Зоомагический факультет. Болотные хроники

Глава 12

Я летела, и время распалось на кадры: мелькнул испуганный взгляд Ксандра, его рука, пвтающаяся меня удержать; темные стены ущелья, исчерченные серебристыми жилами; где-то внизу – тусклое сияние, словно подземная луна. Из груди вырвался вопль, смешавшийся с рёвом ветра.

Я пыталась затормозить падение, но ничего не получалось. Удар был жесткий и неприятный. И именно тогда я поняла, что падала не одна. Ксандр угодил в ловушку вместе со мной. Какое-то время мы катились под грохот камней по склону.

Камни били по бокам, рвали одежду, а в ушах стоял грохот, как будто гора смеялась над нашей беспомощностью.

Темнота накрыла внезапно. Я лежала на спине, ощущая, как на лицо медленно оседает мелкая каменная крошка. Воздух пах пылью и железом. Надеюсь, это кровь.

– Ты жив? – голос сорвался на хрип. Попытка сесть обернулась болью – словно кто-то вогнал раскалённый гвоздь в поясницу.

– Вроде да, – Ксандр зашевелился рядом, его пальцы нащупали моё плечо. – Ты сама как?

Ответить я не успела. Парень резко навалился всем весом, и мы снова покатились. Над головой прогремел камнепад. Валуны сыпались вниз, ударяясь о выступы, разлетаясь на осколки, которые свистели над головой.

– Идиот! – выдохнула я, когда он прижал меня к скале, закрыв телом. Его сердце билось в спину, как барабанная дробь, а дыхание обжигало шею. Дыхание сбивалось, сердце бешено стучало в висках, а руки дрожали.

Тишина наступила не сразу. Последние камешки, звеня, скатились в пропасть. Сверху, где сначала в узкую щель, виднелось пятнышко неба – грязно-серое, будто засыпанное пеплом, сейчас были камни. Мы остались живы просто чудом.

– Ничего себе… – прошептала я, но эхо унесло слова в темноту.

Ксандр отступил и прислонился к стене. Его лицо было исцарапано, куртка порвана на локте, но в глазах – читалась решимость.

– Проверь карманы. Фонарь, спички…

– Что-то должно быть, – дрожащим голосом отозвалась я.

Руки дрожали, когда я перебирала содержимое рюкзака. Фонарь оказался разбитым, но маленькое, магическое огниво работало. Огонёк осветил пещеру: стены, покрытые слизью, будто гигантская улитка проползла здесь; на полу – кости, обглоданные до блеска; и туннель вглубь, уходящий в кромешную тьму.

– Лагерь наверху, – Ксандр указал на щель. – Но обратно не выбраться.

Где-то в туннеле щёлкнуло – будто камень упал. Или раздался чей-то шаг. Мы замерли, но звук больше не повторился.

– Что мы будем делать? Как выберемся? Надо дать знать нашим, что мы живы. Они, наверное, волнуются!

– У нас вряд ли это получится. – Ксандр скептически покачал головой. – Вход завалило. Нас не услышат, а если будем орать чересчур громко, можем спровоцировать новый обвал. Но я обещаю тебе, мы обязательно отсюда выберемся.

Мы с Ксандром начали медленно пробираться по тоннелю, стены которого были покрыты блестящей слизью, словно тут прополз гигантский слизняк. От каждого шага по каменным сводам разносилось эхо. Воздух пах сыростью.

– Нам повезло, что хотя бы есть куда двигаться… – Ксандр шёл впереди, его фонарик выхватывал из тьмы сталактиты, свисавшие с потолка, словно клыки. – Было бы хуже, если бы мы оказались в каменном мешке.

От такого предположения я споткнулась о валун, поросший сине-зелёным мхом, светящимся тусклым фосфоресцирующим светом, и едва не упала, но все же сумела удержать равновесие.

– Было бы лучше, если бы мы вообще не попали в этот обвал! – выдохнула я недовольно, стирая с ладони липкую субстанцию, от которой теперь руки слегка светились.

Ксандр обернулся. Его лицо в свете фонаря казалось вырезанным из мрамора – жёстким. Лишь немного опущенные уголки губ выдавали беспокойство.

– Конечно, лучше бы, – не стал спорить парень. – Но мы имеем, что имеем. Чувствуешь?

– Что именно? – Я не сразу поняла.

– Свежий воздух… – Ксандр взял меня за руку, призывая чуть притормозить.

