Габриэль

Глава 25

Беатрис

На следующее утро я выхожу из комнаты и вижу Грассо, сидящего за кухонным островом.

— Buongiorno, — приветствую я его, беря банан из фруктовой вазы.

Он хмыкает в ответ.

Я откусываю кусок банана, собираясь спросить, что с ним не так, но, увидев, что его глаз почти полностью заплыл, резко ахаю, закашливаюсь и с трудом проглатываю банан.

— Что с тобой случилось? — восклицаю я, хватая его за лицо, чтобы получше рассмотреть травму.

— Это Габриэль сделал с тобой? — спрашиваю я, вглядываясь в его лицо с тревогой.

Грассо качает головой, убирая мои руки со своего лица.

— Чёрт, нет, это не Габриэль. Я был бы уже мёртв, если бы Габ на меня сорвался. Это какой-то ублюдок, с которым мы разбирались вчера ночью, решил дать сдачи, — объясняет он, пока я достаю из холодильника кусок стейка и аккуратно прикладываю его к его глазу.

Он бросает на меня вопросительный взгляд.

— Это поможет снять опухоль, — поясняю я, придерживая стейк на его глазу.

— По-моему, это пустая трата еды, если ты меня спросишь, — бурчит он, но всё равно прижимает стейк к лицу, а другой рукой поднимает чашку кофе и делает долгий глоток.

— А где Габриэль? — спрашиваю я, оглядываясь по сторонам.

— Он в зале, в конце коридора, — отвечает Грассо. — Не хотел тебя будить.

— Хм, — только и отвечаю я, продолжая есть.

На самом деле, скорее избегает меня после нашей перепалки в сообщениях вчера. После того как он ушёл, я отправила ему сообщение, чтобы он рассказал мне, что выяснит. Его ответ?

«В этом нет необходимости. Повторяю, в этом нет необходимости».

«Можешь в это поверить?»

Так вот, я и не собиралась сидеть сложа руки и позволять ему принижать моё желание быть частью расследования — выяснить, кто это делает и зачем.

Так что я ему сказала, что пусть засунет своё мнение куда подальше, если думает, что имеет право говорить мне, что мне нужно или не нужно. Он не ответил.

А потом я не смогла уснуть и, как обычно, устроила себе ночной монолог. Спустя пару часов, я услышала звук лифта — это означало, что он вернулся. Я колебалась, стоит ли выйти в гостиную, но тут дверь спальни открылась, и Габриэль прошёл в ванную.

Когда он вышел из ванной, я лежала в темноте, прислушиваясь к тому, как он снимает одежду. Затем он забрался в постель и обнял меня. Глубоко вдохнув, он поцеловал меня в макушку и тихо прошептал:

— Позволь мне заботиться о тебе, mia patatina.

А когда я проснулась этим утром, его уже не было.

Я выбрасываю банановую кожуру в мусор.

— Пойду позанимаюсь, — говорю я, направляясь к выходу.

Грассо поднимает глаза, всё ещё прижимая кусок мяса к своему лицу.

— Что? Я же занимаюсь, — оправдываюсь я под его пристальным взглядом.

Он поднимает бровь своего непострадавшего глаза, и я поджимаю губы, раздражённо глядя на него, прежде чем отвернуться, чтобы взять обувь и собрать волосы в хвост.

Когда я готова, Грассо стоит возле двери, которую я всегда считала шкафом, но, открыв её, он показывает мне коридор.

— Итак, как твоё настоящее имя? — спрашиваю я, проходя мимо. — Сомневаюсь, что твои родители добровольно назвали тебя Грассо, если, конечно, они не родственники Мауи?

— Кто? — спрашивает он, хмурясь в непонимании.

— Мауи? Ну, знаешь, меняющий облик, полубог ветра и моря, герой всех людей, — отвечаю я, с легкой улыбкой, надеясь, что он вспомнит.

Пустое выражение на лице Грассо ошеломляет.

