Грешный ангел

Глава 38

POV Симон

Я сижу за кухонным столом, пью кофе и не могу оторвать глаз от ангела. Она одета в милый домашний комплект, волосы небрежно собраны в пучок, а её лицо без косметики до безумия милое и красивое.

Аврора бывала у меня в Москве, ночевала со мной, и я видел её разной. Но мы никогда не питались дома, завтракали в кафешках под домом, а ужинали в ресторанах или заказывали на дом фастфуд. Она никогда не возилась у меня на кухне, и, если быть откровенным, я и не подумал, что меня можно этим очаровать.

Но сейчас, смотря на неё, я понимаю, что она прекрасна как никогда. Вот такая домашняя и уютная до невозможности. Аврора возится у плиты уже час. Наготовила всё, что только можно было. Ароматы стоят такие, что слюнки текут. И я даже пару раз пытался стащить панкейки с тарелки, но, получив от нее по рукам, не стал больше испытывать судьбу.

И теперь сижу и наблюдаю за каждым её движением как дурак. Она заставляет оживать всё внутри меня. И я сейчас нисколько не преувеличиваю. Известие о болезни бабушки выбило почву у меня из-под ног. Меня накрыло чувство безысходности. И я каждый день схожу с ума от собственного бессилия, что не могу никак помочь дорогому и близкому человеку.

Мы обращались в лучшие клиники и к лучшим врачам, но все давали одинаковые прогнозы. И я так злился на себя, что насильно не брал их с дедушкой и не возил на ежегодные обследования. Если бы я делал это, то рак могли обнаружить намного раньше… И это душит меня, раздирает и сжирает всё изнутри.

И когда Аврора вошла вчера во двор, я понял, как она была мне жизненно необходима. Как я нуждался в ней все эти дни. Её присутствие успокаивало и умиротворяло моё сердцебиение, которое казалось разорвёт грудную клетку.

И я больше не мог делать вид, что она ничего не значит в моей жизни. Когда ангел ушла в комнату Джулии, на меня устремились острые взгляды наших родителей. Но я был сосредоточен только на Симоне – отце Авроры.

– Я совершил ошибку, когда отпустил её полгода назад. И намерен её исправить, – заявил я спокойно.

Мои родители были в шоке от происходящего. Видел, как их распирает от желания поговорить со мной, особенно, маму. Она пару раз намекала мне, чтобы я присмотрелся к Авроре, но я делал вид, что не понимаю, к чему она ведёт. Тогда мы уже тайно встречались с ангелом, и я не хотел нарушать её покой, распространяясь о нас. Ждал, пока она созреет и будет готова к этому.

Но больше ничего скрывать я не намерен. И в приоритете у меня был разговор с её отцом.

– Аврора всегда много значила для меня. Но сейчас – особенно. И мой поступок может показаться вам безрассудным, но будьте уверены – я бы не сидел сейчас и не говорил вам всё это, если бы хотя бы на один процент сомневался в себе и в своих чувствах к вашей дочери.

Дальнейший разговор дядя Симон захотел вести со мной наедине. И я догадывался, о чём пойдёт речь.

Мы вышли с ним во двор, он нервно закурил, спрятав одну руку в карман, и о чём-то думал какое-то время.

– Ты мне нравишься, Симон, – произнёс он, наконец. – Ты отличный парень, из хорошей семьи. Но после всего, что случилось с моей дочерью, мне страшно доверить её кому-то. Даже тебе. Потому что я знал отца того подонка с университетских времён, был уверен в нём и в его сыне. А в итоге что оказалось? Я не беспокоюсь за Сару. Если вдруг Бруно окажется не тем, за кого он себя выдаёт, я знаю, что она придёт ко мне за помощью. Но Аврора… Мне кажется, теперь она ещё сильнее боится разочаровать нас с матерью и будет снова всё терпеть.

Когда речь заходит об этом ублюдке, я испытываю неконтролируемую ярость. И жду, когда крысёныш всплывёт, и я заставлю его ответить за всё, что он сделал Авроре. Ну, а пока, я сделал то, что должен был сделать намного раньше. И теперь надеюсь, это поможет мне отыскать подонка.

