Дьявол под маской

Глава 16

У Джулиана болела шея. Он чувствовал, как кровь медленно стекает по его горлу.

— Мне очень жаль, — прошептала она. — Я… я никогда не хотела этого.

Поскольку отвернулась от него, вампирша не заметила, как он внезапно вздрогнул.

— Роза…

Она снова посмотрела на него. Он видел следы слез на ее лице. Ее прекрасное лицо давным-давно словно выжглось в его памяти.

— Я заслуживаю гораздо большего, чем просто укус от тебя, — сказал он. Его голос звучал хрипло. Она должна хотеть разорвать его на части. В конце концов, это он виноват, что она… «Нет, прекрати. Двигайся постепенно». — Как ты сюда попала? Как эти отморозки тебя поймали?

— Я слишком долго не ела. — Она сглотнула, и он услышал легкий звук этого движения. — Агент Макадамс нашел меня в Чикаго. Он сказал, что может мне помочь. Что он может… может снова изменить меня.

Джулиан шагнул к ней. Он сорвал цепи со стены, когда она впервые бросилась к нему. Очевидно, ему просто нужна была правильная мотивация, чтобы вырваться на свободу. Теперь с его запястий свисали обломки этих цепей.

Роза вскинула руку.

— Нет, остановись! Не подходи ближе! Я… я нападу, если ты это сделаешь! — Ее голос был резким и отчаянным. — Они морили меня голодом. Вот как помог Макадамс. Он солгал мне. Обещал, что поможет, но просто хотел использовать меня.

Чего хотел Макадамс, так это побыстрее попасть в ад. Джулиан с радостью сделает ему одолжение.

— Он морил меня голодом, потому что хотел сделать слабой. Слабой — значит, поддающейся контролю разумом. Он хочет использовать меня, чтобы превратить в какое-то оружие. — Ее смех был горьким, диким. — Я думала, что ФБР положено быть хорошими! Они такие же плохие, как… — но она замолчала, сжав губы.

«Такие же плохие, как я?» Он слегка выдохнул и сделал шаг к ней. Он втянул носом едкий запах дыма, который витал в воздухе. До этого слышал выстрелы, отдаленные крики, но весь этот шум затих.

Остался только дым.

— Нам нужно выбираться отсюда, — сказал он Розе. Его Роза. Черт возьми, каковы были шансы, что он найдет ее в таком состоянии? Он пытался найти ее раньше, искал отчаянно, даже пошел к ее мудаку-брату Майклу, но парень прогнал его.

«И я подумал, что ей будет лучше без меня».

Он ошибся. Роза страдала, а он об этом не знал. Сделав над собой усилие, Джулиан сказал ровным голосом:

— Чтобы спастись, ты должна быть сильной. Так что если тебе нужно больше крови, детка, пей.

У нее напряглись плечи.

— Не называй меня так, — она посмотрела на него своими темно-зелеными блестящими глазами.

Джулиан поднял руки перед собой. Цепи покачивались.

— Моя ошибка. Сорвалось с языка.

Она зарычала.

— Роза? — Он так давно ее не видел. Так много времени прошло с тех пор, как он в отчаянии пришел к Люку и заключил сделку, чтобы спасти ее жизнь.

Или скорее… сделку, чтобы вернуть ее из мертвых.

— Я никогда не хотела этого, — прошептала Роза.

Его сердце бешено колотилось в груди.

— Что, по-твоему, я должен был делать? Все произошло из-за меня. Моя вина. Я…

— Ты здесь потому, что Макадамс и его извращенная группа агентов дали мне первое задание. — Ее ломкий голос прорвался сквозь его слова. Ее лицо осталось таким, каким он его помнил: мягкий овал, большие глубокие глаза и полные, сексуальные губы. Хотя ее кожа была слишком бледной, и он мог видеть темные тени, которые лежали у нее под глазами. — Ты и есть то задание.

Запах дыма усилился. Казалось, что все это место вот-вот сгорит в огне. Теперь он услышал пронзительный сигнал тревоги, который, казалось, становился все громче с каждым мгновением.