— Да ладно тебе! Серьёзно? Всё, решено, устраиваем киновечер. Мауи — один из главных героев в диснеевском мультфильме «Моана», — говорю я, потрясённо качая головой.

На лице здоровяка всё ещё ни намёка на узнавание.

— В общем, его родители оказались полными придурками и выбросили его в море сразу после рождения. Ты можешь в это поверить? — говорю я, недоумённо глядя на него.

Грассо прочищает горло.

— Ну, этот великолепный фейс, которым ты любуешься, — результат нескольких операций. А родители действительно звали меня Грассо, потому что я родился с расщелиной губы и без носа. — Его голос звучит ровно, но в глазах видно что-то, что он пытается скрыть.

Я останавливаюсь, переваривая его слова, а он вдруг разражается громким, раскатистым смехом.

— Да ладно, я шучу, — хрипит он, всё ещё смеясь. — Чёрт, это было хорошо.

Он продолжает посмеиваться, пока я только качаю головой. Наконец, успокоившись, он вздыхает.

— Моё настоящее имя — Геррино, — говорит он с лёгкой улыбкой.

— И как же ты получил прозвище "Грассо"? — спрашиваю я, прищурившись от любопытства.

— Мне дали его после того, как нас зажали старые враги, и я сделал то, что нужно было, чтобы вывести нас оттуда живыми. С тех пор оно и закрепилось, — отвечает он спокойно, но в его голосе звучит оттенок тяжести.

Я не успеваю попросить его рассказать подробнее о том, что произошло, потому что мы подходим к двери спортзала. У входа стоит другой громила, Чиччо, и кивает нам, когда мы приближаемся. Изнутри громко доносится музыка, и я сдвигаю дверь, чтобы войти внутрь.

Я поворачиваю за угол и замираю, заворожённая открывшейся картиной. Габриэль делает отжимания в стойке на руках. По его спине стекают капли пота, пока он плавно двигается вверх и вниз. Спохватившись, я закрываю рот, понимая, что стою и выгляжу как разинувшая рот идиотка. Быстро направляюсь к стойке с гантелями, но передумываю и переключаюсь на беговую дорожку.

Габриэль опускается на колени, берёт полотенце рядом с собой и вытирает лицо и блестящее от пота тело. Его взгляд на мгновение встречается с моим через зеркало в зале, но он не прерывает тренировку. Берёт большой набор гантелей и начинает поочерёдно выполнять молотковые подъёмы.

Я спотыкаюсь о собственные ноги, заворожённо наблюдая, как его мышцы напряжённо движутся с каждым подъёмом, но быстро восстанавливаю равновесие, надеясь, что он этого не заметил. Сделав короткую разминку, направляюсь к стойке с гантелями и провожу руками по рядам, чувствуя на себе взгляд Габриэля через зеркало. Выбираю лёгкий вес, становлюсь рядом с ним и начинаю делать приседания с подъёмами на бицепс.

Он уже перешёл к скручиваниям на мате. Я ставлю гантели обратно на место и перевожу взгляд на турник. Прошло несколько месяцев с тех пор, как я в последний раз делала подтягивания, но я уверена, что всё ещё смогу выполнить хотя бы несколько.

Я вытираю руки о леггинсы и прыгаю, чтобы схватиться за турник. Устроившись поудобнее, пытаюсь подтянуться, но тут же осознаю, что шансов поднять себя нет. В голове промелькнула картина всех тех баночек мороженого «Бен&Джерри», которыми я наслаждалась всё лето.

Я уже собираюсь отпустить перекладину, как Габриэль подходит сзади и, подняв руки, хватает турник. Его ладони оказываются снаружи от моих, и он слегка задевает меня своим телом.

— Согни колени, — говорит он спокойно, его голос звучит прямо у меня над ухом.

Я следую его указаниям, и вдруг его ноги обвивают мои, удерживая меня.

— Ты готова?

