Бывший, собака и прочие ужасы нашего городка (СИ)

12

— Это… мама? — закричал Матвей замирая на пороге, а потом вдруг развернулся и бросился обратно в комнату. Я даже не успела спросить, зачем. Хотя у меня мелькнула мысль, что он сейчас сделает то, о чём я думала, то есть забаррикадируется в своей спальне, но… Мужчина об этом не думал. Вместо этого он схватил со стола пакет, вытряхнул из него олимпийку, что ещё недавно висела в шкафу у отца, схватил и снова выскочил в коридор, на ходу бросив мне:

— Если пёс там, этим я его отвлеку, — сказал он и бросился вперёд по коридору.

Я на несколько секунд замешкалась, то ли чтобы достать закатившийся под кровать баллончик, то ли потому, что была трусихой и совершенно не горела желанием бежать вслед за ним. Но, как бы то ни было, я всё-таки выскочила в коридор как раз в тот момент, когда там появились двое полицейских с оружием на перевес. Они пробежали следом за Матвеем. А за ними уже бросилась я. А за мной Наталья, выскочившая из одной из спален. На девушке была смешная розовая пижамка с зайцами. А вот на лице её было выражение ужаса, так не сочетавшееся с девчачьим розовым цветом.

Мы добежали до конца коридора, закончившегося лестницей на третий этаж, поднялись как раз в тот момент, когда раздался треск, оказались на площадке следующего этажа, когда Матвей в очередной раз ударил ногой по двери спальни, и та наконец дрогнула. Раздался хруст, часть замка осталась торчать в косяке, а створка распахнулась внутрь.

— Назад! — закричал один из полицейских Матвею, но куда там, мужчина первым оказался в комнате матери. И видимо, сейчас совершенно не имело значения то, что они ссорились буквально полчаса назад. Не имели значения никакие старые обиды и злость. Сейчас имело значение только то, что сын жутко боялся за свою мать. Боялся настолько, что ринулся её спасать, наверняка понимая, что мало может противопоставить натренированному на убийство людей псу.

А в комнате… А в комнате никого не было. Абсолютно. Она была пуста. Лишь опрокинутый на пол стул и валявшаяся рядом накидка показывали, что тут что-то произошло.

— Смотрите, — Матвей указал на дверь, которая наверняка вела в ванную. На белую дверь, на которой чётко были видны следы когтей. Как в дрянных фильмах ужасов. — Он был здесь, — сказал мужчина, бросился к двери и закричал: — Мама, ты там? Мама, открой, это я!

И спустя секунду щёлкнул замок, и дверь действительно открылась. На пороге стояла Амелия Литова всё в том же вечернем платье, только вот руки её дрожали, а лицо… На лицо было страшно смотреть. Это было лицо смертельно испуганной женщины, которая даже не могла произнести ни слова и лишь тихо шаталась.

— Всё, мама, всё. — Матвей отбросил олимпийку, обнял женщину, подвёл к кровати и почти силой усадил. — Всё в порядке, я здесь, тебя никто не тронет.

— Он… он… — попыталась сказать женщина.

— Тсс, — произнёс сын и поцеловал её в лоб. — Тихо, всё уже кончилось, ты в безопасности, я обещаю.

— Он… он был здесь… Большой… чёрный… Он рычал!

— Как он вообще сюда попал?! — раздался мой голос. Мария Ничеевой, которая вошла в спальню вслед за оперативниками, добавила: — И куда делся? Не мог же он испариться?

— Вы что, не верите моей матери? — с ноткой угрозы уточнил Матвей.

— Дело не в этом. Как он вообще сюда попал? — оперативница спрашивала с каким-то необъяснимым возмущением.

— Очень просто, — сказала Наталья и вдруг подошла к одной из стеновых деревянных панелей, нажала, и часть стены ушла в сторону, открывая узкий проход. — У нас весь дом в этих ходах. И поскольку особняк объявлен памятником архитектуры, заделать мы их тоже не можем.

— Чёрт! А почему нам не сказали? Кто ещё об этом знал? — оперативница кинулась к тайному ходу, заглянула туда, выругалась, достала из-за пояса фонарь и включила.

— Думаю, все, — неожиданно для себя ответила я. — Информация об этом есть на сайте местного краеведческого музея. И даже подробная карта этих самых ходов… — Я замолчала под колючим взглядом оперативницы, которая ещё раз выругалась и бросилась в темноту. Двое мужчин последовали за ней.

— Мама! — вдруг тревожно выкрикнул Матвей, пытаясь поддержать едва не теряющую сознание женщину. — Наташка, вызывай скорую! — скомандовал он, и девушка тут же бросилась вон из комнаты.

Несмотря на комендантский час, скорая всё же приехала, и через двадцать минут. Амелию Литову забрали в больницу с гипертоническим кризом. Оперативники, прогулявшись по тайному ходу, вышли на улицу где-то в районе кухни, ещё раз обошли дом и никого не нашли. Ни собаки. Ни её хозяина. И решили удовольствоваться малым, а именно упаковали в прозрачный пакет накидку Амелии Литовой и олимпийку с черным воротником для экспертизы. И если со спортивной кофтой все было более или менее понятно, то с накидкой к вечернему платью хозяйки дома – нет. Так как получалось, что преступник не только имел доступ в спорт клуб, но и помимо этого в этот особняк. А таких кандидатур я в окружении и Литовых не видела. Разве что… Матвей? Нет, это бред.

— Мне нужен детальный план дома с обозначением всех этих чёртовых ходов, — потребовала оперативница. Но Матвей от неё только отмахнулся, гораздо больше его волновали мать и племянница.

— Наташка, собирай вещи, мы немедленно уезжаем ко мне.

— Но… — попыталась возразить Мария Ничеева.

— Никаких «но», — отрезал мужчина. — Здесь вы не в состоянии обеспечить безопасность моей семье. Поэтому я отвезу племянницу туда, где с ней точно всё будет в порядке. Уверяю, в моей квартире тайных ходов нет и никогда не было.

— А я… я должна вернуться к сыну, — сказала я с каким-то облегчением. — И если другого нападения сегодня не планируется… — Я посмотрела на оперативницу.

Та только махнула рукой и приказала:

— Владимир, сопроводите девушку до места.