Дети Луны

Глава 43

Гарри со всей своей «делегацией», к которой примкнул и Люциус, отсиживался в кабинете министра, планируя убить двух зайцев сразу: побеседовать с Фаджем и не вляпаться в какое-нибудь интервью. Журналисты и так получили сегодня немало сенсаций.

— Поздравляю, процесс получился великолепным. Он войдет в историю! — заявил лорд Малфой.

— Это точно, — кивнул Гарри. — Но главное — Дамблдору воздастся по заслугам.

— Согласен с тобой, — сказал Том.

— Участь Альбуса решена, а мы на свободе, так сказать, с чистой совестью, — осклабился Грейбек, ничуть не стесняясь и прижимая к себе партнера. — У тебя отлично все вышло, сын. Со временем ты станешь великим вожаком!

— Спасибо, отец, но тут заслуга всех нас. И особенно я хотел бы поблагодарить вас, Бастиан, Сиэль. Вы оказали нам неоценимую помощь.

— Мы лишь делали свою работу. Но, безусловно, рады, что дело выиграно по всем статьям. Можем ли мы впредь ссылаться на вас, лорд Поттер, как своего клиента?

— Да, конечно. Мы это ведь уже оговаривали.

— Благодарим.

— Все это, конечно, хорошо, и все-таки ужасно горько, — вздохнул лорд Прюэтт. — Мы позволили Дамблдору наворотить столько дел под самым нашим носом!

— К сожалению, да, — вздохнул Фадж. — Тяжелый урок для всех нас. И мы должны предпринять все возможные меры, чтобы такого не повторилось.

— Вы о законодательных инициативах, которые упомянули на процессе? — уточнил Люциус.

— Да, и не только. Руководители структур, обеспечивающих порядок, думаю, тоже должны проходить регулярные проверки. Я знаю, у невыразимцев это давно отлажено.

— Верно. Поступая на службу, мы даем непреложные обеты. Стандартная процедура. К аврорам до недавнего времени относились более лояльно.

— И зря, — заметил министр. — Но мы еще поговорим с тобой на эту тему. А пока, лорд Поттер, примите мои поздравления, наверное.

— Спасибо, но это лишнее. Я доволен, что справедливость восторжествовала, но куда больше радости мне бы доставило, если б все маги — жертвы интриг Дамблдора, остались в живых.

— Как я вас понимаю, — кивнул лорд Прюэтт. — Моих сыновей уже не вернешь, да и дочь заплатила весьма дорогую цену. Вы говорили, скоро Уизли перестанут быть предателями крови?

— Да, со свадьбой Билла и Флер все решено. Сами понимаете, у меня в этом есть и личная заинтересованность.

— Верно, вира. Что ж, возможно, после этого бракосочетания я поговорю с Молли. Попытаюсь объяснить ей то, что она до сих пор понять не может. Хотя литература подобного рода доступна и для предателей крови.

— Возможно, ей легче просто не знать, — предположил Северус. — Чтобы не сломаться окончательно.

— Не исключено, — согласился лорд Прюэтт. — К счастью, дети у нее получились толковые. Вот только она сама им крылья обрезает, стремясь навязать свою волю.

— Правда, у миссис Уизли это не выходит, — заметил Гарри. — Дети взяли количеством. Пока родители занимались младшими, старшие отвоевывали себе свободу и самостоятельность. Иногда тихо и незаметно, как Билл и Чарли, иногда со скандалом, как Перси, а бывало — измором и хитростью, как близнецы. Рону сложнее, но и он сумел взяться за ум.

— Не без твоей помощи, — заметил Северус.

— Неважно, — пожал плечами Поттер. — А вот как будет с Джинни — не знаю. Хотя у нее появился мощный рычаг давления, да и теперь она не совсем Уизли. Так что, думаю, она справится.

— Кажется, у вас все-таки комплекс всеобщего спасителя, — не удержался от колкости Люциус.

— Нет, я забочуьс только о тех, кого считаю своими, — возразил Гарри. — А роль, которую пытался навязать Дамблдор, мне никогда не нравилась.

Похоже, этой фразой Поттер заставил присутствующих увидеть в нем не только молодого лорда, но и будущего вожака стаи. От немного растерянного мальчика в очках совсем ничего не осталось. Собственно, даже очков. Гарри начал забывать, когда надевал их в последний раз.

