Биение истинного сердца

Глава 27. О поисках, Силе и панике

Большая Земля. За несколько часов до отлёта избушки. Временный объединённый офис.

— Как успехи? — Пётр Алексеевич подходит к Олесе, которая практически с головой зарылась в карты, шары, руны и камни.

Небольшая квартирка на окраине Московии едва вмещала сильнейших магов. Олеся с парой Светлых аналитиков расположилась прямо на полу в углу возле окна. Напротив в кресле сидел Антон Юлианов — начальник аналитического отдела Тёмных Стражей. Диван облюбовала Даша из поискового и Эмиль. Перед ними на ковре расселись стратеги из обоих офисов и Орехов с Макаром — новые начальники боевых магов, назначенные в спешке из-за отсутствия предыдущих. На кухне маги из архивов вовсю ворошили древние предания и историю. Постоянно кто-то ходил туда-сюда, тихо переговариваясь и обмениваясь идеями, фамильяры расположились в неприметных углах и непрерывно подпитывали всех присутствующих, в квартирку то и дело заглядывали патрули с подробными отчётами, и только Судья спокойно сидел в стороне с чашкой чая, молчаливо наблюдая за деятельностью офисов.

— Ну… — Олеся поднимает взгляд на главу Света. — Мы либо все умрём, либо будем долго мучиться, либо ничего не произойдёт. Энергетические потоки так интересно складываются, что можно допустить любое развитие событий, которое от нас как будто бы не зависит, но при этом мы всё равно должны не расслабляться и идти как бы навстречу этим потокам. Попой к ним поворачиваться никак нельзя.

— Олесь… — Пётр Алексеевич тяжело вздыхает. — Просто выясни, как именно им удалось обойти наши защиты и как этого больше не допустить.

— Юлианов? — Влад смотрит на подчинённого, барабаня пальцами по столу, который перетащили из кухни.

— Они точно вне категорий. — Антон жмёт плечами. — Используют древнюю магию, завязанную на стихиях внешних и внутренних. Нас больше, но сколько именно сил потребуется, пока не понимаю. Не хватает данных.

— Даш? — Пётр Алексеевич отходит от Олеси.

— Леса девственно чисты. Отправили птичек смотреть глазами. Эмиль отслеживает вспышки энергий.

— Макар! — Пётр Алексеевич с тяжёлым вздохом смотрит на подчинённого. — Десять-двадцать добровольцев не выше пятого ранга. Пусть будут готовы отправиться в любую секунду.

— Есть. — Макар кивает, выходя из комнаты.

— Орехов. — Влад, всё ещё барабаня по столу, даже не смотрит на него. — Не тормозим. Приказы общие. Не будет добровольцев — бери самых бесполезных. Всё равно помрут скорее всего.

Пётр Алексеевич морщится, но ничего не говорит, не возражает, не пытается вселить в своих подчинённых ложные надежды. Нет здесь этих надежд. Исчезли вместе с появлением Есении в их городе, и людей они действительно отправляли умирать.

Благодаря защитам, чары этих двоих действовали не так уж и долго. Только позволили им сбежать и замести следы, пока главы офисов пытались добиться от ведьмы хоть чего-то более-менее вразумительного. Увы, кроме той же тарабарщины, она не выдавала вообще ничего, а стоило копнуть глубже, как её сознание моментально самоуничтожилось, стерев какие-либо следы. Судя по всему, Есения специально это сделала, чтобы их не смогли выследить. Пётр Алексеевич отказывался верить в прямую причастность Арсения. Да и Влад тоже считал его жертвой коварной гадины, а не тем, кто пришёл сюда, чтобы творить истинное зло.

Все факты указывали именно на Есению. Ни в одном пророчестве не говорилось об обыкновенном маге, который взрастит свою силу настолько, что сможет уничтожить мир одним махом. А вот об истинной Силе, часто действующей не своими руками — да. Маги из архивов в данный момент добывали последние крупицы информации. Соскребали из малочисленных записей обрывочные воспоминания, предания, слухи, разбирали человеческие сказания, былины, повести, выискивали в них хоть какие-то зацепки… Всё сходилось в одно: приходила Сила в разных видах и формах, находила того, чьими руками будет творить, и действовала.

