19

— Где ты была? — холодно спросил Коул. — Из-за тебя мне пришлось отменить две встречи с клиентами и сломя голову нестись сюда.

— Извини, — сказала Кэмерон, виновато опуская голову. — Я… У одного моего друга возникла проблема, которую нужно было срочно решать. Мне пришлось поехать с ним, чтобы помочь.

— У какого друга? — спросил Коул, подозрительно прищурившись. Между ним и Кэмерон не было секретов… Раньше не было.

— У… у Кэти. Она поссорилась со своим Джинксом, и я ездила их мирить, — солгала Кэмерон. — Иначе бы они точно друг друга порешили.

Почему она не сказала Коулу правды? Почему не призналась, что встретила мужчину, который показался ей самым привлекательным в мире, и она моментально на него запала? Тем более что мужчина этот все равно женат, так что никакого продолжения у этой встречи, скорее всего, не будет.

— А что случилось с твоим мобильным телефоном? — сердито спросил Коул. — Зачем ты его выключила? Этот идиот-монтажник из телефонной компании позвонил мне и сказал, что тебя нигде нет и что он не знает, какие линии куда вести. Мне пришлось срываться с середины тренировки, а ведь я как раз работал с директором одной из самых известных кабельных сетей. Если бы ты знала, как этот парень на меня разозлился!

— Боже мой, я… я даже не подумала, — ответила Кэмерон, подпустив в голос как можно больше искреннего раскаяния. — Наверное, у меня батарея села, или он сам каким-то образом отключился.

— Я оставил тебе целых три сообщения! — с упреком сказал Коул. — А ты…

— Да, да, конечно… Вот они… — заторопилась Кэмерон, проверяя голосовую почту. В почтовом ящике было три сообщения от Коула и два — от Дона.

— Ладно, — сменил Коул гнев на милость, — если ты уверена, что у твоей Кэти больше не возникнет никаких неотложных проблем, я, пожалуй, вернусь к своим клиентам.

— Уверена. — Кэмерон кивнула, гадая, заметил ли он, что по какой-то причине она никак не может перестать улыбаться идиотски-счастливой улыбкой. И ведь не то чтобы между ней и Райаном произошло что-то этакое… Просто установившаяся между ними связь была на удивление глубокой. Это была даже не связь, а какое-то абсолютное слияние, соединение умов и душ. Кэмерон казалось, что это ощущение полнейшего единения не покинет ее никогда.

По дороге из Силверлейка они снова разговаривали, но немного. Кэмерон старалась поменьше рассказывать о себе, а Райан не настаивал. И она не видела в этом ничего удивительного — Кэмерон сразу поняла, что он особенный, не такой, как другие мужчины, которым непременно нужно знать, сколько мужей и любовников было у девушки до них.

Когда они добрались до отеля, где остался «Мустанг» Кэмерон, Райан внезапно спросил, сумеет ли она найти в своем рабочем расписании «окошко» для него. Ему — по его словам — давно пора было заняться собой, но Кэмерон чувствовала: тут дело в другом. И эта мысль снова наполнила ее радостью. «По крайней мере, — подумала она, — я снова увижу его, будь он хоть трижды женат!»

— Конечно, найдется, — сказала Кэмерон. — Вопрос только в том, в какое время тебе удобно.

В конце концов они договорились, что Кэмерон будет тренировать Райана пять раз в неделю, в шесть часов вечера, и хотя это означало, что ей придется отменить тренировки с клиентом, который уже был записан на это время, она, ни секунды не колеблясь, сделала это. Ради Райана она готова была отказать хоть самому Бреду Питту.

Потом Райан попросил ее никому не рассказывать об их сегодняшнем завтраке и поездке в Силверлейк.

Она понимающе кивнула.

Они были знакомы меньше суток, а у них уже появился общий секрет! Интересно, почему при одной мысли об этом ее сердце начинает биться чаще?

«— Ты вступаешь на зыбкую почву, Кэмерон.

— Ну и что?

— Как это — что?! Неужели ты забыла, что через пару недель ты открываешь собственную фитнес-студию и у тебя еще тысяча дел? Разве ты можешь позволить себе тратить целое утро на прогулки с посторонними мужчинами?

— Райан не посторонний. Он — мой новый клиент, а клиенты нужны мне всегда. Особенно сейчас, когда я намерена открыть собственную студию.

— Вот как? Кого ты пытаешься обмануть, Кэмерон Парадайз?..»