Я киваю, и он начинает подниматься, одновременно поднимая меня ногами, зацепив их под моими. Мы выполняем несколько повторений, но теперь всё моё внимание сосредоточено на том, что одна часть его тела непроизвольно касается моей попы. В какой-то момент я теряю хватку. Я начинаю падать, но он отпускает меня, пытаясь поймать, и мы оказываемся на полу.

Он падает на меня, и я выдыхаю, когда его вес ложится на меня.

— Ох!

— Ты в порядке? Почему отпустила?

— Давненько я не делала таких упражнений, и… — я поднимаю взгляд на него. — Твоя… эээ, часть тела терлась о меня, и я потеряла концентрацию.

Габриэль усмехается и меняет своё положение, прежде чем я успеваю понять, что он делает, раздвигая мои ноги.

— Так?

Я резко вздыхаю, когда его возбужденный член упирается в тонкую ткань леггинсов в самом чувствительном месте.

— Значит, ты сделал это нарочно? — выдыхаю я, стараясь скрыть в голосе смущение.

— Нет, но чего ты ожидала, когда я так близко к этой потрясающей попке? — усмехается он, мягко прижимаясь ко мне ещё сильнее. Затем его руки скользят вниз, сжимая мои бёдра, а правую ногу он поднимает к себе на талию. — Я никогда не желал никого так сильно, как тебя.

Его хриплый голос заставляет моё сердце колотиться каы к сумасшедшее.

Моё дыхание становится прерывистым, почти отчаянным. В его запахе есть что-то, что сводит меня с ума, усиливая моё возбуждение до предела. Я глубоко вдыхаю его аромат, когда его губы касаются моей шеи, жадно впиваясь. Моё тело реагирует инстинктивно: я обвиваю его ногами, притягивая ближе.

Я поднимаю голову, касаюсь губами его шеи и начинаю целовать, ощущая солоноватый привкус его кожи. Это меня не смущает, а только добавляет остроты моменту. Габриэль тихо стонет, его тело напрягается, когда мои губы скользят по его шее. Он прижимается ко мне ещё сильнее, его возбуждение становится ощутимее.

Я провожу губами по его коже, и больше не могу сдерживаться — нахожу его губы и целую. Наши поцелуи становятся жадными и глубокими.

Он стонет мне в губы, его руки жадно изучают моё тело, переходя с груди на бедра, а затем на ягодицы.

Внезапно кто-то прочищает горло, но я не хочу отрываться от поцелуя с Габриэлем, и, судя по тому, как он продолжает целовать меня, он тоже не собирается останавливаться.

— Босс.

Габриэль и я замираем; он тяжело дышит, зависнув надо мной, и поднимает взгляд. Я откидываю голову назад и замечаю Грассо и Чиччо, которые, как будто по договорённости, старательно избегают смотреть в нашу сторону. Габриэль тянется за небольшим пультом возле телефона и выключает музыку.

— Что? Вы же знаете, я терпеть не могу, когда меня отвлекают во время тренировок, — его голос звучит холодно, но я вижу, как он с трудом сохраняет серьёзность.

Я тихо хихикаю под ним, стараясь прикрыть рот рукой, но мои плечи выдают меня. Габриэль опускает взгляд на меня, а его язык нервно двигается внутри щеки — он явно пытается сдержать улыбку. Однако, собравшись, он снова смотрит на своих людей.

— Ну? — бросает он раздражённо.

Грассо снова прочищает горло, но не успевает ничего сказать, как в зале раздаётся знакомый голос:

— Габриэль?

Мы оба поворачиваем головы, и я вижу Розетту, которая появляется рядом с Чиччо. Её взгляд сразу же падает на нас, и выражение лица становится явно неодобрительным.

Я быстро отталкиваю Габриэля, выбираюсь из-под него и сажусь, стараясь прийти в себя.

Габриэль хмурится, наблюдая за мной, но затем медленно откидывается назад, опираясь на пятки и укладывая руки на бедра. Он поворачивает голову к Розетте и сдержанно спрашивает:

— Чем могу быть полезен, тётя?

