Душа без признаков жизни

ГЛАВА 33.1. Стас. Плато зарождений Обители.

Неизвестно как, но души связаны с деревьями

на плато зарождений Обители. Это первое

место, куда притягивается душа после создания:

она впитывается в семечко, из которого мгновенно

произрастает новое дерево. Прикоснувшись к коре,

можно увидеть воспоминания из прошлых жизней.

Если душа не возвращается в Обитель

после смерти — дерево гниёт.

«Пособие для перерождающихся»

Глава 11. Зарождение душ

Зибул Ин Румалан

Бежевые камни звучно хрустели. Желтая луна отражалась на влажных листьях алмазным блеском, игралась с тенями и освещала путь.

Стас и Лилиджой шли одни, вдыхали запах бордовых кипарисов и сиреневых гортензий. Дорожка змеилась под их ногами. Справа бурлила золотистая река — ее воды тянутся через всё плато, питают корни деревьев, а путь держат как раз оттуда, где находится червоточина, где обрывается земля, где скалы свистят под натиском ветра. Портал здесь лишь один. Через него Стас и прибыл.

Когда он стоял на уступе, между скалами виднелись другие острова. Плато остальных каст. Совсем неподалеку друг от друга, будто отколотые пазлы.

В руках Лилиджой скворчал огонек: карликовый, но яркий, как пять лампочек.

Во тьме рощи проплывали голубые силуэты. Наставница велела не смотреть на сияющие фантомы и поведала о том, кто они. Невернувшиеся души. Бедняги остались заточены на родных планетах в виде призраков. Стаса эта история покоробила. Если Атрикс погибнет в его теле, есть риск стать летающим сгустком.

«Здоровые» души — обитают внутри кислотно-зеленых деревьев, перешептываются сучками и качаются в порыве холодного ветра.

Стас нагнулся и почесал ногу. Кто-то грыз его за лодыжки, а в темноте злодеев не разглядеть. Блохи? Либо паразиты и после смерти до людей добрались, либо это чья-то шутка: в Обители вообще любят издеваться друг над другом.

«Сумрачное местечко... — подумал Стас морщась — Еще и пешком ковыляем».

Плато манов, наверное, размером с Японию, а червоточину создать нельзя. По словам Лилиджой, магическая сила асуров блокируется в этом дистрикте, так что у Стаса ныли ноги. Зубы отбивали чечетку. Пальцы коченели. Дождь пропитал одежду: мокрая ткань липла к телу. Чувство — наимерзейшее! Будто из проруби вылез. Но делать было нечего. И они всё шли и шли, поглядывая на огонек-путеводитель — это крохотное солнце вело к Андриану, иногда превращалось в карту. Его преподнес Кастивиль (в качестве извинений, видите ли), но компанию в походе не составил.

Стас остановился у озера и взглянул на свое отражение. Приосанился. Мокрые штаны обтянули ноги. Две «патлы» прилипли к вискам и лезли в рот. Ботинки почти развалились. Он решил, что похож на придурка, и побрел дальше.

Вдоль ноги юркнула дрожь. Что-то пушистое коснулось оголенного участка ступни. Стас опустил голову. Под подошвой кувыркалась цветастая щетка для пыли. Нет, волосатая змея. Такие убирают мусор по всей Обители.

— Убери с меня свой жирный обрубок! — запищала щетка с глазами стрекозы.

— Эта хрень говорящая?

Стас отпрыгнул, поскользнулся на ослизлых камнях и упал в траву, затем почувствовал, что в затылок бьет недовольный взгляд наставницы.

— Ходят тут, как у себя дома, — бурчала щетка, скрываясь в зарослях. — Плато создано не для экскурсий!

— Да? А ты создан, чтобы блёвань с земли подтирать, вот и заткнись! — закричал Стас вслед.

Он пнул ногой камень, на котором поскользнулся и скорчился от боли. Задышал, как разъяренный бык.