Диалог, который Кэмерон вела со своим внутренним голосом, был прерван появлением Линды и Карлоса. Линда улыбалась, Карлос, по обыкновению, изображал крутого мачо.

— Отличное местечко для клуба! — воскликнула Линда, которая выглядела настоящей хищницей в крошечном пунцовом топике и тесных джинсах, обтягивавших ее роскошную, как у Дженнифер Лопес, попку. — Ты нам все покажешь?

— Конечно, — кивнула Кэмерон. — Только постарайтесь на запутаться в проводах, о'кей?

— Не беспокойся, не запутаемся, — отозвалась Линда, обеими руками взбивая свои пышные каштановые кудри. — Кстати, вчера я последний день отработала в «Баунсе», и знаешь — у меня такое ощущение, будто наш Аятолла догадался, в чем дело.

— Пусть догадывается, все равно сделать он ничего не сможет. Никто из нас не подписывал с ним никакого трудового соглашения.

— Он говорит — это не имеет значения, — нахмурилась Линда. — Он говорит — он может подать на вас с Коулом в суд за то, что вы разрушили его бизнес.

— Пусть подает, — спокойно сказала Кэмерон. — Меня это не пугает. А тебя?

— Вот нисколечко! Я уже твердо решила, что буду работать только у тебя, и мне не терпится поскорее начать. И вообще…

Тут Карлос слегка подтолкнул Линду. На мгновение она замолчала, потом, спохватившись, заговорила о другом:

— Кстати, у Карлоса есть один знакомый подрядчик — крутой пижон со своей собственной фирмой, который зашибает бешеные бабки на строительстве и всяких таких штуках. Вот мы и подумали…

— Нет-нет-нет! — поспешно перебила Кэмерон. — Никаких свиданий!

— А я и не предлагаю тебе с ним встречаться. — Линда состроила оскорбленную гримаску, но тотчас улыбнулась. — Этот знакомый Карлоса — он действительно строитель, и мы подумали, что он мог бы помочь тебе поскорее закончить ремонт. Ты должна с ним поговорить.

— Да, — поддакнул Карлос. — Правда, этот тип работает только за наличный расчет, но делает все быстро, да и расценки у него нормальные.

— Ну как? — спросила Линда.

— Пожалуй, ему я позвоню, — улыбнулась Кэмерон.

— Он к тому же симпатичный, — хихикнула Линда. — Немного смахивает на Тони Сопрано из того сериала, помнишь? Надеюсь, это тебе не помешает?

— Ради бога, прекрати! — простонала Кэмерон.

— Ага! Ага! — Линда рассмеялась и схватила Карлоса под локоть. — Не бойся, он женат, так что, даже если ты втрескаешься в него по уши, он тебе все равно не достанется!

«Как Райан, — невольно подумала Кэмерон. — Он тоже женат, поэтому насчет него я могу даже не беспокоиться. Зачем тратить силы и время зря?»

Она все отлично понимала и все равно ничего не могла с собой поделать.

* * *

Райан арендовал офис в небольшом здании на бульваре Вентура. Его это устраивало, потому что, когда он работал над фильмом, в здании всегда можно было снять еще несколько свободных помещений. В перерывах же между проектами Райан довольствовался всего двумя кабинетами — для себя и секретаря, что здорово снижало издержки. Тратить деньги на «фасон» он терпеть не мог. Все имеющиеся в его распоряжении средства Райан расходовал исключительно на фильм, над которым работал. Это бесило Мэнди, которая считала, что Райан — как ее отец — должен завести себе огромный, роскошно обставленный офис, способный произвести выгодное впечатление на потенциальных инвесторов. Не нравилось ей и то, что муж оставлял себе минимальный процент от рабочего бюджета фильма. Мэнди была уверена — такой прекрасный режиссер, как Райан, мог добиться лучших условий, если бы захотел. Раз за разом она пыталась убедить его изменить условия контракта, но он каждый раз ее осаживал, отказываясь работать по предложенной ею схеме. Если фильм принесет прибыль, говорил Райан, значит, в выигрыше будет и он. Если нет… что ж, в провале картины всегда есть вина режиссера. Кроме того, он никак не мог взять в толк, почему Мэнди вообще волнует размер его заработка? Своих денег у нее было больше чем достаточно, и нищета ей не грозила.