Розетта раздражённо выдыхает, поправляя шарф, небрежно накинутый на плечи, её взгляд выражает смесь неодобрения и усталости.

— Ты давно не выходил на связь, и я начала беспокоиться, — произносит она с лёгким упрёком.

Габриэль вздыхает, поднимается на ноги и протягивает мне руку, чтобы помочь встать. Я бросаю на него короткий взгляд, колеблюсь на мгновение, но всё же вкладываю свою ладонь в его. Уголки его губ едва заметно приподнимаются, образуя слабую улыбку.

Когда я поднимаюсь на ноги, пытаясь выдернуть руку из его, он неожиданно переплетает свои пальцы с моими, удерживая меня рядом.

— Ты же знаешь, что я был занят, — спокойно отвечает он, глядя на тётю.

— Вижу, ты проводишь своё время с умом, amore, — саркастично замечает Розетта, её тон буквально пропитан ехидством.

— Тётя, — голос Габриэля звучит твёрдо, с явным предупреждением.

— Что? — Розетта пожимает плечами и, небрежно проходя дальше в зал, останавливается перед зеркалом. Она поправляет волосы, затем аккуратно стирает помаду с уголков губ.

— Что ж, я рада видеть, что ты оставил позади те ужасные и обидные слова, которые Беатрис рассказала семье о своём первом впечатлении от встречи с тобой, — произносит она с тщательно сдерживаемой улыбкой.

Габриэль сжимает мою руку, и я чувствую, как его большой палец медленно описывает круги по моей коже, пытаясь, кажется, сохранить видимость спокойствия.

— Она знает, что я тогда поспешил с несправедливым суждением, — отвечает он ровным тоном, не отпуская моей руки.

— Значит, ты действительно извинился за свои оскорбления и решил двигаться дальше? Замечательно! — Розетта улыбается, повернувшись к нам, но её улыбка такая натянутая, что фальшь видна даже с первого взгляда.

Она явно наслаждается ситуацией, прекрасно зная, что никаких извинений от Габриэля не было. Его слова с той самой первой ночи всплывают у меня в памяти, как эхом: Я никогда не извиняюсь. Никогда.

Это резкое напоминание — именно то, что мне нужно, чтобы взять себя в руки и утихомирить свои взбунтовавшиеся гормоны. Габриэль опускает взгляд на наши переплетённые пальцы, но я быстро выдёргиваю руку из его, стараясь не встречаться с ним глазами.

— Простите, мне нужно сделать звонок, — говорю я, обращаясь к Розетте. Она лишь коротко кивает, внимательно наблюдая за мной.

— Беатрис. — В тоне Габриэля звучит явное раздражение.

— Увидимся позже, — бросаю я через плечо, всё же украдкой встречаясь с его взглядом.

В его глазах читается нечто ищущее, словно он пытается понять, что происходит. Но я быстро отворачиваюсь и направляюсь к выходу, чувствуя, как Грассо следует за мной.

∞∞∞

После утренних дел я прошу Грассо отвезти меня к моему складскому боксу, где храню большую часть принадлежностей для работы. Жизнь в Нью-Йорке не даёт много пространства для лишних вещей — каждый квадратный метр в квартире используется с умом.

Я рывком поднимаю металлическую дверь склада и быстро оглядываю всё вокруг. Всё организовано и промаркировано до мелочей, как я люблю. Начинаю рыться в коробках, перебирая нужные материалы для нескольких предстоящих проектов.

— Ладно, думаю, на сегодня этого хватит, — говорю я Грассо, выкладывая вещи за пределы бокса. Затем захлопываю дверь и ставлю замок.

В этот момент раздаётся звонок телефона. Я достаю его из кармана и тяжело вздыхаю, когда на экране высвечивается имя Габриэля.

— Что? — резко спрашиваю я, стараясь скрыть раздражение.

— Ого, даже без приветствия? — отвечает он.

Я почти вижу, как уголки его губ поднимаются в едва сдерживаемой усмешке.

