Что таится в лесу

Журнал выздоровления: Запись №10

Я ошибалась насчёт Джереми. Он ни разу не пришёл сюда меня навестить. Шесть месяцев я провела взаперти и не получила от него ни письма, ни звонка.

В течение долгого времени я лелеяла свои надежды, пока не увидела, как моя мамаша проходит через дверь охраны, но когда я увидела этот её печальный взгляд, я все поняла. Его с ней не было. Он ничего не передал. Он даже пропустил мой день рождения.

Я этого не понимаю. Я ведь позволила ему жить. Он был единственным, кому я позволила жить. За исключением Келли, но это было не моим решением. Если бы не эта дурацкая книга, ей бы не поздоровилось.

И я бы с таким удовольствием размозжила ей череп, ещё и ещё раз той битой. Порой, лишь представление брызгов крови и проломленных костей даёт мне возможность ночью уснуть.

Но нет. Нужно двигаться вперёд. Нездорово зацикливаться на прошлом. Это единственное, во что я по-настоящему верю, из того, что мне говорят. Когда я вспоминаю, когда думаю о той девушке, которой я была на тех лекарствах, мне хочется кричать.

Она была такой жалкой, та девушка. Следовала за Лизой повсюду, словно каждое её движение было совершенством. Вела себя так, словно это было в порядке вещей, что Келли увела любовь моей жизни прямо у меня из-под носа.

На самом деле..., сейчас мне даже смешно..., но я, правда, думала, что смогу пережить этот дурацкий поход с Джереми и Келли, что это послужит доказательством тому, что со мной все в порядке. Что я одержала над ним верх. Что я сильная и могу двигаться вперёд.

Какой же неудачницей я была. Двигаться вперёд - не значит быть сильной. Нет. Получать то, что ты хочешь. Добиваться своего. Вот что значит быть сильной. Я рада, что в тот день мои лекарства выпали из рюкзака в реку.

Я рада, что мир увидел меня такой, какая я есть на самом деле. Конечно, поначалу это было болезненно из-за головных болей и испарины. Я пыталась держать себя в руках, но к концу, когда все начали ругаться друг с другом, справиться с этим стало намного легче.

Было похоже, что мы все немного двинулись. Даже у Келли сдали нервы. У идеальной, милой Келли. Фу. Меня тошнит от одной мысли о ней.

Нет, нет. Я опять возвращаюсь к прошлому. Я не буду думать о том, как приятно было затянуть шнуры вокруг шеи Лизы.

Всё крепче и крепче, и крепче, пока язык не вывалился у неё изо рта и её прекрасные глаза не закатились в её прекрасную головушку. Я показала ей, кто главный, разве нет? Я показала ей её конец.

И я не буду думать о выражении лица Теда, когда я выстрелила в него. Будто он просто не мог поверить, что я могу нажать на курок. Урод.

Я не буду думать, как приятно было ранить Зака, парня, с таким удовольствием изводившего нас несколько дней, который считал, что в этом мире ему ничто не угрожает. Особенно, такая неудачница, как я.

Нет, мне нужно сосредоточиться на куда более важных делах. Например, научиться контролировать судороги, чтобы глупые доктора не поняли, что я не принимаю их дурацкие таблетки.

Каждый раз они заставляют меня открывать рот, но мелкие пилюли легко спрятать за зубами и щекой, а вот большие... с большими посложнее, но если я их слегка проглатываю, чтобы они соскользнули за спинку языка, то наедине, я тут же могу их выблевать.

Они не понимают, что я не вернусь назад к той прежней девочке - к той зомби. Я не могу и не буду. Сейчас мне все ясно. Я знаю, кто я, и я себе нравлюсь.

А, кроме того, дело в том... что я снова влюбилась. Дальше по коридору, есть девушка Марджори, чей брат, Митчелл, проведывает её три раза в неделю. Я видела, как он смотрит на меня. Мы обменялись несколько раз улыбками. А на прошлой неделе, когда Марджори отказалась от новых носков, которые он ей принес, он отдал их мне.

Очевидно, что он обо мне заботится. Мы пока ещё не разговаривали. Но я знаю, что он думает обо мне так же, как и я о нём. И когда мы, наконец, познакомимся, я хочу чтобы он узнал настоящую меня. Я хочу, чтобы он полюбил меня такой, какая я есть.

В этом у нас с Джереми была проблема. Он никогда по-настоящему не любил меня, потому что благодаря докторам, мои родителям и пилюлям, он никогда не знал меня настоящую.

Но Митчелл узнает. Он узнает, и он полюбит меня.

А если нет? Что ж, я знаю пару приемов, которые я могу сделать с его сестрой, подстроив всё как несчастный случай или нанесение повреждений самому себе. Способы есть везде, даже здесь.

А теперь, к сожалению, настало время порвать эти страницы и смыть, чтобы доктор Куриные Мозги никогда их не увидел. Всё, что я напишу на новых, будет сказками о печали и сожалении, о раскаянии и неверии.

Как я могла совершить такие ужасные поступки? Я бы всё отдала, чтобы вернуть время вспять! Потому что, знаете, я ведь не дура. Я понимаю, что я никогда не выберусь отсюда, пока доктора не решат, что я вылечилась, что я раскаиваюсь, что я изменилась.

Поэтому на этих страницах мне придётся лгать. Ведь если мы с Митчеллом собираемся быть вместе, мне нужно быть свободной. Я пойду на что угодно ради свободы.

И если вы не понимаете и этого, то вы не понимаете ничего.