Когда Райан вошел в свой кабинет, его секретарша Кара — опытная чернокожая женщина, с которой он работал уже больше десяти лет, сразу положила ему на стол список поступивших звонков. Райан попросил принести чаю и принялся просматривать список. Как обычно, большинство звонков поступило от деловых партнеров, один раз звонил Дон, один раз — Фил и дважды — Мэнди. И это в дополнение к тем сообщениям, которые она отправила ему на мобильный! Вполне понятно, что она здорово на него злится. Что ж, в этом отношении они квиты, поскольку его злость на Мэнди так и не прошла.

Отложив лист бумаги в сторону, Райан ненадолго задумался о своем завтраке с Кэмерон. Он как-то сразу угадал в ней родственную душу, и ему казалось, что и она испытывает в отношении его сходные чувства. Но пока он не объявит Мэнди, что хочет с ней развестись, между ним и Кэмерон ничего не будет. Райан не чувствовал себя способным нарушить данные перед алтарем клятвы даже теперь, когда его брак превратился в пустую формальность.

А в том, что его браку пришел конец, у Райана не осталось никаких сомнений. И если бы он был честен с самим собой, он бы понял это гораздо раньше. К чему было оттягивать неизбежное? Должно быть, и Мэнди тоже это поняла, но по привычке продолжала цепляться за их брак. Что ж, настала пора сделать решительный шаг. Когда Мэнди не пригласила на день рождения Райана ни его мать, ни сестер, это стало для него своеобразным сигналом. Чего же он еще ждет?

Райан потянулся к телефону и позвонил жене.

Он ожидал упреков, обвинений, быть может — слез, но Мэнди разговаривала с ним совсем иначе. Она была кротка, спокойна и даже любезна, и это застало Райана врасплох.

— Как у тебя дела? С тобой ничего не случилось? — заботливо спросила она, едва заслышав в трубке его голос.

— Все в порядке, — сдержанно ответил Райан.

— Когда вчера вечером ты не пришел домой, я беспокоилась, — сказала Мэнди встревоженно.

— Послушай, Мэнди… — Райан откашлялся. — Нам нужно поговорить.

«Ага, вот оно! — подумала Мэнди. — «Нам нужно поговорить». Те самые слова, которые не хотелось бы услышать ни одной женщине в мире!»

— Конечно, мы поговорим, — сказала она таким тоном, словно успокаивала капризного ребенка. — Ведь ты будешь дома сегодня вечером? Я не предупредила тебя: сегодня к нам приедут твои родственники — я пригласила их на семейный ужин в честь твоего дня рождения.

— Что-о?! — вырвалось у Райана.

— Я хотела сказать тебе еще вчера. — Мэнди попыталась придать своему голосу обиженный тон. — Но ты не был расположен меня слушать.

Вот черт, подумал Райан. Она что, шутит? Неужели Мэнди действительно пригласила его родственников к ним домой? Если так, то он, похоже, ее недооценивал.

— Всех родственников? — переспросил он, чувствуя себя на редкость глупо.

— Да, всех, — подтвердила Мэнди. — Пять минут назад я разговаривала с твоей мамой, и она сказала — твоя семья соберется в полном составе… Я… я собиралась устроить тебе еще один сюрприз, но вчера ты так разозлился, что я… решила тебе все рассказать. Но ты не стал меня слушать, а ведь я так старалась сделать тебе приятное! Я начала готовиться к твоему дню рождения за несколько недель, и… — Последовала коротенькая пауза. — Теперь ты доволен, милый?

Мэнди редко называла его «милым», но сейчас это слово прозвучало в ее устах совершенно естественно. Райан уже понял: она хотела, чтобы он почувствовал себя виноватым. И, черт возьми, он действительно ощутил укол совести!

— Д-да… — пробормотал Райан. — Я очень рад…

Вот так ситуация! Буквально вчера он наорал на Мэнди из-за того, что она не пригласила в ресторан его родственников, а она, оказывается, уже давно собиралась устроить для них отдельный праздник в узком кругу, поскольку (Райан и сам это понимал) среди знаменитостей они чувствовали бы себя неловко… Вот только почему Эви ничего ему не сказала? Наверное, она тоже хотела, чтобы эта вечеринка стала для него приятной неожиданностью. А может быть, ее отвлекла ссора с собственным мужем.

— Даже не знаю, что тебе сказать… — добавил Райан растерянно.