Каждый раз выбирался средненький маг, которому эта Сила подменяла воспоминания, влюбляла в себя, заставляла верить в то, что кругом враги и только они вдвоём должны противостоять этому миру. Очистить его от скверны, стереть границы между Тьмой и Светом, разрушить то, что строилось веками, ибо это всё неправильно. И каждый раз у средненького мага был нераскрытый потенциал. Тёмный или Светлый — без разницы. Сила без особых проблем принимала любую сторону, заставляла верить окружающих в то, что именно с этим магом их многое связывает, что у них есть общее прошлое, что их когда-то разлучила смерть, а маг позже переродился, и вот они снова вместе и готовы творить на той или иной стороне.

Только вот ни одного случая действительно доказанного перерождения не было. Исследовательские институты веками пытались доказать возможность возвращаться в мир с тем же сознанием, что и было. Проверяли сотни тысяч магов, изучали, ставили эксперименты и всё равно ничего не смогли. Умирая, маг умирает. Никто не в силах возродить абсолютно такое же существо. Это будто разбить тарелку и заново склеить. Каким бы опытным мастер ни был, как бы ни старался, она всё равно не будет той же. Осколки можно склеить, швы замазать, покрыть сверху новой глазурью, привести её к первоначальному виду, но это всё равно останется разбитой и заново склеенной тарелкой.

Сила всегда играла на допущениях. Магический мир тонок, и в нём ничего нельзя утверждать наверняка. Даже одно и то же заклинание, произнесённое одним и тем же магом в разное время и в разном состоянии внешних энергий, даёт разный эффект, поэтому среди магов было принято допускать возможность происхождения вообще всего. Будь то неведомые существа, которые редко, но всё же появлялись в магическом мире, или перерождения. Допускали отклонения от стандартов, допускали возможность практически вечной жизни, допускали обладание энергией, значительно превышающей все пределы. И Сила этим пользовалась.

Выставляла мага, который и без того вызывал множество вопросов, чем-то уникальным. Заставляла поверить в то, что когда-то давно коварные Тёмные или Светлые разлучили их, что не могли никак найтись, и только чудо, не меньше, помогло им соединиться. Сила прекрасно приживалась в офисах, если ей было нужно, умело стравливала между собой магов, сама нападала, если вдруг не получалось отыскать необходимого мага…

Никакой системы. Никакой цикличности. Сила могла притворяться кем-то новым, могла несколько раз появляться возле одних и тех же магов, как это случилось в этот раз, могла вообще не показываться на глаза, убивая исподтишка. Вычислить, что стычки между Тьмой и Светом вызваны именно этой Силой или соотнести убийства именно с ней, а не с каким-нибудь спятившим магом, было практически невозможно. Она могла годами жить в каком-либо месте, пока не найдёт подходящего мага. Могла появляться внезапно и исчезать точно так же. Магам из архивов пришлось перерыть вообще всё, чтобы набрать хоть что-то для соединения в одну картину. И Влад с Петром Алексеевичем соединили.

Практически каждый раз средненький маг начинал резко расти в силе. И, хотя случай не частый, такое случалось и без чьего-либо вмешательства. В истории нашлось достаточно много задержек в магическом развитии. Но там, где появлялась Сила, маг начинал вспоминать факты, которые никак не могли происходить в его жизни. Вспоминал прошлое, которого никогда не было, мог рассказать о том, как они когда-то познакомились, открывал в себе умения, ранее недоступные. Сила привязывала его к себе, влюбляла, давала почувствовать мощь, переписывала его мышление. Она делала всё, чтобы ей верили. Притворялась побитой зверушкой, несчастным фамильяром, которого грубо использовали, верным спутником, ценным сотрудником…

— Пётр Алексеевич, птицы обнаружили несколько строений в лесах.