«Походу палец сломал», — подумал Стас и снял ботинок, чтобы проверить.

Палец пульсировал.

— Та сколько ж нам еще идти?!

— Нисколько. Мы на месте, — подбодрила Лилиджой. — Пора сворачивать в лес. Дерево, в котором живет зачаток души Андриана совсем рядом.

Наставница помогла обрадованному Стасу подняться.

Когда они завернули в малахитовую рощу, огонек заскворчал, словно масло на сковороде.

— Слушай, хотел узнать… Вот найдем мы Андриана, а потом… потом мы можем поискать душу моей земной матери?

На стволах щелкали лапами оранжевые сколопендры. Их количество ужасно беспокоило Стаса, а еще больше — их длина. Они размером с ногу, что ли? Во тьме не разглядеть, но очертания устрашающие.

Лилиджой ответила севшим голосом:

— Зачем?

— Я должен кое-что узнать.

— Стас, я прекрасно понимаю, о чем ты хочешь узнать. Но зачатки душ не разговаривают. И… она не скажет тебе, убивал Дан ее или нет. Почему бы тебе не поговорить со своим отцом?

Фиалковые радужки блестели в свете звезд. Синие волосы лентами разлетались на ветру. Лицо серьезное, и безумно ей идет, привлекает. Говорят, улыбка украшает людей, но только не Лилиджой — ее красота в задумчивости. С другой стороны, сейчас эта гримаса раздражает, потому что в мыслях шепчет фраза «Она знает. Знает и не говорит», хотя на самом деле наставница почти всегда такая.

— И он, конечно, скажет правду, — ответил Стас сарказмом. — Я хочу с ней увидеться, но ты упорно запрещаешь! Ответь хоть: жива она или нет?

— Ты обязательно узнаешь, когда вернешься, но… не сейчас.

— Почему?! — заорал Стас.

Деревья зашуршали ветками.

Ухнуло несколько сов.

Стас вырвал у Лилиджой огонек-путеводитель и отступил на два шага.

— Я никуда не пойду, пока не скажешь!

Гнев расплавил щеки. Наставница молчала. Выразительно. Долго. Пока Стас не вскрикнул. Пламя укусило кожу. Лес озарила вспышка, и Стас схватился за разрезанные светом глаза — они невыносимо защипали. Лилиджой подскочила и вырвала жгучий комок из его пальцев, после чего развернулась на каблуках и направилась дальше, но, сделав шагов пятнадцать, — остановилась.

— Это он… — прошептала она и поднесла огонек к дереву.

Кора затрещала, когда Лилиджой открыла желтый пузырек, обмакнула пальцы и начертила на стволе знак Прародителей. С ее уст сорвались слова на неизвестном языке. И вмиг дерево превратилось в теплый туман, завихрилось золотым сгустком и уплотнилось в фигуру Андриана — совсем голую.

Стас закатил глаза.

— Ну… и? Что-нибудь, кроме его шланга, ты видишь?

Лилиджой цыкнула.

Золотистый туман распух, как мокрая мочалка, и лопнул. Световая волна — прокатилась по чащобе. Андриана расплылся, его фигура начала трансформироваться: то в Марка, то снова в него самого, то в собаку; и вспыхивала разными цветами. Золотой. Голубой. Красный. На красном — наставница ахнула.

— Их... — она заморгала, — их, словно слепили вместе… Я не понимаю…

Стас открыл рот в попытке спросить: как именно можно слепить две души, но вместо слов — вырвался вопль. Почва ушла из-под ног. Спина заныла от удара об дерево, лицо расцарапали сухие ветки.

Чья-то тяжелая нога придавила к земле. Стас попробовал подняться, но получил под ребра железным носком сапога. Запах травы смешался в коктейль из аммиака, бензина и духов Лилиджой — наставница пахла сладкой ватой и орхидеями.

Мышцы загорелись. Стас задушил порыв подскочить на ноги. Вместо этого, он сжал зубы и повернул голову.