На этом беседа и закончилась. Честно говоря, молодому лорду уже давно не терпелось оказаться подальше ото всех, ну, кроме Снейпа. Слишком много событий, людей, звуков, запахов. Его волк устал, да и сам он тоже. Еще немного — и кусаться начнет. Но просто так уйти было бы невежливо. Поэтому пришлось выжидать, когда уход не будет похож на бегство, долго прощаться, и только потом Гарри аппарировал себя, Северуса, отца и Тома в фамильное поместье.

— Уф, наконец-то все позади, — выдохнул парень, прислонившись к партнеру.

— Не все, но основная часть — несомненно, — подтвердил Северус, приобнимая Гарри. — Только, кажется, ни у кого не осталось сил осуждать это.

— Да уж, — согласился Грейбек. — Нам всем не помешает хорошо отдохнуть, и тебе, Коул, в первую очередь. Камин у тебя открыт?

— Без ограничений — только в твое поместье, — ответил Поттер.

— Вот и отлично. Мы с Томом к себе, а вы отдыхайте. И чтобы никаких разговоров о делах.

С этим напутствием Фенрир кинул в камин дымолетный порошок и утянул партнера за собой в зеленое пламя.

— Устал, — признался Гарри партнеру. — Но нам, наверное, нужно вернуться в Хогвартс. Макгонагалл и так постоянно намекает мне, что я пропускаю слишком много занятий.

— По более чем уважительным причинам, между прочим. Так что твой декан переживет разлуку. Тебе необходим отдых. Я же вижу, как у тебя подергивается уголок рта, словно ты постоянно сдерживаешь себя, чтобы не оскалиться, а глаза уже час, как волчьи.

— Похоже, ты прав, — сил на споры у Гарри не было, да и к чему пытаться опровергнуть очевидное.

— Так что, идем.

Снейп уже вызвал домовика и велел ему подготовить ванну, поэтому когда оба волшебника дошли до купальни, там все было готово. При этом эльф, успев изучить привычки хозяев, не явился уточнять, не нужно ли им что-нибудь еще. Просто исчез.

Тщательно прикрыв дверь, Северус ловко избавился от парадной мантии и сюртука и снова приобнял Гарри со словами:

— Тебе необходимо как можно быстрее снять с себя все это парадное облачение.

— Угу, — согласился парень, принявшись вяло сражаться с застежками, в то время как измученный волк предлагал просто разорвать все к чертям.

— Давай-ка я тебе помогу, — вздохнул Снейп, не в силах смотреть на эту волокиту.

В результате зельевар просто отстранил руки партнера и принялся освобождать его от одежды. Впрочем, Поттер, не желая стоять столбом, с блаженным вздохом запустил пальцы в шевелюру мужчины. Перебирание смоляных прядей его успокаивало и вводило в легкий транс, поэтому парень даже не сразу заметил, что стоит уже полностью голый.

— Выпусти меня, — со смехом проговорил Северус, перехватывая одну из рук и целуя запястье, там, где под тонкой кожей бился пульс.

— Зачем? — вырвалось у Гарри.

— Вода остывает, забирайся в ванную.

Недовольно проворчав что-то по-волчьи, Поттер все-таки сделал то, о чем его просили, но тут же сказал:

— Ты тоже забирайся. Тут места на команду гребцов хватит.

— Хочешь команду гребцов? — усмехнулся Северус, впрочем, не отказывая себе в удовольствии тоже расслабиться в горячей воде.

— Нет, только тебя, — возразил Гарри, немедленно прижавшись к мужчине и положив голову ему на плечо.

Следующие полчаса Снейп следил за тем, чтобы его партнер, засыпая, не утонул ненароком. Придержав парня в очередной раз, Северус перешел к активным действиям. А именно вымыл его, вытер и буквально на руках отнес в спальню. И нет бы Гарри заснуть немедленно, он, ощутив, как его накрывают одеялом, цепко схватил мужчину за руку и попросил:

— Ложись со мной.

— Да куда я от вас денусь, мистер Поттер? — насмешливо фыркнул зельевар.

— Лорд Поттер, между прочим, — назидательно поправил парень. — Как и ты теперь.

— И то верно.

— Давай спать? — предложение прозвучало почти жалобно.

— Ну, не исполнения же супружеского долга от тебя требовать, — ехидно заметил Северус, все-таки забираясь под одеяло.

— Угу, — непонятно с чем согласился Гарри, подкатываясь под бок партнера и переплетаясь с ним руками и ногами.