— Отправляйте в ту сторону магов. — Влад кивает Орехову.

— Патрули замкнули круг, в котором могут находиться Арсений с Есенией. — Макар заглядывает в комнату.

— Сжимайте. — Пётр Алексеевич прикрывает глаза. — Прочёсывание леса не останавливать.

— Есть.

Сила оказалась прекрасным манипулятором, с каждым разом лишь совершенствуя свои навыки. Из информации, которую удалось достать, с трудом, но можно было отследить, как поначалу жертвы Силы просто привязывались к ней. Верили, начинали разделять взгляды, помогали ей вселять в магов сомнения. Но этого словно не хватало, и в какой-то момент Сила просто уничтожала свою жертву. Выжигала изнутри, подставляла его, травила. Находили и абсолютно нетронутые трупы, и такие, которые опознать так и не удавалось. Объединяло одно — отсутствие сердца. Древнейший ритуал и весьма противный. Сердце убитого мага необходимо было извлечь и съесть, не обрывая артерий. По преданиям таким образом забиралась вся сила и все знания магов, а также продлевалась жизнь съевшего. Последнее по опыту оказалось весьма сомнительным, ибо умирали после такого весьма болезненно. От заражения, отравления, несварения или от банального конфликта энергий, если ритуал провести неправильно.

С каждым своим приходом Сила училась всё глубже ломать магов. Простая привязанность её не устраивала, и она заставляла поверить в то, что это далеко не первое знакомство, подкидывала ложные воспоминания об их любви, совместных войнах, о боли, причинённой им магами. Настраивала против мира, увеличивала силу, доводила выбранных магов до такого состояния, что они уже не способны были рационально мыслить и видели перед собой только эту чарующую Силу. И чем дольше маг находился рядом с Силой, тем сильнее попадал под её чары, и тем сильнее было исправлено его сознание, искажено восприятие мира, переписаны знания и умения. Ни коллеги, ни близкие люди не могли вразумить её жертв, часто сами становясь такими же жертвами.

Сила умела убеждать. Пётр Алексеевич и на себе это ощутил. Ни разу он не засомневался в том, что Есении нужно помочь. Нарушил кучу правил, впустил к себе в дом, сам отдал ей Арсения… Даже тени сомнения не возникало. Хотя фамильяра, которого чуть ранее Арсений спас от Тёмных, сразу же отправили на проверку к боевым, несмотря на состояние. И если бы у него не обнаружилось регистрации, то Пётр Алексеевич, не колеблясь, сообщил об этом Судьям и Тёмным. А с Есенией он прекрасно видел, что нет печати, понимал, что не совсем простая девушка-фамильяр к ним попала, знал, что Кодексом строго запрещено укрывать у себя беглых фамильяров, особенно, если те ранены. И всё равно размеренно шёл, нарушая правила. А уж после истории о том, что Князев её пытал… Есения знала, на что давить.

И сейчас, смотря на это всё, Пётр Алексеевич понимал, насколько же Сила коварна. Есения ведь не сразу распознала в Арсении свою потенциальную жертву. Не подпускала, присматривалась, а стоило оказаться в одной квартире… Есения наверняка знала, куда идёт. Рассчитывала найти себе мага среди Света после того, как у Тьмы не нашла. Придумала прекрасную легенду о себе бедняге, которую Князев обидел, приплела мага, который силу не держал. Никто ведь не сможет доказать, что это разные люди, как и то, что это был один человек. Прекрасная игра на допущениях. Надавила на жалость Киры, сделала вид, что с радостью поможет Свету, нужно лишь Арсения вытащить из цепких лап нехорошей Тьмы…

А помогал ей во всём этом Серёжа. Пётр Алексеевич только после его бегства осознал, что редкие странности в поведении, закрытость, это не особенность мага, а тщательная маскировка. Это ведь именно Куликов притащил её в офис. Зачем-то погнался сам за ведьмой, прихватив кучу народа… Да и ведьма та скорее всего подставной была. А ещё Шило. Тоже внезапно испарился вместе с ними. Подкинул Владу информацию, и всё, нет больше фамильяра. Либо с ними заодно, либо они его убили.

