Грешный ангел

Глава 35

Прошло два дня со свадьбы. Сегодня мы собрались на даче у родителей ребят, чтобы провести Бруно и Сару в отпуск. Я, молодожёны, Симон и их родная сестра Мия с мужем, которые завтра утром уже улетают обратно в Штаты, вышли во двор, развели костёр в мангале и удобно устроились на летней террасе, чтобы отдохнуть от громких женских голосов, смеха и мужских политических споров.

Мы с Симоном даже не поздоровались при первой встрече и за весь день не взглянули друг другу в глаза. И сейчас продолжаем делать вид, будто мы два незнакомца. И неважно, что за душой у нас целая история.

Я до сих пор не могу отойти от тех слов, что он в меня бросил после поцелуя. Получается, что он проверял меня? Хотел сравнить мою реакцию на него и Филиппа? Играл со мной и с моими чувствами? Эти вопросы туманом накрывают мой разум и заставляют сердце сжаться в горошину.

– Как это романтично, что вы летите туда, где всё у вас и началось, – расплываясь в улыбке, произносит Мия.

– Да, мне тоже показалась эта идея очень милой, – соглашается с ней Сара и прижимается к плечу мужа.

Я смотрю на счастливое лицо сестры и расплываюсь в улыбке. Теперь я понимаю её. Понимаю, почему она так не любила Филиппа. Она ведь знала меня как облупленную. Видела и чувствовала меня настоящую. И знала, что всё моё счастье было напускным, как бы мы с Филиппом не пытались доказать обратное. Я бы тоже возненавидела того, кто заставляет мою сестру страдать.

– Это была любовь с первого взгляда? – спрашивает Мия у ребят, и Сара переводит любопытный взгляд на Бруно.

Не могу наглядеться на то, как горят её глаза, когда она смотрит на него. Мне кажется, что после свадьбы Сара влюбилась в него ещё сильнее.

– Да, – расплывается в улыбке Бруно. – Со мной такого никогда раньше не случалось.

Он начинает рассказывать, какое сильное впечатление произвела на него Сара своей красотой и умением твёрдо держаться в обществе. Сестра присоединяется к его рассказу и делится своими первыми впечатлениями о нём. Они сейчас совсем другие – открытые и расслабленные. Видимо, их настолько распирает от счастья и любви, что они хотят кричать об этом всему миру. Они рассказывают какие-то сокровенные моменты об их первых встречах. О свиданиях, первом поцелуе, о признании в любви. Я слушаю всё с замиранием сердца. Что-то из этого я уже знаю, но что-то слышу впервые. И в этот момент задумываюсь: а кто из нас на самом деле был плохой сестрой?

Я настолько зациклились на своих страданиях с Филиппом и на отношениях с Симоном, что особо не интересовалась, что творится в жизни Сары. Что если были дни, когда она тоже нуждалась в поддержке, а меня не было рядом?

– Не пойму одного, – неожиданно произносит Симон, который всё это время сидел молча и слушал их.

Моё тело мгновенно реагирует на его голос. Я настолько одичала от его отсутствия в своей жизни, что покрываюсь мурашки просто потому, что слышу его. Как же это глупо… Но совсем неудивительно. Бархатный голос Симона всегда производил на меня впечатление. Особенно, когда мы оставались наедине. Он умел им так искусно управлять, что порой казалось, что он способен довести меня до экстаза, просто нашёптывая мне слова на ухо.

– Почему ты упускаешь момент, что увидели мы девочек раньше? И Сара тебе приглянулась ещё на пляже? – напоминает он брату.

– Он даже мне это не рассказывал, – Сара удивлённо смотрит на мужа.

– Блин, точно, – начинает смеяться Бруно. – Кажется, мы хотели подойти, но они ушли кататься на таблетке? – уточняет он у брата, и Симон кивает ему в ответ.

– Я вообще забыл, – он смотрит на Сару. – Ты меня в клубе просто совсем свела с ума, и я забыл всё, что было до этого момента.

– О-о-о, ну не переусердствуй тут со своей любовью, а то уже вон смотри, испарины на лбу появились, – Сара заливается смехом, и мы вместе с ней.

Какое-то время мы продолжаем говорить о них, как вдруг, Мия выдаёт:

– Сара приглянулась Бруно, а тебе наверняка понравилась Аврора. Я права? – с хитринкой спрашивает она у Симона и бросает любопытные взгляды на нас. – Мне вообще кажется, что между вами что-то было или даже есть. Иначе не пойму, почему вы так яро игнорируете друг друга весь вечер?

