Дефект плацебо

Глава 32. ФАНТОМ

Нещадно насилую тело. То поднимаюсь, то опускаюсь. В руках сжимаю железный турник, под ногами не чувствую земли. Глаза застилает пот, мышцы каменеют с каждым подходом все больше.

Сорока на хвосте принесла, что вчера весь Питер перерыли ищейки Королева в поисках Алины.

Сколько у меня времени? Вытащить, спрятать, уберечь? Я так хорошо вжился в ебучую роль телохранителя, что и не знаю теперь, как сука, по другому!

Спрыгиваю с турника, когда руки соскальзывают с железки.

Иду в душ. Холод отрезвляет, работает как смазка для шестеренок, которые проржавели и не хотят работать.

Я вытащу ее. Перестреляю всех. Сам сдохну. Но ее вытащу.

Когда голова от холода начинает болеть, выключаю воду.

Стук в дверь заставляет замереть. Хватаю со стола пистолет. В мою дверь никто никогда не стучит по своей воле. Ко мне никто не приходит. Теряюсь, когда подхожу к двери. Что в таких случаях говорят? Кто там? Да мне откровенно похуй.

Резко открываю замок, второй рукой крепко сжимаю ствол. Мусора. Наряд. Король и его свита. В меня стреляют. В этот раз оказываются проворнее. Браво, господа.

Это все дерьмо проносится в моей башке за долю секунды, что отделяет меня от неизвестного гостя.

— Ты? — не прячу ствол и его взгляд сразу падает на мою руку с пистолетом.

Но не похоже что ссыт.

— Я знаю что ты крутой чувак.

Отталкивает меня и проходит в квартиру.

— У тебя три секунды. Раз...

— Стреляй, — борзит, — как тогда ей в глаза смотреть будешь?

— Похуй, — пожимаю плечами, — два.

— Тогда не тяни.

Подходит ближе и подставляет лоб под дуло. Строит из себя смелого. А я просто хочу вынести его мозг, когда понимаю, что он трогал ее. Руками, губами...

Снимаю пистолет с предохранителя, а представляю ее преданные глазища. Кого еще я должен завалить, чтобы потерять ее?

— Рассказывай зачем пришел, — позорно опускаю оружие.

Но он не особо торопится с откровениями. Делает несколько шагов, осматривает комнату. Сейчас он явно чувствует свое преимущество, а я терпеть не могу когда кто-то кроме меня ведет в партии.

— Чем думал, когда запер ее там?

Этот вопрос звучит как выстрел, который должен был прозвучать, но так и не прозвучал. Тело в миг наливается силой, мозг начинает быстро соображать.

Об этом никто не должен был узнать, ни одна блядская душа. В этом и заключалась безопасность, оправдывающая риск. Теперь все летело к чертям.

Один шаг и хватаю ублюдка за горло. Выжимаю в стену. Вены бугрятся под кожей от силы которую сдерживаю.

В закрытую обитель не мог попасть никто. Никто, кроме приближённых Короля. Даже Хасана пришлось грохнуть, для того чтобы иметь возможность проникать за забор хоть как-то.

— Выдохни.

Хлопает меня по плечу. Скалится, будто его глотку ничего не пережимает. Отчётливо понимаю, что передо мной совсем не солнечный мальчик, неприметный бывший Алины, как я его когда-то окрестил. Эта мразь работает на Короля. Сомнений больше не остаётся.

— Это единственное безопасное место, — цежу сквозь зубы.

Вкладываю в эти слова всю свою ненависть.

— На тебя уже начали охоту. Ты при любом раскладе труп.

Говорит уверенно. Не блефует.

— Посмотрим, — огрызаюсь.

— Но ее еще можно спасти. Я могу.

Он проходит в комнату, осматривается, садится на стул, вытягивает ноги.

— Ей это не надо.

— Это ты решил? С каких пор ты решаешь за нее? Или ты хочешь, чтобы вам на шеи накинули один камень?

Начинаю закипать. Эта доморощенная шавка не будет мне указывать.

— Говори зачем пришел и уебывай.

— Она передала.

Снимает с цепочки флешку и оставляет на столе.

— Что там? — киваю на кусок железки.

— Не знаю, — пожимает плечами, — она передала это тебе.

Сколько стоит молчание этого ублюдка? Может проще сразу выбить его мозги из черепной коробки?

Не проще. В который раз уверяю себя. Она не простит.

