Цапля для коршуна

Глава 22. Этот безумный, безумный мир…

Ну вот, еще одна. "Путь к искусству" Торса. На форзаце — ни экслибриса, ни ярлычка с пометками; значит, книга не внесена к каталог.

Лена сделала запись в блокноте и чуть не выронила карандаш, когда снизу раздалось:

— Осторожней, Елена! Что вы там делаете?

Дион стоял под лестницей, задрав голову.

Лена шагнула от стеллажа к краю галереи и положила руку на перила.

— У вас шикарная библиотека. До последнего времени ее содержали в идеальном порядке. А потом все пустили на самотек. Старые книги не возвращали на место, новые даже в каталог не добавлены. Периодика вообще валяется как попало. Жалко. Вот я и решила устроить инвентаризацию.

Надоело бить баклуши в четырех стенах и мучиться неизвестностью. Раз домашний арест отменили, почему бы не сделать что-то полезное?

— Этим вы занимались в своем мире? — с любопытством спросил Дион. — Честно говоря, у меня до библиотеки руки не дошли. Раньше тут заправлял отец лэйны Таль, подруги Нории Дювор по пансиону. Лэйна рано овдовела, жила при матери Леннеи в качестве компаньонки. А после смерти рэйды они с отцом уехали. Не хотите сделать перерыв? Госпожа Альмар зовет вас на примерку. Можем съездить прямо сейчас.

Она колебалась недолго. Когда еще выпадет шанс развеяться? И если гадюка Альмар идет в нагрузку, придется потерпеть.

Лена осторожно спустилась по узкой крутой лестнице. Брючный костюм, в котором она ходила на тайную встречу, почистили и привели в порядок, на блузку пришили новые пуговицы. Этот костюм будил удушливые воспоминания о ночном лесе и грубой мужской силе, но ничего более подходящего для высотных работ в гардеробе Леннеи не было. А страхи следовало изживать.

Дион подал Лене руку, помогая одолеть последние ступени.

— Не боитесь, что приступ случится на людях? — спросила она и в ответ на удивленно поднятую бровь пояснила: — У вас руки холодные. Очень.

Дион потрогал рукой руку, приложил пальцы к вискам, пожал плечами. Лена коснулась его ладони.

— Мои горячее. Чувствуете?

Он покачал головой. Оба посмотрели друг на друга обескураженно.

Наверное, это что-то значило. Знать бы еще, что.

Через полчаса они выехали с территории замка. Лена переоделась в бежевое платье, застегнула на руке энтоль, на шею повесила малахитовые бусы — для комплекта.

Неужели никто не говорил Диону, что перед приступом у него леденеют руки? Не может быть, чтобы она одна это чувствовала! Хотя сейчас Лена уже ничему не удивлялась.

За окном поплыл знакомый пейзаж — поля, деревушки… Можно было спрашивать, о чем угодно — о жизни, об обычаях, о магии. Но Лене казалось, что рот полон воды: открой, и выльется, потечет по подбородку…

Дион прихватил с собой толстую папку, которую собирался завезти в ведомство, и перебирал бумаги, не глядя на Лену. Но все видел и замечал.

— Вы так смотрите на меня, Елена, — сказал, не поднимая головы. — Хотите о чем-то спросить?

— Вам не понравится.

Он отложил бумаги, чуть усмехнулся.

— Дифен иллюзий я потерял в драке с Фабри. Мы потом искали, но кто-то, похоже, успел раньше. Если вы об этом.

— Вообще-то нет.

Иллюзию, конечно, жаль. Но обман и есть обман.

— Давно хотела узнать: что вам сделали Дюворы?

Его лицо резко помрачнело, и Лена поспешила добавить:

— Можете не говорить, если вам неприятно.

Дион качнул головой.

— Понимаю ваше любопытство. После всего, что было… — он помедлил, собираясь с мыслями, скользнул взглядом к окну. — Это старая история. Мой отец был магом ин-Скиров, мать — целительницей. Элизар Дювор, тогдашний глава рода, не возражал против их отношений. Детей одаренных обычно отдают в приемные семьи, но нас с Тоей оставили в замке. Я был старше на девять лет. В одиннадцать меня отослали в училище. Два года спустя наша мать утонула в пруду — несчастный случай, а отец бесследно исчез.