– Я понимаю ваши страхи, – выговорил я, совладав с собой. – И, наверное, мои слова сейчас мало что смогут изменить, так как вам нужно время. Но я хочу, чтобы вы понимали – Аврора для меня особенная девушка.

Он сделал глубокую затяжку и заглянул мне в глаза. Я знал, что его беспокоит. Мы с Бруно чувствовали, как ему стыдно за то, что нам пришлось увидеть и услышать в ту ночь от того мудака. Но ни я, ни брат не видели в этой ситуации ничего, что могло бы испортить нашего мнения о Авроре и их семье.

– Мне всё равно, что говорил, делал, показывал её бывший. Аврору это никак не характеризует. Я знаю её совсем другой девушкой. Доброй, весёлой, забавной и ранимой. Поэтому, прекратите переживать из-за этого и внушать ей, что она какая-то не такая. Такая. Для меня так вообще идеальная.

И я не врал. Я знаю, что идеалов не существует. Но я видимо любимчик судьбы, и для меня этот идеал создали. Я не идеализирую Аврору. Я знаю её слабые стороны. Они могут злить меня, выводить из себя. Но это ничто в сравнении с тем, как мне хорошо с этой девушкой. Хорошо моим глазам, моему слуху, осязанию, сердцу и разуму.

Аврора начинает накрывать на стол. Красиво сервирует всё, по несколько раз переставляя посуду и блюда. А я наблюдаю за ней и понимаю – хочу так каждый день. Изо дня в день. Чтобы просыпался и видел на своей кухне её – вот такую неидеально идеальную.

– Прекрати так смотреть на меня, – говорит она, продолжая сосредоточенно накрывать стол.

– Не прекращу, – я беру её за руку, останавливаю и заставляю посмотреть на себя. – Тебе очень идёт быть хозяйкой в моём доме, – вырывается из моего рта непроизвольно.

Аврора тут же смотрит на меня своим острым взглядом. Раньше она не умела так, а теперь способна и на резкость, и на дерзость. Мне это нравится.

– Во-первых, это не твой дом, – бросает твёрдым голосом.

– А во-вторых?

– А, во-вторых, если бы это был твой дом, я бы и палец о палец не ударила. Я стараюсь не для тебя, а для твоих родных.

– Ты права. Всё-таки в моём доме ты привыкла получать завтраки в постель, – усмехаюсь я и наслаждаюсь, как она вспыхивает.

На кухню заходит шокированная и бледная Сара, а в вслед за ней Бруно.

– Вы прикиньте? Филипп на днях попал в страшное ДТП, – сходу выдаёт новость. – Ходят слухи, что эту аварию подстроили.

Мы с Бруно переглядываемся и понимаем друг друга без слов. Очевидно, муж Раи вскрыл конверт и решил таким способом наказать подонка.

– Говорят, он чудом выжил, но лишился нижних конечностей. Остался инвалидом, – продолжает она. – Я в шоке. Увидела сейчас фотографии с места аварии. Это настоящий кошмар.

Я перевожу взгляд на Аврору, которая как ни в чём не бывало ставит последнее блюдо на стол, садится за него и принимается за завтрак. Следом за ней садится и Сара.

– Вы вообще слышали, что я сказала? – спрашивает она.

– Слышали, – отвечает Бруно. – Неинтересно.

– Каким бы уродом он не был, но это страшное событие, – продолжает Сара.

Но, кажется, за нашим столом её никто не поддерживает. Даже божий одуванчик Аврора. Я слежу за её эмоциями, пытаюсь понять, что она чувствует. Больно ей, страшно, радостно? Но не вижу вообще ничего.

– Аврора, ты ничего не скажешь? – спрашивает у неё сестра.

– Сар, если бы это был кто-то другой, мне было бы ужасно жаль человека. Это и впрямь трагедия, и мне жаль его родителей. Но Филипп, – она замолкает и задумывается. – Прозвучит жестоко, но знаешь… как по мне, так всё закономерно.

– Закономерно? – переспрашивает её сестра, смотрит будто видит впервые

– Да. Сегодня ты калечишь людей, завтра судьба калечит тебя.

– Блин, я видимо дура, но мне его жалко, хотя ты и знаешь, как я его не любила. Но остаться инвалидом в таком молодом возрасте…

Я понимаю Сару. Она, очевидно, не знает всей правды. Не видела, в каком состоянии я нашёл Аврору в ту ночь в коридоре. И не знает, какой ужас ей пришлось пережить.

