Женатые любовники

36

— Ну и как тебе понравился новый фитнес-клуб? — спросил Райан у Мэнди.

Накануне вечером он допоздна задержался в своем офисе, а когда вернулся домой, Мэнди все еще была на одном из своих благотворительных приемов, и Райан лег спать, так и не дождавшись ее. Сейчас было утро; он брился в ванной, а Мэнди несколько раз прошла мимо распахнутой двери, словно хотела, но не решалась спросить его о чем-то важном. «Хорошо бы случилось чудо, — подумал вдруг Райан, — и Мэнди сама потребовала бы развод».

Он понимал, что чуда не будет, и все же позволил себе на несколько секунд увлечься этой мыслью.

— Я никуда не ездила, — ответила Мэнди. — Мэри Эллен срочно вызвали на студию.

— Ну и нечего тебе там делать, — сказал Райан как можно спокойнее.

— Почему же?

— Ты же занимаешься йогой… Фитнесом ты никогда не увлекалась.

— Я делаю то, что помогает мне хорошо выглядеть, — сказала Мэнди, входя в ванную комнату и внимательно глядя поверх его плеча на свое отражение в зеркале.

Райан знал, что сейчас он должен сказать что-то вроде: «Ты выглядишь превосходно, детка», но промолчал. Он просто не мог заставить себя сказать это, и в то же время ему было стыдно, что он так злится на жену. В конце концов, Мэнди была ничуть не виновата в том, что их жизнь сложилась так, а не иначе, и потеря ребенка — не ее вина.

Райан вдруг подумал о том, не по этой ли причине его брак трещит по всем швам? Он любил детей и хотел их иметь, а Мэнди обманула его ожидания. Правда, она старалась, но это был как раз тот случай, когда результат был важнее добрых намерений — важнее всего. А теперь он вымещает на ней свою неудовлетворенность и свое разочарование… Не очень-то достойное занятие для мужчины.

— Я тут подумала… — начала Мэнди, повернувшись к мужу.

— О чем? — насторожился Райан.

— Может быть, нам стоит съездить куда-нибудь на несколько дней, прежде чем ты начнешь заниматься тем своим новым проектом? — предложила она. — Ты отдохнешь, расслабишься, а то в последнее время у тебя какой-то усталый вид.

— Я тоже кое о чем подумал, Мэнди, — начал Райан, чувствуя, как с каждым произнесенным словом его охватывает предательская нерешительность. — Мне кажется, нам стоит подумать не о совместном отдыхе, а о…

Но прежде, чем он произнес страшное слово «развод», в ванную ворвался его младший племянник Бенджи.

— Дядя Райан, дядя Райан! — завопил он во всю мочь. — Вы слыхали?! Мама сказала, что в новом доме у нас будет настоящее баскетбольное кольцо! Ты будешь играть с нами, дядя Райан?

Мэнди бросила на парнишку неприязненный взгляд.

— Разве мама не учила тебя, что перебивать взрослых невежливо? — холодно спросила она, но Бенджи не обратил на нее ни малейшего внимания, а может, просто не услышал ее.

— Когда мы туда поедем, дядя Райан? — продолжал он, подпрыгивая от нетерпения. — Я уже собрал все свои игрушки.

— Скоро, Бенджи, скоро, — ответил Райан. — А где мама?

— Не знаю! — отозвался мальчик, отбрасывая со лба отросшие светлые волосы. — А что?

— Беги, найди ее скорее. Я сейчас освобожусь.

Бенджи бросился прочь.

— Мама! Мама! — раздался его вопль.

— Твои племянники отвратительно воспитаны, — произнесла Мэнди, поджав губы.

— Господи, Мэнди, ему всего пять лет!

— Воспитывать детей следует начинать как можно раньше, — отрезала она. — Иначе из них вырастают разные… асоциальные тины. Как его отец.

Райан не успел ответить. Зазвонил мобильник Мэнди, а еще несколько секунд спустя в коридоре снова появился Бенджи вместе с братом. Спустя час Райан уже посадил сестру и ее семейство в машину и повез в новый дом, который он снял для них в нескольких кварталах от своего — на бульваре Альпин.

Новый дом очень понравился Эви и племянникам. Это было настоящее семейное бунгало с четырьмя спальнями, небольшим бассейном и крошечной баскетбольной площадкой. Пока мальчики с воплями радости перебегали из комнаты в комнату, Эви повернулась к Райану.

