Душа без признаков жизни

ГЛАВА 34. Марлин

Секрет счастья — в соприкосновении душ.

Веды. Упанишады

Андриан вернулся к концу января, когда за окнами завывала свирепая метель.

Дома он Марлин не застал и — очередной раз, придя в больницу — упросил Яру отыскать ее.

— Не могу, Яра, — всхлипнула Марлин. — Я снова поступлю неправильно. Я никогда не принимаю правильных решений!

— Поговори с ним! Он неделю сюда приходит. Сколько можно его избегать?

Марлин знала, что Андриан приходит и к ней домой, поэтому жила у Яры, а когда он вернулся из поездки — не открыла дверь. Парень колотил кулаками по железу и просил выслушать. Тогда она скатилась на корточки и тихо роняла слезы.

Боролась с желанием впустить убийцу мужа.

Раньше она думала, что только Стас способен так замучить сообщениями, но Андриан переплюнул его десятикратно. Смартфон разрывался от уведомлений.

Марлин набрала в легкие побольше воздуха (вдруг сумеет не зарыдать?), поправила макияж и попросила Яру привести парня в кабинет.

Не успела она поздороваться, как он кинулся ее обнимать. Сжал настолько крепко, что дыхание рвануло, точно газ из лопнувшего шара. Запах древесных духов пропитал Марлин изнутри, заставляя впасть в ностальгию.

Андриан посадил ее в кресло и встал на одно колено. Сжал ее пальцы ледяными ладонями.

— Что ты хочешь от меня услышать? — обронила Марлин, заглядывая в мятные глаза.

Зрачки парня метались так быстро, словно хотели выпрыгнуть из глазниц и пуститься по ее телу галопом.

— Нет, это ты должна меня выслушать. Я поступил глупо, скрывая от тебя то, кто я есть. Виной — страх. А поскольку терять нечего, я расскажу тебе всё о своей жизни. Я никогда больше не стану что-то утаивать от тебя, Мари.

— Всему свое время, Андри. Твое — вышло. Ты предал меня.

— Я не оставлю тебя. И буду пытаться всё исправить. Я хочу, чтобы ты узнала правду обо мне.

Марлин поднялась на ноги. В разъедающих сомненьях прошагала до дивана и скрестила руки на груди.

— Попробуй.

И он рассказал.

Всё.

С самого начала.

О детстве. О знакомстве со Стасом. О преступной жизни. О том, что у него было два выбора: сдохнуть в бедности или воспользоваться преимуществами, которые давала близкая дружба с сыном Дана Вильфанда. О том, какие махинации проворачивал и как стал сутенером, стремясь заработать куда больше.

— А теперь... — выдохнул Андриан, — убийство Феликса.

Сердце Марлин рухнуло.

До хруста суставов она сжала ткань белого халата и со слепой наивностью помолилась, что в эту секунду услышит тайну, которая разгонит бурю в сознании, даст пробиться свету между мерзких кудлатых туч, застивших чувства и мысли.

Но как можно простить убийство?

Андриан сел рядом и переглянулся с ней сверкающими мятными глазами. Боль. Пронизывающая, как ледяной залповый ливень. Она читалась на смуглом лице, ютилась на тонких губах. И, несмотря на это, парень улыбнулся, но Марлин ненавидела его улыбку, ненавидела, потому что эта улыбка идеальна, такой улыбке можно аплодировать, ей можно поверить…

— Я не был знаком с Феликсом. Честно. Личных счетов между нами нет, и причины убивать его не было. Но было кое-что хуже. Галлюцинации. Я болен, Марлин.

— Не понимаю.

— Раньше я страдал от неконтролируемых галлюцинаций. Это не просто картинки перед глазами. Нет. Это было так, словно кто-то влезает в голову хозяином. Контролирует тело. Мозги. И ничего мне не помогало.

— Значит, ты...