— Похоже, я начинаю перенимать твои привычки, — отвечаю я, поднимая несколько вещей.

Но Грассо, не дожидаясь моей реакции, забирает почти всё, оставляя мне только одну небольшую сумку.

Габриэль усмехается в трубку:

— Где ты? Ты ушла, даже не попрощавшись.

— Ты был занят, — сухо бросаю я, поджимая губы.

— Моя тётя не задержалась надолго после того, как ты ушла, — замечает он спокойно.

— Она меня ненавидит, — бормочу я, не скрывая горечи.

— Она тебя не ненавидит, — уверенно отвечает Габриэль. — Она просто… не любит всех подряд.

— Кажется, это семейная черта, — замечаю я с сарказмом.

Габриэль снова усмехается:

— Это неправда. Ты мне нравишься, Беатрис… ну, большую часть времени. Так где ты?

— На складе рядом с моей квартирой, — отвечаю я, называя название места. — Мне нужно было забрать кое-что для работы. Ты мог бы позвонить Грассо, он ведь со мной.

— Верно, но это не его голос я хотел услышать, — говорит он, и его слова вызывают у меня прилив тепла, заливая лицо румянцем.

— Я заканчиваю встречу всего в квартале отсюда. Подожди меня, и мы можем пообедать вместе, — продолжает Габриэль, и я слышу, как он называет своему водителю адрес складского комплекса.

В этот момент Грассо резко выдыхает:

— Чёрт.

Я оборачиваюсь, думая, что он теряет хватку на коробках, которые несёт, но вместо этого вижу, как он роняет всё. На его лице появляется тревожное выражение, которое заставляет меня замереть.

Я прослеживаю взгляд Грассо и замечаю пятерых мужчин в костюмах в конце прохода. В руках у каждого из них оружие, направленное в нашу сторону. Холодок страха пробегает по моей спине.

— Что случилось? — голос Габриэля в моём ухе звучит напряжённо.

— Тут… тут пятеро мужчин, Габриэль, — говорю я, стараясь держать голос ровным, но дрожь выдаёт меня.

В ответ я слышу, как он начинает ругаться, отрывисто крича своему водителю:

— Езжай быстрее! Я уже еду, не клади трубку.

— Бросай всё и за меня! — резко приказывает Грассо, выхватывая пистолет.

Я мгновенно подчиняюсь, отступаю, оставляя вещи, и только успеваю вскрикнуть, как он открывает огонь. Стреляя, он толкает меня, чтобы я побежала.

— Беги и не оглядывайся, Беа! — кричит он, перекрикивая звук выстрелов.

Я заворачиваю за угол, пока Грассо продолжает отстреливаться, защищая меня. Но, не добежав до следующего поворота, слышу его громкий стон. Меня сковывает ужас — его ранили.

— Габриэль, Грассо ранили! — кричу я в трубку, голос предательски дрожит.

— Оставь его и продолжай бежать! — резко приказывает Габриэль, его тон не терпит возражений.

Но я не могу бросить Грассо. Схватив его руку, я закидываю её себе на плечо, пытаясь поднять его. Он тяжёлый, слишком тяжёлый для меня, но я упорно стараюсь.

— Беги, продолжай! — кричит он, толкая меня, чтобы я ушла.

— Нет, я не брошу тебя! — выкрикиваю я, подтягивая его ближе.

Грассо стонет от боли, но всё же помогает мне, упираясь на мои плечи. С трудом передвигаясь, мы вместе пробираемся к двери в конце коридора, над которой горит табличка «Выход».

Но как только мы выходим наружу, меня охватывает холодная волна ужаса. Перед нами в переулке стоят несколько других мужчин в чёрных костюмах, рядом припаркованы чёрные внедорожники.

— Чёрт, — тихо выдыхает Грассо, напрягаясь рядом со мной.

Один из мужчин выходит вперёд, его уверенная походка и холодный взгляд говорят сами за себя.

— Убейте его и заберите девушку, — коротко бросает он, и его слова повисают в воздухе, словно приговор.