– Сар, может мы сменим тему? Мне бы не хотелось обсуждать этого урода, – говорит ей брат.

– Да ты прав. Просто, когда мама сообщила об этом по телефону, я впала в настоящий шок, – вздыхает она.

Все это время я неотрывно слежу за Авророй, боюсь увидеть на её лице страдания или жалость. Не хочу, чтобы она хоть какие-то чувства испытывала к этому подонку.

– В любом случае, мир стал на чуточку безопаснее, – произносит тихо ангел, убрав взгляд.

Видимо, озвучивает мысль вслух. Но выглядит безмятежной и спокойной.

И на протяжении всего этого дня кажется, будто её и в самом деле не заботит и не беспокоит судьба бывшего. И к вечеру, когда все расходятся по своим комнатам, я решаю подняться к ней и поговорить обо всём откровенно.

Постучав в дверь и дождавшись разрешения, я вхожу в комнату. В нос тут же ударяет аромат цветов. Аврора сидит на диванчике и читает книжку. Когда вхожу, отвлекается от чтения и переводит на меня свой взгляд.

– Симон? – удивляется она. – Что ты тут делаешь?

Я подхожу к ней и начинаю разглядывать её. Разлука явно сказалась на мне. Мы виделись час назад, но я уже успел соскучиться.

– Для начала, пришёл, чтобы отдать тебе это. Я хочу, чтобы ты вернула это на их законное место, – достаю из кармана браслет с кольцом, которые она вернула мне в порыве злости, и кладу на стоящий рядом журнальный стол.

Я схожу с ума, когда смотрю на её руку и не вижу на ней привычный для моих глаз комплект.

Аврора смотрит на них, но не спешит прислушаться к моим словам. И я не хочу торопить. Пусть наденет, когда будет готова. Главное, пусть знает, что для меня это важно.

– Ну и во-вторых, нам пора поговорить, – говорю я, забрав книгу из её рук и положив её рядом с украшениями .

– О чём? – она старается скрыть дрожь в своём голосе.

Держится уверенно, но я вижу по глазам, как сильно волнуется.

– О нас.

Я сажусь рядом, хочу обнять её, поцеловать, но боюсь, если сейчас дотронусь, то мой мозг и тело откажутся вести какой-либо диалог.

Аврора напрягается, но кивает, соглашаясь со мной.

– Тебе и в самом деле всё равно на то, что случилось с этим ублюдком? – спрашиваю прямо.

Хочу убедиться, что всё правильно понял сегодня. И больше не хочу делать выводов, не поговорив с ней.

– Да, мне всё равно. Только если, – она замолкает и обеспокоенно заглядывает в мои глаза. – Только если ты не имеешь никакого отношения к этому.

Её слова заставляют меня улыбнуться.

– Прямого отношения не имею. Я не смог найти этого выродка.

– А не прямого?

Я честно рассказываю про конверт и мужа той девки, и Аврора воспринимает всё очень спокойно.

– Не злишься? – спрашиваю у неё.

– Нет. Ты не несёшь ответственность за поступки других людей, – она поджимает губы, думает о чём-то – Быть честной, Симон, меня совсем не волнует тот, кто дважды уничтожил меня. Кто меня сейчас по-настоящему беспокоит и кто причиняет мне боль – это ты.

Ощущение, что мне заехали кулаком в солнечное сплетение. Причинять ей боль – это последнее, чего я мог бы захотеть. Не представляю, что ангел должна сделать, чтобы у меня появилось такое желание. Даже, когда я думал, что она была с ним, я надеялся, что у неё всё хорошо в жизни.

– Знаешь, сколько ночей я плакала? И сколько мучалась от кошмаров? Меня рвало на части изо дня в день. А ты в этот момент спал с ней, – её голос начинает дрожать сильнее и унять его ей больше не удаётся. – Ты знал, как ревностно я отношусь к ней. Знал, как много сомнений было в моей голове.

– Как и у меня, Аврора. Если бы ты мне раньше рассказала про то, что он сделал, я бы никогда не поверил в то, что увидел. Но я не знал. Видел лишь то, что ты спокойно стоишь, говоришь с ним, а потом целуешься.