— Ничего не соображая, взял у Стаса пистолет. И автомобиль. Отправился к Феликсу… И застрелил его! Не раздумывая. Не имея представления, кто он. Затем снова сел за руль и ехал на автопилоте. Мой разум включился, только когда я мчался навстречу камазу. На таран! Я очнулся и вырулил в сторону. Я был на мосту, так что машина упала в реку.

Марлин взяла парня за руку и почувствовала его дрожь.

— Стас рассказал тебе правду. Отчасти. Он решил, что я предал его, потому что я был единственным, кто знал о товаре в автомобиле. Суммой в десятки миллионов! Стас подумал, будто я хотел сбагрить грёбаную дурь. Вот и всё…

— Ты убивал кого-то еще?

— Нет, Мари. Я не убийца! День, когда я убил Феликса — перевернул всё. Он уничтожил меня, но дал возможность переосмыслить жизнь. Изменить ее. Однако я не умел жить по-другому. Поэтому, в момент нашей встречи, пробивал десятое дно. Но... но ты полюбила меня. Я не верил, что можно полюбить то, чем я стал. И, встретив тебя, я окончательно решил измениться, понимаешь?

— Всё, что ты рассказывал о себе… было ложью.

— Это не так! Я солгал о преступлениях. — Андриан покачал головой и придвинулся ближе, посмотрел, как самым близкий друг, которому хочется открыть каждый изгиб души. — Но я действительно люблю рисовать и умею это делать. Я никогда не врал тебе о своей семье. Никогда не врал о своих чувствах. Я люблю тебя, Марлин. Это правда. Ты это знаешь.

Марлин обхватила себя руками. Почувствовала, что мерзнет от шока. Андриан посадил ее к себе на колени. Его тело, напротив, полыхало жаром, и Марлин обняла парня, не понимая, как должна повести себя.

Как поступить?

— Я знаю людей с самой неприглядной стороны, — продолжил он. — Знаю их пороки. И главное, что всегда понимал: любви не существует. Я наблюдал убийства, издевательства, смерти от передоза и людей, которые клянутся в чувствах своим женам, а потом развлекаются за их спиной, но в глаза продолжают рассказывать о непоколебимой любви. Это реальный мир. И для меня признание людей друг другу в чувствах было пустым звуком. Но... потом появилась ты, Марлин. И лживое слово «любовь» — вдруг обрело жизнь в моём сознании. Ты заставила меня почувствовать то, во что я никогда не верил!

Марлин поняла, что не в силах больше сдерживать слезы, и они заструились по щекам.

Нет. Не надо... Почему я верю тебе?! Нельзя! Я не имею права прощать тебя! Не имею права!

— Ты проверялся у врача? Всё еще видишь галлюцинации?

— Нет. Они исчезли после убийства Феликса.

Марлин вспомнила, как на втором курсе медицинского университета прочитала уйму книг о слуховых и зрительных галлюцинациях, но столкнувшись с подобным сейчас — не знала, что сказать. Может ли такое быть? Андриан не лжет. В этом она уверена. Но звучит... безумно. Что, если она ошибается? Что, если он просто морочит ей голову?

Она попросила дать ей время всё взвесить. Андриан не сдался: подключил человека, которого Марлин меньше всего хотела слышать.

— Андрик, посмотри на ее лицо. — Стас закатил глаза. — Думаешь, рассказывать о своей жизни было хорошей идеей?

Они сидели в квартире Андриана. Оказалось, он помирился со Стасом.

Марлин коробилась под их взглядом, под взглядом двух придурков, которые сидели и обсуждали ее в глаза, будто она просто торшер над кроватью, декор в комнате!

— А чего про Обитель не рассказал? — спросил Стас, одаряя таинственной улыбкой.

— Про что?

— У Стаса богатая фантазия, — отозвался Андриан.

— Слушай, может тебе по телику интервью дать? — съехидничал Стас. — Я бы посмотрел на это.

«Смеются надо мной», — подумала Марлин.

Общество Стаса напрягало, но Андриан попросил друга покинуть их компанию, что тот сделал неохотно — почти проел в Марлин дыру глазами, а на прощанье сжал ее голое плечо, окидывая взглядом собственника.