С тяжёлым вздохом Пётр Алексеевич подходит к окну. Есения умна, хитра и, судя по всему, практически добрала всю необходимую мощь для удара по их тихому магическому миру. Сколько осталось времени в запасе — не известно. Энергетические потоки в состоянии перерождения, и предсказать что-либо по ним практически невозможно. И с чем именно придётся иметь дело — также неизвестно. Остались лишь пророчества да легенды, сотню раз переписанные и переделанные. Им даже не удалось выяснить, какое именно заклинание когда-то использовали маги, объединив свои силы. Более того, до них никто и не подозревал, что Сила всё это время постоянно находилась где-то среди магов. Думали, что если это вдруг не просто легенды, то появится она ох как нескоро, и можно не утруждать себя размышлениями о возможном крахе мира.

— Ой, что-то двигается! — Олеся почти подскакивает, обращая на себя внимание всех присутствующих. — А, нет, это просто ветер.

Пётр Алексеевич качает головой, не отрываясь от созерцания уныния за окном. Судьи разрешили призвать дополнительную мощь с соседних городов, но сами пока никакой помощи не оказывали, лишь выдали наблюдателя, от которого не было никакого толку. А ведь Судьи по легендам появились чуть раньше, чем Стражи, и должны знать, как бороться с Силой. Да и в целом в их интересах помочь с уничтожением Есении, чтобы сохранить баланс сил.

Если она наберёт мощь, то не остановится, пока не разрушит или не перестроит мир. По тем же крупицам удалось собрать информацию по каким-то бесчеловечным экспериментам, что она проводила. Множественные убийства — ничто, по сравнению с её попытками изменить саму суть магов. Она вырезала их души, закрывала сознания, пытала, высасывала силы, оставляла пустую оболочку, чужими руками накладывала сильнейшие мучительные проклятия… Есения хочет перекроить весь их мир под себя, сделать равным, однородным, быть главой этого мира, хотя это в принципе невозможно. Её не останавливали неудачные попытки. Раз за разом она внушала магам одно и то же. Равенство. Однородность. Счастье для всех. На словах — потрясающе. На деле же…

Мир неоднороден. И Есения не единственная, кто пытался как-то сравнять всё в одно. Только если её попытки больше напоминали кровавый пир, то исследовательские институты проводили подконтрольные эксперименты в разных уголках мира. И все их попытки в лучшем случае оборачивались ничем. В худшем же, последствия смешения энергий, не будь они в ограниченном пространстве, запросто могли бы разрушить всю планету. Природные катаклизмы, смещение электромагнитного поля, сход планеты с орбиты… Мир просто-напросто не приспособлен к однородности. Он полосатый словно зебра, и в этом его красота. В этом его сила, его суть. Есть Тьма, есть Свет, и они вместе существуют на этой планете. Рядом, в тесном соседстве, бок о бок. И если их смешать, то это будет всё равно что перемолоть вкуснейшую пасту с шоколадным тортом в блендере. Месиво. Бесформенное, не съедобное и нежизнеспособное.

— Есть вспышка! — Эмиль гордо поднимает пиалу с варевом, а затем протягивает её Даше, чтобы и она посмотрела.

— Координаты боевым. — Пётр Алексеевич отворачивается от окна. — Аналитики, срочно возможные исходы нападения. На патрули максимальную защиту!

— Орехов, будет возможность убить — пусть убивают. — Влад выпрямляется на стуле.

— Основная цель прощупать их мощь. — Пётр Алексеевич сурово сдвигает брови.

— Основная цель — ликвидировать. — Влад тихо усмехается. — И Арсения в том числе.