— У тебя три дня. Три дня на то, чтобы вытащить ее оттуда. А потом я увезу ее. Тебя ищут. С тобой ей опасно. Тебя же парит это?

— А с тобой нет? — ухмыляюсь. — Уверен что хватит сил противостоять хозяину? И вообще, какого хера?

Складываю в башке два плюс два. Туго, но въезжаю в суть. Если бывший женишок подопечный Королева, наверняка это связано с тем, что Ягодка на него вышла. Наверное, догадка отображается на моем лице, потому что гондон нервно вскакивает со своего места. Явно понимает, что начинает пахнуть жареным.

— Да, я допустил ошибку. Не предугадал последствий, — изрекает.

Взгляд не прячет. Грёбаный экстрасенс.

— Я оказывал услугу, не понимал во что это выльется.

— Если на этой флешке нет ничего важного, этой ночью ты сдохнешь, — говорю совершенно серьезно.

Доверия к сученышу нет. Теперь тем более. Время тоже на исходе. Или я вооружаюсь информацией, и делаю все по уму. Или устраиваю бесславное мочилово. Документы рабочие. Схема отступления тоже продумана до мелочей. Самым сложным будет свалить из Питера. Дальше пойдет легче.

— Ты первый на очереди, а я обычно не лезу вперед.

Он гадко ухмыляется и смазливая мордашка становится отдаленно похожей на морду Короля. Вот уж и правда говорят, что животные похожи на своих хозяев.

— У тебя пара дней в запасе, Фантом.

Он поднимается и выходит из квартиры.

Первые пару минут туплю на месте. После мысли хаотично начинают бегать от одной извилины к другой. Что ему мешает сейчас поехать и рассказать Королю обо всем? Что если Алина уже в его лапах?

Хватаю телефон, который позаимствовал у Егора и набираю смс на номер, связывающий меня с девчонкой.

«Я хочу приехать сегодня ночью. Буду не один. Готовить не надо. Без приколов и допов. Я хочу чистый товар, это ясно?»

Шестерка Королева отвечает через несколько минут. Спрашивает во сколько буду и еще пару тупых вопросов.

У меня нет на это времени. Больше ни на что нет времени.

Хватаю флешку, вставляю в ноутбук, который ослепляет своим свечением.

Документы, договора. На аренду, на бар. С поставщиками. И везде одна подпись.

Руководитель, чертов владелец, директор. Везде по-разному, но суть не меняется.

Размашистая подпись, печать и имя с фамилией: Ляля Королева.

Откидываюсь на стуле. С прискорбием признаю, что недавнему гостю придется ещё немного пожить. Только баланс должен работать исправно. Чаша весов перевешивает и кто-то просто обязан отдать Богу душу. Встаю и хватаю куртку. Выхожу на улицу в извечную мерзлоту. Меня достал этот город. Высосал все соки как отменная шлюха. Толкаюсь в пробках по узким дорогам, следую по знакомому маршруту. Проходит целый час, когда достигаю цели. Этого хватает, чтобы известись окончательно. Проникаю в парадную и поднимаюсь на нужный этаж. Несколько раз звоню в дверь, но никто не открывает. Стискиваю зубы от злости. Нужно было подослать кого-то другого красоваться у глазка. Но удача улыбается мне как никогда. Слышу шаги и шуршание пакетов внизу, а после на лестничной клетке появляется хозяйка квартиры. Покупки летят на пол, стоит ей меня увидеть. Давлю ногами апельсины, когда бросаюсь за ней следом. Глупая. Не понимает что нет никакого смысла злить меня ещё больше. Зажмуривается и сжимается в комок, когда накрываю ее тенью. Загоняю в угол в два счета. Ничего не происходит зря. Подаренная кому-то жизнь, может принести дополнительные бонусы.

— Ждала меня?

Впитываю в себя животный ужас. Наполняюсь чужими эмоциями до краев.

— Я никому ничего не говорила. Пожалуйста.

Подрагивает. Всхлипывает.

— Не трону, если отдашь должок. Согласна?

Задаю вопрос, но на самом деле не собираюсь давать никакого выбора. Угрызений совести нет. Она сама вписалась в грязную игру, слишком самонадеянно полагать, что из подобных передряг возможно выйти чистеньким.

— Что я должна сделать?

Понимает неизбежность. Красочно представляет ствол упертый в голову.

— Сходишь со мной на одно мероприятие.

— И все?

Крохотный огонек надежды загорается в глазах.

— Почти.