Это из-за того поцелуя?

Марлин раскраснелась, вспомнив свидание со Стасом.

— Это всё очень интересно, — выговорила она, стараясь не расхохотаться или не разрыдаться в истерике, — но… черт, да я даже не знаю, что сказать.

С теплом, каким озаряет весеннее солнце, Андриан улыбнулся. Сочная мята его радужек посвежела.

— Несколько дней назад ты со мной разговаривать не хотела. А теперь сидишь у меня дома. Это почти победа. Для меня…

— Возможно… — Марлин прикусила губу и продолжила: — Мы можем побыть друзьями. Пока…

Андриан занервничал.

— У тебя кто-то есть? — выпалил он с мрачным лицом.

— Что? Нет.

— Господи, — Андриан зачесал пальцами челку и отвел взгляд. — Веду себя, как малолетка! Извини.

— Андри, я не могу просто взять и простить тебя. Понимаешь?

— Понимаю. Что ж, видимо, тебе нужно время.

«Безумно много времени», — посетовала в мыслях Марлин.

Да, Андриан стал мужчиной, которого она любит. Мужчиной, о котором думает по ночам... Феликс — был её спасителем. В какой-то момент и ее богом... Нельзя простить того, кто убил твоего бога.

***

Весь заснеженный февраль они провели вместе.

Андриан даже познакомил Марлин с друзьями. И всё бы прекрасно, да только нет ничего хуже, чем находиться рядом со Стасом.

Бывший похититель явно чего-то хотел, бросал неоднозначные взгляды. Марлин казалось, что она трескается и рассыпается каждый раз, когда он ее приобнимал. Андриан любил друга, но упоминал его, как низко морального человека, да и сам Стас ярко выразил натуру поступками, в том числе и по отношению к ней.

Однако Марлин была уверена, что видит чистую воду в глубине синих глаз: кристально искреннюю и полную любви для тех, кто в ней нуждается, но намертво спрятанную от мира, затопленную в результате психологической катастрофы. Атлантида души.

Как можно глубже Марлин закапывала мысли о Стасе.

Она старалась простить Андриана и разрешить себе любить его. Спустя месяц, она пустила его переночевать. Он задержался допоздна, потому что они увлеклись беседой за бокалом вина.

— Опять прогонишь? — промурлыкал Андриан на ухо.

Снег засыпал двор.

Пробуя пряное вино с нотками лаванды, Марлин разглядывала падающие за окном снежинки.

— Можешь переночевать в гостевой спальне, — ответила она и почувствовала мужские пальцы на бедрах.

Андриан прижался к ней сзади. Марлин разгорячилась от крепкого вина и подумала, что возможно и стоит поддаться. Дышал парень порывисто и нетерпеливо, водил губами по ее шее, стараясь приласкать, возбудить.

— Как скажешь, котенок, — прошептал он и прижался сильнее.

Сквозь штаны Марлин ощутила его желание.

Она легла одна, но спустя полчаса услышала, как скрипнула и отворилась дверь. Андриан зашел в спальню, лег к ней и притянул к себе за талию, начал целовать плечи и волосы. Марлин попыталась оттолкнуть его.

— Прости, я скучаю по тебе.

— Андри, я не буду заниматься с тобой…

— Нет, но и я не уйду, — перебил парень и накрыл ее одеялом. Он перекатился на другой бок. — Просто хочу быть рядом.

Марлин вздохнула, укуталась плотнее и заснула.

***

Той ночью ей снился Феликс.

Они сидели на белом, идеально ровном песочном пляже Карибского моря, где когда-то провели медовый месяц. Море и небо на горизонте перетекали друг в друга. Волны нежно плескались о нагретый солнцем берег.

Смотря ей в глаза, муж неодобрительно качал головой.

— Он убил тебя.

— Ты его любишь?

— Я... не знаю.

— Тогда зачем дала ему надежду?

— Он дорог мне. Действительно дорог. Но я... — Она уткнулась лицом в колени. — Всё так сложно. Почему всё так сложно?