— Нет. — Пётр Алексеевич пристально смотрит на Влада. — Арсения уничтожать только в случае крайней необходимости.

— Зачем тебе Тёмный раб Есении? — Влад склоняет голову на бок. — Ещё и душевно поломанный. Ты не подумай, — он вскидывает руки в защитном жесте, чувствуя, как накалилась атмосфера, — я о мире беспокоюсь, а не унижаю. Что там осталось от Арсения после вмешательства этой нечисти? И осталось ли вообще хоть что-то. Перекроить сознание и воспоминания — это достаточно мощное воздействие. К тому же, вряд ли Есения оставит его в живых. И вряд ли убьёт гуманно. Может, не будешь мучить остатки своего сотрудника? Мои ребятки аккуратно сработают.

— Арсений не Тёмный. — Пётр Алексеевич медленно и глубоко вдыхает. Сейчас не время устраивать разборки со Владом из-за того, что он никогда не ценил чужие жизни.

— А внутренности выкручивал совсем как Тёмный. — Влад с наглой ухмылкой качает головой.

Пётр Алексеевич признавал силу Князева, уважал его мощь, соглашался с тем, что в ведении боя у того всегда было преимущество благодаря его хладнокровию, но ненавидел любовь Влада к вечным конфликтам. В любом разговоре найдёт за что зацепиться, и придумает, как вывести человека из себя. Даже сейчас он сидел в полной готовности спорить до последнего о принадлежности Арсения. Вбил себе в голову, что тогда в допросной видел абсолютно Тёмного мага, и не собирался уступать.

Влад — прекрасный сильный маг, даже несмотря на то, что Тёмный. И магов за свою жизнь повидал множество. Принадлежность уж точно отличить в состоянии. Даже слабые маги могут это сделать. И Пётр Алексеевич поверил бы ему, согласился, что Арсений оказался совсем не тем, кем казался, но он своими глазами видел в нём тогда чистейший Свет. Да, управляемый Есенией. Да, её руками тянущийся во Тьму и разрушения. Но сам-то Арсений был Светом. И творил он во имя Света.

Пётр Алексеевич прекрасно понимал, что шансов вытащить Арсения из лап Есении у них практически нет. В лучшем случае, от него останется подобие мага, способного максимум сидеть в архиве и перекладывать документы с места на место. В худшем же, Есения просто разорвёт Арсения или сожжёт, как делала это с остальными магами. И даже при таком раскладе Пётр Алексеевич не мог просто так отдать сотрудника на растерзание Силе. Арсений ведь ни в чём не виноват. Просто жертва, приглянувшаяся ужасному существу. В нём не было той гадости, что они с Князевым разглядели на глубинных слоях подпространства, пока не появилась Есения. Не было никакого желания вредить кому-либо. Не было тяги даже к простым экспериментам. Арсений — обыкновенный офисный работник. Хороший работник. Тихий, без особых амбиций, слегка ленивый, но сроки всегда соблюдал. Знал бы Пётр Алексеевич заранее, что может случиться…

— Это ещё что такое… — Даша хмурится, смотря на хрустальный шар.

— Влад. — Пётр Алексеевич подходит к столу.

Князев ведёт рукой над поверхностью, на которой тут же вспыхивают очертания леса, с каждой секундой становясь всё чётче. Картинка не идеальная из-за колебаний энергетических полей, но среди деревьев можно рассмотреть небольшой домик, который достаточно уверенно поднялся на две куриные лапы. Пётр Алексеевич сглатывает, рассматривая это чудо архитектурной мысли, и не верит своим глазам.

— Избушка? На курьих ножках? — Эмиль удивлённо вскидывает брови, всматриваясь в пиалу.

— Это ведь морок, да? — Даша отрывается от шара, с надеждой смотря на главу Света.

— Не морок. — Пётр Алексеевич качает головой, во все глаза наблюдая за тем, как это сооружение расправляет крылья, что маскировались под кровлю.