— Агент Макадамс сказал мне, что я должна напасть на того, кого поместят в камеру вместе со мной. — Он сказал… он сказал, что я должна убить этого человека.

Дерьмо.

— Если я этого не сделаю… — Она наклонила голову вперед, и темный занавес ее волос — грязных и спутанных, потому что она находилась в плену черт знает сколько времени — опустился вниз, закрывая ее лицо. — Тогда Макадамс сказал, что страдать буду я.

Он хотел сделать так, чтобы Макадамс страдал — мучительно и болезненно.

— Мне очень жаль, — сказала ему Роза. Ее дыхание вырвалось с печальным вздохом. Вот в чем заключалась особенность вампиров — они все еще дышали. Они все еще чувствовали. Они все еще жили, только по-другому. Для этого требовались кровь и клыки. — Но у меня нет выбора.

Может, у нее и нет, но у него есть. Джулиан обвел взглядом камеру. Он подбежал к стене и ударил по ней кулаком, снова и снова, но странное стекло не разбилось. Его руки кровоточили, когда он наносил удары, но стекло не поддавалось.

Затем он почувствовал ее прикосновение к своему плечу. Мягкое, легкое и посылающее жаркий поток прямо через все его тело. Он напрягся, его окровавленный кулак все еще был поднят.

Так было всегда между ними. Она дотронулась до него, и он возжелал. Он страстно желал этого. Терял рассудок.

— Мне очень жаль, — повторила она.

И через стекло он увидел Гаррика Макадамса и его людей — вооруженных людей, которые казались немного опаленными и покрытыми пеплом — бегущих к камере.

Джулиан стиснул зубы.

— Я правда ненавижу, — добавила Роза почти… задумчиво. — Что тебе снова придется смотреть, как я умираю.

Что?

Гаррик открыл дверь камеры.

Роза схватила Джулиана за плечи и оттащила его подальше от агентов. Он ударился спиной о заднюю стену.

Слишком поздно до него дошли ее слова. Роза не собиралась его убивать. Она собиралась пожертвовать собой. Нет, нет, нет! Он открыл рот, и рев его зверя вырвался наружу, казалось, сотрясая клетку.

— Она уже должна была опустошить парня! — заговорила первой рыжеволосая женщина, стоявшая позади Гаррика. Мадлен. Да, он узнал ее достаточно легко. Она подняла оружие, целясь прямо в Розу. — Ты знала свое задание.

Роза бросилась к ней.

Джулиан метнулся к ним.

Агенты открыли огонь по Розе — шквал пуль обрушился на ее тело, и она дернулась, словно марионетка на веревочке.

И тут Джулиана поразила трансформация, раскаленная добела и обжигающая. Его зверь буквально вцепился когтями и оттолкнул человека назад. Джулиан упал на пол на четвереньки, его лапы и когти царапали поверхность. Мех вырвался из его тела, когда он смотрел, как падает Роза.

Только не снова. Это не повторится.

— Очаровательно, — услышал он голос Гаррика. — Но сейчас у меня нет времени на это дерьмо. Большой босс едет к нам навстречу, и нам нужно выдвигаться.

Гаррик направил на него пистолет. Джулиан смотрел на него глазами пантеры. Его добыча. Он рванулся к ублюдку, а Гаррик стрелял снова и снова.

Пули с глухим стуком вонзились в него. Кричали и другие агенты, стреляя.

Джулиан не остановился. Он врезался в Гаррика, сбив этого ублюдка с ног.

— Пристрелите его! — крикнул Гаррик. — Продолжайте стрелять! Остановите его!

Джулиан стиснул зубы на горле мужчины. С тобой все кончено. Его зубы вонзились в ублюдка и…

— Пришло время расплаты, — сказала Мэдлин почти мурлыкающим от удовольствия голосом. Он почувствовал, как дуло пистолета уперлось ему между глаз. — Тебе и этой маленькой сучке следовало оставить меня в покое. Никто не лезет мне в голову. — Затем она выстрелила.

Его зубы резко вонзились в последнем, отчаянном укусе. «Если я умру, то заберу его с собой».

