже, чтобы здесь кто-то охотно мне что-то рассказывал. Это похоже на гребаные Темные века. Мужчины правят, а женщины держат рот на замке и выглядят привлекательно».

«Это чушь собачья», — выплевываю я.

«Расскажи мне об этом». Она закатывает глаза. «Но я украла это у мальчиков». Она держит бутылку водки, на ее лице сияет довольная улыбка.

«Дай мне», — говорю я, хватая его руками.

Она смеется и радостно передает ее мне.

Откручивая крышку, мои руки почти дрожат от желания попробовать, когда я подношу бутылку к губам.

Я не уверена, что когда-либо в жизни мне так хотелось выпить.

Мой отец — я — потенциально являюсь часть гребаной мафиозной семьи. Что за чертовщина в самом деле?

Первая рюмка обжигает, но я не позволяю этому остановить меня, глотая глоток за глотком, пока алкоголь не начинает согревать мой живот.

«Ладно, успокойся», — говорит Калли, тянется за бутылкой и убирает ее от моих губ.

«Я просто… какого хрена, это моя жизнь?»

«Пиздец, если я знаю. Я живу в этом дерьме и понятия не имею, что происходит вокруг меня большую часть дней. Тебе нужно выяснить, действительно ли ты участвуешь в этом, прежде чем увлечешься».

«Калли,» — вздыхаю я, — «Я думаю, было бы наивно с нашей стороны предполагать, что это совпадение».

«Но…»

«Я понимаю, что ты делаешь, но с секретами моего отца, деньгами, домом, Найтс-Ридж… Реакция Себа на меня… Такими, какие есть Тео и Алекс. Даже Тоби и Нико.» Я провожу рукой по лицу, пока мои мысли проносятся в голове с непостижимой скоростью. «Они кое-что знают», — заявляю я, вставая и начиная расхаживать взад-вперед. «Они знают то, что мне нужно знать. Они…»

«Стелла, ты не можешь начинать копать. Не лезь в их дела.»

Я останавливаюсь, глядя на Калли, стоящую в изножье своей кровати, озабоченно нахмурив брови. Она такая милая. Слишком сладкая, особенно для таких, как я. Впервые я по-настоящему ценю, как на самом деле выглядит укрытие. У меня может быть миллиард и один вопрос, моя жизнь может быть окружена бесконечными секретами, но папа позаботился о том, чтобы я не была подавлена, когда росла.

«Разве тебе никогда не хотелось просто взбунтоваться? Делать все то, чего тебе говорят не делать?» — спрашиваю я ее, искренне интересуясь, как она мирится с тем, что ее держат в таком неведении.

«Честно? Типа, каждый день», — смеется она, протягивая руку за бутылкой, которую я все еще сжимаю, как спасательный круг. «Но я бы никогда этого не сделала. Возможно, я многого не знаю об этой жизни, но я знаю, что это опасно, и последнее, чего я хочу, — это оказаться в центре этого».

«Я понимаю это, я понимаю. Но черт.» Я падаю на кровать рядом с ней и беру бутылку обратно, снова поднося ее к губам, отчаянно нуждаясь в кайфе, который она может мне дать.

По дому разносится звон колокольчика, пока мы сидим там в тишине, погруженные в свои мысли.

«Пицца здесь», — говорит Калли, взволнованно подпрыгивая. «Я думаю, тебе это понадобится». Ее глаза находят бутылку, и я быстро обнаруживаю, что выпила больше, чем думала.

«Возможно, ты права. Сегодня вечером должно быть весело.» Я возбужденно потираю руки.

«О Боже. Я совершила ошибку, притащив тебя сюда, не так ли?» Улыбка, которую она мне дарит, полна восторга и озорства, и мне это нравится.

«Иди принеси еду. У нас впереди целая ночь разврата.»

Она подходит к двери, но останавливается, положив пальцы на ручку. «Я думаю, ты оказываешь плохое влияние, Стелла Дукас, и, — продолжает она, прежде чем я успеваю вставить слово, — я думаю, это именно то, что мне нужно».

Волнение бурлит у меня в животе, когда она выскальзывает из комнаты.

О да, Кали — моя девушка. Я это чувствую.

Час спустя мы наелись пиццы, прикончили первую бутылку водки и танцуем по комнате Калли в одном нижнем белье, пытаясь подготовиться к этой вечеринке.

Это именно то, что мне было нужно.

Мы никогда не соглашались на это, но в ту секунду, когда мы закончили есть, разговоры о нашей жизни и реальности прекратились, и мы просто сосредоточились на том, чтобы наслаждаться собой, узнавали друг друга без всего этого дерьма. Мы говорили о чирлидинге, гимнастике, шестых классах и надеждах на будущее, и, конечно, о мальчиках. И это привело нас именно к тому, где мы сейчас находимся.

«Ты трахалась с ним на кладбище? Девочка, это странно», — хихикает Калли, ее щеки розовеют от смущения.

«О да, это было странно», — смеюсь я, шевеля бровями.

«Это странно, что я чертовски ревную?»

«Ты хочешь Себа?» — спрашиваю я, игнорируя свой собственный укол ревности, который хочет вырваться наружу.

«Что? Нет. Фу. Я бы не стал прикасаться ни к одному из этих идиотов. Я просто имею в виду свободу, даже просто возможность сделать что-то подобное».

