Хозяйка заброшенной сыроварни (СИ)

Глава 4

Снилась мне всякая ерунда. То я шла по какому-то широкому двору в брюках и рубашке, а по спине методично била рыжая коса. То прихорашивалась перед зеркалом, оправляя то самое мандариновое платье. Потом – о чём-то горячо спорила с Кассианом. Только во сне он выглядел моложе и… эмоциональнее, что ли? Злился, размахивал руками, требовал что-то.

Последним мне приснился незнакомый шатен с козлиной бородкой и тонкими усиками. Видимо, это жиденькое богатство должно было придать солидности его по-детски пухлому лицу.

— Милли! — причитал он. — Вы меня убиваете! Да не смейтесь же, я не шучу! Сейчас же пойду – и… вы что, спали на полу?

Вздрогнув, я открыла глаза. Надо мной с любопытством склонялся Марик. В окно бил солнечный свет.

— На полу спать вредно, — назидательно сказал паренёк. — Потом болеть всё будет.

Я медленно моргнула. Попыталась пошевелиться – и хрипло застонала. Тело действительно жутко ломило, буквально везде. А ещё голова болела так, словно я всю ночь пила дешёвый крепкий алкоголь. Ещё и пить хотелось.

— Воды… — простонала я и звонко чихнула. Ну конечно. В спальне-то я вчера убралась, а на кухне не успела – уснула.

От резкого движения голова взорвалась болью. Я жалобно заскулила, прикрывая ладонью глаза. Даже плакать сил не было.

— Держи, тётенька!

Марик радостно протянул мне стеклянный кувшин с водой. Я покосилась на стол, где остался стоять стакан. Но возражать не стала – приложилась прямо к горловине. И сама не заметила, как выхлебала всё подчистую. Протянула кувшин обратно и выдохнула:

— Ещё!

Парень не заставил просить дважды. Прижав кувшин к груди, выбежал с кухни. А минуту спустя вернулся обратно, расплёскивая на бегу воду.

— Вот это вы пьёте, конечно, — уважительно протянул парень. — Как гном какой-нибудь!

У нас бы сказали, «как конь»… Погодите, тут что, есть гномы?

— А гномы много пьют? — осторожно поинтересовалась я.

— А то! Как кони!

Вот, теперь сошлось…

Покряхтев, я кое-как поднялась. Опиралась при этом на печку и чуть-чуть на Марика.

— Говори потише, пожалуйста, — попросила я. — Голова раскалывается.

— Хорошо, — бодро кивнул Марик. И добавил шёпотом: — А ты кладовую нашла, да?

Я мрачно покосилась на темнеющий дверной проём, откуда соблазнительно выглядывал мешок с перловкой. Сглотнула слюну.

— А что, теперь можно поесть, да? — Марик заинтересованно заглянул мне в глаза. — Раз кладовка нашлась?

— То есть, то, что она нашлась на кухне, тебя не смущает? — проворчала я. — Мы тут раз десять всё перепроверили.

— А что тут удивляться? — Парень пожал плечами. — Дом живой, вот и спрятал комнату.

— Что значит, живой?

— То и значит, — отмахнулся он. — Живой – значит, живой.

Ага. Действительно, чего же тут непонятного.

— И часто тут встречаются, м-м, живые дома? — уточнила осторожно.

— Бывает. — Он пожал плечами и оживился. — Так что, есть будем?

Наверное, стоило настоять и разузнать побольше о загадочном доме. А заодно выяснить, что он может делать ещё, кроме того, чтобы прятать кладовку. Однако в данный момент мне зверски хотелось есть. Так что пока я просто удовлетворилась тем, что это не я сошла с ума, это мир такой… с особенностями.

— Надо разжечь печь, — скомандовала я. — В качестве дров возьмём остатки мётел… хотя нет, мётел не хватит. Можешь натаскать палок с улицы?

Кивнув, Марик унёсся наружу. Я же сперва завернула в кладовую и закинула в рот несколько ломтиков сушёных овощей. И пару кусочков сушёного яблока. Хотела зачерпнуть побольше, но разглядела собственные руки. С момента уборки они чище не стали.

Вздохнув, я поставила замачиваться пшено и пошла на улицу – сливать разбухшую с вечера перловку и приводить себя в порядок. Благо, за ночь все возможные ёмкости до краёв наполнились водой.

Когда вернулась в кухню, внутри печи задорно потрескивали наломанные палки. Дым споро улетал в трубу. На секунду подумалось, что в доме, простоявшем заброшенным столько лет, печь должна была рассохнуться – но ничего подобного не случилось. Может быть, это и были особенности «живого» дома?

— А что мы будем есть?

Я смерила Марика насмешливым взглядом. Всё такой же взъерошенный, чумазый. Разве что на рукаве теперь добавилось ещё и запекшееся пятно от крови – последствия вчерашнего разбитого носа.

И чего прибежал с утра пораньше? Носился бы сейчас по деревне с друзьями.

— Тебя дома не ждут? — уточнила я. — Знают, что ты здесь?

— Неа. — Он мотнул головой, отчего грязные волосы подпрыгнули бодрыми сосульками. — Могу хоть до вечера остаться.

Я вздохнула. Что-то здесь было не чисто. Но лезть в душу мальчику я не собиралась. Захочет – расскажет.

— Перловку будем есть, — отозвалась я. — С грибами… и овощами, видимо.

Всё равно с этим набором разнообразия ждать не приходилось.

— И масла добавим? — обрадовался Марик.

— И масла, — согласилась я, перекладывая перловку в чистый глиняный горшок литра на три. Туда же добавила сушёные овощи и грибы. Посолила.

Клала на глаз. Всё-таки, к подобной еде я не привыкла. Сейчас бы картошки пожарить… Но нож на кухне вчера нашёлся всего один, огромный такой тесак. Как чистить им картошку, я представляла слабо.

Нет, надо будет ещё раз пересмотреть содержимое ближайших комнат. Составить список вещей первой необходимости и заглянуть в деревню. Должен же тут быть хоть какой-то хозяйственный магазин?

— Тётенька, а вы точно не утопленница? — заинтересованно уточнил Марик.

— А есть сомнения?..

— Да не то чтобы. — Он пожал плечами. — Страшная вы больно. Бледная вся. Как мертвечиха.