Лена сочувственно охнула.

— Когда я вернулся в Скир, — продолжал Дион, — мне кое-что рассказали… Но сначала я должен объяснить разницу между магами и целительницами.

— Маги — специально обученные мужчины, — Лена поспешила блеснуть познаниями. — Целительницы — женщины без образования, но способные лечить самые сложные болезни неким способом… не уверена, что правильно поняла, каким.

Понимать тут было нечего, но пусть скажет сам.

— Дар целительницы раскрывается при первой близости с мужчиной, — Дион быстро взглянул на Лену, словно проверяя, насколько ее ужаснуло это откровение. — Потом она может лечить прикосновением. Женщин, детей, неважно кого. Но половой контакт остается самым действенным способом. Если хозяин злоупотребляет отношениями с целительницей…

— У него возникает зависимость. Я читала об этом.

— Элизар Дювор увлекся моей матерью после того, как перенес менингит. — Лена поежилась от того, как буднично прозвучал голос Диона. — Потребовалось долгое лечение, и он просто не смог остановиться. Я был в училище, мне ни о чем не писали. Узнал, когда вернулся. Мне рассказали, что его жена Карделия сочла себя оскорбленной. Элизар получил титул через брак и вынужден был с ней считаться. Даже отослал мою мать вместе с маленькой Тоей в Киланту. Но потом не выдержал и вернул.

— И Карделия… убила ее?

— Не Карделия. У нее не было права приказывать целительнице.

— То есть сам рэйд велел ей… Ужас какой!

Дион кивнул.

— Через два месяца пропал мой отец, а следом умер Элизар Дювор. Рэйдом стал его сын Аспер. Я закончил учебу и вернулся в Скир магом. Тоя оставалась в Киланте, пока не подросла. Ей было четырнадцать, когда Аспер Дювор раскрыл ее дар.

Лена зажмурилась.

Что же это за мир такой!

— Скоро Аспер охладел к жене и стал проводить ночи с Тоей. Как раз в это время вошел в возраст и его сын.

В голове всплыл сон-воспоминание Леннеи. Двое мужчин и девушка. Лену замутило.

— Когда Тое было шестнадцать, Оскар Бринн ин-Райм, приятель Тобиаса Дювора и жених Леннеи, умудрился подхватить гепатит. Как раз накануне экзамена на офицерский чин. У ин-Раймов не было собственной целительницы. Рэйд Вилем Бринн всегда шутил, что ему довольно супруги и лекаря. Тогда Тобиас, с разрешения отца, предложил другу воспользоваться Тоей. Для исцеления хватило трех ночей. Оскар благополучно сдал экзамен, и приятели решили отметить успех, то есть развлечься с Тоей вдвоем. Потом им пришло в голову проверить, сможет ли целительница вылечить саму себя. Кто-то способен к самоисцелению, кто-то — нет. Тоя оказалась неспособна.

Лене казалось, она сейчас задохнется.

— Когда я нашел ее, — бесстрастно продолжал Дион, — на ней не было энтоля.

— Что это значит? — прошептала Лена, впиваясь пальцами в край сидения.

— Думаю, они хотели, чтобы Тоя сопротивлялась.

— Но у нее был дар! Почему она не размазала их по стенке?

— Чем чаще целительнице приходится ложиться с пациентами, тем тяжелее она это переносит. Не буду шокировать вас подробностями. В какой-то момент целительница просто теряет магию, а процесс исцеления продолжается за счет ее жизненных сил.

Одно это может убить, — Дион помолчал. — Я не мог сказать Леннее, но вам скажу: я рад, что Дюворы мертвы. И Бринны тоже. Хотя старший был не самым плохим человеком.

Мамочки! Он еще способен делать различия между ними, поразилась Лена. Хотела спросить, как при всех этих кошмарных странностях складывались отношения его отца и матери, но просто не смогла. Не хватило духу.

Потом Дион рассказал, как пытался передать с Леннеей спасительный дифен. И самое жуткое — как по приказу Аспера Дювора подтасовывал улики для королевских ликторов, которые должны были расследовать смерть юной целительницы.

