Хозяйка заброшенной сыроварни (СИ)

15-2

— Хорошо, будет вам сыр, — сдалась я и, спустившись по ступеням, присела возле тонкой нечисти. — Прямо сейчас я его, ясное дело, предоставить не смогу. Но в ближайшее время схожу в деревню за молоком, хорошо?

— Правда? — слабым голосом уточнила нечисть. — Хозяюшка, ты наша благодетельница…

— Но после этого, — оборвала я, — вы отсюда уйдёте и больше никогда не покажетесь мне на глаза.

Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Даже Отто перестал ворчать. Нечисть так и вовсе уставилась на меня во все глаза. Да с такой обидой во взгляде, словно я у них единственную игрушку отобрала.

— Но… но как же… — наконец, пролепетал бородач.

— Две недели, так и быть, можете пересидеть в коровнике, раз уж договорились, — продолжила я. — Но помощь ваша мне не нужна.

— Хозяюшка!!! — взвыла тонкая.

— Я не готова терпеть рядом тех, кто в любой момент может напасть. Уж простите, не имею привычки подвергать свою жизнь смертельной опасности.

С учётом того, что всего неделю назад я в самом деле умерла в своём мире, теперь могла со всей уверенностью заявить: мне не понравилось. За эту вторую жизнь я была намерена держаться изо всех сил.

— Мы клятву дадим! — выпалил бородач. И пихнул локтем испуганно вытаращившуюся на него тонкую. — Клятву верности тебе, хозяйка. Обещаем век служить, и никогда не причинять вреда. Ни тебе, ни гостям твоим… Ежели сама не попросишь.

Я задумчиво прищурилась. Звучало это более чем заманчиво. Мало того – в памяти неожиданно всплыл обрывок информации, что-то из сегодняшнего сна. Как раз о том, что с нечисти раньше брали клятву. Знания пока были размытыми, но понемногу формировались в нечто цельное.

Тощая нечисть взглянула на товарища и понуро кивнула.

— Поклянёмся, — согласилась она. — А ежели обманешь нас… то пусть тебя Безликий пожрёт.

От странного слова по спине внезапно пробежали мурашки. Я передёрнула плечами, но уточнять не стала

— Что ж, раз так… я согласна. Давайте попробуем.

Память упорно подкидывала образы. Кажется, для завершения клятвы с нечистью надо было преломить хлеб. И нарисовать какой-то знак? Или круг?

Тяжело вздохнув, я потёрла лицо. До чего же сложно было копаться в чужой памяти. Пусть она постепенно возвращалась к телу, но делала это настолько медленно и своенравно, что толку от этого было маловато.

— Надо тебе, хозяйка, лицом на север встать, — подсказал бородач. — И в руки взять ветку рябины…

Повисла пауза. Рябина поблизости, может, и росла – однако я её до сих пор ни разу не видела.

— Мы мигом! — выпалил бородач и за долю секунды скрылся в сорняках. Его соседка проковыляла следом и тоже пропала. Явно не горела желанием оставаться со мной наедине.

Всё затихло.

— Зря ты это затеяла, — флегматично прокомментировал Отто. — Если узнают, что ты дела с нечистью водишь, могут и пожаловаться куда надо. За такое по головке не погладят.

А вот это было интересно. И точно стоило выяснить, что же мне грозило за договор с нечистью. Не то, чтобы я была готова отказаться от своей затеи, однако знать-то всё равно надо.

Впрочем, спрашивать от этом у Отто я не собиралась. Как и вообще с ним разговаривать. Эх, выяснить бы, как здесь изгоняли призраков из домов – я бы воспользовалась услугой.

Пожалуй, узнаю у Каса, как вернётся.

Нечисть ворвалась на полянку перед домом спустя четверть часа. Бородач победно потрясал веткой рябины, вторая нечисть, прихрамывая, бежала следом. Я ждала их на крыльце, наслаждаясь недолгой передышкой. Отто наконец замолчал и куда-то улетел. Солнце то и дело выглядывало из-за туч, играя насыщенной зеленью сада. Да и в целом воздух заметно потеплел за последний час.

А вместе с погодой понемногу поднималось и моё настроение. Как ни крути, а жизнь налаживалась. Про попытку нападения я старалась не думать – очевидно, это было сделано от безысходности. Так что мне было сложно осуждать нечисть за неё.

Однако обезопасить себя на будущее было необходимо.

Даже если это означало, что мне иногда придётся сварить немножечко сыра. В конце концов, это ведь не полноценное открытие сыроварни. Это так, просто побаловаться. Да и про вид сыра никто не уточнял. Всегда можно было ограничиться, например, осетинским – там вообще почти ничего мешать было не нужно. Только нарезать сгусток – и дать нормально стечь.

Подумаешь!

— Мы принесли, хозяйка! — выпалил бородач. — Вот, смотри: тебе надо встать на крыльцо, нарисовать круг солью. В правую руку взять ветку рябины…

Ритуал и правда оказался несложным. И, главное, сыроварня отвечала на всё это абсолютным одобрением. Значит, всё мы делали правильно, и обмануть меня никто не пытался. Что ж, это определённо был плюс.

Соль нашлась в той самой корзинке со свечами, маслом и яйцами. Дальше я нарисовала солью круг (вышел он не слишком большим – соли не хватало) и встала в центре. После ритуальных слов и художественного взмаха рябиновой веткой, нечисть перешагнула границы круга и замерла вплотную ко мне. И в этот же момент в воздух взметнулась мерцающая пыль, видимо, подтверждая клятву.

— И что, это всё? — уточнила я, выходя из круга и отмахиваясь от кружащихся в воздухе искорок. — Вы теперь домашняя нечисть?

— Почти, — возразил бородач. — Осталось преломить с нами хлеб – и ритуал будет завершён. Без этого шага клятва развеется. Как раз через несколько недель.

Жаль, хлеба у меня не было. Зато…

— А если вместо хлеба взять пирожки? — спохватилась я. — С луком и яйцом – подойдут?

Я, конечно, по-прежнему не доверяла старосте. Но от половинки пирожка мне точно плохо не станет.

— Так даже лучше, — обрадовалась тощая нечисть. — Обожаю яйца!

Как же всё-таки вовремя Конрад принёс пирожки! Как знал, что они понадобятся. Кивнув, я поманила практически одомашненную нечисть за собой. Подошла к кухонному столу, откинула с корзинки полотенце… да так и застыла.

Пирожков внутри не было.