— Аренда этого дома стоит, наверное, целое состояние, — проговорила она, и ее глаза наполнились слезами. — Даже не знаю, когда я сумею с тобой расплатиться.

— Пусть тебя это не беспокоит, — ответил Райан, который был очень рад сделать для сестры и племянников что-то конкретное.

— Как только мальчики пойдут в школу, я смогу работать с тобой в твоем новом фильме, — предложила Эви. — Если ты не против, конечно.

— Ты же знаешь, я буду только рад, — искренне ответил Райан. Эви была талантливым художником-декоратором. Когда-то она весьма плодотворно работала по специальности, но потом познакомилась с Марти и… Что ж, по крайней мере, от этого брака у нее осталось трое прекрасных сыновей.

Что касалось самого Марти, то он куда-то исчез сразу после того, как суд выдал предписание, запрещавшее ему приближаться к детям. С тех пор о нем не было слышно. Даже в Силверлейке он не появлялся, но Райан по-прежнему был настороже. Он уже решил, что как только Эви обживется на новом месте, он найдет ей хорошего адвоката по разводам и заставит начать процесс. В противном случае все его усилия были бы напрасны.

От сестры Райан поехал на работу, где Кара сразу вручила ему список звонивших в его отсутствие. Пробежав список глазами, Райан невольно задержался на одном имени. Миссис Пола Гекерлинг…

Интересно, что ей от него нужно?

Райан, впрочем, догадывался, в чем дело, однако разбираться с этим сейчас он был не в настроении. Кроме того, миссис Гекерлинг просила передать, чтобы он ей не перезванивал — она позвонит сама, позже.

Все это было очень некстати. Райану и во сне не могло привидеться, что Аня снова появится на его горизонте семь лет спустя, да еще в роли его… тещи. Это было невероятно, и тем не менее это случилось.

Говорится же — ни одно доброе дело не остается безнаказанным.

Парадоксально, но факт.

Потом Райан спросил себя, какая часть прошлого Ани, то есть теперь — Полы, известна Гамильтону. Рассказала ли она мужу о своей амстердамской карьере и о той роли, которую сыграл в ней его зять? Райан в этом сомневался.

— Вы просили напомнить, мистер Ричардс, — вывел его из задумчивости донесшийся из селектора голос Кары. — Вы сегодня обедаете с мистером Вероной и мистером Стэндартом.

— Да, я помню, спасибо, — ответил Райан и снова глубоко задумался. Он очень надеялся, что за обедом Дон не станет рассказывать ничего такого, что ему будет неприятно услышать.

Приехав в «Парадиз», Кэмерон только собралась вызвать Коула в свой кабинет, чтобы заняться с ним неотложными делами, когда ей на мобильник позвонила Кэти.

— Ты уже видела утренние таблоиды?! — почти кричала она. Судя по голосу, Кэти была до крайности взволнована.

— Нет, а что? — отозвалась Кэмерон, вынужденная удерживать одновременно телефон, чашку зеленого чая и подрумяненный пшеничный гренок, который она успела надкусить.

— Беги скорее на улицу и купи несколько штук!

— Зачем?

— Как зачем?! Ведь ты сегодня — главная сенсация!

— О чем ты?! — удивилась Кэмерон, снова поднося к губам гренок. — Это имеет какое-то отношение к «Парадизу»?

— Нет, хотя в статьях упоминается и о твоем клубе. Но главная новость — это ты, а также Мэри Эллен и Дон Верона.

— Что-то я ничего не понимаю… — пробормотала Кэмерон, откладывая гренок и отставляя в сторону чай. — Ты можешь рассказать толком?

— А что тут рассказывать? Папарацци сфотографировали Дона, когда он входил в твой клуб с Мэри Эллен. А потом они сняли, как Дон уезжал, а ты висела у него на шее. Кстати, когда он сажал тебя в машину, вы выглядели настоящей парочкой, если ты понимаешь, что я хочу сказать… — Кэти перевела дух. — Странно, вообще-то я не видела там никаких фотографов, а ты? Впрочем, ты же была…

— О боже!.. — До Кэмерон наконец дошло. Новость была скверная — во многих отношениях скверная.

— Что же они пишут?

— «Дон-Жуан Верона работает на два фронта», — процитировала Кэти. — Таков общий смысл заголовков.

— И что это значит?

— Сама догадайся, — сказала Кэти. — Но на месте Мэри Эллен я бы, конечно, расстроилась. В статье, которую я прочла, прямо говорится, что ее снова бросил мужчина и что ее нужно пожалеть.