Снейп с улыбкой наблюдал, как партнер устраивается спать, совмещая волчьи повадки и человеческие возможности. Зельевар уже успел подметить, что в трудные моменты жизни зверь всегда выходит на первый план, стараясь защитить своего человека. Впрочем, Северуса это не пугало. Гарри не пытался причинить ему вреда, даже будучи сопливым щенком, когда их ничего толком и не связывало. А теперь и подавно не стоит беспокоиться. Самоконтроль молодого оборотня возрос многократно. Да и сам Снейп научился лучше его понимать, причем во всех ипостасях. Например, сейчас он ощущал, что парень никак не может успокоиться и уснуть, хоть и хочет.

— Что тебя так растревожило? — тихо спросил Северус, теснее прижимая к себе партнера.

— Не знаю. Наверное, переволновался. Спать хочется, и одновременно тянет бежать, что-то делать. Навязчивое беспокойство.

— Не удивительно, после таких событий. Принести тебе успокоительного?

— Нет. Можно, я лучше перекинусь?

— Конечно. К чему вообще просить разрешения?

Счастливо вздохнув, Гарри буквально скатился на пол, с которого поднялся уже угольно-черным волком. И первое, что сделал — ткнулся мокрым носом в голую пятку Северуса. Тот возмущенно фыркнул и спрятал конечность под одеяло. Но зверя это не остановило. Забравшись на кровать, он вновь принялся тыкаться носом в партнера, а то и облизывать, пока Снейп не поймал его за холку и не спросил:

— Что за игры? Ты же спать хотел.

Волк кивнул, потом многозначительно посмотрел на подушку и на Северуса.

— Намекаешь, что мне тоже надо стать волком?

Гарри кивнул и, кажется, улыбнулся.

— Ну что с тобой делать? — фыркнул зельевар, утешая себя сразу двумя причинами: раздеваться не нужно, он и так голый, а постельное белье домовики утром сменят и от шерсти очистят.

Вскоре на кровати, сбившись в тесную кучку и сладко посапывая, спали два черных волка. Тихо и безмятежно. Честно говоря, Северус не думал, что так быстро последует примеру младшего партнера, оно как-то само собой получилось.

Проснулся Снейп уже человеком — еще одна особенность, отличающая анимага от оборотня. В безопасной, спокойной обстановке первый, даже засыпая в животном облике, через пару часов возвращается в человеческий, если специально не воспрепятствует этому.

Причем пробуждение зельевара было связано с тем, что его тщательнейшим образом облизывали с ног до головы, особое внимание уделяя весьма интимным местам. Это было странно, немного щекотно, но прежде всего очень приятно. Даже более того. Северус, не удержавшись от стона, честно предупредил:

— Если ты рассчитываешь на что-то больше, то притормози.

Гарри навострил уши и приподнял голову. На мохнатой морде явно читалась лукавая улыбка. Облизнувшись, он полез ластиться всем телом, подставляя особенно чувствительные участки под тонкие пальцы зельевара. Конечно же, Снейп не отказал в ласке, но зверь особых сексуальных чувств не вызывал, и мужчина позвал обратно человека:

— Давай уже, перекидывайся. Иначе ничего не получится.

К счастью, волк Гарри оказался исключительно понимающим. Он, может быть, был бы и не против заняться делом прямо так, только прекрасно осознавал их несовместимость. Поэтому, вздохнув и напоследок лизнув партнера, зверь выгнулся, выпуская человека.

Этот процесс происходил уже настолько быстро и естественно, что Поттер фактически не утратил своей заинтересованности в партнере, и немедленно полез к нему целоваться. А Северус воспользовался ситуацией, что парень разомлел после превращения, и перевернул его, подмяв под себя. Правда, при этом он не прекращал ласкать партнера, поэтому, когда он разобрался, что к чему, было уже поздно возражать. Впрочем, даже волк не противился.

Теперь настала очередь Гарри оказаться обласканным со всех сторон. Он хотел было ответить, но Северус крепко его поцеловал и велел:

— Наслаждайся. И дай мне уже как следует изучить тебя.

— О... ладно, — простонал парень. — Только, прошу... не переусердствуй.

— В каком смысле? — усмехнулся зельевар, одновременно спустившись поцелуями до самых ягодиц, а пальцами и еще ниже.

— В... этом самом, — едва не взвыл Гарри, всем телом подставляясь под ласку, и поэтому представая перед Северусом в весьма открытом виде, чем тот не преминул воспользоваться. — А то до основного не дойдет.

— Не беспокойся о пустяках, просто отдайся процессу.

— Да... отдаться... — кажется, Поттер утратил способность четко мыслить, вместо этого он рычал и извивался, чтобы подтолкнуть Снейпа к более активным действиям. — Давай же, ну.