Издеваюсь. Наматываю нервы на вилку. Эта сука подставила меня, решила что случайный перепихон достойная плата за обе жизни. А могла бы дальше носить подносы и довольствоваться чаевыми. За жадность всегда приходится платить.

Зарываюсь рукой в ее волосы, сжимаю пальцами длинные пряди. Она дрожит в моих руках, и я испытываю маниакальный кайф.

— Только вначале отрежем это нахрен, — опаляю горячим дыханием.

Еще тогда понял, что похожи. Поэтому и зацепил. Затаскиваю ее в квартиру, силой усаживаю на стул в кухне.

— Заплети косу и давай ножницы.

— Что ты собираешься сделать со мной? — всхлипывает и дрожащими руками собирает волосы.

— Хочу обновить твою стрижку. Тебе будет круто с каре.

Забираю из ее рук ножницы и кромсаю волосы. Возможно получается выше положенного, но дело сделано.

— Одевай самое красивое платье, которое есть, и нанеси яркий макияж. Мы идём в элитное место и ты должна выглядеть дорого, — даю наставления, пока она рыдает с обрезанной косой в руках.

— Зачем?

— Потому что ты должна мне.

Ласково касаюсь ее худого подбородка, провожу пальцами по впалым скулам.

— Будешь хорошей актрисой — подарю жизнь. А если нет...

Складываю пальцы и прикладываю к ее виску. Зачем говорить очевидные вещи? Она и сама знает, что ее ждет.

— Я сделаю все, что ты скажешь, — тихо отвечает и успокаивается.

На ее лице появляется маска безразличия. Прям железная леди, не иначе.

Красное платье в пол идеально садится по ее фигуре. Тонкий, едва заметный разрез открывает вид на длинные ноги. Глубокий вырез подчеркивает упругую молодую грудь. Губы в тон платья слегка приоткрыты, а подведенные черным глаза с вызовом смотрят на меня. Хорошо поработала.

— Криво получилось, — приглаживает волосы гелем, делает мокрый эффект.

— Но тебе идет.

— Спасибо, — холодно улыбается.

— Меня зовут Алан, тебя Лейла. Мы с тобой любим развлечься, поэтому веди себя открыто и раскованно, — рассказываю нашу историю перед спектаклем.

Несколько актов и антракт. Я все продумал.

Пока едем в арендованной машине, краем глаза просматриваю сообщения. Решаю ещё несколько моментов. Укрепляю нашу подушку безопасности. Действую расчётливо. Впрочем, как и обычно. Не даю волю чувствам, как только могу охлаждаю разум. Цель одна — вытащить и ее и себя из этого города. Что будет дальше, абсолютно не важно. Не планирую. Наперед не загадываю. Купаться в иллюзиях тоже не спешу. Мечтатель из меня так себе. Знаю только одно: врозь нам будет лучше. Правильнее.

— Не трясись, — раздражённо бросаю.

В поле зрения попадают дрожащие коленки и излишняя суета. Когда так много поставлено на кон, человеческим слабостям не остаётся места.

— Успокойся, Лейла.

Отпускаю руку на ее бедро и слегка сжимаю. — Просто обычный вечер. Не стоит вести себя так, будто я усадил тебя голой задницей на иголки.

— Если ты отпустишь меня, я вернусь домой, — начинает всхлипывать. — Хватит мне такой жизни, я не так все представляла...

Сжимаю ее бедро ещё сильнее. Наверняка останутся синяки от подобной ласки, но это меньшая доля агрессии, начинающей меня распирать.

— На этот раз не нужно никого подставлять. Твоя задача составить мне компанию. Без этих ебаных фокусов!

Ослабляю хватку, перемещаю давление на руль.

— Прости. Просто мне страшно. Наверняка ты что-то не договариваешь.

Включает хитрость, пытается давить на жалость. Только я не чувствую нихрена. Все равно, абсолютно. Она уже подписала себе смертный приговор опрометчивым поступком, а все что происходит сейчас, ничто иное как лотерейный билет с крупным выигрышем.

— Хотел бы покалечить или убить, ещё тогда бы этим занялся, — бросаю коротко.

Не лучшее утешение, но девчонка все же успокаивается. Берет себя в руки. Понимает, что бешеного пса дразнить не стоит. А выгляжу сейчас я именно так. Сам начинаю нервничать, когда виднеется высокий забор резиденции.

— Сумочку дай, — командую сухо.

