Для тебя

Глава 5

Шумный — это еще мягко сказано. Он абсолютно не умел сдерживаться. В процессе Эдик громко стонал, а в финале вопил, как кошка на случке. Я даже попытался однажды зажать ему рот — результат был плачевный. Этот весьма условный намек на насилие почему-то так резко возбудил меня, что я кончил раньше ожидаемого и куда более энергично, чем планировал, из-за чего Эдик потом полдня ерзал в своей коляске и кидал на меня преувеличенно рассерженные взгляды. Вдобавок не намного отстававший от меня Эдик чувствительно вцепился зубами в мою ладонь.

Его громкие стоны поначалу пугали меня — по неопытности я боялся причинить боль, но Эдик быстро отучил меня от моих страхов: стоило мне притормозить или попытаться смягчить движения, он пребольно вцеплялся ногтями мне в зад, как будто лошадь пришпоривал. Был ли он всегда таким темпераментным или старался наверстать долгое воздержание — не знаю, но его откровенно развратное поведение привело к тому, что я и сам отбросил остатки смущения.

Такая сексуальная раскрепощенность настораживала — учитывая то, что из-за болезни последний год Эдик прожил в полном воздержании. Я было навоображал себе всяких ужасов: например, дурное влияние какого-нибудь соратника Евгения Петровича, отмотавшего пару сроков в тюряге — а там известно, какие нравы…

После моего осторожного вопроса Эдик легко выложил мне всю правду о трех своих непродолжительных, но приятных романах с парнями чуть постарше и поопытнее, и даже о платонической подростковой влюбленности в старшего брата одной из его одноклассниц.

Его мнимая искушенность объяснялась очень просто — после года дрочки на порноролики из интернета он горел желанием опробовать на практике свои любимые сюжеты.

Я уже махнул рукой на то, как мы выглядим в глазах окружающих. Моя исцарапанная спина, засосы у Эдика на шее — его несдержанность оказалась очень заразительна, шум из нашего номера — думаю, в отеле ни у кого не оставалось сомнений на наш счет.

Думаю, единственной причиной того, что меня не обвинили в сексуальном насилии над беспомощным пациентом, был его довольный вид.

Состояние Эдика заметно улучшалось, и я замечал это не только потому, какое расстояние он проходил днем, опираясь на ненавистные ему костыли, или сколько упражнений делал в спортзале. Он непринужденно закидывал ноги мне на плечи, или обвивал вокруг талии, крепко прижимая к себе — ему нравилось глубокое проникновение, и совершенно не смущал мой немаленький от природы размер.

Поза наездника давалась ему все лучше и лучше, хотя рано или поздно он все-таки уставал, и тогда я с нетерпеливым рычанием переворачивал его на спину и от души вколачивал в матрас до полной отключки.

Я перестал закрывать глаза, потому что мне начало нравиться смотреть на него в такие моменты. В конце концов, это естественно — когда доставляешь кому-то удовольствие, хочется видеть это в подробностях, особенно когда партнер так остро и искренне реагирует.

Наш регулярный — что тут скрывать, ежедневный — и энергичный секс можно было посчитать физической нагрузкой, но я уберегся от такого соблазна и по-прежнему строго требовал от Эдика соблюдения режима тренировок, пока в какой-то момент не почувствовал, что мы оба порядком вымотались, и решил устроить выходной.

Немного безделья не повредит — в конце концов, у нас обоих каникулы. Иногда хочется просто поваляться на пляже без единой мысли в голове. А когда надоест, можно сделать вид, что любуешься пейзажем, и незаметно разглядывать симпатичных загорелых девчонок в открытых купальниках.

Как раз две такие знойные красотки расположились неподалеку от нас, и я с удовольствием понаблюдал, как они натирают друг друга солнцезащитным кремом, а потом укладываются на полотенца в тщательно продуманных непринужденных позах.

Заметив это, Эдик скептически хмыкнул, но никак не прокомментировал мое внезапно развившееся косоглазие. Он вообще был на удивление снисходителен к моим гетеросексуальным слабостям.

Иногда я, не стесняясь его присутствия, слегка флиртовал с кем-нибудь из персонала или обитательниц пансионата — просто от скуки и чтобы не потерять форму. Он никогда не проявлял ревности, а, напротив, наблюдал за происходящим с большим любопытством. Впрочем, учитывая, что вечером я все равно ложился в постель с ним, в этом не было ничего удивительного.

Вскоре девушки начали поглядывать в нашу сторону — очевидно, я все-таки был не самым лучшим конспиратором. Эдик приветливо улыбнулся им и помахал рукой.

— Если ты не планируешь двойное свидание, то почему бы тебе не уткнуться носом в полотенце и не перестать отвлекать их от меня? — поинтересовался я.

— Ты как всегда смотришь не туда, лошара. Тебе ничего не светит, телочки не одни, с ними вон тот парень в зеленых плавках.

Я посмотрел на предполагаемого конкурента, который стоял в паре шагов от прекрасных дам, подставляя солнцу очень прилично прокачанный рельефный живот и мускулистую грудь. Неплох, что и сказать, хотя мы с Эдиком могли бы составить ему достойную конкуренцию. У меня фигура не хуже, а перед мальчишеским обаянием Эдика мало кто может устоять.

Сделав этот вывод, я почему-то не отвернулся, чтобы продолжить изучение прелестей наших загорелых соседок, а продолжал скользить взглядом по фигуре парня — обтягивающие плавки мало что скрывали. К тому же он время от времени подносил ко рту запотевшую бутылку с пивом, очень выразительно обхватывая горлышко губами.

Спохватился я, только почувствовав знакомую приятную тяжесть и тепло в паху. Торопливо перевернувшись на живот, я смущенно отвернулся и тут же поймал насмешливый взгляд Эдика:

— Что, увидел мир другими глазами?

— Твое дурное влияние, — огрызнулся я.

— Я просто помог тебе кое-что узнать о твоих сексуальных предпочтениях. Расширил горизонты. И зря ты отказываешься попробовать еще что-нибудь новенькое, — Эдик хитро улыбнулся.

Время от времени он предлагал поменяться ролями — думаю, он не рассчитывал всерьез на мое согласие, а делал это исключительно потому, что ему нравилось меня дразнить.

Я протянул руку и стряхнул песок, прилипший у Эдика к спине. Почему-то убирать руку мне не хотелось, и я медленно провел пальцами вдоль позвоночника, собирая мелкие песчинки. Потом обвел пальцем сначала одну, потом вторую ямочку на пояснице…

— Андрей, — негромко окликнул меня Эдик, приподняв голову, — ты как, соображаешь, что делаешь, или на солнце перегрелся?

— Может, домой пойдем? — спросил я и поцеловал его: на глазах у девочек, захихикавших у нас за спиной, и атлетичного красавца, который, судя по звукам, подавился пивом.

— Охуел совсем, — пробормотал Эдик, обнимая меня за шею и тут же возвращая поцелуй с солидными процентами. — Чертов идиот, давай хоть с пляжа уйдем, на нас все смотрят.

Уйти было неплохой идеей — даже не потому, что на нас действительно смотрели, а совсем по другой причине. После этого случая закрывать глаза на очевидные факты стало совершенно невозможно. Следовало признать, что если я и был натуралом, то совершенно никудышным. Никакой натурал не вытащит приятеля с пляжа посреди дня потому, что хочет его оттрахать и не может дотерпеть до вечера.