— Марлин, не давай ложных надежд. Знаешь, ты можешь стать для кого-то целым миром, а когда твой мир рушится — ты умираешь вместе с ним.

— Что же мне делать?

Феликс улыбнулся.

— Если знаешь, что солнце скоро взорвется и превратится в черную дыру, то не говори жителям планет вокруг, что этого не произойдет. Скажи правду. Тогда они могут попытаться спастись. И найти новый мир.

***

Ванная комната погружалась в темноту. Запах жасмина. Банный туман. Свечи по краям бортиков горели на последнем издыхании. Воск скользил красными горячими слезами.

Марлин поднялась в ванне на ноги, прочесала ногтями мокрые пряди волос, выжимая воду, повернула голову к зеркалу напротив и... громко завопила.

На нее смотрел человек. Он сидел на полу, опираясь о рубиновую плитку стены.

— Ой, успокойся, пекинес, это всего лишь я.

— Я поняла, что — ты! Поэтому и кричу! — воскликнула Марлин и нырнула до плеч под воду. — Лучше бы сюда зашел маньяк!

— Ой, ла-а-адно тебе, Мэри, — протянул Стас, цокая языком и закатывая глаза.

— Как ты попал в дом?!

Она кинула в парня тюбик шампуня. Бутылка стукнулась о плечо Стаса и шлепнулась на пол.

— Позаимствовал ключи у Андриана. Он, правда, не в курсе… Потому что я их уже вернул. Короче, пусть себе будет не в курсе и дальше. Я сделал дубликат.

«Отлично, придется менять замок», — подумала она.

Парень продолжил:

— Наш котик неосторожен последнее время, всё мечтает о чём-то... Или о ком-то?

Стас прокрутил на мизинце брелок с ключом и закинул шампунь обратно в ванну, словно баскетбольный мяч. Раздался всплеск. Булькая, тюбик опустился на дно.

— Проваливай! Сейчас же!

— Боюсь, другого способа поговорить, чтобы ты не сбежала, у меня нет. — Он встал, снял черную футболку и сел на борт ванной. Марлин вскользь оглядела торс парня, плечи, бицепсы и накалилась жаром потаенных позывов. — Напарила... задохнуться можно.

Марлин нахмурилась и прижала колени к груди. С облегчением вздохнула: хорошо, что не сточила воду. Пена еще не до конца растаяла. Парень ухмыльнулся. Его, по-видимому, ситуация забавляла, смешило то, как Марлин старается прикрыть наготу. Он щелкнул ногтем по воде, обрызгав Марлин, и рассмеялся, когда она пнула его в бедро.

— Нам не о чем говорить, придурок!

— Разве? — В глазах Стаса замерцало пламя свечи. — Почему ты избегаешь меня?

— В жизни не слышала более идиотского вопроса.

— Из-за того случая в ресторане? Так я не собирался с тобой ничего делать. Этот спектакль был для Андриана. Сколько можно извиняться?

— Во-первых, я не реквизит для театральных сценок, а во-вторых — ты лжешь. Собирался.

Стас хмыкнул.

— Но не сделал же.

Он многозначительно вздернул брови. Затем сел на корточки и сложил руки перед самым лицом Марлин, сверкая в полутьме ярко-синими радужками.

Взгляд черной пантеры на ночной охоте.

— Что ты хочешь, Стас?

— Андриана здесь нет. Хочу знать, что ты думаешь обо мне на самом деле.

— Ты хоть сам себя слышишь? Привет, Марлин! Я хотел тебя изнасиловать и накачал наркотиками, а сейчас вломился в твой дом. Скажи, как ты ко мне относишься?

— На твоем лице лишь…

— Презрение? — засмеялась Марлин.

— Я хорошо знаком с чертами презрения. Право, в мою сторону таких гримас достаточно. Но... у тебя она искусственная.

— Неужели?

— Под видом презрения ты скрываешь нечто другое. Скажи, Мэри... если бы ты не была с Андрианом, — Стас запнулся, вдумываясь в вопрос, и продолжил: — Ты бы захотела быть со мной?