— Черт! — воскликнула Кэмерон. — И зачем они все это снова мусолят?!

— Таблоиды охотятся за скандалами. И чем громче скандал — тем лучше, — сказала Кэти. — Кроме того, Мэри Эллен вроде как их любимица. И Дон Верона тоже.

— Но зачем им понадобилось втягивать в это меня?! — возмутилась Кэмерон. — В конце концов, я не звезда и не знаменитость…

— Ты подвернулась под руку. Какая же сенсация без тебя?! — объяснила Кэти охотно и добавила с легкой обидой в голосе: — Правда, я тоже там была, но меня они вырезали.

— Ладно, спасибо, что предупредила. Я тебе перезвоню, — сказала Кэмерон и дала отбой.

— Что-нибудь случилось? — спросил Коул, входя в кабинет. — У тебя взволнованный вид.

— Я прославилась — обо мне написали таблоиды, — ответила Кэмерон, сердито тряхнув головой.

— И что ты такого натворила? — поинтересовался Коул.

— Я — ничего. Просто папарацци сфотографировали Дона, когда он тащил меня отсюда.

— Черт! Это может оказаться не очень хорошо для бизнеса, Кэмерон.

— Ты думаешь, я не понимаю?! — воскликнула Кэмерон, тщетно пытаясь припомнить подробности того вечера. Это было три дня назад, а казалось — больше, потому что с тех пор произошло слишком много всего. Ее центр приобретал популярность, а сама она переспала с Доном. Это был отличный секс — страстный, чувственный, такой непохожий на гигиенические свидания с Марлоном. А главное, она почти сумела отделаться от навязчивых мыслей о Райане, выбросить его если не из сердца, то из головы, и в этом ей тоже помог вчерашний вечер. Он был так хорош, что Кэмерон едва не осталась у Дона ночевать. Она бы и осталась, но потом решила, что для первого раза это было бы, пожалуй, чересчур, и попросила отвезти ее домой. Что Дон и сделал, правда, без особой охоты. По пути они заехали за Йоко и Ленноном, потом Кэмерон пригласила Дона к себе на чашечку кофе (только кофе — ничего больше), и в результате они проболтали у нее на кухне до половины четвертого утра. В итоге Дон все-таки остался у нее — он провел ночь в ее постели и вычистил зубы ее зубной щеткой. «Отличная замена утренним тренировкам эти наши с тобой упражнения», — заявил он ей утром. При этом у Дона был такой забавно-торжествующий вид, что можно было подумать: он переспал с ней с одной-единственной целью избежать утренних занятий.

Про себя Кэмерон уже решила, что, если они с Доном будут встречаться, тренировать его по утрам придется кому-нибудь другому — например Рино или Дориану. Дону она ничего не сказала, заранее зная, что он будет возражать, однако и отступать от своего правила никогда не смешивать бизнес и личную жизнь Кэмерон не собиралась. Дон, конечно, не был частью ее личной жизни, но он и не был теперь просто развлечением. Значит, иного выхода у нее нет.

— Я скажу Пенни, чтобы она сбегала в ближайший киоск и купила несколько газет, — сказал Коул, возвращая ее к действительности.

Пенни была шестнадцатилетней племянницей Карлоса — шестнадцатилетней худой девчушкой с огромными глазами, которую они наняли в качестве курьерши. В ее обязанности входило исполнение мелких поручений, на которые у остальных не хватало времени.

Пенни была на месте и тотчас отправилась за газетами, а Кэмерон задумалась, не предупредить ли ей Дона, но ей показалось, что на студии, где он сейчас находится, кто-нибудь наверняка сообщит ему новости.

Тогда почему Дон сам не позвонил ей?

А вдруг теперь, когда он получил свое, она интересует его уже не так сильно?

Нет, твердо сказала себя Кэмерон. Дон не такой.

«А какой? — ехидно осведомился внутренний голос. — И вообще, ты же его совсем не знаешь?»

Пенни вернулась с тремя еженедельными газетами. На первых полосах всех трех таблоидов красовались большие фотографии Дона и Мэри Эллен, обрамленные двусмысленными заголовками. В подвале газеты поместили снимок поменьше, где были запечатлены Дон и Кэмерон. Кэти была права. Кэмерон почти висела на руках у Дона, и лицо у нее было самое глупое.

— Как это могло случиться? — задумчиво пробормотала она, разглядывая снимки.

— Гебе лучше знать, — ответил Коул, пожимая плечами, и Кэмерон поняла, что ожидать от него сочувствия ей не придется.