— Ничего не надо говорить, — великодушно ответила Мэнди. — Я понимаю — ты расстроился, потому что подумал, будто я пренебрегаю твоими родственниками. Но это не так. И даже если бы это было так, я бы никогда не поступила так с тобой.

После этих слов Райан почувствовал себя полным негодяем. Напрасно он думал о Мэнди так плохо — она этого не заслуживала. А он еще и заикнулся о разводе!

— Так когда тебя ждать? — спросила Мэнди.

— Пока не знаю, — сказал Райан, который никак не мог прийти в себя, слишком все это было неожиданно.

— Постарайся не слишком задерживаться — ведь тебе нужно будет принять душ и переодеться. Гостей я пригласила к семи — ориентируйся на это время.

Она по-прежнему говорила с ним спокойно и дружелюбно, хотя Райан предпочел бы, чтобы Мэнди осыпала его упреками. Так было вчера, но сегодня с ней что-то произошло. И эта перемена ему не слишком нравилась. Райан чувствовал себя словно в ловушке.

Да он и был в ловушке. Он был связан с женщиной, которую разлюбил, но которую не мог бросить.

Во всяком случае — сейчас.

* * *

Домой с Венис-бич Люси возвращалась в самом приподнятом расположении духа. Разговор с Марлоном — парня, живущего в хижине на побережье, действительно звали Марлоном — должно быть, его мать была большой поклонницей Марлона Брандо — вселил в нее уверенность. Во-первых, несмотря на свой юный возраст, Марлон сразу проникся ее идеей, и она ему очень понравилась. А самое главное, он тут же начал сыпать собственными предложениями относительно будущего сценария, которые, в свою очередь, понравились Люси — настолько незатертыми и свежими они были. Похоже, она поступила правильно, когда решила обратиться к молодому сценаристу: Марлон был полон энергии и к тому же еще не отучился мыслить интересно и оригинально.

Люси даже пришло в голову, что, если он сумеет написать по-настоящему перспективный сценарий, ни Фил, ни Райан ей не понадобятся. Она просто передаст сценарий своему агенту, чтобы тот предложил его нескольким студиям — с непременным условием, что главную роль должны отдать Люси. И тогда все обернется как нельзя лучше. Вот только с Райаном расставаться ей было бы жаль. Он всегда умел работать со своими актрисами; благодаря его помощи, его советам ее талант мог бы раскрыться особенно ярко и даже засверкать новыми гранями, а Люси давно решила, что ее возвращение в кино должно быть триумфальным. Иначе и стараться не стоит.

«А вдруг Фил, хотя бы в качестве первого шага к примирению, согласится быть сценаристом-консультантом?» — подумала она и потянулась к телефону, чтобы позвонить своему неверному супругу.

— Где тебя носит? — спросил Фил таким тоном, словно она была обязана торчать дома, обслуживая все его прихоти и капризы.

— Да так, решила прошвырнуться по магазинам… — уклончиво ответила Люси. Почему-то ей показалось — сейчас не самое подходящее время обсуждать с мужем ее первый успех.

— По магазинам? Опять?! Мне казалось, у тебя есть все необходимое и даже кое-что сверх этого.

— Не все, — твердо ответила Люси, подавив приступ раздражения. — Да, кстати, Мэнди и Райан приглашают нас вечером к себе. У них намечается еще одна вечеринка: ужин в узком кругу, только для самых близких друзей и родственников. Ты как, сможешь?

— Смогу. Если ты, конечно, хочешь пойти…

«Я хочу вернуться в кино!» — хотелось ответить Люси, но сказала она совсем другое:

— О'кей, тогда пусть твоя секретарша позвонит Мэнди и подтвердит, что мы оба будем.

— Ты уже едешь домой? — спросил Фил; при этом его голос едва заметно изменился, но чуткое ухо Люси сразу уловило новые нотки.

«А ты, муженек, похоже, опять кого-то трахаешь!» — догадалась Люси.

— Да, — ответила она. — Я буду очень скоро.

* * *

— Из-за тебя у меня весь день пошел наперекосяк, — сказал Дон, плотнее прижимая трубку к уху. Это вышло у него совершенно рефлекторно: едва узнав, что звонит Кэмерон, он сразу выгнал из своего кабинета всех посторонних.

— Это почему же? — спросила она.

— Вчера, на дне рождения Райана, мне показалось, что мы с тобой начинаем понимать друг друга, — объяснил он, нервно барабаня пальцами по столешнице. — А сегодня утром ты меня элементарно продинамила. Это было… не очень-то красиво.