— Нет, — фыркнула Марлин, отворачиваясь. Однако почувствовала, как внутри что-то мерзко сжалось. — Прошу, уходи. Или выйди и дай мне одеться.

Стас вздохнул, взял с сушилки полотенце и бросил в Марлин. Она недоуменно выпучила глаза.

— Ты издеваешься?

— Я видел столько женских тел, сколько тебе и не снилось. Думаешь, сможешь меня чем-то удивить?

Стас заулыбался и опёрся о стену, не сводя взгляда с Марлин.

«Поиграть вздумал?» — подумала она и задула последние свечи.

Комната погрузилась в темноту.

На ощупь Марлин вылезла из ванны, обмоталась махровым полотенцем и сделала несколько шагов к двери. Лоб уткнулся в препятствие. Она подняла ладони и поняла, что прижалась к мужской груди.

В легкие проник запах итальянского парфюма с нотами кедра и рома. Одна сильная рука обхватила за талию, другая — пальцами утонула в белых волосах.

Нос Стаса медленно заскользил по губам и левой щеке.

— Вкусно пахнешь, Мэри. Гель для душа с запахом шоколада? Серьезно? — усмехнулся Стас.

Он нагло развязывал на Марлин полотенце. К своему ужасу, она ощутила сладкую дрожь от его прикосновений. Отклик уловил и сам парень. Он дотронулся до ее шеи — осторожно и мягко, словно в страхе спугнуть лишним движением, — и поцеловал в плечо.

Марлин опомнилась.

Оттолкнула его.

Стас отшатнулся, и Марлин выскочила из ванной комнаты, ругая себя за минутную слабость.

«Сегодня же пересплю с Андрианом!» — решила она.

Реакция на Стаса могла возникнуть только из-за ее воздержания.

Не иначе!

Марлин прибежала в спальню, успела запыхаться по пути. Скинула полотенце и схватила из шкафа первое, что попалось. Черный шелковый халат. Накинула на себя. Когда она взялась завязать пояс, руки Стаса развернули к себе.

— Чего ты боишься? — прошептал он, придерживая концы пояса. — Я не насильник. И не маньяк. Ну, разве что иногда. Но не для тебя.

— Того, что подумает Андри. Я в халате. А ты в одних штанах! Если он сейчас придет?

— Будет неловко, — хохотнул Стас, — но весело.

Марлин закрыла глаза, не понимая, что нужно сделать. Ударить его? Закричать? Или просто ждать? Стас приложил ладонь к ее щеке и заставил посмотреть в свои синие радужки.

— То есть проблема лишь в чувствах Андриана? Не хочешь его задеть?

— А ты хочешь?

— Нет, — покачал он головой. — Совсем нет.

— Тогда зачем ты это делаешь? Просто оставь меня в покое.

— Не могу.

— Почему? Какого черта ты привязался?

Стас сжал губы.

— Почему? — снова спросила она. Так мягко, что сама удивилась своему тону.

— Обычно девушкам сложно передо мной устоять, а ты... стала исключением. Это заманчиво. Как видишь... ты мне нравишься. Слишком... нравишься. Я не уверен, но, возможно, даже...

Он осекся. Марлин сделала шаг назад, почувствовав настырные мужские пальцы под халатом.

— Ладно, Мэри, слушай… После всего, что случилось за последние полгода, я четко осознал одну вещь… Самую важную вещь! Знаешь, какую? Мы все умрем. Жизнь дана для того, чтобы слушать зов сердца. Остальное неважно. Чужое мнение неважно, Марлин! Любые твои страхи — иллюзия. Чушь! Ты должна слушать лишь то, что шепчет внутри тебя. И если оно подсказывает быть с Андри, то будь с ним. Но если нет… Вспомни, что ты свободна сделать любой выбор.

Стас окинул ее задумчивым взглядом и ушел.

Если вы читаете эту историю, поддержите, пожалуйста, лайком или комментарием. Они бесплатные :)