— Нетерпеливый маленький волчок, — выговаривал Северус, не поддаваясь на провокации. Вместо этого он с особой тщательностью занялся подготовкой парня, чем доводил его до белого каления.

Когда Гарри издавал уже просто нечеловеческие звуки наслаждения, а самому терпеть стало совсем невмоготу, Северус, наконец, ускорил темп. Резко и уже без прелюдий. Кажется, это было именно то, что его партнеру было нужно. Во всяком случае, он издал такой торжествующий вопль, что у зельевара тоже вырвался довольный стон, и он ускорил темп. Надолго их не хватило, пик удовольствия оказался достигнут слишком близко, и вот уже обессиленный Снейп рухнул на Поттера, ощущая себя буквально вплавленным в него. И причиной тому было не только то, что одна часть тела все еще находилась внутри, но и в циркуляции магии между ними, сквозь них. Казалось, у них теперь одно магическое ядро на двоих.

— Ух ты! — выдохнул Гарри, ничуть не беспокоясь из-за того, что Северус фактически лежит на нем.

— Угу, — со второй попытки проговорил зельевар, даже не делая попытки отодвинуться. — Мои старые кости уже не приспособлены к таким заездам.

— Это где ты нашел старика? — возмутился Поттер, так ловко извернувшись, что Снейп все еще остался на нем лежать, но теперь уже лицом к лицу. — Не говори глупости. Вон, у тебя уже и сердце бьется в обычном ритме. Так что у нас впереди много-много горячих ночей. Да и я всегда готов поменяться ролями.

— Так ты еще и озабоченный волчок? — ехидно поинтересовался Северус.

— Да, но исключительно собственным партнером.

— Льстец, — фыркнул Снейп, но при этом счастливо улыбнулся. — Кстати, если мы в ближайшее время не дойдем до ванны, то слипнемся, так как кое-кто своим ерзаньем извозил нас почти по всему периметру.

— Мм, ванная, — несколько мечтательно пробормотал Гарри.

— Именно.

— Хм... ну пошли.

Сказав это, Поттер буквально сгреб партнера в охапку и понес в сторону двери, словно рыцарь невесту. «Дама» порыва не оценила, едва ли не рявкнув:

— Ты что, с ума сошел?

— Почему? — хохотнул Гарри.

— Надорвешься.

— Глупости. Я же оборотень. Могу автомобиль поднять и не запыхаться. К тому же, пора восстанавливать социальную справедливость. Сколько раз ты меня на руках таскал?

— То были особые случаи.

— А ты для меня всегда особый случай, — убежденно заявил Поттер, наконец-то доставив свою ношу в место назначения.

— Иногда я просто не знаю, что с тобой делать, — с какой-то щемящей нежностью проговорил Северус.

— Любить? — лукаво предложил Гарри, вот только глаза при этом оставались серьезными.

— Разве что. Мое лохматое чудовище, — и Снейп так поцеловал своего партнера, словно утверждал на него свои права.

— Только твое, — подтвердил парень.

Ничего удивительного, что в Хогвартс они вернулись лишь к концу завтрака. Честно говоря, могли бы и дольше задержаться в поместье, если бы Грейбек и Том не нанесли им утренний визит. Так что, они и побеседовать успели.

Новоявленный Поттер выглядел очень довольным. А чувствительный нос Гарри подсказывал, что этой ночью они тоже времени зря не теряли. Впрочем, оборотни были достаточно воспитаны, чтобы не афишировать свои догадки. Парень не питал иллюзий, и знал, что отцу так же известно, чем они занимались наедине с партнером.

Правда, говорили больше о прошедшем суде, а также о сегодняшних выпусках газет. Каждое магическое издание сочло своим долгом написать о судебном процессе века, будь то листок «Цветоводство» или такая солидная газета, как «Ежедневный пророк». Колдографиями осужденных пестрели все первые полосы, хотя в большинстве газет они разбавлялись изображениями и других участников процесса, в основном Тома, и чуть меньше Гарри, Северуса и других.

В школе лорда Поттера с супругом немедленно обступили жаждущие новостей и жареных фактов ученики. Даже мрачный образ зельевара оказался недостаточным, чтобы отпугнуть любопытных. Вопросы перемежались упреками, мол, как мог мальчик-который-выжил совершить такие ужасные вещи, как обвинения Дамблдора или прощение Волдеморта. Причем ответы толпа, похоже, не намеревалась слушать.