Падение с лестницы, еще один несчастный случай. Сыщики во времена короля Бодуэна были приучены закрывать глаза на подобные происшествия.

Лена смотрела на Диона сквозь пелену слез и не понимала, как он это выдержал. Да она бы просто разнесла все вокруг — всех этих рэйдов, королей, надзирающих, всю эту гнилую извращенную шайку, спалила дотла проклятый замок… Леннею — прибила бы!..

Кажется, она слишком сильно вцепилась в сидение — в пальцах пульсировал жар. Вокруг хаотично мигали магические узоры, тухли и вспыхивали нестерпимо ярко. Родда вдруг дернулась, пошла в занос, с дивана напротив посыпались бумаги. У Лены захолонуло сердце…

И все замерло.

Узоры погасли. Родда остановилась поперек дороги, затем потихоньку съехала на обочину. А Дион уже сидел рядом и придерживал Лену за плечи, приговаривая:

— Тише-тише, не волнуйтесь.

— Эт-то я? — пробормотала она и сжала виски ледяными пальцами.

Стыд-то какой. И ужас. Они же чуть не разбились.

— Ваш дар только проявился и реагирует на сильные эмоции, такое бывает. Просто дышите ровно и…

Дион вдруг отодвинулся.

— Кажется, вы были правы. Опять не по графику.

— Что?.. — не сразу поняла Лена.

Он побелел лицом, откинулся на спинку сидения, прикрыв глаз. Дернул ворот рубашки. На лбу заблестел пот, дыхание сбилось.

Лена положила ладонь на его стиснутую в кулак руку. Она понятия не имела, что делать, но нельзя же просто сидеть и смотреть, тем более когда у нее открылись какие-то силы. Вдруг получится? Что — она и сама не знала. Зажмурилась, пытаясь вызвать в себе солнечное тепло — как в тот день, когда удалось снять браслет.

Глухой шепот: "Не надо", — и напряженный кулак дернулся из-под ее пальцев. Лена перехватила Диона за запястье, пытаясь удержать. Наверняка нужен физический контакт!

В этот момент все и случилось. Она провалилась в полынью, черную и ледяную. Сейчас же из глубины полоснул свет, острый, как игла, залил собой черноту. Стало легко, понесло куда-то вверх…

Лена вынырнула в реальность, и они с Дионом уставились друг на друга, тяжело дыша. Прошла, наверное, минута.

— Спасибо, Елена, — тихо сказал Дион. — Но больше так не делай.

— Почему?

— Я не хочу.

Лена растерялась. Это что — мужская логика?

Потом она поняла.

— Но я не целительница.

Ответом стал тяжелый взгляд.

— Конечно, нет, — сказала Лена твердо. — Меня никто не раскрывал, как это у вас называется.

Еще один взгляд — долгий, пробирающий до нутра.

В самом деле, что она знала о личной жизни Леннеи? Не идти же к врачу выяснять.

Дион собрал с пола рассыпавшиеся бумаги, сел на свое место напротив. Родда тронулась и с прежней бодростью покатила по дороге.

— Ты в меня папкой не бросай, ладно? Я просто спрошу.

— Нет, — сказал Дион.

— Что — нет? Нельзя спросить?

— Нет — это ответ, — его тон стал жестким, категоричным. — И хватит об этом.

— Но ведь не обязательно спать с целительницей. Она может лечить просто так, ты сам сказал.

Вообще-то Лена отказывалась верить, что за полгода Диону не встретилось ни одной одаренной, готовой провести с ним пару ночей по собственной охоте. Но высказывать мысль вслух не стала — папка в руках Диона выглядела увесистой.

— Можно снять боль в момент приступа, — признал он. — Вийла делала это несколько раз. Но не будет же она ходить за мной день и ночь. Что касается интимной близости с целительницей, лекари не подтверждают, что мне это поможет. Честное слово, Елена, я не стал бы мучиться только ради принципа! — закончил Дион с раздражением.

Не подтверждают, но и не опровергают, подумала Лена. Однако решила пока не настаивать. Взрослый мужчина, в конце концов. И лучше нечаянной залетной пташки знает, что в его мире возможно, а что нет.