Тьма окутала Джулиана. Холодная, бескрайняя тьма.

Интересно, увидит ли он Розу на том свете?

* *

— Ты дракон. — Мина по-прежнему пыталась осознать этот факт. Тем временем она уже обвила его своим телом. Ее рука лежала на животе Люка. Нога — у него на бедрах. Они лежали в его постели, тесно прижавшись друг к другу. Мина чувствовала себя в безопасности. В тепле.

Защищенной.

Почти… любимой?

— Я такого не предвидела, — призналась она ему и быстро поцеловала его в плечо.

Он скользнул рукой по ее бедру, задержавшись на мгновение на одном из шрамов.

— Есть вещи, которые я тоже не предвидел.

В его голосе звучала печаль, в чем она могла поклясться. Но с чего бы повелителю тьмы печалиться?

Она облизнула внезапно пересохшие губы. Дурное предчувствие охватило ее.

— Что ты мне не сказал? — Она посмотрела на его руку, нежно поглаживавшую ее шрам. Око ада все еще мерцало на его пальце. — Люк? — спросила Мина, когда он промолчал.

Он поднял руку и посмотрел на Око.

— Тебе это не пригодится.

Да, пригодится.

— У Гаррика больше ресурсов, чем ты думаешь. Ты же видел этот… этот ошейник, который он надел на меня. — Она не хотела вспоминать боль и ужас, которые доставил ей этот ошейник. — Мы не можем снова недооценивать его. Мне действительно нужно Око. Ты можешь использовать его, чтобы забрать мою темную силу и…

— В тебе нет ничего темного. — Его взгляд скользнул по ее лицу. — И никогда не было. Ты самая щедрая женщина, которую я когда-либо встречал. Ты храбрая и сильная, и твоя душа ничем не запятнана.

На душе, о которой шла речь, казалось, потеплело.

— Ты была готова обменять свою жизнь на мою, — продолжал он, затаив дыхание. Как это на него не похоже. Потом Люк спросил: — Почему?

Почему?

— Потому что это казалось правильным, — медленно проговорила она, пытаясь найти верный ответ. Ее эмоции перепутались. Она и сама толком не понимала почему. Просто знала, что не может позволить Люку страдать. Что он не должен погибнуть.

— Ну конечно. — Он убрал руку с ее бедра. Скатился с кровати. Встал там, голый, и уставился на нее сверху вниз. — Я и забыл, что такие, как Лео, ведут себя именно так. Правильно и неправильно. Добро и зло. Весь этот джаз.

Она больше не чувствовала себя в тепле и безопасности. Мина натянула одеяло до подбородка.

— Люк?

— Я солгал тебе, Мина.

Нет. Она машинально покачала головой. Она знала, что между ней и Люком существует связь. Да, не могла этого объяснить, но чувствовала это. Он заботился о ней. И Мина полностью потерялась в нем.

— Я не собирался дожидаться темноты, прежде чем отправиться за Гарриком и остальными. Я просто хотел трахнуть тебя еще раз, а потом уйти.

Подождите… что? Мина вскочила на ноги, сдернула с себя простыню и неуклюже обернула ее вокруг тела.

Он махнул рукой, и на нем появилась одежда. Жаль, что он не использовал тот же трюк, чтобы ее прикрыть.

— Мы не трахались. — Гневные слова сорвались с ее губ. — Не смей мне так говорить, понял?

— Тогда что же мы делали? — Он склонил голову набок, изучая ее. Его лицо превратилось в холодную жесткую маску.

— Мы занимались любовью! — Мина чуть не прокричала ему эти слова. — Это было больше, чем просто физическое влечение. Ты же знаешь, что так и было.

— Но ты же меня не любишь.

Молчание.

Ее губы все еще были приоткрыты, и она тяжело дышала.

— Я… — Мина замолчала. Она сама не знала, что чувствует. Была ли это любовь? Она нуждалась в нем, хотела защитить его, и так жаждала тех редких моментов, когда он улыбался или смеялся и…

Он повелитель тьмы. Он превратился в дракона и сжег половину Ки-Уэста. Но его пламя даже не обжигало ее кожу.