Желтые сатанинские глаза… Узкий кошачий зрачок. Дарис! Радужки учителя истории сверкали в темноте и двоились, потому что кто-то умудрился стукнуть Стаса по макушке.

А где же его вихрящийся гипно-глаз? Это был очередной артефакт в виде линзы?

Рядом с Дарисом сутулился демон с алыми прядями и человек, которого Стас уже видел: вытянутое, точно доска, лицо; сальная черная грива; телосложение тощей коряги. Разыскиваемый преступник Вольгант Сакунт.

А вот придавил Стаса — белокурый, но чернокожий мужчина в красной мантии, такой же, как у товарищей. Кроме Дариса. Он ходит только в угольном. В вечном трауре. Знать бы, по кому.

Все затихли.

Лишь стрекот насекомых и скворчание огонька разносились по лесу.

— Далеко не глупая и прекрасная валькирия… — елейным голосом польстил Дарис. — Сколько человек должно сказать, что Гламентил — преступник, чтобы ты успокоилась? Зачем ты вмешиваешься? Ах, прости… Забыл. Любовь... Страшная вещь.

— Преступник?! — заголосила она, пока Дарис медленным шагом подходил вплотную. — Рядом с тобой стоит — Вольгант! Ты новый мафиозный отец Обители? Почему вокруг тебя собираются преступники?

Вольгант криво усмехнулся, а свита зашелестела между собой колкостями.

— Вольгант — мой старый друг. — Дарис потянулся губами к лицу наставницы и промурлыкал своим самым, по-видимому, обольстительным тоном: — Ты права, мы с тобой не такие уж и разные. Я — спас друга, а ты… спасаешь плотский интерес. В Обители других мужчин нет? Скажем, кто из моих друзей тебе нравится больше? Они будут рады заняться тобой. Не сомневайся.

— У Рэда уже слюни за пояс затекли в предвкушении, — рассмеялся Вольгант прокуренным голосом.

Красноволосый демон, и правда, облизывал губы, разглядывая Лилиджой, как голодающий кусок сочного мяса.

Стас выжал из себя последние крохи сил, ухватился рукой за голень темнокожего и вывернулся — бросился на обидчика. Он надеялся выиграть время для Лилиджой, но наставница и с места не сдвинулась.

Колено прилетело в живот. Затошнило от боли. Шаг назад — и еще один удар в голову. Стас споткнулся о корень дерева. Удержался. Ускользнул от очередного выпада демона, а потом — схватился за собственное горло. Упал на колени.

Глаза выползли из орбит. Что-то душило изнутри!

Без сомнений: дело рук Дариса.

Издав утробное рычание, темнокожий блондин — он же, судя по крикам, Блайк — рассек Стасу бровь ножом, выбил зуб и снова придавил ногой к земле.

Горячая кровь хлынула изо рта вместе со слюной. Изумрудный мох окропился алыми пятнами.

Под заглатывающим взглядом мужчин Лилиджой побледнела — превратилась в хрупкую бумажную салфетку. Ей с ними не справиться. Она это понимает. И на лице разгорается костер эмоций, которые наставница старается потушить, чтобы не выдать страх. Они ведь, как собаки — покажешь слабость и нападут.

Блайк воткнул Стаса носом в грязь.

— Это ведь ты… — прошептала Лилиджой. Она окинула взглядом колеблющуюся душу Андриана и в ужасе замотала головой. — Ты разорвал душу Марка и объединил с псом! В нем твоя демоническая энергетика. Но… как… Как это возможно?

У наставницы отвисла челюсть. Стас понял, что никто из асуров на подобное не способен. Дарис — долбанный ящик Пандоры! Как только решили открыть: посыпались черные секреты.

Ящик выставил руку перед собой.

