Черный Лотос. Воскрешенный любовью

Глава 21

Когда мы, наконец, останавливаемся, я полностью дезориентирована в пространстве. Багажник открывается, но вокруг все такая же густая, зловещая темнота. И он темный. Пугающий, нависающий. Только белки глаз светятся неестественно.

–Ихруги! (егип.– вылезай), -грубый приказ на арабском, которому я вынуждена повиноваться.

Охаю, когда оглядываюсь по сторонам.

Вы можете представить себе пустыню ночью? Нет, не лагерь, не пристанище. Просто безмолвную черноту сверху и снизу. Такую, от которой кружится голова, от которой все в ушах звенит…

Я задыхаюсь.

Я обречена.

Меня никто не спасет.

Есть только Он- этот черный человек без лица и души…

Анубис.

Посланник ада.

Может быть, я умерла и то проклятое место, где мы были- чистилище? Может быть, я заигралась и теперь прохожу путем мертвых в загробный мир.

Он толкает меня на песок, глубже в пустыню.

Мне некуда бежать.

Единственный вариант выжить- прижиматься к нему… Унижаться и просить помощи…

На глаза наворачиваются слезы…

– На колени,– приказывает он, понимая, что я все равно не осмелюсь ослушаться.

Повинуюсь.

Ужасаюсь.

Проваливаюсь в бездну безнадежности и покорности…

Его шершавая рука трогает мое лицо, спускается на губы.

Он растирает их, оттягивает, изучает.

– Смотри на меня,– снова хриплый голос на идеальном арабском. И все же… что-то царапает меня изнутри… Словно бы психосоматика дает какие-то сигналы, которые я сама распознать не могу…

Что-то не так… Что-то, на что мне следует обратить внимание…

Мой пленитель медленно поднял руки к своему лицу, снял ткань…

И мир замкнулся.

Я даже моргнула пару раз, не веря в происходящее…

Не может быть.

Это уже галлюцинация.

От ужаса резко подалась вперед, стирая колени, ухватилась за полы его наряда, потянула на себя.

Даниил Черный.

Не мираж.

Из плоти и крови…

Мужчина, которого я в душе умоляла услышать и прийти за мной…

И вот, он передо мной. Только не спасает…

Тот самый взгляд, от которого внутри все рушилось. Легкая, почти невидимая усмешка.

– Ну здравствуй, Александра… – произнес на идеальном арабском. Ни акцента, ни инородной интонации. – Или мне сказать… Клеопатра? Побежденная… У ног завоевателя…

Я замерла, не в силах вымолвить ни слова.

Он продолжал трогать мое лицо. Его прикосновения не были грубыми, но взгляд и голос… Сплошная угроза…

– Ты сбежала. Молчала. Скрывала свои мелкие интрижки, делая из меня дурака… Решила, что пустыня тебя спрячет. Дура!

Последнее слово произнес, переходя на русский.

Его рука с силой сжалась на моих волосах.

Это уже была не ласка.

– Знаешь, в чем твоя проблема, Александра Немезова? Ты не умеешь не только слушаться, но и слышать и слушать… А ведь все ключи у тебя были с самого начала…

Теперь я понимала, о чем он.

Египет не был чужой страной для Черного… Он был тут по какой-то неведомой мне причине «своим»… Все не случайно… Я и правда ничего не слышала и не слушала, а вероломно подумала, что моя двойная игра будет уместна и проканает…

– Здесь нет свидетелей. Здесь нет твоей семьи. Здесь пустыня. И в пустыне ты – моя, – произнес он, и от его слов по коже побежали мурашки, смешанные с липким ужасом.

Я хотела выкрикнуть, что ненавижу его, что никогда… но он уже склонился ближе, и горячее дыхание обожгло мою щеку.

– Я заберу у тебя все, что захочу. И ты будешь смотреть в пол, пока я не решу, что можешь поднять глаза.