Я остановилась, закрыла глаза, вдыхая глубже, и с удивлением и восторгом, воскликнула:

– Да!

– Значит, впереди выход. – Он отпустил мою кисть, но тепло его пальцев осталось на коже. – Держись ближе.

После того как я поняла, что длинный, узкий тоннель рано или поздно приведет нас к выходу, настроение поднялось.

Мы шли около часа, дышать из-за притока свежего стало проще, и туннель постепенно расширялся, превращаясь в пещеру с высоким сводом и уходящим в стороны узкими, темными коридорами. Сталактиты здесь напоминали застывшие водопады, а под ногами зияли трещины, откуда доносился шелест. Над головой мелькнула полоска света – узкая, как лезвие, разрезавшая тьму. Еще не выход, но напоминание, что свобода близка.

– Кажется, мы выходим снова в ущелье!

Это была отличная новость, но радость наша длилась недолго.

Голоса донеслись из-за поворота – глухие, перекрывающие друг друга. Мы метнулись в ближайший боковой коридор, такой узкий, что камни царапали плечи. Ксандр прижал меня к стене, его ладонь закрыла мне рот.

– …а если они нас сдадут? – прозвучало совсем близко.

– Мы их шугнули, даже если выживут, им будет не до нас. Не бросать же дела на середине из-за горстки ботаников… – ответил другой голос, и что-то тяжёлое протащили по камням с глухим скрежетом.

Свет фонаря мелькнул на стене нашего укрытия. Я вжалась в Ксандра, чувствуя, как его сердце колотится в унисон с моим. Запах его кожи – дым и соль – смешался со страхом.

– Ну что, как долго? Никого тут нет! Под таким камнепадом им было не выжить! – рявкнул кто-то третий, и шаги затихли, растворившись в гуле подземных вод.

Мы не шевелились, пока эхо не съело последний звук. Даже тогда Ксандр прошептал едва слышно:

– Это они. Браконьеры.

– И что нам делать? – всхлипнув, спросила я.

– Пока ждать. А потом попробуем выбраться. Главное, не переживай, все будет хорошо.

– Ты мне веришь?

Я всхлипнула и кивнула, а потом заметила у стены ущелья свечение. Там сидело маленькое пушистое существо. Смесь котенка и лисички-фенька. Белая шерстка мерцала холодным лунным светом.

– Смотри, какой хорошенький, – сказала я, протягивая руку.

– Ничего себе, – сказал Ксандр. – Это же лунный лис. Кто у нас зоомаг?

– Лунные лисы – легенда, – с сомнением протянула я.

– Ну, поздравляю, ты эту легенду повстречала.

Лисёнок оказался любопытным: его нос, холодный и мокрый ткнулся в мою ладонь, а переливающиеся уши дрожали, словно крылья мотылька.

– Какой ты хорошенький… – пробормотала я, позволяя ему обнюхать свою руку. А когда малыш пообвык, осторожно погладила мягкую, мерцающую в темноте шерстку.

Когда из глубин коридора вновь донеслись голоса, он вжался в мои колени, превратившись в пушистый комок света. Его шерстка мерцала, как лунная дорожка на воде, освещая наши лица призрачным сиянием.

– Придётся взять его с собой, – сказала я, чувствуя, как крошечные коготки впиваются в ткань штанов.

Ксандр сжал рукоять ножа, его глаза метнулись к повороту, где мелькнули тени.

– Понятно, что делают тут браконьеры. Если они нашли семью лунных лисов, то мы обязаны им помешать. – Он провёл ладонью по подрагивающей спинке зверька. – Легенды говорят, Лунные лисы защищают хозяина, приносят удачу. А еще их шкура поглощает магию.

Я прижала лисёнка к груди, его сердцебиение совпадало с моим.

– Но мы же не можем… они вооружены, а у нас… – голос сорвался, когда где-то упал камень, отозвавшись гулким эхом. – Как мы им помешаем?

– Не знаю, – Ксандр стиснул зубы, его профиль в свете шерстки лисенка казался вырезанным из обсидиана. – Но если найдём других лисов, постараемся спрятать и позвать на помощь.

Мы двинулись по коридору, где потолок постепенно снижался, заставляя пригибаться. Тьма была такой густой, что даже сияние лисёнка не пробивало её дальше двух шагов. Стены здесь были покрыты странными грибами. Их шляпки пульсировали розоватым светом, выпуская споры, похожие на золотую пыль. Под ногами хлюпала вода, смешанная с чем-то маслянистым, оставляя на ботинках липкие следы.