В конце концов это Гарри надоело, и он издал короткий рык. От этого необычного в устах человека звука все мгновенно заткнулись и в ошеломлении уставились на лорда Поттера, а тот проговорил совершенно обычным тоном:

— Я скажу об этом лишь один раз. Виновность Дамблдора и Грюма доказана на суде, я лишь не стал молчать, обеспокоенный дальнейшей судьбой моей семьи и магического общества в целом. Что до Тома, то отныне он мне как кузен. Я в самом деле не виню его за смерть моих родителей, так как все произошло в результате цепи фатальных случайностей, спровоцированных прежде всего Альбусом. И да, я оборотень, а Северус Снейп — мой истинный партнер.

После этого Гарри воспользовался коротким замешательством толпы и, взяв под руку зельевара, вышел из Большого зала, предварительно жестом попросив Рона и Гермиону следовать за собой. Те только рады были вырваться из толпы.

Воспользовавшись чарами ненаходимости, чтобы скрыться от чужих глаз, вся компания спряталась в выручай-комнате, где друзья поделились с Гарри и Северусом событиями последнего дня.

Сказать, что школа после вызнанных новостей на ушах стояла — это было бы явным преуменьшением. Причем большинство оказались в курсе задолго до первых газетных выпусков. Видимо, в основном чистокровные семьи, главы которых присутствовали на Совете Лордов или дети судей Визенгамота, как, например Сьюзан Боунс — племянница Амелии. И все эти «источники информации» в раз обрели повышенную популярность, даже учителя ничего не могли с этим поделать, а некоторые еще и пользовались.

Макгонагалл вчера вернулась на редкость злая и раздраженная, Рон признался, что еще никогда не видел ее такой. Хагрида вообще не вызывали. Невыразимцы решили, что допроса полувеликана более чем достаточно. Особенно учитывая, что он лишен волшебной палочки.

Гермиона педантично заметила, что если раньше находилось немало защитников Дамблдора, то после суда в нем разочаровались все, а кое-кто и откровенно проклинал. Образ светлого волшебника канул в лету окончательно и бесповоротно. Как говорится: так проходит слава мирская. Конечно, единичные фанатичные поклонники у Альбуса остались, но в основном Магический мир свергнул своего «героя» с пьедестала и предал остракизму. Ложь и интриги — не самое хорошее подспорье в деле завоевания всеобщего уважения. А тут еще и убийства!

— Значит, есть шанс, что меня не попытаются порешить в темном коридоре, — усмехнулся Гарри.

— Учитывая, что все узнали, кем ты являешься (особенно в полнолуние), и кто у тебя в родственниках — не рискнут, — поспешил успокоить друга Рон.

— Но не исключено, что на вас с профессором обрушится лавина писем и вопиллеров, — предупредила Гермиона.

То ли девушка обладала истинно ведьминской способностью сглазить, то ли цепкий ум помог предсказать дальнейшее развитие событий, но она оказалась права чуть более, чем полностью. На семью лорда Поттера и, конечно, по большей части на него самого обрушилась буквально лавина почты.

К счастью, домовики поместья, куда и направился основной поток посланий, были предупреждены и взяли на себя разбор корреспонденции. Вопиллеры безжалостно уничтожались на месте, хотя предварительно отправитель заносился в импровизированный черный список. Расспросы и обвинения просто отправлялись в камин. Остальные изучались на предмет возможных опасных вложений и все-таки попадали к адресанту. Правда, их было удручающе мало.

Помимо этого едва ли не в первый же день в школе Гарри вызвала к себе профессор Макгонагалл. Она начала наводить свои порядки в директорском кабинете, хотя фактически все еще являлась исполняющей обязанности. Вот и на столе нет больше внушительной вазы с конфетами, хотя чай присутствовал. Поттеру даже предложили чашечку, прежде чем декан сказала:

— Ну и заварили вы кашу, мистер Поттер.

— Лорд Поттер, если вы хотите обращаться ко мне официально, профессор Макгонагалл, — не удержался от комментария парень. — И что вы имеете в виду?

— Ты изменился, Гарри, — голос Минервы стал мягче, вот только колючий взгляд ничуть не потеплел.

— Не думаю. Просто в отсутствии постоянной угрозы нет более смысла притворяться.

— Вообще-то Дамблдор заботился о тебе изо всех сил.

— Лучше не начинать разговор на эту тему, иначе то, что я скажу, вам может очень не понравиться. Знаете, у магглов есть поговорка: «Благими намереньями вымощена дорога в ад».

— Ты хоть подумал, что будет со школой, со всеми нами?