— Извини, — пробормотала она таким тоном, словно сегодня утром ей пришлось извиняться как минимум перед десятком человек.

— Извинения не принимаются, — сказал Дон с наигранной строгостью. — Что такого важного могло произойти, что ты отменила тренировку? Может быть, в Лос-Анджелесе снова произошло землетрясение, а я не заметил?

Кэмерон, однако, не собиралась признаваться, что отменила утреннее занятие ради завтрака с Райаном. Она знала, что нравится Дону, но объясняла это тем, что с ней он никуда не продвинулся, следовательно, в его отношении к ней преобладал азарт мужчины-завоевателя, а не подлинное чувство. Кроме того, Дон и Райан были близкими друзьями. Для нее, впрочем, это ничего не меняло: Кэмерон влекло к Райану, и точка. И никакой вины в связи с этим она за собой не чувствовала.

— Возникли кое-какие личные проблемы, — сказала она, тщательно выбирая слова. — Но завтра я буду у тебя ровно в семь.

— Скажи, я ничем не могу помочь? — спросил он.

— К сожалению, нет. Спасибо за предложение, но…

— Ты уверена? — Дон и вправду беспокоился за нее, но куда больше ему хотелось, чтобы Кэмерон хоть на немножечко, хоть на чуть-чуть впустила его в свою личную жизнь. До сих пор она была такой скрытной, такой таинственной, что это и обижало Дона, и возбуждало его любопытство.

— Абсолютно, — твердо ответила Кэмерон.

— Может, пообедаем вместе? — предложил он, вновь почувствовав себя робким школьником, приглашающим в кафе городскую королеву красоты.

— Нет, спасибо, — едко сказала Кэмерон. Она понимала, что ведет себя как законченная стерва, но поступить по-другому не могла — все ее помыслы были сосредоточены исключительно на Райане.

— Да что с тобой такое?! — не выдержал Дон. — Должны же быть пределы этой твоей независимости!

— А разве быть независимой так уж плохо? — парировала Кэмерон.

— Неплохо, но…

— Извини, мне пора бежать, — перебила она.

— Что ж, дело твое, — сухо отозвался Дон. Ему было очень неприятно сознавать, что Кэмерон может вот так легко отмахнуться от него, от его ухаживаний. Казалось, внимание, которое он к ней проявлял, нисколько ее не трогает. Быть может, Джилл права, и Кэмерон действительно лесбиянка.

— Мне тоже пора, — добавил он, с трудом сдержавшись, чтобы не наговорить грубостей и не выставить себя перед нею еще большим дураком.

— Тогда до завтра, — как ни в чем не бывало ответила Кэмерон. — Смотри не проспи.

«А вот захочу — и просплю!» — подумал Дон, резким движением выключая телефон. Хватит ему гоняться за девчонкой, которая знать его не хочет! Это же просто смешно: он, который мог бы заполучить любую женщину, потерял покой из-за какой-то… лесбиянки. Ну и черт с ней. Больше он не будет о ней думать.

И, нажав кнопку на селекторе, Дон вызвал секретаршу.

— Соедини-ка меня с Мэри Эллен Эванс! — рявкнул он. — Это срочно.

Дон был уверен, что уж от Мэри Эллен он добьется всего, чего бы ему ни захотелось.

АНЯ

На протяжении нескольких первых дней Аня открывала для себя радости большого современного города, в котором было куда пойти, было на что посмотреть. В эти летние дни Амстердам был очень красив — сверкали под солнцем каналы, старинные здания и музеи обступали узкие, тенистые улочки, цвели на клумбах и в скверах знаменитые голландские тюльпаны и розы. Ане казалось — она попала в какой-то другой, прекрасный мир, где люди гуляли в парках, спешили по делам, катались на велосипедах, и никто никого не убивал и не насиловал. Пожалуй, впервые с тех пор, как погибли ее родители, Аня ощущала себя человеком, а не игрушкой обуянных похотью мужчин.

Это было прекрасно — хоть на короткое время почувствовать себя свободной и независимой.

Вельма тем временем занималась «устройством их будущего», как она сообщила Ане.

— В этом городе можно заработать уйму денег, — говорила она. — Нужно только все правильно организовать.