Лисёнок внезапно дёрнулся, выскользнул из рук и метнулся вперёд, оставляя за собой светящийся след, как россыпь звёзд. Мы поползли за ним, царапая колени о камни, подняться в полный рост было уже невозможно.

– Смотри… – Ксандр схватил меня за локоть, притормаживая и мы замерли, а нелепой позе в узком коридоре.

В нише стены была ловушка – сеть из чёрных нитей, сплетённых с колючками. В ней бился ещё один лис, его шерсть тускнела, будто из зверька высасывали магию. Рядом валялись обрывки верёвок и пустой флакон с этикеткой «Имморталис» – яд, парализующий магических существ.

– Вот ведь, гад… – прошептала я, а Ксандр начал сеть ножом

Освобождённый лис метнулся в темноту, а наш малыш заскулил, тыкаясь мордой мне в колени, словно звал куда-то дальше.

– Надо поспешить, – сказал Ксандр. – Браконьеры могут вернуться за своими силками в любой момент.

Мы побежали по коридору, который снова стал шире. Лисёнок светился ярче, будто чувствуя близость сородичей. И тогда я увидела их – несколько лунных лисенков, запертых в клетке из сияющих прутьев. Зверьки сбились в сияющий комок в углу клетки.

А на полу перед клеткой лежала более крупная Лунная лиса, и она не шевелилась Наш лисенок кинулся к ней и протяжно заскулил.

– Ксандр… – я схватила его за рукав.

– Знаю… – Парень уже кинулся к клетке, на ходу доставая из рюкзака что-то похожее на отмычки, а я кинулась к лежащей на камнях крупной лисе. К счастью, она оказалась еще жива.

Мне было страшно. У моих ног лежало пушистое тельце, лисенок бегал кругами и с надеждой заглядывал мне в глаза.

– Ты сможешь ей помочь? – спросил Ксандр, и его голос прозвучал глухо. Пальцы нервно перебирали инструменты из потрёпанного рюкзака, а магические искорки, вырывавшиеся из ладоней, дрожали, как испуганные светляки. Запах плесени и сырости висел в воздухе, смешиваясь с тихим стоном ветра, пробиравшегося сквозь трещины в камнях. Я взглянула на клетку – её прутья, покрытые синеватым налётом ржавчины, казались частью самого подземелья, словно их корни уходили глубоко в пол, сросшийся с вечностью. Но думать над тем, как ее открыть я не могла. Доверилась Ксандру, моей задачей было спасти лисицу.

– Не знаю, получится ли… – ответила я, и мой голос дрогнул, будто сорвавшийся с обрыва лист. Присела на корточки, ощутив ледяное прикосновение камня сквозь тонкую ткань платья. Лиса лежала неподвижно, её бока едва вздымались, а шерсть, когда-то серебристая, теперь напоминала пепел после костра. Провела ладонями над её телом, и пальцы встретили незримое сопротивление, словно пространство вокруг зверя сгустилось, отвергая любое вмешательство. От слабого дыхания веяло горечью и чем-то металлическим, может быть, кровью.

– Ты же зоомаг! – Ксандр резко обернулся. В его глазах, обычно холодных, как зимние озёра, полыхали искры отчаяния. – Чему-то вас там учат?!

– В том-то и дело, что учат! – выдохнула я, сжимая кулаки, чтобы скрыть дрожь в пальцах. Память услужливо подкинула эпизоды лекций и из практических занятий. Но все было не то! Профессора твердили о балансе жизни и магии. Говорили использовать солнечный свет. Но здесь не было солнца – только тусклые блики кристаллов на потолке, мерцающие, как умирающие звёзды. – И я только на третьем курсе… Но сделаю, что смогу.

Сосредоточилась, призвав все свои силы. Внутри будто раскрылся росток – хрупкий, как первый весенний побег, и тепло разлилось по венам. Лиса дёрнулась, её когти царапнули камень, оставив белесые следы. Сердце замерло: а что, если я лишь ускорю конец?