— М-да... — Влад откидывается на спинку стула.

— Двадцать минут до точки. — Макар быстро заглядывает в комнату и уходит.

— Её бы на опыты… — Влад вновь склоняется над столом, рассматривая картинку.

— Заберёшь, когда возьмём их. — Пётр Алексеевич отрывается от созерцания прекрасного и смотрит на аналитиков. — Сколько их там?

— По силе энергетического выброса я бы предположил, как минимум полсотни магов вне категорий. — Юлианов жмёт плечами. — Точнее не сказать. Стены дома намертво глушат всю энергию извне.

Пётр Алексеевич разворачивается к Владу, который без просьб уже нырнул в подпространство на глубинные уровни. Совместным решением было принято временно снять все ограничения с применения сил. Мера весьма рискованная, ибо если кто-то внезапно решит уничтожить временных коллег, то Судьи даже не посмотрят в эту сторону, но каждый раз давать друг другу разрешение на то или иное действие намного хуже в сложившейся ситуации.

— Слушайте, а почему бы нам просто не взять шар смерти из хранилища и не уронить на них сверху? — Влад хмуро смотрит на Петра Алексеевича, который тут же задумался.

Шар смерти получил своё название не только за форму. Артефакт выглядел как обыкновенный железный шарик, примерно двух-трёх сантиметров в диаметре, ничего не излучал, не приносил ни пользы, ни вреда, но стоило его уронить, как на этом месте моментально вымирало вообще всё в радиусе трёх километров. Разумеется, он был давным-давно запрещён и хранился у Судей, которые крайне неохотно выдавали разрешения, но если уж миру угрожает уничтожение…

— Нет. — Судья, до этого молчаливо наблюдавший за происходящим, подал голос.

— Сказал бы я в рифму… — Влад сжимает кулаки, гневно смотря на Судью, который отстранённо скользил глазами по всем присутствующим. — У нас тут катастрофа мирового масштаба намечается вообще-то! Так и будем ждать, пока она доберёт необходимую силу? Вам вообще известно, что происходит за стенами этого дома? Сколько их там? Чем был вызван такой всплеск энергии? Неужели вам всё ещё мало поводов для вмешательства?!

— Нет никаких причин для вмешательства. — Судья с таким же непроницаемым выражением лица и полным отсутствием эмоций скользил взглядом по магам.

— Да я…

— Влад. — Пётр Алексеевич кладёт руку ему на плечо, мягко осаживая. — Нового главу Тьмы мы сейчас вряд ли отыщем.

Князев раздражённо машет рукой, дёргает плечом, скидывая руку главы Света, и садится обратно на стул, явно желая вытащить пару органов из Судьи. Пётр Алексеевич, если честно, полностью разделяет его негодование, но… Спорить с Судьями настолько же бесполезно, как пытаться вычерпать ложкой океан. Они в принципе не особо вступают в обсуждения чего-либо. Просто молча устраняют всех несогласных с правилами.

— Атака с воздуха. Огнём. — Даша хмуро смотрит на хрустальный шар. — У них дракон.

— Это Змей Горыныч. — Влад с каким-то маньячным блеском в глазах уставился на стол. — Я бы такую зверюшку к нам взял…

— Эта зверюшка сейчас атакует твоих магов. — Пётр Алексеевич тоже внимательно следит за перемещениями огромного крылатого ящера.

— Да наплевать. — Влад отмахивается от главы Света.

Пётр Алексеевич морщится, но ничего не говорит по поводу такого цинизма. Ни для кого не секрет, что Князев без каких-либо проблем и весь офис продаст ради диковинного фамильяра. Что ему двадцать слабых магов, когда за Арину он около тысячи положил? А тут Горыныч… Сказка, миф, плод чьего-то воображения, то, чего не должно существовать! Пётр Алексеевич и сам с радостью бы пообщался с этим фамильяром, но… Есения такого живым точно не отдаст. Где только нашла его? Или всё это время где-то прятала? Вздохнув, Пётр Алексеевич ныряет в подпространство, вновь обращаясь к архивной информации.