— Как вы могли это допустить? — раздраженно воскликнул Дон, швыряя несколько смятых таблоидов на стол перед Фанни — женщиной средних лет, работавшей в его шоу специалистом по связям с прессой. — Вы обязаны контролировать этих мерзавцев!

Фанни и бровью не повела. Она уже давно работала на телевидении и успела привыкнуть к капризам звезд.

— Я никого не могу контролировать, — невозмутимо ответила она. — Я могу до некоторой степени влиять на то, что напишут «Пипл», «Эсквайр» и «Ю-Эс», но таблоиды… Это никому не под силу.

«Если бы ты не трахался с двумя женщинами одновременно, ничего бы не случилось», — хотелось ей добавить, но она промолчала, зная, что это только еще больше разозлит Дона. Да и продюсер Джерри Манн бросил на Фанни предостерегающий взгляд.

— Ненавижу этих писак, — прошипел Дон сквозь зубы. — Они готовы без мыла влезть в любую щель, чтобы потом публиковать сенсационные полуфакты и выставлять известных людей в самом неприглядном свете!

— Вчерашние новости — это не новости, Дон, — спокойно заметил Джерри. — Они никого не интересуют.

— Просто никто не признаётся, что интересуется подобными вещами! — в запальчивости возразил Дон. — Это как с «Плейбоем» — большинство мужчин утверждают, будто покупают журнал ради интересных статей и интервью, хотя на самом деле им нужны картинки, чтобы мастурбировать над задницей Мисс Январь по три раза за вечер.

— Три раза? — Джерри от души рассмеялся. — Ничего себе! Впечатляет! Ты еще мужчина хоть куда, Дон!

— Я не себя имел в виду, идиот! — Дон невольно улыбнулся, припоминая вчерашний вечер. Они с Кэмерон тоже сделали это трижды, и все три раза были не похожи один на другой.

— Ты улыбаешься, — проницательно заметил Джерри. — Это хороший знак. А теперь давай займемся сегодняшними гостями, если не возражаешь.

— Хорошо, — кивнул Дон. — Только сначала скажите моей секретарше, чтобы она отправила Мэри Эллен две дюжины роз и записку… — Он на мгновение задумался. — «Сожалею насчет статьи. Скоро позвоню. Дон». Что-нибудь в этом роде…

— Только не розы, — меланхолично вставила Фанни.

— Почему? — Дон нахмурился.

— Если ты больше не собираешься с ней встречаться, розы не подойдут.

— Тогда что же?

— Пошли ей орхидею, — предложила Фанни. — Орхидею в горшочке. Это будет и достаточно дорого, и строго по теме.

— О'кей, Фанни. Ты сможешь этим заняться, милая?

— Милая?.. — Подведенные брови Фанни взлетели.

— Ты же знаешь, как я тебя люблю! — Дон ослепительно улыбнулся, включая на полную мощность свое неотразимое обаяние. — Ну, сделаешь?

— Ладно, уговорил. — Фанни притворно вздохнула. — Грязная, конечно, работенка, но так уж и быть… А как насчет той, другой?

— Какой другой? — удивился Дон.

— Насчет второй женщины, с которой ты сфотографирован, — терпеливо объяснила Фанни. — Что мы пошлем ей?

— Насчет нее не беспокойся, — бодро ответил Дон. — Я сам.

Фанни и Джерри обменялись многозначительными взглядами.

— Значит, розы! — хором сказали они.

— Идите к черту! — добродушно огрызнулся Дон.

— Уже иду. — Фанни направилась к двери.

— Сделай мне одолжение, — сказал Дону Джерри, когда она вышла. — Постарайся обходиться с нашими гостями повежливее, о'кей? Не нужно окунать их в дерьмо. Со звездами это не проходит: они чертовски обидчивы и злопамятны, и пригласить их во второй раз бывает невероятно трудно. А расхлебывать мне.

— А кто у нас сегодня? — спросил Дон, словно не слыша просьбу Джерри. — Если очередная будущая, блин, знаменитость, я тебя задушу!

— Что ты имеешь против молодой поросли? — ухмыльнулся Джерри.

— Ничего, за исключением того, что старлетки обычно тупы как пробки и до краев полны собой. Так полны, что аж расплескивается.

— Сегодня тебе повезло — по плану у нас Джон Риклз.

— Слава богу! С ним, по крайней мере, можно нормально разговаривать.

— Да, — согласился Джерри. — Похоже, сегодня вечером у нас на шоу будет некоторое разнообразие.