— Ты можешь полюбить? — спросила Мина, отчаянно желая узнать правду.

Он повернулся к ней спиной.

— Чудовище, в которое я превратился… вот, кто я на самом деле. Человек — всего лишь маска, которую я ношу. В моем сердце тьма. Я жажду выпустить свой огонь. Яростно бушевать и уничтожать всех, на своем пути. — Он направился к балкону. Открыл двери и вышел наружу.

Она бросилась за ним, простыня волочилась за ней, как шлейф свадебного платья. Выйдя на балкон, Мина почувствовала порыв ветра, принесшего с собой свежий соленый воздух океана.

Океан.

Она посмотрела на блестящую воду и поняла, что не может отвести взгляд.

— Красиво, не правда ли? — Люк задумался. — Мне всегда нравится приходить сюда и смотреть на воду. Жаль… никогда не думал, что это будет то, что я возненавижу больше всего.

Что? Мина попыталась отвести взгляд от этих волн, но они, казалось, взывали к ней. Такие красивые.

— Я всегда должен следить за собой. — Его голос звучал тихо, но был слышен даже сквозь шум прибоя. — Всегда стремился сдержать свою тьму. Потому что если позволю себе потерять контроль, то смогу уничтожить людей. Всех до единого. Моя сила распространится, как болезнь, заражая их. Уничтожая человечество, пока не останутся только мои паранормалы. А те, которые мои? Они темные. Они постоянно сражаются с внутренним демоном. Они не… они не могут легко полюбить.

Она закрыла глаза. Только так она могла перестать смотреть на воду. Что происходит? Волны, казалось, ее зачаровывали.

— Ты спросила, могу ли я полюбить.

Она сосредоточилась на его голосе. Глубине. Шероховатости. Люк.

Потом она почувствовала его прикосновение. Его руки лежали на ее плечах, которые крепко ее обнимали.

— Я могу.

Она открыла глаза.

Но…

Они с Люком больше не стояли на балконе. Он переместил их — использовал свою силу — и теперь они стояли на краю пляжа. Волны накатывали на нее, щекоча пальцы ног, и искра чистой радости пронзила ее.

— Я отпускаю тебя, — сказал он, и его улыбка разбила ей сердце. — Это должно показать, как чертовски сильно я могу любить. — Он поцеловал ее в губы. — Видишь? Мой брат ошибался на этот счет. Даже в темноте может светиться немного света.

А потом он… он повел ее к волнам.

Люк взял у нее простыню. Она стояла там, обнаженная, а волны набегали на ее тело. Нет, они на нее не давили. Они почти обвились вокруг нее. Обнимали ее?

«Приветствовали меня».

И она поймала себя на мысли, что отворачивается от Люка и все глубже погружается в воду. Ей не хотелось покидать его, но в этот момент она чувствовала себя странно беспомощной. Вода взывала к ней.

— Твоя мама зашла в воду не для того, чтобы умереть, Мина! — Его крик последовал за ней, когда она вошла еще глубже. — Она ушла, потому что у нее не было выбора. Ее вид никогда его не имел!

Ее вид?

— То, что она прожила с тобой шесть лет, просто удивительно. Русалки не должны так долго сопротивляться зову океана. Океан — настоящая любовь русалки. Ее сердце. Но когда у нее родилась дочь-полусмертная, твоя мать сопротивлялась этому зову. Она боролась с ним шесть долгих лет и оставалась с тобой.

Теперь вода доходила Мине до пояса скрывая ноги и… они ощущались странно.

— Но русалка не может вечно оставаться вдали от океана. Если бы она продолжала пытаться, то умерла бы. Она должна была вернуться. Так же как и ты… должна уйти.

Она повернула голову. Посмотрела на него через плечо. Люк стоял на пляже, широко расставив ноги, его взгляд полностью сосредоточился на ней.

— Ты не сирена, любимая. Ты русалка. Когда Лео исцелил тебя, он пробудил все твои дремлющие силы. Твоя человеческая сторона исчезла, и океан зовет тебя. — Люк скрестил руки на груди.