«Ладно, нам нужно выйти. Нам нужно уехать из этого места, от твоего брата и нянек, и показать тебе, на что похожа жизнь на самом деле».

«Я недостаточно взрослая», — напоминает она мне.

«О, Калли. Ты такая милая. Предоставь это мне». - я подмигиваю. «Мы найдем тебе плохого мальчика, с которым можно пошалить».

«О Боже», — нервно говорит она, поднося к губам новую бутылку.

«Ты была с мальчиками, верно?» — спрашиваю я, хотя тут же жалею об этом, потому что то, как вытягивается ее лицо, говорит мне все, что мне нужно знать.

Она качает головой.

«Они буквально отпугивают от меня всех. Это удушающе.»

«Соберись с духом, Кэл. Мы найдем способ для тебя расправить крылья. Трахни своего брата. К черту его друзей-идиотов. Они не могут контролировать тебя. Ты сам по себе, и ты заслуживаешь того, чтобы выйти на улицу и испытать жизнь. Опытные мальчики.» Я шевелю бровями, и она стонет.

«Я собираюсь пожалеть об этом».

Я пригвоздил ее взглядом. «Ты можешь сожалеть только о том, чего не делала, Калли Чирилло. Теперь», — говорю я, поворачиваясь к своей сумке и вытаскивая два платья, которые я принесла с собой, и поднимая их. «Который из них?»

Ее глаза мечутся между ними, прежде чем остановиться на одном. «Черный. Определенно черный.»

Я свирепо смотрю на нее. «Я одеваюсь не для него», — огрызаюсь я, более чем осознавая, что это, похоже, их любимый цвет.

«Я не предполагаю, что это так, но в равной степени это ударит его по его гребаной заднице, особенно если твоя дерзкая задница трется о чье-то барахло».

«Ты злая для того, кто был заперт в вашем замке, Принцесса — ублюдки», — шиплю я, причина их тупого прозвища врезается в меня.

«Что не так?»

«Эти придурки понятия не имеют, с кем имеют дело», — бормочу я, в основном для себя.

«О черт. Что ты собираешься делать?»

«Я понятия не имею. Но пришло время им понять — Себу понять, — что они связались не с той девушкой. Все остальные могут подчиниться их желаниям, но я этого не сделаю».

«Девочка, я думаю, что люблю тебя».

«Ты еще ничего не видела».

«Я бы честно заплатила, чтобы увидеть, как ты выведешь их всех на сцену. Я не сомневаюсь, что ты сможешь.»

Я не могу удержаться от смеха, представив, как они все стонут от боли на полу, а я победоносно стою посреди этого беспорядка.

«Я сделаю это чертовски хорошо. Итак, что на тебе надето?» Я открываю ее шкаф и провожу рукой по бесконечному множеству дизайнерской одежды, уставившейся на меня. «Твоя бабушка делает для тебя покупки или что-то в этом роде?» Я спрашиваю.

«Моя бабушка умерла», — выпаливает она в ответ, заставляя меня почувствовать себя примерно на дюйм выше.

«Черт. Извини, я…»

«Все в порядке. Честно говоря, она была сукой. Но нет, моя мама любит, и она все делает для того, чтобы мой папа был счастлив, так что…»

«Хорошо», — говорю я, снова закрывая дверь. «Ты можешь надеть это». Я бросаю ей красное платье, которое она не выбрала для меня.

«О, нет, нет, нет», — смеется она, отступая от платья, обхватив себя руками за талию, как будто оно собирается напасть на нее.

«Давай. Ты только что сказала, что хочешь прокатиться на дикой стороне. Ты нарушишь некоторые правила, Кэл. Будь злым со мной».

«Нико, он будет…»

«Наверное, наложит в штаны, и это будет чертовски весело».

«Он будет в ярости».

«Так пусть. Он засранец. Ты в шестом классе. Ты больше не ребенок. Перестань позволять ему обращаться с тобой так.»

«Но остальные…»

«Могут отсосать его крошечный член. Мы делаем это».

Я швыряю в нее платье и кладу руки на бедра, ожидая, пока она отрастит пару и натянет его.

В ту секунду, когда она это делает, я рада, что настоял на своем, потому что… вау.

«Если бы мне нравились девушки, я бы точно занялась тобой прямо сейчас».

«Стелла», — выдыхает она. «Ты не можешь говорить такие вещи».

«Что? Ты выглядишь потрясающе. Парни буквально упадут с ног, чтобы взглянуть на эти сиськи».

«Они собираются убить меня», — бормочет она.

«Я бы хотела посмотреть, как они попробуют».

Я подхожу к ней сзади, кладу руки ей на плечи и направляю ее к зеркалу в полный рост.

«Слушай, ты горячая штучка». Я собираю ее волосы в беспорядочную прическу, оставляя несколько прядей, падающих вокруг ее лица. «Темные глаза, кроваво-красные губы. Они даже не узнают тебя.»

«Обещай, что не бросишь меня», — умоляет она, ее глаза встречаются с моими через плечо в зеркале.

«Обещаю, детка. И я тоже не позволю им прикоснуться к тебе.»

«Ладно. Сделай это».

Широкая улыбка растягивает мои губы от решимости, которую я вижу на ее лице.

«Черт возьми, да, девочка».