Руки тряслись, а лоб покрыла испарина. Впервые от моих действий зависела жизнь живого существа. Не об этом ли я мечтала? Сделать что-то значимое, вот шанс. Но как же страшно! И как жалко беззащитное существо, лежащее на каменном полу. У меня долго ничего не получалось, но потом… что-то сдвинулось. Шерсть под ладонями заструилась, словно впитала лунный свет, которого не было под землёй. Сияние росло, вытесняя серость, и в нём затанцевали искорки – голубые, как ледники, и белые, как вершины облаков. Лиса вздохнула полной грудью, и её глаза, внезапно открывшиеся, вспыхнули янтарём, отразив тысячи звёзд, которых мы оба не видели с тех пор, как очутились под землей.

Ксандр, который почти закончил с клеткой обернулся и радостно улыбнулся, а я без сил прислонилась к стене. Лисица осторожно поднялась и закрутилась на месте, словно не в силах поверить в чудесное исцеление. У ее ног крутился лисенок.

Ксандр перерезал последний прут и выпустил лисят, они начали сноровисто выбираться из клетки, а в коридоре послышались чьи-то шаги.

– Надо бежать, – тихо шепнула я. Лисы испуганно оглянувшись, нырнули в слишком узкий для человека лаз, а мы с Ксандром остались в ловушке.

Ксандр схватил меня за руку, и мы попятились в сужающийся коридор, который заканчивался тупиком.

Было понятно, что спрятаться тут нереально, мы могли только отсрочить тот момент, когда нас найдут, ну и надеяться, что браконьеры идут не сюда.

Но этим надеждам сбыться было не суждено. Шаги и голоса становились ближе, и на меня начала наваливаться паника.

– Эй! – крикнул один из браконьеров, и его голос, грубый, как скрежет камня о сталь, ударил в стены. Ксандр рванул меня на себя, и мы отступили в щель меж камней, где коридор сужался, будто чьи-то гигантские челюсти смыкались за спиной. Воздух здесь был густым, пропитанным запахом сырости и железной руды, а под ногами хрустел гравий, словно кости давно забытых жертв. Тупик встретил нас слепой стеной, покрытой лишайником, который фосфоресцировал слабым зелёным светом – будто тысячи крошечных глаз наблюдали за нашим отчаянием.

Шаги тяжёлые и размеренные, сопровождались лязгом оружия. Я прижалась спиной к шершавой поверхности, ощущая, как холод просачивается сквозь ткань, цепляется за рёбра. Ксандр, пригнувшись, рылся в рюкзаке. Его пальцы дрожали. Маскировочный щит, который он пытался активировать, мерцал неровными всполохами, как угасающая молния, и я знала: если браконьеры подойдут вплотную, иллюзия рассыплется, словно паутина под сапогом.

– Смотри! Какая-то тварь выпустила лис! – крикнул один. И от ярости в его голосе сделалось совсем страшно.

– А я говорил тебе, что в подземельях кто-то есть! Уверен, это те студенты! – отозвался другой

– Они не могли сбежать. Другого пути нет! – Эхо понесло слова по коридору, превращая в зловещий хор. Луч фонаря вырвал из темноты край моего сапога. Я задержала дыхание, сердце колотилось так громко, что казалось, его услышат даже в сердцевине горы.

Лисья тень возникла внезапно. Взрослая лисица, чья шерсть всё ещё светилась призрачным серебром, махнула хвостом, и тьма вокруг сгустилась, обволакивая нас, как плотный шёлк. Воздух загудел низким, почти неслышным гулом, и я почувствовала, как реальность вокруг истончается – браконьеры, прошедшие в двух шагах, стали размытыми силуэтами, их голоса превратились в далёкий ропот, будто доносящийся из-под толщи воды.

Ксандр замер, его плечо коснулось моего, и сквозь дрожь я уловила запах его магии – горький, как дым от горящих древних рун. Мы стояли, зачарованные, в этом коконе из теней, где даже время текло иначе: медленно, вязко, словно смола. Лиса же, свернувшись у наших ног, смотрела в пустоту янтарными глазами, в которых мерцали отражения миров, недоступных нашему пониманию. Её тихое рычание, похожее на шорох страниц в запретной библиотеке, говорило об одном: она вела нас сквозь лабиринты не только камня, но и самой ночи.

Это было настолько нереально, что от восхищения перехватило дыхание. Я держала Ксандра за руку, чтобы не потеряться в лабиринтах нереальности, в которой нас вела лунная лисица. Дышать становилось проще, вокруг стало светлее, и очень скоро мы оказались на поверхности, а волшебный зверь махнул хвостом и растворился в солнечном свете. Мое «Спасибо!» прозвенело уже в пустоте. Лисица отплатила нам спасением за спасение.