— Мне страшно, — у нее вырвались тихие слова, но…

Люк ее услышал.

— Тебе не нужно бояться. — Его взгляд стал ярким — признак его силы. — Тебе нечего бояться. Шрамы на твоем теле? Они существуют только для того, чтобы помочь тебе преобразиться. На самом деле это вовсе не шрамы. У тебя появятся жабры. Твои ноги станут прекрасным хвостом русалки.

Она могла… почти видела блеск чешуи на своих ногах, прямо под волнами.

— А когда ты уйдешь под воду… — Его голос стал сильным, но грубым. — Жизнь, которую ты знала раньше, исчезнет, как и у твоей матери. Океан ни для кого не стоит на втором месте. Ты будешь знать только… наваждение русалки. Другой жизни не будет. Другой любви не будет.

Она опустила руки в воду. Чувствовала себя так… хорошо. Так правильно. Но она продолжала смотреть на Люка.

— Ты забудешь меня.

Что? Конечно, она его никогда не забудет. Он был незабываемым, ее Повелитель тьмы. И они должны пойти и сразиться с Гарриком. Они должны вернуть Джулиана. Нужно спасти Илая. Они должны это сделать…

Ее ноги превратились в хвост. Она хлопнула им по воде, и у нее вырвался удивленный смешок.

— Я никогда не забуду тебя, Мина.

Волны накатывали на нее, затягивая глубоко, и Мина погрузилась в новый мир.

* *

Час спустя Люк все еще стоял на том же месте, глядя на бурлящий прибой. В поисках мелькающего хвоста русалки.

— Она не вернется.

Его тупой братец появился рядом с ним. Люк даже не взглянул в его сторону. Его внимание сосредоточилось на том месте, где он в последний раз видел Мину.

— Ты же знаешь, что у таких, как она, нет выбора. Океан — их радость. Она не бросила тебя на произвол судьбы… — Лео, казалось, запнулся на этих словах, как будто не зная, как утешить своего близнеца. В основном потому, что они никогда раньше не утешали друг друга. — Она ушла, потому что ей нужно было вернуться домой.

— Отвали. — Пока он не обратил свою растущую ярость на брата.

— Так и знал, что ты так скажешь, — пробормотал Лео. — Слушай, я ее вылечил, да? Это то, чего ты хотел. Ты хотел…

«Я хотел ее». Он хотел, чтобы она осталась с ним навсегда. Но больше всего…

— Я хотел, чтобы она осталась в живых. Была счастлива. — Око Ада, казалось, жгло его руку. Чертово Око было частью его самого. Мина этого не понимала. Никто никогда не понимал. Он владел им, потому что владел тьмой внутри него. Око делало только то, что он хотел.

И прямо сейчас он изо всех сил старался не быть эгоистичным ублюдком. Старался изо всех сил…

«Не желать, чтобы она вернулась ко мне». Но русалка не может оставаться с таким как он. Чтобы остаться, Око должно ее изменить.

Она потеряет новую жизнь, которую только что обрела.

Люк сжал кулаки. «Я этого не пожелаю. Хотя бы раз, черт возьми, пусть выбор будет за Миной». Кольцо продолжало жечь его руку. Это будет выбор Мины.

Лео, тупой осел, подошел ближе.

— Русалки испытывают радость только в океане. И ты это знаешь. Они командуют каждым существом под поверхностью. Даже большие белые акулы будут трепетать от прикосновения ее пальцев.

Но Мина боялась акул. Он вспомнил, как она застыла в ту первую ночь. Он сделал шаг вперед. Вода ударилась о его ботинок. Что, если она напугана прямо сейчас? А что, если она увидит акулу и испугается? Что если…

— Я не думал, что в тебе есть что-то такое, — продолжал Лео ошеломленно. — Пожертвовать своим счастьем ради кого-то другого.

Волны продолжали разбиваться о берег.

— Ты когда-нибудь задумывался, что эти чертовы истории о нас — неправда? Возможно, я не злой до мозга костей. — Его губы скривились. — А может, ты не такой уж и чертовски хороший.