– Я это понимаю. Но не понимаю, как ты мог меня не выслушать? Я ведь тебя умоляла.

– Потому что был вне себя от ярости, – говорю честно. – Злился, что снова связался не с той. Что поверил тебе.

Я сцепляю зубы, представляя, что она испытывала в этот момент. Бешусь от собственной узколобости и тупости. Я должен был поговорить с ней. Должен был дать возможность ей объясниться.

– Признаю, что вёл себя, как полный мудак. Если хочешь, можешь заехать мне по физиономии.

Стараюсь отшутиться, заставить её улыбнуться, чтобы с лица исчезло выражение скорби и боли.

– Я тебе поклялась, Симон. Дала клятву, которую ты у меня просил. Я бы её не нарушила. Но я не знала, что моё собственное тело предаст меня в стрессовой ситуации. Я так нуждалась в тебе в тот момент. Так хотела защиты, – глаза её наполняются слезами. – А ты вместо того, чтобы выслушать и обнять, пошёл к ней.

Я молчу. После её слов чувствую себя ещё более конченным. Не удерживаюсь и тянусь рукой к ангельскому лицу. Касаюсь её бархатной кожи, поглаживаю.

– Прости меня. Это было лишь раз по дичайшей пьяни спустя месяц после нашего расставания. Я выпил втрое больше своей нормы. И знаешь, на утро меня чуть не стошнило прямо на неё.

– Прямо-таки чуть не стошнило? – из её губ вырывается смешок.

А глаза начинают блестеть, и в них появляется хитринка. Вот что ей нужно – знать, что мне было плохо. Настоящий дьяволёнок.

– Еле добежал до ванны, – улыбаюсь и подпитываю её.

И с удовольствием продолжил бы её веселить, но мне необходимо рассказать ей обо всём, чтобы избавить от любых мучительных мыслей.

– Клянусь тебе, Аврора, что это было всего раз. И я пожалел обо всём уже на утро, – говорю более серьёзным тоном

Вспоминаю свои чувства в тот день и в последующие. Видимо, моё подсознание не верило, что Аврора способна меня предать и реагировало таким образом

– Я считал, что предал тебя. И ты не представляешь, как я был зол на себя за это. Пытался убедить, что нет ничего плохого в моём поступке, потому что я свободный мужчина. Но в голову снова и снова лезла ты. Я всё время думал о тебе, видел тебя во снах.

Я вижу, как она смотрит на меня. Её глаза наполняются слезами, но она держится.

– Да, я любил её когда-то. Да, я был с ней дольше, чем с тобой. Я делал ей дважды предложение. Я бегал за ней, ухаживал, усыпал подарками и многое другое. Но, Аврора, я до сих пор не понимаю, что произошло в ту ночь на пляже, когда мы переспали по пьяни. Всё начало потихоньку меркнуть на твоём фоне. Ты стала центром всего. Неужели, ты не чувствовала этого? Неужели я так и не смог донести до тебя это?

Мои слова заставляют слёзы сорваться с любимых карих глаз. Я беру её лицо двумя руками и тут же вытираю влагу с щёк. Она кусает себя за губу, старается успокоиться, но слёзы начинают литься ещё сильнее.

– Ну почему ты плачешь, ангел? – склоняю голову к ней, коснувшись лбом её лба.

– Потому что хочу верить тебе. Я боюсь, что я так и не поумнела и ничему не научилась. – тихо шепчет, – Мне страшно снова попасть в этот ад, где я запасной вариант. Боюсь, что ты со мной от отчаяния. Что на самом деле ты любишь её, но так как она замужем, ты вынужден быть со мной. Боже, мне так страшно.

Её слова ножом бьют по сердцу. Слегка отстранившись, я смотрю в её разбитые глаза и мне самому хочется плакать.

– Если мне дадут шанс вернуться в прошлое и сделать так, чтобы Даяна мне не изменяла, я обязательно вернусь туда.

Мои слова шокируют Аврору, и она даже перестаёт дышать.

– Но я позволю ей снова разбить меня. Я снова пройду через всё то, что я испытал. Чтобы через годы я прилетел на остров и встретил там тебя. Чтобы подумал «как она похожа на Даяну» и подошёл к тебе. А в итоге я познакомился с абсолютно другой, непохожей на неё, девушкой и по уши в неё влюбился. Влюбился ещё в тот вечер, когда она сидела на свидании со мной, а пела песню другому.

