Черный Лотос. Воскрешенный любовью

Глава 29

– Раздевайся,– приказывает он, как только мы заходим в кабинет. Наливает себе в рокс виски у мини-бара. Мне не предлагает. Ожидаемо.

– Даниил…– пытаюсь вернуть наше общение в адекватную плоскость, но бессмысленно. Он превратно истрактовал мое воззвание в машине.

– Без купюр и прикрас. На чистую воду, так ведь, малышка?– разворачивается ко мне, салютует и делает щедрый глоток,– ну же, ты так красива, что даже грех держать тебя в этом футляре, призванном скрывать истинную красоту от глаз чужаков…

Несколько решительных шагов ко мне. Небрежно ставит стакан на глянцевую поверхность широкого стола, несколько капель падает на мебель, наверное, останутся следы. Жаль…

– А ты моя, Саша… Моя…– тянет руки к моему лицу, зарывается в волосы и целует глубоко, влажно, пошло,– была бы моя воля, я бы одел тебя в наряды средневековых наложниц. Когда только красивые тесемки и бисер прикрывают то, что принадлежит хозяину. Но это даже не преграда, это скорее игра… А на людях ты бы ходила в чадре. Это правильно!

Его голос хриплый, хмельной и обжигающий.

Мне кажется, помимо возбуждения, там еще напряжение. Вообще, Черный напряжен после вечера.

– Как ты узнал про Фаиза? Черный, я боюсь… Я… Его отец… он хотел убить меня. Убрать…

Он усмехается.

Умело поддевает молнию на платье и заставляет его упасть к ногам.

Я в одном черном белье перед ним. И в бриллиантах.

Садится в широкое кресло, расставляет ноги.

– Иди сюда…– голос хриплый и властный.

Я подхожу нерешительно. Не знаю, куда себя деть…

Он кивком головы показывает на пол. Тушуюсь.

– Ну же, это очень красиво, Саша… В этом нет ничего унизительного. Все зажимы- в твоей буйное феминистической головке…

Вздыхаю и опускаюсь на колени. Пульс нервно вибрирует в голове.

Мне волнительно и… непривычно.

Холодный воздух гуляет по коже.

– Красивая девочка. И покладистая…– одобрительно гладит по голове.

– Ровно через час после того, как он вывез тебя из отеля, я уже знал, Александра. Потому что да, как ты правильно поняла, Египет для меня совсем не чужой. Я и есть тот человек, кто выстроил ту самую сеть контрабанды. Сначала это была часть работы. Против потока товаров и людей невозможно идти. Это прописная истина. Их можно лишь подчинить себе. Потому меня отправили это сделать. Как простого исплнителя, естественно… А потом я понял, что не хочу быть просто исполнителем. Что я настолько оброс кожей там, что сам могу стать частью этого мира и его возглавить… Когда я понял, как это можно использовать в своих интересах, я говорю сейчас о своих делах, то приложил определенные усилия, чтобы сделать это место своей запасной секретной гаванью. Контрабанда, офф-шоры, нейтральная территория для решения различного рода вопросов. Я сейчас говорю не про легальную жизнь города, конечно. Как ты понимаешь, там тоже есть несколько пластов власти. Я говорю о той власти, которую имею и тут… Это мой дополнительный плацдарм. Он дает мне совершенную неуязвимость. Люди племени Фаиза в моем подчинении. И да, он покусился на мое, осмелившись украсть. И он прекрасно знал, кто я и что ты со мной. Его решение было оправданным. Это так и взбесило его отца. Он не хотел конфликта… То, что я тебя заберу из борделя, старик знал с самого начала. Но я сам попросил его об этом спектакле. Чтобы преподать тебе урок. Ты не смела сбегать от меня. Все могло закончиться иначе, если бы я не был тем, кем являюсь… Исчерпывающий ответ?

Я пораженно смотрю на него.

– То есть ты хотел, чтобы я туда попала. Воспитывал… Сознательно заставил меня пережить тот ужас…

Он внимательно смотрит в ответ. Потом улыбается и кивает.