Меня повергает в шок, насколько легко она говорит о таких вещах. Будто это не то, что должно оставаться между двумя людьми. Я так привыкла, что мы с Симоном для всех – тайна, что сейчас нахожусь в каком-то растерянном состоянии.

Смотрю на него в ожидании его реакции. Жду, когда повернётся и хотя бы взглянет на меня. Но он продолжает упорно делать вид, будто меня не существует.

– Мия, – одёргивает её муж. – Ну куда ты лезешь?

– Да тут все свои. Разве нет? – улыбается девушка и вновь смотрит на брата. – Ну так что?

– Что? – переспрашивает Симон.

– Когда Бруно увидел и влюбился с первого взгляда в Сару, ты влюбился в Аврору?

Боже, она совсем сумасшедшая. За три месяца отношений он даже мне наедине не говорил ничего подобного.

– Да, – неожиданно произносит Симон сухим и металлическим голосом. – Аврора приглянулась мне с первого взгляда.

Меня будто обливают бензином и подбрасывают горящую спичку. Я чувствую, как горю заживо. То ли от волнения и смущения, то ли от злости. Ведь он продолжает в упор не замечать меня! Сидит и спокойно говорит обо мне в третьем лице, будто я – призрак!

– Воу-воу, – теперь Мия переключает своё внимание на меня. – А тебе? Понравился мой братец? Или ты его отшила, и поэтому он сидит хмурый и портит нам этот вечер?

Она смеётся, шутит и даже не догадывается, что сейчас проходится лезвием по раскалённым нервам Симона. Какой бы проницательной она не была – она не может знать всей сути.

Я молчу, обдумывая свой ответ. Не хочу идти у них на поводу. Не хочу раскрывать душу. Я нуждаюсь в разговоре и в признании, но только наедине с Симоном.

– Что ты, сестрёнка, Аврора оказалась девушкой обручённой, – отвечает вместо меня он. – Её сердце было настолько заполнено другим мужчиной, что для меня там место не нашлось.

Девушка переводит на меня удивлённый взгляд, а я – на Симона.

Его ехидство и усмешка выводят меня из себя. Что-то внутри рвётся, и терпение лопается. Он наверняка думает, что я сейчас промолчу, забьюсь в угол или что-нибудь смущённо промямлю в ответ на его высказывание. Но мне надоело быть испуганным мышонком, с которым можно играть, как вздумается.

– Мия, твой брат лукавит, либо совсем запамятовал, – отвечаю я громко и уверено. – Он тоже мне приглянулся с первого взгляда. Мы настолько приглянулись друг другу, что в первую же ночь… – я ухмыляюсь, заметив его взгляд на себе.

Впервые срывается и смотрит в мою сторону. В его глазах плещутся удивление и лёгкое смятение. И я чувствую, как начинают потеть ладони от одного лишь его взгляда.

– Напились и танцевали до утра, – заканчивает он за меня совсем не то, что я хотела сказать. – Не пойму, что в этом примечательного.

– Примечательно лишь то, что оказывается ты меня видишь, – отвечаю ему колко. – Кстати, Мия, а этот браслет он подарил мне в память о нашем непримечательном курортном романе… Где мы просто напивались и танцевали до утра, – улыбаюсь наигранно и поднимаю запястье, демонстрируя золотую цепь с розовым цветком. Я так и не смогла его снять со своей руки, как, впрочем, и кольцо.

Мои слова удивляют всех и заставляют молчать. Это совсем не в моём характере. Это совсем не то, что я обычно делаю и говорю. Но если откровенно, то Мия права – за столом все свои. И мне в общем-то нечего больше терять.

– Ничего себе… – Мия растерянно смотрит на Сима, а потом на меня. – И что в итоге?

– У курортных романов есть срок, – бросаю безразлично, будто это всё не имеет для меня никакого значения.

С уст Симона вырывается смешок. Он хватает стакан с водой и жадно осушает его. Всегда с наслаждением наблюдала за тем, как он пьёт. Его ярко выраженный кадык, что дёргался при каждом глотке, кружил мне голову и возбуждал. И сейчас, чтоб его, со мной происходит тоже самое.

Я тут же отвожу взгляд, чтобы в край не сойти с ума от его вида.

– А ты в итоге обручена? Прости, я не знала.

– Нет, я давно вернула кольцо.

– То есть, ты свободная девушка?

– Свободнее не бывает.

– Симон, и что ты медлишь тогда? – девушка бросает недовольный взгляд на брата.