Земля захрустела. К ладони темного учителя потянулся куст синих роз. Он срезал бутон кинжалом, вдохнул аромат и протянул цветок Лилиджой. Спокойный, задумчивый и опасный — вид Дариса вызывал приступы холодного пота у окружающих. Не ясно: когда он злится или радуется. Одно лицо на все случаи жизни. Философское такое лицо… Не лицо преступника и убийцы — лицо монаха в далеких горах Тибета.

— Ты же не дура. Знаешь, что на плато энергию трансформируют лишь…

— Херувимы, — перебила наставница и шлепнула Дариса по ладони.

Роза упала на траву.

— Верно. Я давно не асур. А что касается Вольганта… Он умнее всех вас вместе взятых, хоть Трибуналу и не нравятся его эксперименты. Объединять души — великое искусство. Мой друг овладел в совершенстве. — Дарис заботливо поправил синюю прядь волос Лилиджой. — Передо мной встал интригующий вопрос. Что делать с тобой, моя настырная валькирия?

Земля задрожала. Блайк убрал ногу со спины Стаса, но удрать не получилось, что-то сковало конечности. Голова зазвенела. Проклятый Дарис опять полез в мозги!

Лилиджой ударила учителя лбом. Тот отшатнулся, но затем рассмеялся и грубо толкнул ее на траву.

— Можете развлекаться, друзья мои. Жалко убивать валькирию... сразу, — Он сел перед девушкой на корточки и обхватил ее подбородок. — Я не желаю тебе зла, милая, но ты всё испортишь, потому что не понимаешь, а нам нужно еще немного времени, прежде чем эта прогнившая дыра пересмотрит отношение к тем, кого унизила. Без обид.

Рэд, Блайк и Вольгант окружили Лилиджой.

Дарис направился к Стасу.

Сердце заколотилось. Стас попытался убежать, однако сдвинулся на полметра и упал... Череп начал гудеть, точно вот-вот взорвется.

Дарис протянул руку и что-то зашептал.

Кожу покрыл пот. Конечности задрожали, а желудок, казалось, выворачивается наизнанку, тело плавилось, но не так, как от кислоты. Дарис будто вытягивал из него душу. Стас так вспотел, что при желании его бы выжали, словно половую тряпку.

Ничего не сделать… Ничего!

Беспомощный, безоружный… Жалкий…

По рукам темного учителя пустились языки пламени.

— Я знаю, ты хотел помочь, но иногда безумие, заразившее толпу, становится истиной, которой не является, и чтобы восстановить равновесие, нужно чем-то пожертвовать. Сегодня жертвой станешь ты.

Он шагнул ближе…

И, со свистом рассекая воздух, полетел в соседнее дерево.

***

Спаситель появился буквально из воздуха и закрыл собой Стаса.

Одинокий, шерстяной алкаш. Как он здесь очутился? Проследил? Прибыл на помощь? Может, даже поверил их словам?

Стасу хотелось заверещать от радости, а возникший из тьмы Кастивиль — судя по походке, слегка пьяный — заголосил:

— Твою мать, Дарис, у тебя вконец мозги сгнили?!

Он скрестил пальцы. Воздушная волна смыла листья и камни под ногами, и должна была, по-видимому, сбить Дариса, но темный учитель сохранил равновесие, а вот его свита разлетелась по округе, точно резиновые мячики.

Ни секунды не размышляя, Стас бросился к Лилиджой, на которой демонские ублюдки уже разодрали фиолетовый костюм.

Девушка без сознания.

Вырубили? Или очередной фокус Дариса?

Стас потряс ее за плечи. Ноль реакции. Приложился ухом к груди.

Ни дыхания, ни сердцебиения! Мертвая!

Потом он ударил себя по лбу. Лилиджой ведь асур, мало ли как у них организм устроен.

— Только не говори мне, что эти двое были правы! — закричал Касти. — Хотя… Судя по тому, что рядом с тобой Вольгант Сакунт… Нет, пожалуйста! Дай мне разумное объяснение, почему здесь торчит разыскиваемый преступник!

Дарис поднялся над землей. Черный плащ распростерся крыльями летучей мыши.