Целую неделю, пока девушки жили в маленьком мотеле, Вельма каждое утро куда-то уходила и возвращалась только поздно вечером, но Аня без нее не скучала. Исследовать новый, незнакомый город было так интересно, так увлекательно! Кроме того, Вельма выдала ей из их общих денег небольшую сумму, чтобы, пока ее не будет, Аня могла купить себе еду и сходить в кино.

— Развлекайся, пока можно, — сказала подруга. — Скоро мы обе будем вкалывать так, что нам будет не до развлечений.

Чем именно занимается Вельма целыми днями, что она «организовывает», Аня не спрашивала. Она целиком доверяла подруге.

В конце первой недели их жизни в Амстердаме Вельма вернулась в мотель в сопровождении высокого, худого мужчины со смуглым, словно изъеденным оспой лицом, бегающими глазками, неопрятной черной бородкой и длинными, сальными волосами, небрежно стянутыми на затылке в подобие «конского хвоста». Он был турком, но Вельма называла мужчину Джо.

— Он будет нашей «крышей», — пояснила она.

— Крышей? — удивилась Аня. — А что это значит?

Довольно скоро она это узнала. Вельма считала, что им нужен покровитель из местных, который знал бы и город, и знаменитый на весь мир амстердамский «квартал красных фонарей». Такой человек, думала она, поможет им начать зарабатывать деньги, а дальше будет видно…

Джо и был таким человеком. Его имя то и дело всплывало в осторожных разговорах, которые в первые дни пребывания девушек в Амстердаме Вельма вела с завсегдатаями городских злачных мест. В конце концов ей удалось отыскать Джо и предложить ему «хороший бизнес». Оглядев Вельму с головы до ног, сутенер одобрительно кивнул.

«Я подыщу тебе рабочее место, «крышу» и все остальное, — пообещал он. — За это будешь платить мне шестьдесят процентов от заработанного».

«Я не за тем приехала в Амстердам, чтобы стать обычной шлюхой! — дерзко ответила Вельма. — Я хочу большего».

«Чего же?» — спросил Джо.

«У меня есть подруга — красивая, молодая девушка. Мы вдвоем организуем живое секс-шоу. Потом можно устроить что-то вроде аукциона: кто выложит больше денег, тот сможет ее трахнуть. Если тебя это интересует, мы можем быть партнерами: пятьдесят на пятьдесят. Что скажешь?»

Джо предложение заинтересовало, но сначала он хотел взглянуть на подругу и убедиться, что она действительно так молода и хороша собой, как говорила Вельма.

В тот день Аня снова отправилась гулять по городу. Она побывала в музее Ван Гога, где были выставлены удивительные картины, потом она покормила голубей на площади, полюбовалась Королевским дворцом, посмотрела, как сводят и разводят мост Магер, и в конце концов забрела в кафе, где можно было совершенно легально купить марихуану. В мотель Аня вернулась все еще погруженная в мечты о том, какая жизнь может ожидать их с Вельмой в будущем. Она знала о планах подруги организовать что-то вроде лесби-шоу, но в последнее время та заговаривала об этом все реже. Похоже, у нее на уме было что-то еще.

Увидев Джо, Аня слегка удивилась. Она не знала, что Вельма ищет покровителя или партнера из местных. Ее смущение еще больше усилилось, когда Вельма скомандовала:

— Раздевайся. Мы должны показать Джо один из наших трюков.

— Нет-нет! — вмешался Джо, похотливо облизываясь. — Ты раздень ее, да не спеши!

Услышав эти слова, Аня едва не заплакала, но постаралась скрыть слезы. Она наивно считала, что времена, когда она была просто игрушкой для мужчин, остались в прошлом, но ошиблась. Теперь ей снова придется делать то, что она так ненавидела. Похоже, не зря ей говорили другие девушки: тот, кто попал в сети торговцев живым товаром, никогда не вырвется. Как глупо с ее стороны было надеяться, что с ней-то все будет иначе.

— Иди ко мне, детка!.. — прошептала Вельма, начиная расстегивать ее одежду. — Притворись, что мы с тобой здесь одни. Ведь тебе нравится, когда мы с тобой делаем это, правда? Давай покажем этому ублюдку, как мы с тобой занимаемся сексом.

Аня только кивнула в ответ. Ее беспомощность и отчаяние были столь глубоки, что у нее не было ни сил, ни желания сопротивляться. Секс с Вельмой был очень личным переживанием, предназначенным только для них двоих. Но делать это напоказ, для зрителей значило разрушить все.

Теперь она поняла, что спасения нет.

Загрузка...