Удивительно, как для неё всё просто. Вот так поговорила за общим столом о чувствах чужих людей – и всё в миг стало хорошо.

Я слышу усмешку Симона. Мне не нужно на него смотреть, чтобы почувствовать, как под кожу пробирается яд, что он испускает в мою сторону.

Интересно, что он скажет в ответ?

– Ну продолжай, Аврора, раз начала, – обращается ко мне. – Расскажи с таким же энтузиазмом, как ты прервала помолвку, но втайне продолжала быть с ним.

– Симон, ну хватит, – вступается за меня Сара, обеспокоено посмотрев на меня. – Ты говоришь глупости.

– Я говорю с твоей сестрой, Сара. Её сейчас за язык вообще никто не тянул.

Я резко поворачиваю голову, смотрю на него, сжав челюсть и хочу придушить. Я не пойму, он реально думает то, о чём говорит, или просто хочет так думать?

– Какой же ты придурок, Симон! – цежу и встаю из-за стола. Решаю уйти, потому что чувствую, что следующий этап – конфликт и много лишних слов. А я хочу совсем другого.

***

За окном уже глубокая ночь, но мне не спится. Мы все остались с ночёвкой на даче, и мысль, что Симон находится в соседней комнате – сводит мой больной рассудок с ума.

Я люблю его. Я, чёрт возьми, так сильно люблю его, что никакая попытка объяснить самой себе, что между нами всё кончено, не доходит до моего сердца. Потому что оно не может понять, как может быть кончено всё из-за недопонимания. Оно надеется, что можно всё спасти. Если сесть, поговорить и понять друг друга. Если раз и навсегда отпустить прошлое и не впускать старый опыт в наши отношение, то всё может получится.

Находясь за тысячи километров мне казалось, что я стала сильнее и смогу принять наше расставание. Но я вижу и чувствую, что у Симона что-то ещё есть ко мне. Он злится, ненавидит, забирает из рук другого. И чем бы он всё не аргументировал, факт один – он испытывает ко мне чувства. А значит у нас есть ещё шанс на восстановление. Ведь никто из нас не совершал ошибок.

Выйдя из комнаты, я двигаюсь в сторону спальни Симона, чтобы наконец поговорить обо всём. Но оказавшись в холле, я вижу его спящего на диване перед телевизором. С сожалением вздыхаю, но будить его не решаюсь. Медленно подхожу к нему, отключаю телевизор и, взяв плед с лежащей рядом декоративной корзины, я аккуратно накрываю его им.

Замираю на его лице. Такое умиротворённое и спокойное. Такое любимое и родное. Помню каждую чёрточку и родинку на ней. Вспоминаю, как просыпалась утром, видела его перед собой и не верила, что всё реально. Он казался мне запредельной мечтой, идеалом. И вот он лежал рядом, а когда открывал глаза и видел меня, всегда заспанно улыбался. Я обожала эту улыбку. Таяла от неё. Она была особенной. И себя я чувствовала особенной в его глазах.

С полминуты я борюсь с желанием поцеловать его, но в итоге проигрываю этот бой. Тянусь к его щеке, аккуратно накрываю его своими губами и замираю. Как же мне хорошо сейчас… Я закрываю глаза и вдыхаю в себя аромат его кожи. Как же я хочу в то время, когда я могла это делать, когда захочу.

Я нехотя отрываюсь от него, выпрямляюсь и хочу отойти, но чувствую, как моё запястье окольцовывают мужские пальцы. Вздрагиваю и оборачиваюсь на него. Симон открывает глаза и слегка приподнимается.

– Думал мама, но этот аромат пионов… – он закрывает глаза, а в следующую секунду притягивает к себе.

– Прости, что разбудила.

– Только за это простить?

Невозможно устоять на своих двух. Присаживаюсь на край дивана рядом с ним.

– Да, – отвечаю уверено и тянусь к его губам. – Потому что, если бы ты не был таким упрямым бараном, то понял бы, что не за что мне больше просить у тебя прощения.

– Ты такая ненормальная, – заявляет, разглядывая моё лицо. – Правда собиралась рассказать, чем мы занимались в нашу первую ночь?

В горле пересыхает от этого воспоминания.

– А ты чего-то стесняешься? – спрашиваю еле слышно.

– А ты уже нет? – ведёт бровью и искренне удивляется. – Чего ты хочешь, Аврора?

– Я ничего не хочу, – тянусь к его уху, вновь вдыхая аромат его кожи. – Кроме тебя, – шепчу, сорвавшись.