Сказки, предания, легенды… И очередные трупы сразу после смерти жертв и пропажи Силы. Никаких свидетелей. Только косвенные факты, которые никак не доказать, но чуйка буквально кричала о том, что змей заметал за собой следы и уничтожал всех свидетелей, которым могли поверить. Получается, вместе работали. Переглянувшись со Владом, Пётр Алексеевич вновь отходит к окну. Его мутит от щенячьего восторга Князева. В лесах прямо сейчас умирают их люди. Во имя огромного дела, во имя мира, но умирают. А он сидит и восхищается мощью, что уничтожает верных магов залпами яркого пламени.

— Тут это… — Эмиль задумчиво чешет затылок. — Избушка, кажись взлетает. Её к ступе походу привязали…

В квартире на несколько секунд повисает звенящая тишина, а затем гул голосов заполняет всё пространство. Маги восторгаются, пугаются, не понимают, что делать, пытаются просчитать и продумать хоть что-то… А Пётр Алексеевич смотрит на оконное стекло, видит, как эта конструкция с трудом поднимается, словно вот-вот развалится, и чувствует, как опускаются руки. Они не могут сделать ничего. Патруль не успеет добежать до места, ближайшие маги слишком слабы и, скорее всего, мертвы, куда это всё летит — неизвестно, зачем, почему, что с этим всем делать…

— Арсений. — Пётр Алексеевич прикрывает глаза, сглатывая. — Если ты меня ещё слышишь… — Он хочет достучаться, убедиться, что в его сотруднике осталось хоть что-то из настоящего Арсения, не задурманенное, не переписанное, что его можно ещё вернуть и спасти, но слова застревают в горле, и горькое осознание, что нет в том маге больше Арсения, оседает налётом на каждой клеточке тела.

— Мы теряем её! — Даша не отрывается от шара, пытаясь не потерять из вида улетающих.

— Движение на земле! — Эмиль непрерывно крутит пиалу.

— Энергия застывает! — Олеся хватает то одно, то другое.

— Змей улетает!

— А ну-ка тихо! — Пётр Алексеевич разворачивается к паникующим подчинённым, которые даже не представляют, за что им хвататься и как вообще реагировать на всё происходящее.

От Влада в этом смысле толку ноль. Пока лично ему чужие нервы не приносят дискомфорта — плевать. Пусть хоть в истерике бьются. Медленно проведя рукой в воздухе и шепнув себе под нос пару заклинаний, Пётр Алексеевич растягивает вокруг квартиры успокаивающий купол. Судя по тому, что избушка реально улетает и всё сильнее теряется, быстрота реакций сотрудникам не понадобится. К тому же, они почему-то улетают в совершенно другом направлении.

— Пётр Алексеевич! — Макар с лёгкой растерянностью на лице заходит в комнату. — Все маги живы. В лесу обнаружили Костина. Сказал, что взяли в плен, а потом просто выкинули. Обращались хорошо.

— Я тоже умею хорошо обращаться, Светлый. — Влад усмехается. — Особенно, если мне нужно усыпить бдительность.

— Костина доставить лично мне в руки. — Пётр Алексеевич кивает, соглашаясь со Владом. — Не расслабляться! Продолжаем попытки отыскать избушку. Она еле поднималась! Вряд ли улетит далеко.

— Маги с соседних городов будут полностью готовы примерно через час.

— Орехов, — Влад смотрит на подчинённого, — двадцать минут вам на всю подготовку. Эти улетели либо для того, чтобы обойти нас и ударить с неожиданной стороны, либо Есения добирает последние крупицы, и так же вот-вот ударит.

— Как только обнаружим, бьём на поражение. — Пётр Алексеевич обводит взглядом всех присутствующих. — Никаких разговоров. Никаких вариантов. И мы обязаны найти их первыми. Работаем.