В сторону Кастивиля понеслась огненная волна, но он успел отпрыгнуть.

Учителя сцепились.

Касти безрезультатно старался разговорить своего друга. Дарис продолжал молча нападать. Из леса снова выползла свита, но их целью стал не Кастивиль, а Стас и Лили.

— Река, — прошипел Касти, отбивая атаки Дариса. — Тащите задницу к реке! К воде! Живо!

Вольгант вцепился сзади и вонзил заостренные на конце пальцев ножи под печень. Проткнул живот. Стас кувырком скинул Вольганта со спины.

Река, река, река...

На какой черт сдалась эта река? Что с ней делать? Утопиться?! Чтобы не умирать в мучениях? Вряд ли Касти это имел в виду.

Зажимая кровоточащую рану, Стас быстро окинул взглядом надвигающихся мужчин. Такому числовому преимуществу бесполезно давать отпор. Нужно смыться отсюда. Любым способом! Но каким? Догонят! Даже если побежать к реке — топиться, — они за шкуру вытащат обратно.

«Твою ж мать, чтобы сделал отец? — проскочила непривычная мысль. Стас начал оглядываться и слышать в голове голос Дана: — Думай, ничтожество! Думай быстрее! Хоть капля мозгов и инстинкта самосохранения у тебя есть?»

Стас кинулся к кустам и схватил светящийся артефакт.

Должно сработать… должно!

Он сжал путеводитель в пальцах, с такой силой, будто это орех, который нужно разломать.

Теория оправдалась. Огонек запульсировал и обжег кисть.

В следующую секунду — Стас бросил его в сторону Рэда, Вольганта и Блайка.

Вспышка — и вся округа заполнилась ярким светом.

Мужчины схватились за глаза.

Это их притормозит…

Стас хлестнул Лилиджой по щеке. Веки девушки замельтешили. Очнулась. Сработало. Хоть и овощ, но идти — может. Или нет? Стас не стал рисковать. Взял наставницу на руки. Рана на животе углубилась. Спотыкаясь, Стас понесся к бурлящей реке, но по пути решил оглянуться.

Дарис всадил Касти кинжал в спину. По белой мантии хлынула голубая кровь. Тело защитника распалось на кусочки. Душа его засияла синим цветом и исчезла. Ее поглотил шастр-палачей.

— Нам кабзда…

— Прости, друг, — опечаленно произнес Дарис, обращаясь к кинжалу. — У меня нет выбора.

— Убил и извинился... Какой воспитанный, — прохрипел Стас.

Рана всё расползалась.

Почва забурлила, как штормовое море, Дарис принялся за Стаса.

Ни спрятаться, ни убежать. Нагонит! Нужно срочно исчезнуть! Река… Река, ну же…

Стас бежал из последних сил. Кровавая дорожка шлейфом тянулась по малахитовой траве. Ботинки утонули в грязи, когда он добрался до золотистой воды.

И что делать?

Стас сплюнул и бросился в реку. Раскрыл глаза. Мутно. Ничего не видно. Утробные звуки воды смешались с криками, которые доносятся с поверхности.

Демоны близко.

Стас пригляделся и понял, что на дне есть какое-то слабое движение. Маленький вихрь. Портал? Кастивиль ведь может создавать порталы на плато зарождений… Он херувим.

Прижав Лилиджой за талию, Стас поплыл ко дну. Кислород заканчивался. Позади кто-то шлепнулся в воду и быстро приближался.

Ко дну, ко дну…

Стас задыхался, но греб и греб…

Еще чуть-чуть…

Чьи-то пальцы цапнули за ногу, но соскользнули.

Золотая муть потяжелела.

Вода…

Везде золотая вода! В легких вода. Горько-кислая на вкус, а на ощупь, точно жидкая каша. Тело сводило, дергало; конечности каменели…

Стас потерялся, не понимая, куда грести, и почувствовал, как нечто — или некто — тянет его к себе…