– Я же говорю- одно удовольствие взаимодействовать с умной девочкой…– тебе и правда тогда не помешало освежить свои представления об арабском мире, не помешало бы увидеть истинное лицо своего арабского пажа, да и вообще, Алекса. Ты заслужила то наказание…

Я молчу. Думаю…

– Там, в борделе… Я встретила одну женщину… Она была очень старой, без ног… Она говорила мне странные вещи… Это тоже часть игры? Тоже какой-то посыл мне? Я уже ни в чем не уверена…

Пытаюсь поймать хоть какую-то тень на его лице, эмоцию. Он молчит. Каменное лицо. Такое же каменное, как и его эрекция, которую я вижу через натянутую ткань брюк.

– Ты просто перенервничала. Затхлый воздух, чуждая среда. Задремала… Не было никакой женщины… Это просто гадюшник, лишенный малейшего мистического смысла.

Я отрицательно качаю головой.

– Потом я снова ее видела… В серапиуме. Она была уже с ногами, но все такая же пугающая. Она сказала, что я должна бежать от тебя… Что ты меня погубишь…

Непроницаемое лицо оживляет улыбкой. Она не та, что освещает, нет. Это темная улыбка. Пугающая…

Рука, до этого нежно скользившая по моим волосам, становится жесткой в своем захвате.

Он чуть оттягивает, заставляет запрокинуть голову.

– Ты не сказала ей, что это невозможно? От меня не сбежишь, малыш… Не сбежишь… Только если я отпущу… Но ты же не веришь, что я отпущу…

Молния на брюках жужжит. Он вытаскивает свой эррегированный член. Пытаюсь опустить на него глаза, но он держит за волосы.

Берет свою плоть и касается ею моего лица. Щек, подбородка, губ…

– Еще вопросы, Алекса?

– Твой арабский язык… Он совершенный… Как? Если ты стал проникать в тот мир уже взрослым и вставшим на ноги… Не с детства…

– Ты просто не понимаешь, сколько времени я проводил среди песков, Александра. Когда ты настолько забываешь про родину и ее язык, что тебе даже сны снятся на арабском. Это был сложный этап и больше я не хочу про него говорить. Зато хочу провериь, насколько совершенен язык у тебя… Открой рот…

Я слушаюсь. Пульс бьется в глотке от волнения.

Он касается моего неба. Пробую его вкус. В нем столько от Черного. Не неприятно. Влечет… Не так, как в пустыне. В его движениях есть резкость, но нет ярости и дикости, которые вгоняли в панику.

Надавливает сильнее, проникает глубже.

Я обхватываю головку, сосу.

Он стонет.

– Язык, малышка… Подключай язык…

Я облизываю, трогаю, исследую. Он стонет, запрокидывает голову.

– Потрясающий язык… Совершенный, и правда…

Захват на волосах становится жестче.

– Готова?– спрашивает он, явно не собираясь руководствоваться моим ответом.

Я захлебываюсь, когда его нажим сильнее, когда орган проталкивается глубже, почти до основания горла.

Его плоть царапает мою, паникую…

–Дыши носом… Это очень красиво, малыш. Очень…

Фрикции жесткие, но под контролем. Черный ведет. Он на своей территории и получает то, что хочет.

Снова хватает меня взглядом. Снова держит.

– Сейчас ты принимаешь…– говорит так низко, что по коже цыпки.

В следующую секунду до меня доходит значение его слов. Он заполняет мой рот. Захлебываюсь, но жесткий захват на горле второй рукой не дает отстраниться и не оставляет ничего, кроме как проглотить.

Отпускает, дает отдышаться.

Мои руки на полу. Сердце там же.

Я кашляю, отхожу от шока. Между ног покалывает…

Мое тело все еще жаждет его ласки.

А голова…

Голова в тумане.

Только что он жестко меня поимел, но я не удивление не возненавидела его за это…

В следующее мгновение рядом со мной опускается что-то маленькое. Касающееся пола так деликатно, как пуговка с платья.

Я перевожу взгляд и вижу того самого скарабея из лазурита.

Того самого.

Что забрал у меня Фаиз. Что я, совершенно не подозревая, вывезла в Каир по воле дипломата…

– Узнаешь безделицу?

Я киваю…

– А теперь, малыш, пришло время мне задавать тебе вопросы… Поговорим?