— Хогвартс столетия стоял до Дамблдора и простоит столько же без него. А вы подумали о семьях, которые едва не исчезли? Хотя бы о Сириусе или обо мне? Мы ведь учились на вашем факультете.

— Хотите сказать, что я не выполняла должным образом обязанности декана? — сурово поинтересовалась Макгонагалл, снова сложив губы куриной гузкой.

— Вы желаете, чтобы я ответил честно?

— Говорите, раз уж начали.

— Я вообще не замечал вашего участия в жизни нашего факультета. Не больше, чем другие учителя, так скажем. А профессор Флитвик, например, каждый вечер не меньше часа проводит в гостиной Рейвенкло, равно как и профессор Спраут кропотливо объясняет первокурсникам все правила школы и прочие обычаи. Профессор Снейп тщательным образом заботится не только о безопасности слизеринцев, но и о том, чтобы магглорожденным или маггловоспитанным с самого начала растолковывали правила магического мира, его отличие от маггловского. Над такими детьми устанавливается шефство старших. И только гриффиндорцы предоставлены сами себе.

— Это воспитывает самостоятельность, — попыталась возразить Минерва, но Гарри гневно зыркнул на нее и ответил:

— О какой самостоятельности может идти речь, когда ребенок вырывается из привычной среды и погружается в абсолютно новый мир, где прежние навыки зачастую оказываются бесполезными? Не все так сообразительны, как Гермиона, профессор. И не все могут расширить свой кругозор без посторонней помощи. В списке необходимого для первого курса куча учебников, различных предметов, но ни единого пособия магглорожденному, хотя школе прекрасно известно, кто и как воспитывался.

— Но вы справились, лорд Поттер.

— Не благодаря вам. Северус мне очень помогал разобраться во многих, казалось бы, очевидных вещах. Так что, на вашем месте я бы не стал кидаться камнями.

— Хотите и на меня подать в суд?

— Нет. Просто разъясняю свою позицию.

— Вот как.

— Одного понять не могу: чего вы хотите от меня?

— Вы стали очень заносчивы, мистер Поттер. Возможно, легкий успех вскружил вам голову.

— О какой легкости идет речь? — нахмурился Гарри. — У меня нет и свободной минуты.

— Тем не менее, вы почти не посещаете занятия, проводите ночи в подземельях...

— Разве моя успеваемость как-то пострадала? Не исключено, что я вообще переведусь на заочную форму обучения. Мне необходимо разобраться с делами рода, для чего нужна куча знаний и навыков, которых я никогда не получу в школе.

— Драко Малфой или Невилл Лонгботтом куда больше внимания уделяют именно занятиям здесь.

— Драко пока лишь наследник, не лорд, к тому же, и он, и Невилл с детства впитывали нужную информацию от родных. У меня такой возможности не было. Приходилось учиться тайком, урывками, в уже сознательном возрасте. Что же до вашего второго обвинения... Северус — мой супруг, более того, он мой истинный партнер. Нам просто необходимо быть вместе. Но разве мы позволяем себе какие-либо публичные вольности?

— Нет, но...

— Тогда к чему все эти обвинения? Я чую ваше раздражение, профессор. Похоже, вы готовы обвинить меня во всех грехах, лишь бы хоть чуть-чуть обелить Дамблдора в собственных глазах.

— Как ты можешь такое говорить? Я опираюсь лишь на факты! — воскликнула Минерва, но Гарри ощущал, что она старается убедить сама себя.

— Повторяю, доказательства виновности Дамблдора признаны судом.

— Знаю. Но чего вообще понять не могу, так это того, как ты мог простить Реддла?

— Мы с ним очень похожи, профессор Макгонагалл. И то, что произошло с моими родителями, на самом деле ряд фатальных случайностей, ну еще и вмешательство Альбуса.

Декан Гриффиндора не нашла, что ответить, лишь покачала головой. На этом, собственно, разговор и закончился. Гарри поспешил покинуть кабинет директора, пока Минерва не опомнилась и не испортила ему настроение каким-нибудь бессмысленным распоряжением. Например, запретив ночевать в подземельях. Молодой лорд явно читал на ее лице желание сделать что-то подобное, поэтому и удалился как можно быстрее.

Поттер давно научился сдерживать порывы своего зверя, и заставить его потерять контроль было практически невозможно, но сердце постоянно тянулось к Северусу. От долгой разлуки становилось не по себе, а одно присутствие партнера приносило умиротворение.

Не удивительно, что после неприятного разговора Гарри спустился в змеиную обитель, в логово главного змея. Обычно тот в это время как раз занимался проверкой работ учеников. Вот и сейчас Северус обнаружился в кабинете, за столом, заваленным пергаментами. Весь в работе. Но появление партнера он, конечно же, заметил и спросил:

— И что же хотела от тебя старая кошка?

