Хозяйка гиблого перевала (СИ)

Глава 19

Злата

Проснулась я резко. Распахнула глаза, пытаясь понять: смерть Градимира, а после, гибель Всевластушки просто сон или ужасная реальность? Я трудом подняла себя с кровати, села, оглядываясь. Прекрасное золотое платье висело у стеллажа, давая понять, что всё, что было — реальность.

В груди было больно. Но я до последнего надеялась, что, выйдя в соседнюю комнату, увижу меч в уголке и услышу его вечные стенания.

Переступила порог с тревогой, я тут же наткнулась на опечаленную морду Кузьмы, поникшую Ярину и кикимору, которая в кои-то веки отложила своё вязание, уткнувшись взглядом в пол. Один Федя будто на автомате разливал чай по чашкам на краю стола. А посередине лежал Всевластушка. Без камня…

Не помню, как приблизилась. Как подошла, с трудом присаживаясь на табурет и не в силах отвести взгляд от меча. Будто снова находясь в оцепенении.

Протянув руку, я коснулась пальцами пустой оправы, проводя ими по самому ободку и делая судорожный вдох.

— Градимир отправился искать грозовой самоцвет. Сказал, не вернётся, пока не найдёт. Весь мир перевернёт, но добудет для Всевластушки его… — неожиданно подарил слабую надежду Кузьма. Я даже появившиеся в глазах слёзы утёрла, беря себя в руки.

— Где его найти? Как?.. Он редкий? — спросила кота.

— Ну так-то да. Растёт в корнях цветочка алого, чей аромат сладко-приторный.

— Да, говорят, настолько приятен, что может с ума свести того, кто его ищет, — поддакнула кикимора, а я нахмурилась. Почему мне это знакомо? Сладкий аромат?

— Эх, хотя раз бы понюхать цветочек этот, — вздохнула Ярина. — Но говорят, он почти никому и не показывается. И даже непонятно, как выбирает того, перед кем предстать может. Слышала стебель у него толстый, сам бутон большой и яркий и запах, да. Очень сладкий.

— Погодите-ка… — пробормотала я, резко вскакивая с места и понимая, что знаю, о чём они говорят. Тот цветок, который был проткнут кинжалом Градимира на перевале. Это же они про него?

Без лишних слов я бросилась прочь из дома.

— Злата, ты куда? — успела я слышать вопрос Кузьмы, прежде чем выбежать наружу и помчаться во весь опор к тому месту, где когда-то я забрала себе кинжал.

В тот момент я не думала. Я не знала, есть ли там камень, ведь цветок тогда исчез. Но бежала, не чувствуя ног, с большой надеждой!

То место я помнила смутно. Пришлось чуть пометаться по перевалу. Даже Кузя успел прибежать, наблюдая за тем, как я пытаюсь вспомнить, где именно нашла кинжал.

— Злата, что ты делаешь? — спросил кот.

— Кинжал, Кузь. Я его забрала откуда-то отсюда. Он протыкал цветок, о котором вы говорили!

— Протыкал? — удивился кот. — Но почему тогда Градимир об этом не вспомнил?

— Ты же сам сказал, он показывается не всем. Может, Градимир и не знал, что своим зачарованным кинжалом, присваивая себе перевал, нечаянно проткнул этот цветок. Здесь! — воскликнула я, чуя, что место нужное. Оглядевшись, я схватила небольшой камень, начиная рыть землю. Кузьма тоже кинулся мне на помощь, вспахивая землю лапами. Спустя ещё мгновение к нам присоединилась и Ярина с кикиморой. Все будто обезумели в этот момент, обретя надежду на благоприятный исход событий.

Глубже. Ещё. Будто каждый миг последний. Пока в какой-то момент дальше уже рыть не имело смысла.

— Нет, — растерянно произнесла я. — Но как же так… — прошептала, оглядываясь и пытаясь понять, не ошиблась ли я с местом?

— Злата, тут, кажется, что-то есть, — вдруг произнесла Ярина, которая ощупывала нашу ямку. — Кажется, что-то твёрдое, — добавила она, заставив всех снова присоединиться к раскопкам.

Синий край показался почти сразу же. Пару мгновений и камень оказался у Ярины в руках, бережно удерживаемый.

— Он? — спросила я у Кузьмы, который немигающим взглядом смотрел на самоцвет.

— Он, — кивнул кот, а я, схватив драгоценную вещь, вскочила на ноги и побежала обратно домой. Не передать словами, в каком стрессе я находилась. Как спешила, на ходу вытирая грязные края, чтобы камушек стал ещё краше. А после, с каким содроганием помещала его в оправу, затаив дыхание. Но… ничего.

— Души-то нет. В Градимире она теперь, — подсказал Федя, протягивая мне чашку с чаем. — Успокойся, хозяюшка, присядь. И дождись своего суженного. Как вернётся, посмотрим, сможет ли что-то сделать или нет. А пока, сделай глубокий вдох. И давай решим, что со старостой-то делать будем? Как наказывать? Он в бане сейчас заперт. Под присмотром банника. Надобно что-то с ним бы сделать.

— Безжалостно будем наказывать, — выдохнула я. — Что там люди говорили? В чём меня обвиняли? Прямо сейчас пойдём выяснять, кто на самом деле повинен в болезнях, — решительно заявила я. — Ты, Федя, за Всевластушкой пригляди. А я старосту отведу в деревню. И там с ним и разберусь! Кузьма, зови на помощь своего друга Потапыча! Поможет нам старосту отвести!

На том и порешили.