— Не думал.

Удивительное признание.

— Я наделал много ошибок, слишком. Такие ошибки, как…Гаррик Макадамс.

Очень медленно Люк повернул голову и посмотрел на Лео.

— Я не уделял достаточно внимания тому, что делали люди. Я не сознавал, насколько могущественной становится эта группа. — Лео тяжело вздохнул. — Ты думаешь, я дал им свои стрелы? Что я отдал им свои стрелы, потому что только их наконечники могут пробить шкуру дракона.

Люк молча смотрел на него. Стрелы Лео были очень особенными и очень древними. Сделаны из материала, которого больше нет на земле. Единственного материала, который мог по-настоящему навредить его виду. Не только ранить, но и убить.

— Если ты так думаешь, то почему я все еще жив? — спросил Лео.

Люк снова посмотрел на воду.

— Потому что даже если ты предал меня, ты все равно ее спас.

Он услышал резкий вздох Лео.

— Ты… любишь ее?

«Я всегда буду ее любить».

— Моя благосклонность к тебе ослабевает. Мне нужно уничтожить людей. Вероятно, ты не захочешь смотреть эту часть. Будучи таким щепетильным типом как ты. — Люк пренебрежительно махнул рукой в его сторону. — Я верну тебе твои стрелы. Постарайся не потерять их снова.

— Я их не терял.

И снова Люк внимательно посмотрел на брата.

— Я не предавал тебя, клянусь. — Лео даже не моргнул. — Но хочу выяснить, что происходит. Я должен это выяснить. — Его губы изогнулись в мрачной улыбке. — В конце концов, брат…то, что ранит тебя, ранит и меня.

Верно. У них были одни и те же слабости, но их сильные стороны сильно отличались.

— Я думаю, что они забрали и кое-кого из моего вида, — продолжил Лео. — В последнее время произошло несколько тревожных исчезновений. Я не могу позволить этому продолжаться. Я защищаю то, что принадлежит мне.

Кое-что еще у них было общее.

— Они покинули военно-морскую авиабазу. — Лео расправил плечи. На мгновение Люк увидел тень крыльев позади тела брата. — Но мы можем их выследить.

Дракон мог выследить кого угодно и где угодно.

— Ты готов к охоте, брат? — спросил Лео.

Он не охотился с братом уже много веков.

— Я не планирую играть с этими людьми по правилам. Ты готов к этому?

Лео сжал губы, но спорить не стал.

Интересно.

Люк улыбнулся ему.

— Тогда я готов. — Он указал на небо. — Разумеется, ты первый.

Лео взмыл вверх и сбросил человеческое тело. Огромный неуклюжий дракон взмыл в небо.

«Ты пытаешься вести себя как цивилизованный человек, но я знаю правду. Внутри ты такой же, как я».

Люк не сразу улетел вслед за братом. Он немного постоял на берегу, выжидая…

Потом он вздохнул.

— Ты собираешься прятаться там вечно? — Наконец он услышал быстрые шаги, которые быстро приближались к нему. Он обернулся и увидел Рейса. — Мне интересно, как долго ты собирался подслушивать.

Рейс поднял брови и выглядел слегка оскорбленным.

— Подслушивать? Ни за что, чувак. Я просто держался позади, чтобы убедиться, что мир не взорвется, потому что ты и твой близнец стояли так близко друг к другу. — Небольшая пауза. — Я думал, что вы вцепитесь друг другу в глотки.

Но они этого не сделали.

— Ты знаешь старую поговорку… враг моего врага — мой друг.

Ройс покачал головой.

— Не так говорится в пословице.

Почти беспомощно Люк оглянулся на воду.

— Не так?

— Нет. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. Ты с Лео объединился, чтобы уничтожить Гаррика Макадамса и его головорезов, потому что вы боитесь, что эти люди причинят слишком много проблем.

Волны бурлили. Небо начало темнеть. Надвигалась буря. Его шторм.

— Эти люди ранили Мину. Они заплатят за это.

— Э-э, да, насчет Мины… я видел ее очень красивую попку, которая вошла в воду?