— О, ты уже в курсе, да? — усмехнулся Гарри, обняв сидящего мужчину сзади за шею и зарывшись носом в макушку.

— Зная Минерву, этого следовало ожидать.

— В общем, пыталась взывать к моей совести, убедить, чтобы я не высовывался, не выпячивал свое положение, наши с тобой отношения. Грубо говоря, ее устроил бы сиротка без роду и племени, а лорд Поттер ее пугает. Ну, я тоже не удержался от встречных обвинений в некомпетентности, что она как декан не выполняет своих обязанностей.

— Мог бы и промолчать, — вздохнул Северус, потрепав парня по руке.

— Угу, мог бы. Но так достало! Ее все эти годы совершенно не волновало, как я и другие магглорожденные вживаются в магический мир, но при этом выволочки следовали за малейший промах. А я-то еще более-менее подготовлен, Гермиону спасала страсть к учебе и чтению. Но не все же такие.

— Чует мое сердце, так ты кончишь инспектором образования!

— Вряд ли. Просто Макгонагалл вывела меня из себя.

— Это она умеет. Правда, полагаю, в этот раз процесс получился взаимным. Конечно, Минерве не по себе. Она всю жизнь работала с Дамблдором, кажется, даже пыталась завести с ним интрижку, потом просто стала верным другом, а тут выясняется, что дружба была сплошным пшиком. Гордость не позволяет признать, что ее использовали, как и остальных. Альбус умел заболтать и вскружить голову. Почти все, во что твой декан верила, оказалось ложью. Необходимо какое-то время, чтобы это осознать.

— Понимаю. Но, похоже, я для нее всегда буду тем, кто разрушил ее мир. Впрочем, я это переживу. Скажи, что нужно, чтобы перевестись на заочную форму обучения?

— Обоснованное заявление от родителей, в данном случае, от тебя лично. Но до конца этого учебного года осталось всего ничего.

— Угу. Шестой курс я окончу, как есть, но вот седьмой лучше уже заочно.

— Дела рода или просто хочешь отдохнуть от лишнего внимания? — Северус отодвинулся от стола вместе со стулом и усадил парня себе на колени.

— И то, и другое. В семейной магии столько интересного! Да и о делах стаи не стоит забывать. А школьная программа... Кажется, я ее уже всю освоил. Ты же поможешь мне в некоторых непонятных моментах?

— Мог бы и не спрашивать, — фыркнул Снейп, развязав ленту, удерживающую волосы Гарри, и тут же запустив в них пальцы.

— К тому же, я смогу окончательно поселиться в твоих покоях. Хотя у меня есть и другое предложение.

— Какое же?

— Подсоединить камин в твоих комнатах и тот, что в гостиной Слизерина, к сети поместья Поттеров. Ты сможешь спокойно перемещаться туда-сюда. А твои змейки хоть и не смогут проникнуть в наш дом, но сумеют с тобой связаться.

— Не терпится начать самостоятельную жизнь?

— И это тоже, да. Кстати, планирую в поместье кое-что изменить. Не думаю, что нам понадобится дамский будуар, а вот второй кабинет для тебя — очень даже. Да и лабораторию надо обновить, в ней никто не появлялся как минимум три поколения.

— В поместье есть лаборатория? — тотчас оживился Северус.

— Конечно. Поболее, чем в Хогвартсе. Можешь обставить, как считаешь нужным, не оглядываясь ни на прошлый порядок, ни на средства.

— Я вообще-то не нищий, — нахмурился Снейп.

— Как и я, — улыбнулся Гарри. — А вместе так вообще круче Малфоев. Но ты теперь Поттер, забыл? Поэтому, все мое — твое. И если мы будем жить вместе, то логично, что твои желания равнозначны моим. Я хочу, чтобы поместье действительно стало нашим домом, где удобно и комфортно обоим.

— Не припомню, чтобы кто-то когда-то проявлял такую заботу обо мне, — проговорил Северус чуть дрогнувшим голосом. — Спасибо.

— За такое не благодарят. Это же само собой разумеющееся. Я люблю тебя.

— Мой дорогой.

Снейп поцеловал партнера. Собственные признания давались ему нелегко, так как зельевар был человеком действия, а не слов. К счастью, Гарри все чувствовал и так. И любовь Северуса, и безграничную нежность.