Я замолкаю. В горле образовывается ком, когда вспоминаю, как мне было паршиво тогда понимать, что она находится рядом со мной, но мыслями находится совсем в другом месте, с другим человеком. До сих пор помню, как красиво она пела в тот вечер и сколько боли и отчаяния было в её голосе.

Я отстраняюсь, осторожно убираю волосы ей за ухо и продолжаю:

– Я влюбился в ту, которая обнимала меня в самолёте, а через полчаса уже была в объятиях жениха. В ту, кто ревновала и злилась на меня, но при этом продолжала носить на безымянном пальце кольцо. Я влюбился в тебя ещё тогда, когда не знал ничерта о ваших отношениях. Из раза в раз я переступал из-за тебя через все принципы. Закрывал глаза на всё, лишь бы ещё один раз встретиться, обнять, поцеловать.

Я усмехаюсь собственным словам.

– Так скажи мне, как ты можешь быть запасной, когда стала для меня единственной?

Она слушает меня, продолжая не дышать. Она не ожидала всех этих слов, а я пришёл сюда, чтобы наконец-то всё ей сказать. Потому что как только она вошла в этот дом, как только осталась здесь со мной, я понял – всё у нас взаимно. И если эта глупышка не понимает ничего без слов, то я готов говорить ей обо всём этом изо дня в день, лишь бы наконец поняла.

– Я настолько в тебе погряз, ангел, что даже, когда был уверен, что ты меня предала, я приехал в аэропорт, чтобы хотя бы одним глазом тебя увидеть.

– Ч-что? Ты приезжал в аэропорт? – спрашивает она удивлённо – Правда?

– Да. Ты была в моей толстовке и пуховой жилетке, – говорю, чтобы наверняка поверила.

– Она моя, – кусает себя за нижнюю губу, и я слышу, как меняется её голос.

Как она смягчается и успокаивается.

– И знаешь… на следующий день после своего приезда я пришла в кофейню у твоей работы и отчаянно ждала, когда ты зайдёшь.

– Серьёзно? – с губ вырывается смешок. – Дождалась в итоге?

– Да, – улыбается кротко. – Я так по тебе скучала, Сим. Знал бы ты, как я была счастлива увидеть тебя.

– Знаю, – тянусь к её губам. – Потому что это взаимно. Был так счастлив. А потом чуть не умер, когда увидел тебя в свадебном платье. Я думал, что свихнусь. Решил, что ты выходишь замуж за него.

– За Филиппа? – она морщится от его имени, а у меня напрягаются все мышцы. – Ты серьёзно такой дурак, Симон? Правда, думал, что я выхожу за него замуж?

Она заливается звонким смехом и неожиданно юркает в мои объятия.

– Симон, поклянись… – отчаянно просит она. – Поклянись, что ни одно слово, сказанное тобой сейчас, не было ложью.

– Ангел, я клянусь тебе. Клянусь, что не соврал. И клянусь, что сделаю всё, чтобы ты меня простила. Наверстаю упущенные мною полгода, – произношу я, зарываясь носом в её волосы.

– Если всё, что ты сказал правда, мне не за что тебя прощать, – шепчет она и касается моей щеки в ответ. – Может теперь всё будет правильно?

И меня уносит с этой планеты. Одна фраза, одно прикосновение, и я уже лечу чёрт знает куда.

– Ты была права. Нам нужно было подождать чуть-чуть, прежде чем прыгать в омут друг друга.

– Ты слушал моё голосовое? – оживает она, и глаза её загораются огнями.

– Тысячу раз.

– Тогда давай я скажу то, что не успела сказать там, – она слегка касается губами моих губ, и у меня начинает простреливать во всём теле. – Я хотела сказать…

– Нет, – прерываю её, догадываясь, что она собирается сказать. – Я хочу, чтобы ты первой услышала это, – севшим голосом говорю ей.

С трудом держу себя в руках, чтобы не впиться в её губы. Они пленят меня. Пьянят. Чаруют. Поэтому я ныряю в бездну больших карих глаз и, наконец, признаюсь:

– Я люблю тебя, Аврора. И это лучшее, что могло случится со мной.