Вряд ли меня будут обыскивать. В услуги элитного блядюшника не входит функция раздражающая клиентов, но все же решаю перестраховаться. Прячу оружие в маленький блестящий клатч, и возвращаю его владелице.

— На всякий случай, — поясняю, пресекая споры.

Оказавшись на улице, прижимаю официантку к себе. Она податливо льнет, изображает покорность. Мы торчим на улице меньше минуты и ворота распахиваются. Двигаюсь к намеченной цели, ничего не замечаю вокруг. А моя спутница, напротив, раскрыв рот и не скрывая восхищения оглядывает окрестности. На входе нас приветствуют и просят немного подождать в отведенной зоне. Заказываю две порции виски и прошу бутылку доставить в номер.

— Я не пью крепкое, — пытается протестовать моя подружка.

Но когда ухватывает самую суть в темноте моих зрачков, опрокидывает в себя содержимое и даже не морщится. Я сам не знаю что там, многое предпочитаю забыть, о многом запрещаю себе помнить. Но эта страшная тьма, всегда находится внутри. Я слишком много раз видел смерть. Запечатлел на своей сетчатке во всех ипостасях. Война, голод, жадность, разврат. Этой суке к лицу был любой образ. Моя единственная страсть. Единственная, чьей компанией я упивался. До недавнего времени. Только сейчас понимаю незримую суть: хуй так просто она меня отпустит.

Повторяю ритуал. Снова подталкиваю стакан.

— Меня стошнит, — бормочет чуть слышно.

Сжимаю челюсти крепче. Кулаки вторят лицевым мышцам. Знаю, если начну прям сейчас забивать ее ногами на алых коврах этого просторного холла, — никто и слова против не скажет. Эти стены видели и не такое. Этот город ничем не удивишь. Глупые туристы и ебнутые мечтали прогуливаясь вдоль Обводного канала, даже не догадываются что елозят руками по могильным плитам, выкопанным и превращенным в поребрики. Древнее захоронение никого не остановило, как и сейчас ничто не способно остановить меня.

Проходит целая вечность, когда к нам подходит какой-то ублюдок и просит следовать за ним. Волоку ноги и сдерживаю желание раздробить его череп о стены узкого коридора. Он останавливается у одной из дверей, жестом приглашает пройти внутрь. Не замечаю когда он растворяется в воздухе, потому что мое внимание моментально переключается на другой объект. Алина. Ягодка. Сердце гулко пинается в груди, а после раскалывает ребра отборным маршем. Ее кожа кажется совсем прозрачной, а впалую щеку уродует алая борозда. Окончательно зверею. Как животное чувствую ее страх и боль. Кто бы это ни был. Каждая тварь будет в ответе. Но она не смотрит на меня. Не одаривает даже взглядом. Сразу не понимаю кому даровано все внимание. Потому что, стоит мне снова ее увидеть и я окончательно плыву. Растерял все навыки. Проебываю хватку. Она вытесняет всех. Ее запах проникает в лёгкие, вкус наполняет рот, раздражает рецепторы. Я изучил ее до мельчайших деталей, разобрал и собрал заново, но этого оказалось мало.

А потом я ловлю ее взгляд. Как два поезда сталкиваемся на большой скорости. Шарю, что жертв дохуя будет, кровище и трупы вокруг, но мне похер.

Концентрируюсь только на ее боли и страхе. Не знал раньше таких чувств, но желудок сворачивается в тугой узел и ноет. Скулит, как битая псина после хорошей взбучки.

Вырубаю свет, сегодня не собираюсь устраивать представлений.

— Садись, Лейла, — хватаю под локоть свою подругу и толкаю ее на кровать.

Мгновенно привыкаю к гребаной темноте, как самый опасный хищник.

Ягодка все так же неподвижно сидит, не прекращаю следить за ее силуэтом.

— Раздевайся, — даю следующую наводку и хватаю тонкую бретельку платья.

Грубо натягиваю шнурок так, что он впивается в нежную кожу.

Она идеально отыгрывает роль. Спокойно и беспрекословно стаскивает с себя красную тряпку, остается в одном белье.

Подхожу к Алине, провожу ладонями по холодным плечам. Вдыхаю ее запах. И еще раз. И еще. Не могу надышаться, не могу признать, что не знаю получится ли у меня вывести нас отсюда.

Слетаю с катушек, качусь к черту, впиваюсь в ее губы и дышу ею.

— Я тебя ненавижу, Леон, — шепчет с дрожью, когда прерываю связь.