Не успела сосредоточиться на своем отчаянии, как он резко дернул меня наверх. Мои руки все еще были связанными и он не спешил ослаблять стяжку.

Мы шли, то и дело проваливаясь в вязкий песок. Я даже не знала, о чем молиться- чтобы он не убил меня или чтобы нас в темноте не ужалил какой-нибудь смертельно опасный гад.

Страх завладел каждой клеточкой. И вмиг вытеснил другой- который я чувствовала в ожидании пугающего неизвестного в лапах Фейруз.

Охнула, когда он толкнул вперед и моя спина тут же уперлась в глиняную стену, которую я не заметила в полном мраке.

В этой тотальной, всепоглощающей темноте я не видела строения. Оно было покрыто тайной ночи в пустыне, как и мы сейчас. Как и все, что Он делал со мной и собирался сделать…

Попыталась удержать равновесие, попятилась вдоль стены – он тут же схватил и вернул на место…

Скрипучая высохшая дверь жалобно скрипнула, словно бы единственная сочувствующая мне тут…

Он повел меня по коридору – узкому, с кривыми стенами, где тени дрожали, как живые. Я шла, чувствуя, как его рука на моем локте подобна железной хватке, от которой кожа ноет.

Еще одна дверь в конце. Он открыл ее ногой, впустил меня внутрь и закрыл за нами.

Комната была меньше, чем я ожидала. Тоже погруженная во мрак. Бесцеремонно толкнул к подобию кровати, а сам прошел к столу, на котором я смогла разглядеть масляную лампу. Пара движений- помещение озарилось тусклым светом, с которым стало еще более зловещим все убранство… И он… Зловещий, нависающий…

Поежилась… Тени на стенах, похожие на руки, тянущиеся к нам. Посередине – низкий стол с металлическим кувшином и двумя чашами. Воздух был горячий, и все же я ощутила прохладу, когда он шагнул ближе.

Я замерла и просто наблюдала за тем, что делал Черный.

Он не сводил с меня взгляда, когда спокойно и размеренно стягивал свою одежду. Бурнус, тяжелые сапоги, штаны, белье…

Совершенно голый. Только дикие татуировки с сакральными египетскими символами… Я впервые видела их так близко. Их было так много… Я даже не предполагала!

– Раздевайся, Александра…– сказал спокойно.

Я глубоко втянула воздух в легкие.

Сейчас все произойдет…Сейчас.

Не на сатиновых простынях пятизвёздочного отела, а тут… В каком-то забытом богами месте в пустыне…

Руки дрожали…

Он устал смотреть, дернул меня на себя и в несколько рывков оставил меня перед собой совершенно голой…

Горячий взгляд обжигал, как кофе, только снятое с раскаленного песка.

– Сейчас я спрашиваю, а ты отвечаешь…– его голос царапал…– ты спала с сопляком Фаизом?

–Нет…– жалобно всхлипнула.

Даниил сжал мой подбородок больно и заставил смотреть на себя.

– Кто к тебе прикасался с момента, как ты ушла из моего номера? Кому ты отдалась? Под кого тебя подсунули?

– Ни под кого, Даниил… Я не…

– Заткнись!– его рокот, казалось, разлетелся на всю пустыню,– ты отвечаешь на мои вопросы, а не болтаешь! У тебя была возможность использовать язык по назначению и все мне вовремя рассказать, но ты… Сучка Немезова…

Мне было страшно от одной только мысли, сколько же в нем кипело ярости, обращенной на меня…

– На колени!– приказ, за которым тут же последовало сильное нажатие на плечи.

Он тут же схватил меня за волосы и придвинул к себе.

– Ты лживая, строптивая, самоуверенная дура, которая едва не лишилась жизни из -за своей глупости… Знал бы я это раньше, даже не посмотрел бы на тебя… Открывай рот! Вот на что он только и годен, раз ты не умеешь разговаривать, когда тебе на это дают право!