У Люка напряглись плечи.

— Мина ушла. — «И я чувствую ее отсутствие, словно в моей душе дыра». Только предполагалось, что у него нет души. Ни души, ни сердца.

Жаль, что есть и то, и другое. Вернее, они у него были.

Он практически не сомневался, что океан забрал и то, и другое.

— Ты ведь можешь вернуть ее, правда?

Русалки, как правило, не возвращались. Они часто заводили интрижки с людьми, короткие романы, вызванные любопытством. Всем русалкам давался один шанс выйти на сушу, шанс вкусить человеческую любовь и сравнить эту любовь с радостью, которую они испытывали в море.

Ничто и никогда не могло соперничать с морем. Свобода. Сила.

Жизнь русалки.

— Русалки и сирены очень похожи, — пробормотал Люк. — У обоих чарующие голоса. Сила, которая может подчинить. Сирены давно заманивали моряков на верную гибель, но русалки, я думаю, оказались еще хуже. — Он приложил руку к груди. — Русалки заставляли моряков полюбить их, и как только глупые моряки думали, что они держат рай, русалки отворачивались. Они выбирали океан.

— Я не знал, что у русалок есть выбор.

Что-то было в голосе Рейса… Сукин сын. Люк хмуро посмотрел на друга:

— Ты ведь знал?

— Что Мина не сирена? — Рейс подошел немного ближе, его голос стал сильнее. — Я подозревал. У нее не было такого холодного прикосновения, если ты понимаешь, что я имею в виду. Слишком нежная внутри.

Люк посмотрел на свое кольцо.

— Она хотела, чтобы я использовал Око, чтобы забрать ее темную силу. Она не понимала, что вовсе не темная. — В тот момент он ненавидел Око. Ненавидел весь гребаный мир. — Почему ты не предупредил меня, чтобы я держался от нее подальше?

— Потому что думал, что ты тоже заслуживаешь шанса обрести счастье.

Люк резко вскинул голову.

— Скажи мне правду, о великий повелитель тьмы. — Титул звучал насмешливо, но взгляд Рейса был абсолютно серьезен. — Разве ты не был счастлив с ней?

— Да.

Рейс развел руками.

— Тогда почему ты не сражаешься за нее? Почему не используешь свою силу, не используешь чертово Око, не используешь все, что у тебя есть, чтобы удержать ее рядом с собой?!

Рейс хотел знать правду. Значит, Люк даст ему это.

— Потому что я люблю ее. И считаю, что это больше, чем мое собственное счастье…Я хочу ее. Хочу, чтобы у нее был выбор. Хочу, чтобы у нее было все, чего она желает больше всего.

У Рейса от удивления отвисла челюсть.

— Значит, я убью несколько человек. — Люк решительно кивнул. — Я буду сеять ужас и ад и проведу остаток своей чрезвычайно долгой жизни, скучая по русалке, которая даже не вспомнит меня. Такое случается, как видишь. Ты знал об этом?

Ройс покачал головой:

— Нет, Люк…

— Вот почему ее мать так и не вернулась за ней, — мрачно продолжал Люк, не переставая говорить. — Когда русалка возвращается в океан, она забывает о своей человеческой жизни. Как будто этого времени никогда и не было. Чем дольше находишься в воде, тем больше исчезают твои воспоминания. — Он горько усмехнулся. — Ну и как тебе мой личный ад? Я никогда не забуду ее, но Мина даже не вспомнит моего имени.

Жестокий поворот судьбы.

— Люк, твою мать… Прости. Я не знал…

Люк выдохнул, и из его легких вырвался клуб дыма. Пора было его зверю выйти наружу.

— Оставайся на острове. В Кисе дела вот-вот пойдут совсем плохо.

— Люк…

Он взлетел прямо в воздух, двигаясь быстро, легко передвигаясь, и зверь начал охотиться на свою добычу.

«Может быть, мне стоит так и остаться. Не притворяться больше мужчиной. Я потерял ее, так какой в этом гребаный смысл? Какой смысл пытаться держать себя в руках? Она ушла.

И мне… больно».