Главная проблема ректора космической академии (СИ)

6.

Я вся обращаюсь в слух. Глаза ректора гипнотизируют мои. Я снова дико его хочу, хотя между ног уже ощущается легкий дискомфорт от усталости.

— Тебе придется доказать, что ты достойна оставаться среди ксорианцев, — холодно говорит он. — Со своей стороны я поспособствую, чтобы тебя не раскрыли.

Мелко киваю, ощущая, что на лице сама растягивается широченная улыбка. Меня до макушки затапливает радость. Я докажу! Я всем докажу, что я ничем не хуже чистокровных ксорианцев! А ректор Крейт только что сказал, что поможет! Видимо, сам факт, что я тут оказалась, повлечет скандал и ударит по Академии.

— Рано радуешься, — жестко осаждает меня ректор. — В базе знаний Ксора несправедливо мало информации о полукровках. Раз уж ты тут оказалась, ты станешь объектом исследований. После занятий ежедневно будешь являться на исследовательский уровень. Предупрежденные о тебе сотрудники начнут проводить тесты.

По спине стекает холод и даже остужает снова разыгравшееся желание.

— Какие тесты? — спрашиваю осторожно.

— Это тебе скажут в лаборатории, — бросает он, выпрямляясь, и кривит лицо в досадливой гримасе. — Надо это прекращать.

Не успеваю понять, что именно он имеет ввиду. Он закрывает глаза, и через мгновение мое возбуждение полностью падает. Глаза округляются сами. Если это то, о чем я думаю, он просто дикой силы ментал, способный влиять на физику гормонов и нервных окончаний.

— Да, я временно отключил возбуждение, чтобы мы могли договорить, — подтверждает он мою дикую догадку и отступает от стола.

Принимается одеваться. Провожаю глазами его спокойные, лишенные суеты движения. Ректор Крейт — средоточие достоинства и уверенности. Признанный непререкаемый лидер и просто безумно красивый мужчина. Во мне сейчас нет отупляющего возбуждения, а мое мнение о нем не поменялось.

— Ты полгода скрывалась на борту орбитальной станции. Твой чип блокировал альфа-волны. Почему со мной ты их чувствуешь, думала? — спрашивает он уже ровным тоном.

— У меня не было возможности это проанализировать, командор Крейт, — отвечаю как по уставу, хотя так и сижу голая на столе в луже, оставшейся от собственного желания.

— Вот и мне это интересно, курсант, — произносит он. — И много чего ещё.

Последнее он тянет многозначительно, обещая мне большой фронт работ по участию в исследованиях. Мне немного боязно, как это будет, но я не стану возражать. Он и правда может меня отчислить, а это означает крах двухлетней подготовки, не говоря уже о цели, которую я поставила себе ещё в детстве.

Ректор надевает наконец свой синий китель и поднимает с пола мои штаны из эластокожи вместе с трусиками, на грани грубости вкладывает их мне в руки и велит одеваться.

— Я принесу тебе новую кофту. Охрана проводит тебя до каюты, — бросает он, направляясь к двери. — И не забудь надеть линзы.

На этом ректор Крейт пикает дверью и покидает комнату для допросов. Спустя несколько мгновений ко мне возвращаются остаточное возбуждение. Похоже, ректор вышел из зоны, в которой работает ментальная энергия.

Я ведь подспудно чувствовала, что нельзя оказываться рядом с ним. Во время приветственной речи, когда я впервые увидела его, терлась в заднем ряду новоприбывших курсантов, чтобы быть подальше, если он вдруг пройдет вдоль шеренги ксорианских девушек и парней.

Я улавливаю его альфа-волны раньше, чем он входит. Ловлю его взгляд, в котором снова разыгрывается похоть, но внешне он её полностью гасит. Только перламутровые глаза выдают желание.

Он бросает мне свернутую кофту. Задерживает взгляд на моей оголенной груди, когда я переодеваюсь. Облизывается. Черт, я снова мокрая. Это что-то нереальное. И правда, почему блокиратор с ним не помогает?

— За тобой придет охрана. До встречи завтра в шесть на уровне А7, — произносит он низким тяжелым голосом. — Не появишься — я не буду тебя искать, просто отчислю и депортирую. Это ясно?

— Ясно. Я появлюсь, — отвечаю от волнения хрипло. — До встречи.

Ректор Крейт уходит. Охранники появляются спустя минут десять. Меня выводят из допросной на уровне А65, провожают до лифта, поднимают на уровень А35, где располагаются каюты первокурсников, и оставляют. Электронные часы напротив лифта показывают начало десятого.

Направляюсь к своей двери и обнаруживаю послание, написанное на ней маркером: «Тебе не жить, коротышка». Я даже знаю, чьих это рук дело. Иридия, похоже, не собирается оставлять меня в покое. Наверное, ей влетело за драку, и она решила, что я на неё нажаловалась.

На мгновение сердце ускоряется, но я быстро беру себя в руки. Плевать. Мы в разных группах и почти не видимся. А после занятий меня теперь ждут исследования, так что шансов пересечься вообще мизер.

Черт. Только сейчас приходит осознание — я слишком легко согласилась на эти исследования… Удивительно, что тут вообще есть лаборатории. Хотя я ведь и о допросных тоже не знала! Орбитальная станция Академии, оказывается, хранит не один секрет!

Собираюсь открыть дверь и вспоминаю, что сумка так и осталась на учебном этаже. Поздновато, конечно, идти за ней, но я все же возвращаюсь к лифту и поднимаюсь на уровень А25. Один из нескольких, на которых проходят занятия.

Тихо выскальзываю из лифта в полутемный коридор. Работает только дежурное освещение — светодиодная полоска вдоль пола на уровне коленей. Чувствую себя воришкой, крадущейся в ночи. Но я не воришка, мне просто нужна моя сумка.

В зоне отдыха светлее. Космос, на удивление, сквозь панорамное гермостекло заливает зону отдыха серебристым светом.

Подбираю сумку, вешаю на плечо и уже собираюсь уйти, как слышу мужской голос из темного угла у меня за спиной.

— А я все думал, когда ты появишься, Мята…

Боже, только не он. Почему так не везет?