Он на доли секунд закрывает глаза. Чувствую, как сильно влияю на него сейчас, и понимаю, что наконец-то могу добиться откровенного разговора.

– Ты определённо повысила уровень своего мастерства по навешиванию лапши на мои уши, – раскрыв глаза, отвечает он и разглядывает меня словно впервые.

– Вкусная хоть, лапша эта? – спрашиваю томно, не сводя глаз с его.

– Вкуснее не пробовал, – отвечает мне в тон.

– Приготовить ещё? – вскидываю бровь и, не удержавшись, прикасаюсь пальцем к его шее.

Чувствую, как напрягаются его мышцы. Всё его тело каменеет.

– Я сыт им по горло, – цедит сквозь зубы. – На пару десятков лет хватит.

– То есть, мне нужно подождать всего пару десятков лет, чтобы вновь вкусно накормить тебя?

– Браво, ангел, – усмехается он. – Наконец-то я больше не вижу перед собой лицемерно невинную девочку.

Он заглядывает снова в мои глаза, заставляя кровь в венах бежать быстрее. Мы замираем. Не дышим. Смотрим друг на друга с диким желанием и океаном невысказанных слов.

– Поцелуй меня, – вновь сдаюсь я, тянусь к нему и прижимаюсь лбом к его лбу. – Отключи голову и поцелуй! А потом ещё раз посмотри мне в глаза и скажи, что искренне веришь, что я хочу кого-то другого в этой жизни, кроме тебя!

Он запускает руку в мои волосы, словно хватаясь за спасательный круг, а после накрывает мои губы поцелуем. Самым желанным, сладким, жарким. Он пропитан отчаянием и болью. Но как же он кружит голову. С уст вырывается сладостный стон. Счастье теплом катится с макушки до пят, оживляя каждый миллиметр моей души. Потому что я понимаю – теперь он никуда не денется и выслушает меня.

Он целует неторопливо. Сплетает наши языки и исследует мой рот так, будто никогда ещё не целовал меня. Будто мы встретились только сегодня.

Я тянусь к нему ещё ближе. Хочу сесть на него, прижаться своим телом к нему. Но вибрация его телефона, оповещающая о новом сообщении, на миг останавливает нас. Я хочу проигнорировать его, как и тот факт, что мы находимся в холле второго этажа и можем быть застуканным кем-то. Я настолько обезумела, что мне уже всё равно. Хочу, чтобы весь мир знал, что я люблю его. И мне не стыдно в этом признаваться.

Но Симон останавливает меня:

– Прости, но я жду важное письмо из Штатов, – говорит он. – Это по работе. Подай, пожалуйста, телефон.

Я нехотя отрываюсь от него, встаю, подхожу к журнальному столику, который я случайно оттолкнула ногой в сторону. Пока я подхожу к нему и беру телефон в руки, Симон приподнимается и садится ровно на диване. Трёт лицо, приводя себя в чувства.

Мой взгляд невольно падает на экран, и я вижу на экране одно новое сообщение от абонента: «Даяна». Её имя как выстрел в висок. Я останавливаюсь и открываю сообщение, уже не обращая внимание на Симона.

Даяна: «Ты наконец-то в России. Я так скучала по тебе. До сих пор не могу выкинуть из головы ту нашу ночь. Даже сейчас думаю о ней и мокну. Встретимся?»

Меня начинает трясти. Поднимаюсь взглядом выше, и вижу ещё одно сообщение от неё, которое было прислано ему несколько месяцев назад. Тогда, когда я была на Родине.

– Аврора, что там? – Симон замечает, что что-то не так. Встаёт и направляется в мою сторону.

Но я успеваю прочесть его.

Даяна: «Это был лучший секс в моей жизни. Не знала, что ты умеешь быть таким ненасытным. Спасибо за эту ночь.»

Я не думала, что воздух может иметь вес и быть таким тяжёлым. Я не могу вдохнуть его – он застревает в лёгких и давит на меня. Я ощущаю, как все кости трескаются под натиском этого давления, как сердце трепещет и ноет. А глаза заполняются слезами.

«Он спал с ней! Он с ней спал, пока я сходила с ума от тоски по нему!» – кричит разум.

Я не даю слезам вырваться наружу. Проглатываю их и перевожу взгляд на Симона. И видимо в нём столько боли и разочарования, что мужчина аж останавливается. Не понимает, что могло случиться за считанные секунды в моём настроении. Что могло разрушить всё внутри меня.