Мужчина, проведя полдня в компании банника, который пугал его без сожаления, вышел из бани добровольно. И также добровольно пошёл за мной и Потапычем, правда, периодически, злобно зыркая в мою сторону. Но страх перед медведем был сильнее его ненависти ко мне, поэтому до деревни мы дошли без приключений. А после, идя по главной улице, собрали целую толпу, которая охала, переговаривалась, но подходить близко боялась.

Староста что-то пытался кричать. Просил его спасти. Но почему-то никто не рвался в бой. В какой-то момент я приметила Варвару, которая стояла в первых рядах. Вероятно, в этом была её заслуга.

Дом старосты отличался от остальных, потому найти его не составило труда. Красивый, большой, богатый.

— Уважаемые, прошу несколько добровольцев, которые пройдут со мной в дом вашего старосты! Он подозревается в намеренном причинении вам вреда! — заявила я, обратившись к толпе.

— Врёт она! Не верьте этой ведьме! — проорал Агафий.

— Не врёт! Она меня от тебя, ирода, защитила! — тут же в ответ заорала Варвара. — А ещё девушкам помогла от болезней избавиться! Признайся, ты виновен в них!

— Неправда! Я ни при чём! Видите, что она со мной сделала! Это все происки ведьмы! И с вами она также поступит! — завопил этого зелёножопый. Так и захотелось по шее ему врезать, да нельзя было.

— Это ты виноват! Амулет у меня защитный украл, вот и накликал на себя проклятье! Он у него, я точно говорю! — тыкнула пальцем в сторону Агафия Варвара.

Потапыч среагировал моментально. Перевернув вверх тормашками бедного старосту, он потряс его. И тут же на землю полетели разные вещи. В том числе и вышеупомянутый амулет.

Толпа тут же зароптала. Похоже, девушка хорошо постаралась, показывая всем и каждому свой амулет, что все сразу же признали его.

— Я пойду с тобой, ведьма! — вдруг вышел вперёд грузный мужчина.

— Папенька, — обрадовалась Варвара.

— Моя дочь жаловалась мне на то, что староста к ней под юбку лезет. Не поверил я, но теперь… сомнения закрадываются!

— И мне моя жаловалась! — вышел ещё один вперёд мужчина. Но более молодой. Суженный чей-то?

— Я тоже пойду! — вышел третий.

Кивнув, я махнула им рукой и первая прошла в дом, оказываясь в неопрятном помещении, полного всякого хлама. В углу имелась лежанка с ворохом какого-то тряпья. Тут же стол около печки, на котором громоздилась разная утварь. А в углу валялись какие-то склянки. К ним я и направилась, приподнимая ткань, которой они были прикрыты, и отступая. Мужчины, которые последовали за мной следом, тут же увидели разнообразные флаконы с зельями.

— Из дома Лучезары, — подсказал Кузьма. — Вероятно, как мы его покинули, его и разграбил староста ваш и решил пустить на злые дела.

— Это не моё! Не моё это! — завопил несчастный, но подняв один флакон с зелёным зельем, отец Варвары капнул себе на руку, будто желая что-то проверить. И в тот же миг это место покрылось сыпью.

— Фёкла продала моей дочери в таком же флаконе. Сказал для красоты. Значит, права была Варвары, ты в деревне скот моришь и девок портишь? — грозным голосом произнёс мужчина, а староста побледнел. — Благодарствуем, госпожа ведьма. И просим прощения за недавние обвинения. С ним мы сами разберёмся! Будьте уверены, он за все свои деяния ответит! — пообещал он, а я кивнула, принимая его слова.

— Хорошо. Оставлю его вам. А у меня ещё дел много. Надобна будет моя помощь, приходите! И про перевал не забывайте! Для всех он открыт! — ответила я, и махнув коту, покинула избу. А следом вышли и остальные. С доказательствами.

Но оставаться я не стала. Хотя при мне поймали и тех злословок, которые помогали старосте.

Вернувшись к себе на перевал, я зашла в дом, устало присаживаясь на табурет и кладя голову на сложенные на столе руки рядом с Всевластушкой. Градимир ещё не возвращался. И я боялась, что он ещё нескоро вернётся. Но готова была ждать, сколько потребуется. Лишь бы по итогу меч снова ожил.

В такой позе я и задремала. А проснулась оттого, что кто-то недовольно бухтит под ухом, а по голове раз за разом нежно гладят.

— …смотри мне. Хозяюшка-то у меня теперь есть. Не обижай её! Я ради неё на всё пойду, так и знай, змей несчастный! — грозился знакомый голос. Всевластушка! Жив!

— Я и сам кого угодно на части разорву, если кто посмеет её обидеть, поверь! — парировал Горыныч. Вернулся!

— Ну хватит вам. Злату разбудите. Бедняжка устала, вся распереживалась. Лучше в комнату её отнеси, Градимир. Пусть отдохнёт нормально, — посоветовала Афдосья, а спустя мгновение я почувствовал, как змей берёт меня бережно на руки и уносит из комнаты.

И так хорошо в этот момент стало. Так, тепло и радостно, что все живы и целы, что я почувствовала, как в глазах собираются слёзы. Почувствовал и Градимир, вместе со мной присаживаясь на кровать и крепко к себе прижимая.

— Ну чего ты плачешь, ведьма? — спросил он.

— От счастья, — ответила ему, приоткрывая глаза и видя улыбку на лице мужчины.

— Теперь-то всё будет хорошо, Злата, — ответил он, прижимаясь на мгновение своими губами к моим и будто даря тем самым уверенность в том, что всё так и будет. — Выйдешь за меня, ведьма? — прервавшись, спросил он.

— А не боишься? — с улыбкой спросила его.

— После того как тряпкой по мордам получил, ничего не боюсь, — улыбнулся он. А я рассмеялась.

— Выйду, Градимир! — ответила я. — Но перевал мой! Так и знай!