Я была в ужасе.

Да, формально понимала, что надо делать, что сейчас будет, но…

В моей жизни никогда не было такого…

Это Черный убежден, что я опытна и искушена, а на самом деле…

– Ну же, шлюшка…– брезгливо бьет меня по щеке тем самым агрегатом, яростно его сжимая,– наверняка ты не раз отсасывала на коленях в таких условиях своим задротам-ученым, с кем потрошила гробницы…

Я всхлипнула.

Глупо будет сейчас говорить, что…

Что я бравировала тогда перед ним. Что я… так же далека от секса, как мы сейчас с ним от любви и нежности…

Я это переживу. Я справлюсь. Сейчас главное утихомирить его гнев, выбраться, наконец, из этой проклятой черной пустыни…

Просто доверилась инстинкту.

Просто сосредоточилась на запахе и вкусе, которые не были мне неприятны.

Я переживу. Я справлюсь.

Лучше он, чем дикари-контрабандисты…

Открыла рот, который тут же заполнила его плоть и такой яркий вкус… Давление на горло, непривычная наполненность….

Черный был нетерпелив и яростен.

Но страсть в нем горела- он стонал, рычал, сжимал мой скальп так сильно, что слезы на глазах проступали.

– Активнее, вусха (егип.– грязная),– не строй из себя невинную овечку… Как же сладко…

Когда я думала, что все закончится… Когда была уверена, что сейчас он меня все-таки отпустит, достигнув разрядки, почувствовала, как меня резко хватают за руку и поднимают. Мгновение- и спина упирается в шершавую прохладу глиняной стены. Рядом послышалось какое-то шипение…

Какой-то гад мимо пробежал. Но только разве его сейчас стоило бояться?

Взвизгнула, когда сверху навалилось тяжелое горячее тело.

Умелые руки подхватили меня под бедра, приподняли, а в следующее мгновение я почувствовала дикую, агонизирующую боль между ног.

Закричала. Впилась в его плечи, как пустынная кошка.

Из глаз непроизвольно брызнули слезы.

Черный замер.

Сначала нашел глазами мой затуманенный от агонии боли взгляд.

Потом медленно отстранился, выходя и смотря вниз.

Не знаю, что он увидел в этом тусклом, искаженном, словно бы смазывающем в небрежные мазки импрессиониста свете там, на месте слиянии наших тел, но…

Дальше я услышала отборный русский мат…

– Идиотка! Почему ты не сказала, что девственна?!– столько шока, неверия в голосе… И эйфории…

Да, черт возьми. Вопреки всему там была эйфория и торжество…

Инстинкты женщины заставили меня поймать его взгляд даже в моем шоковом состоянии…

Да… Он смотрел на меня с триумфом, восторгом и торжеством первого мужчины…

Руки, мгновение назад напоминающие жесткие путы, ослабли.

Они стали нежными и ласкающими.

А я, напротив, не смогла больше сдерживать рыданий.

Они рвались из меня освободительным катарсисом, с которым выходил стресс от всего пережитого за сутки…

Меня трясло, а он обнимал и что-то шептал на арабском, но я даже не могла разобрать…

Мы сидели на полу, в пыли и песке, посреди края света, на глазах у давно забытых богов, которые никуда не делись, а просто затаились в этой недвижимой пустыне…

– Глупышка моя…– шептал он,– я бы обрушил этот мир, если бы тебя потерял…

Это было больно.

Это не было любовью.

Одержимостью- определенно.

Ядом Черного Лотоса- совершенно точно.

И конечно же, далеко не освобождением…

Фейруз была права…

Наверное, лучше было бы сгинуть в песках, в бесчестии и забвении, чем сейчас в его объятиях…

Они уничтожат меня.

Почему-то здесь и сейчас, во мраке ночи пустыни, у развалин древних сооружений, сожранных песками цивилизаций, я понимала, что это в нашей с ним судьбе предначертано древними богами…