Несмотря на напряженную обстановку, Хогвартс оказался лучшим местом, чтобы спрятаться от назойливых репортеров. Слишком ошеломляющими для магического мира стали преступления Дамблдора и его подручных, и все жаждали подробностей.

Честно говоря, их было немало. В Визенгамоте шел массовый пересмотр дел, в министерстве спешно проверяли руководителей отделов на злоупотребление служебными полномочиями. И без разоблачений не обошлось. Двое ожидали суда под стражей. А одной из первых сенсационных новостей стало заключение нового собрания Визенгамота о том, что Гриндевальд достаточно провел в заключении. Его вина искуплена, и он может быть свободен при условии некоторых ограничений в магии.

Это решение, кажется, окончательно добило Дамблдора. Он пытался возражать, но его апелляции были слишком абсурдными. К тому же, по рассказам министра, кто-то из тюремщиков принес Альбусу номера последних газет и пачку гневных писем. То, что для магического мира он теперь предатель и мерзкий убийца, окончательно пошатнуло разум «величайшего светлого мага». Он дни напролет костерил всех на чем свет стоит, а когда уставал, то обхватывал себя руками и выл. Даже собрался консилиум колдомедиков, дабы определить степень вменяемости осужденного, но в результате решили, что это нервное расстройство и глубокое разочарование в мире. Жаль, что не в себе.

Как бы там ни было, а исполнение приговора приближалось с неотвратимостью курьерского поезда.

Поттер не испытывал особого желания смотреть на казнь Дамблдора, но считал, что обязан сделать это. Снейп, конечно же, не оставил партнера в сем тяжелом испытании. Вот кого уговаривать не пришлось, так это Тома. Фадж и близнецы-адвокаты присутствовали по долгу службы, равно как и лорд Прюэтт. Каким-то чудом, для «достоверного отражения событий», в зал свершения правосудия проникла и Рита Скитер.

Альбус, хоть и приведенный в порядок по случаю, теперь больше всего походил на озлобленного старика, а не великого волшебника. Он все еще пытался выкрикивать какие-то проклятья Поттеру и остальным, но они оставались лишь словами бессильной ярости. Мощные и молчаливые невыразимцы приковали руки Дамблдора к специальным столбам. Тем временем лорд Прюэтт лично открыл ларец с артефактом, одновременно велев наблюдающим:

— Все встаньте у меня за спиной, и даже не вздумайте взглянуть на Горгону. Конечно, непоправимого с вами не случится, но последствия могут быть неприятными.

Никто не рискнул искушать судьбу, и все послушно столпились за главным невыразимцем. Тот же, отведя взгляд, достал сияющий серебром небольшой щит, лежащий в ларце лицевой частью вниз. Не зря. Выгравированный лик Горгоны казался живым. А когда Прюэтт произнес слова заклинания, змеи вместо волос и впрямь зашевелились, а Горгона открыла глаза. Они сияли, как драгоценные камни, и весь их свет был обращен на Дамблдора.

Смиренно принять свою участь Альбусу не позволила гордыня. Кажется, до последнего он сыпал проклятьями. Так Дамблдор и окаменел: со сжатой в кулак одной рукой и искаженным ненавистью лицом. Причем не белый мрамор стал ему последним одеянием, а черный. Душа тоже никуда не делась. Главный невыразимец деактивировал артефакт и убрал его в сундук, после чего подошел к статуе вплотную, из нее тотчас вылетело приведение и принялось рассказывать о своих грехах.

Правосудие свершилось. И, учитывая нрав Дамблдора, вещать ему о преступленьях хорошо если один век. После недолгого совещания заинтересованных лиц у министра было решено установить проклятую статую в Атриуме министерства, дабы позор Альбуса видели все. А также в назидание потомкам. Данный монумент снабдили короткой табличкой: «Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Возомнивший себя богом да будет каяться вечно».

Статуя оказалась популярной. Почти каждый маг Британии счел своим долгом послушать историю преступника, чьи интриги, к счастью для всех, провалились. Школьников вообще приводили сюда в обязательном порядке, дабы лучше усваивали уроки истории.

Что до казни Аластора Грюма, то Гарри на ней не присутствовал. Все произошло в узком кругу: министр, лорд Прюэтт как глава невыразимцев, Бастиан, дабы засвидетельствовать отсутствие претензий со стороны обвинения, и судебный колдомедик. Выпустили Дементора, он быстро сделал свое дело, после чего осталось лишь уничтожить пустую телесную оболочку. Даже в «Пророке» на эту тему написали только коротенькую заметку.

Правосудие свершилось, нужно было жить дальше.