Я подхожу к нему, молча всучиваю ему телефон в руки, разворачиваюсь и ухожу обратно в гостевую комнату. Ноги еле несут меня. Они становятся до ужаса ватными. Пространство словно раскачивается и плывёт, не давая мне возможности нормально идти.

Боже, он спал с ней! Касался её! Целовал! Нашёптывал красивые слова на ухо, доводя до исступления! Я бы простила ему секс с любой другой, но Даяна…

Трясущимися руками я открываю дверь и вхожу в комнату. Хочу закрыть за собой её, но в неё врывается Симон.

– Что за реакция, Аврора? – закрыв за нами дверь, он берёт меня за запястье и разворачивает к себе.

– Отпусти! Не смей трогать меня этими руками! – лихорадочно пытаюсь оторвать его от себя.

Мне по-настоящему противно от его касаний.

– Вот как ты заговорила, – усмехается и хватает меня за подбородок и притягивает к себе. – То есть, ты меня можешь касаться этими паршивыми губами, которыми целовала его. А я тебя трогать не могу?

– Ты спал с ней после всего, что между нами было! Какой же ты подонок, Симон!

– Ты ещё смеешь мне что-то говорить? – шипит, вскипая словно лава. – Да хоть женился бы на ней, тебя это не должно волновать.

– То есть так, да? Сколько раз я перед тобой унизилась, желая объясниться? Но у тебя видите ли принципы, я клятву не сдержала! А с ней ты решил наплевать на них и переспать? Молодец, Симон! Я аплодирую тебе стоя! Ты в очередной раз доказал мне, кто из нас всегда будет важнее для тебя!

Я отталкиваю его со всей силы, что есть во мне. Вспоминаю ночь, когда узнала про Раю. Помню, какой сломленной и униженной была тогда. Сейчас я не позволю себе снова расклеиться и сломаться. Не позволю этой ситуации снова определить моё существование и самоощущение.

Я хочу выйти из комнаты, спуститься на улицу. Подышать свежим воздухом. Но Симон останавливает меня и притягивает к себе.

– Это ты мне будешь предъявлять? Ты, Аврора?! – еле сдерживается, чтобы не закричать. – Ты, сука, стояла и сосалась с ним у меня на глазах! Забыла всё, что он с тобой сделал!

– Я стояла как раз-таки потому, что помнила всё, что он со мной сделал! Как ты мог уйти в тот день и не выслушать меня?! Я в тебе нуждалась как никогда! А ты просто плюнул и ушёл!

– Я видел, как ты нуждалась!

– Он изнасиловал меня! – взрываюсь и кричу на него. – Изнасиловал, чёртов ты придурок!

Наконец-то воспроизвожу правду, которую полгода хотела сказать ему, но он не готов был слушать. А сейчас мне всё равно готов он или нет. Пусть слушает!

– В ту ночь, когда ты приехал, я лежала на полу не потому, что он меня избил, а потому что изнасиловал! – у меня сотрясается голос.

Взгляд Симона мрачнеет. Лицо искажается от услышанного. Но он молчит, пребывая в шоке.

– Я стояла и позволяла ему себя целовать в тот день, потому что мне было страшно. И больно. У меня крик о помощи застрял здесь, – нервно цепляюсь пальцами в горло. – Душил меня! Мне казалось, что я умру! Я ждала, что хоть кто-то оторвёт его от меня! Но никто! Даже ты просто стоял и смотрел!

– Почему ты мне не сказала об этом? – единственное, что вырывается из его уст.

– А ты мне дал? Ты просто исчез! Заблокировал! Игнорировал! Как ты мог подумать, что я способна променять нас, наши чувства и нашу жизнь на него? Как, Симон?

Он делает шаг навстречу, а я отшатываюсь от него. Не хочу, чтобы прикасался ко мне.

– Вот, Симон! Достаточно было дать мне одну минуту! Я бы рассказала тебе всю правду, и мы бы продолжили строить нашу жизнь вместе! – у меня наполняются глаза слезами. – Тебе нужно было переступить через себя и дать мне одну чёртову минуту, чтобы у нас всё было хорошо. Но ты переступил через себя и посвятил всю свою ночь ЕЙ!

Он тянет руку ко мне, хочет стереть слёзы, что предательски скатилась с глаз, но я одёргиваю его.

– Не смей касаться меня больше. Ты сейчас для меня ничем не лучше него. Поэтому выйди вон отсюда. Иначе я сейчас задохнусь…